Денисов, Юрий Михайлович

Юрий Михайлович Денисов
Дата рождения:	13 марта 1925(1925-03-13)
Место рождения:	Ленинград
Дата смерти:	20 января 2001(2001-01-20) (75 лет)
Место смерти:	Санкт-Петербург
Страна:	СССР‒ Россия
Научная сфера:	искусствоведение, история архитектуры
Место работы:	Исторический факультет ЛГУ-СПбГУ, Государственный Русский музей
Альма-матер:	Академия художеств
Научный руководитель:	Г.Г. Гримм
Известные ученики:	А.А.Ковалев, Д.А.Бутырин, Б.М.Кириков, Е.Я.Кальницкая
Известен как:	градозащитник, специалист в области истории русской архитектуры XVIII века.

Денисов Юрий Михайлович (13 марта 1925 г., Ленинград— 20 января 2001 г., Санкт-Петербург) — искусствовед, историк архитектуры, педагог, градозащитник. Знаток русской архитектуры XVIII столетия.

Биография

Родился в Ленинграде. В 1950 году закончил с отличием Институт живописи, скульптуры и архитектуры им. И.Е. Репина (ИЖСА). Диплом был написан под руководством профессора Г.Г. Гримма по теме архитектуры строящихся московских высоток.

1949-1954 гг. – научный сотрудник Государственной инспекции по охране памятников Ленинграда.

1954-1958 гг. – научный сотрудник отдела архитектуры, затем старший научный сотрудник, зав. отделом графики и зав. отделом выставок Музея Академии Художеств .

1958-1959 гг. – старший редактор Государственного издательства литературы по строительству, архитектуре и строительным материалам, Госстрой СССР. Позднее редактор издательства Аврора.

В 1960-е годы - аспирант ЛИСИ. Занимался изучением творчества Ф.Б.Растрелли. Впервые составил полный иллюстрированный научный каталог произведений архитектора, вступительную статью к которому написал А.Н.Петров.

В 1963 году участвовал в организации масштабной выставки в Эрмитаже собрания архитектурных чертежей петербургских зданий первой половины XVIII века, привезенного из Национального музея в Стокгольме и на тот момент получившего название "коллекции Берхгольца". Предварительный каталог шведского собрания, составленный его другом, шведским исследователем Бьерном Халльстремом, обнаружившим и атрибутировавшим эти чертежи, был отредактирован, расширен и дополнен Ю.М. Денисовым.

С риском для жизни с группой единомышленников проводил обмеры и фотофиксацию подготовленной к сносу церкви Спаса-на Сенной. Полученные материалы в дальнейшем легли в основу проекта Д. Бутырина по воссозданию храма .

С 1970-е годы возглавлял группу архитекторов, подготовившую осуществлённый проект научной реставрации здания Меншиковского дворца, а также вместе со студентами-искусствоведами проводил археологические исследования в Летнем саду и Сампсониевском соборе..

1962-1990 гг. - преподавал курсы по истории архитектуры (европейской, русской, советской, Востока) на кафедре истории искусства истфака Ленинградского государственного университета. При чтении курсов по дореволюционному периоду, как в университете, так и в многочисленных публичных лекциях, намеренно избегал наименований советского времени. Объясняя это принципами исторической объективности, он сознательно увлекал слушателей в мир иной (несоветской) исторической реальности, чем по мере сил способствовал формированию образа и осознанию уникальности явления "Старого Петербурга" в профессиональной среде и широких кругах ленинградской и московской интеллигенции .

Среди его учеников многие петербургские исследователи и градозащитники, в т.ч. А.А. Ковалев, Д.А. Бутырин, Б.М. Кириков, Е.Я. Кальницкая и др.

В 1990-е годы преподавал на кафедре теории и истории архитектуры и искусства Училища имени В.Мухиной и в Русском христианском гуманитарном институте.

В 1990-е гг. – член научного совета Комитета по охране памятников истории и культуры, член градостроительного совета Комитета по градостроительству и архитектуре, член Президиума Общества охраны памятников истории и культуры, член Союза архитекторов России, главный консультант Русского музея по дворцам, член научно-методического совета общества «Знание».

Будучи членом градостроительного совета Комитета по градостроительству и архитектуре, Денисов активно участвовал в полемике по поводу сохранения, защиты и реставрации памятников Петербурга, включения города как единого ансамбля в Список Всемирного наследия ЮНЕСКО.

20 января 2001 г. скончался за рабочим столом в момент работы над книгой о Мариинском дворце. Похоронен на Северном кладбище в Петербурге.

Семья

Согласно семейному преданию, семья Денисовых, имеющая старообрядческие корни, восходит к роду Андрея Денисова князя Мышецкого.

Ю. М. Денисов был трижды женат и все три его супруги были искусствоведами: первая жена ‒ реставратор Тамара Бургазлиева, вторая ‒ исследователь русского авангарда Алла Повелихина и последняя, сотрудник Эрмитажа Елена Станюкович, дочь К.В. Станюковича. Дочь – историк искусства Екатерина Станюкович-Денисова (Барышникова).

Избранная библиография

• Денисов Ю. Усадьба XVIII века на Петергофской дороге // Архитектурное наследство. 1953. № 4. С. 149-155.
• Денисов Ю.М. Собрание чертежей архитектора В. Растрелли в Варшаве (научный отчет о командировке) // Вопросы архитектуры. Теория, история и практика советского зодчества. Доклады XX научной конференции (февр. 1962 г.), 1962.
• Денисов Ю.М., Петров А.Н. Зодчий Растрелли: Материалы к изучению творчества. Л.: Гос. изд-во литературы по строительству, архитектуре и строит. материалам, 1963.
• Денисов Ю. М., Лебедев Г. С., Воинов В. С. Отчет об архитектурно-археологических исследованиях в Сампсониевском соборе на Выборгской стороне. Л., 1974//Архив Комитета по государственному контролю, использованию и охране памятников истории и культуры (Архив КГИОП). Н-1868.
• Денисов Ю. М. Панорама Невского проспекта 40-х годов XVIII в. Приложение к изданию «Панорама Невского проспекта». Текст и публикация И. Котельниковой. Л., 1974.
• Денисов Ю. М. Архитектор Франческо Бартоломео Растрелли. (Методика проектирования и строительная практика). Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата искусствоведения. Л, 1975.
• Воинов В. С., Денисов Ю. М., Лебедев Г. С. В память о русской славе. Реставрация собора на Выборгской стороне//Строительство и архитектура Ленинграда. 1975. № 9. С. 40-42.
• Денисов Ю. М., Трубинов Ю. В., Михайлов Г. В., Галочкин В. К. Ключ к воссозданию памятника // Строительство и архитектура Ленинграда. Л., 1978. № 5.
• Гордин А. М., Денисов Ю. М. и др. Город глазами художников. Петербург-Петроград-Ленинград в произведениях живописи и графики. Л., 1978.
• Денисов Ю.М. Исчезнувшие дворцы//Эрмитаж. История строительства и архитектура зданий. Л., 1989. С. 17-54
• Денисов Ю. М. Новый каменный Зимний дворец Елизаветы Петровны // Эрмитаж. История строительства и архитектура зданий. Л, 1989. С. 55-92.
• Денисов Ю.М. Скульптура в собрании герцога Лейхтенбергского в Мариинском дворце // Проблемы развития зарубежного и русского искусства. Российская академия художеств. СПб., 1995. С. 62-65
• Барышникова Е. Ю., Денисов Ю. М. Верхняя и Нижняя набережные - панорама европейской архитектуры // Европа-Петербург. Изучение, реставрация и реновация памятников архитектуры. Материалы международных конференций 1992-1996. СПб., 1997. С. 54-57.
• Архитектор Растрелли о своих творениях. Материалы деятельности мастера. Автор З. Батовский. Сост. Ю. М. Денисов. СПб., 2000.
• Мариинский дворец: Фотоальбом / Фот. Н. Беркетов и др.; Авт.-сост.: Ю. Денисов, Е. Барышникова. -СПб., 2001.
• Денисов Ю.М. Петербург и Трезини // Швейцарцы в Петербурге. СПб., 2002.

Отрывок, характеризующий Денисов, Юрий Михайлович

Солдат, на которого указывали смеявшиеся, был Долохов. Князь Андрей узнал его и прислушался к его разговору. Долохов, вместе с своим ротным, пришел в цепь с левого фланга, на котором стоял их полк.
– Ну, еще, еще! – подстрекал ротный командир, нагибаясь вперед и стараясь не проронить ни одного непонятного для него слова. – Пожалуйста, почаще. Что он?
Долохов не отвечал ротному; он был вовлечен в горячий спор с французским гренадером. Они говорили, как и должно было быть, о кампании. Француз доказывал, смешивая австрийцев с русскими, что русские сдались и бежали от самого Ульма; Долохов доказывал, что русские не сдавались, а били французов.
– Здесь велят прогнать вас и прогоним, – говорил Долохов.
– Только старайтесь, чтобы вас не забрали со всеми вашими казаками, – сказал гренадер француз.
Зрители и слушатели французы засмеялись.
– Вас заставят плясать, как при Суворове вы плясали (on vous fera danser [вас заставят плясать]), – сказал Долохов.
– Qu'est ce qu'il chante? [Что он там поет?] – сказал один француз.
– De l'histoire ancienne, [Древняя история,] – сказал другой, догадавшись, что дело шло о прежних войнах. – L'Empereur va lui faire voir a votre Souvara, comme aux autres… [Император покажет вашему Сувара, как и другим…]
– Бонапарте… – начал было Долохов, но француз перебил его.
– Нет Бонапарте. Есть император! Sacre nom… [Чорт возьми…] – сердито крикнул он.
– Чорт его дери вашего императора!
И Долохов по русски, грубо, по солдатски обругался и, вскинув ружье, отошел прочь.
– Пойдемте, Иван Лукич, – сказал он ротному.
– Вот так по хранцузски, – заговорили солдаты в цепи. – Ну ка ты, Сидоров!
Сидоров подмигнул и, обращаясь к французам, начал часто, часто лепетать непонятные слова:
– Кари, мала, тафа, сафи, мутер, каска, – лопотал он, стараясь придавать выразительные интонации своему голосу.
– Го, го, го! ха ха, ха, ха! Ух! Ух! – раздался между солдатами грохот такого здорового и веселого хохота, невольно через цепь сообщившегося и французам, что после этого нужно было, казалось, разрядить ружья, взорвать заряды и разойтись поскорее всем по домам.
Но ружья остались заряжены, бойницы в домах и укреплениях так же грозно смотрели вперед и так же, как прежде, остались друг против друга обращенные, снятые с передков пушки.


Объехав всю линию войск от правого до левого фланга, князь Андрей поднялся на ту батарею, с которой, по словам штаб офицера, всё поле было видно. Здесь он слез с лошади и остановился у крайнего из четырех снятых с передков орудий. Впереди орудий ходил часовой артиллерист, вытянувшийся было перед офицером, но по сделанному ему знаку возобновивший свое равномерное, скучливое хождение. Сзади орудий стояли передки, еще сзади коновязь и костры артиллеристов. Налево, недалеко от крайнего орудия, был новый плетеный шалашик, из которого слышались оживленные офицерские голоса.
Действительно, с батареи открывался вид почти всего расположения русских войск и большей части неприятеля. Прямо против батареи, на горизонте противоположного бугра, виднелась деревня Шенграбен; левее и правее можно было различить в трех местах, среди дыма их костров, массы французских войск, которых, очевидно, большая часть находилась в самой деревне и за горою. Левее деревни, в дыму, казалось что то похожее на батарею, но простым глазом нельзя было рассмотреть хорошенько. Правый фланг наш располагался на довольно крутом возвышении, которое господствовало над позицией французов. По нем расположена была наша пехота, и на самом краю видны были драгуны. В центре, где и находилась та батарея Тушина, с которой рассматривал позицию князь Андрей, был самый отлогий и прямой спуск и подъем к ручью, отделявшему нас от Шенграбена. Налево войска наши примыкали к лесу, где дымились костры нашей, рубившей дрова, пехоты. Линия французов была шире нашей, и ясно было, что французы легко могли обойти нас с обеих сторон. Сзади нашей позиции был крутой и глубокий овраг, по которому трудно было отступать артиллерии и коннице. Князь Андрей, облокотясь на пушку и достав бумажник, начертил для себя план расположения войск. В двух местах он карандашом поставил заметки, намереваясь сообщить их Багратиону. Он предполагал, во первых, сосредоточить всю артиллерию в центре и, во вторых, кавалерию перевести назад, на ту сторону оврага. Князь Андрей, постоянно находясь при главнокомандующем, следя за движениями масс и общими распоряжениями и постоянно занимаясь историческими описаниями сражений, и в этом предстоящем деле невольно соображал будущий ход военных действий только в общих чертах. Ему представлялись лишь следующего рода крупные случайности: «Ежели неприятель поведет атаку на правый фланг, – говорил он сам себе, – Киевский гренадерский и Подольский егерский должны будут удерживать свою позицию до тех пор, пока резервы центра не подойдут к ним. В этом случае драгуны могут ударить во фланг и опрокинуть их. В случае же атаки на центр, мы выставляем на этом возвышении центральную батарею и под ее прикрытием стягиваем левый фланг и отступаем до оврага эшелонами», рассуждал он сам с собою…
Всё время, что он был на батарее у орудия, он, как это часто бывает, не переставая, слышал звуки голосов офицеров, говоривших в балагане, но не понимал ни одного слова из того, что они говорили. Вдруг звук голосов из балагана поразил его таким задушевным тоном, что он невольно стал прислушиваться.
– Нет, голубчик, – говорил приятный и как будто знакомый князю Андрею голос, – я говорю, что коли бы возможно было знать, что будет после смерти, тогда бы и смерти из нас никто не боялся. Так то, голубчик.
Другой, более молодой голос перебил его:
– Да бойся, не бойся, всё равно, – не минуешь.
– А всё боишься! Эх вы, ученые люди, – сказал третий мужественный голос, перебивая обоих. – То то вы, артиллеристы, и учены очень оттого, что всё с собой свезти можно, и водочки и закусочки.
И владелец мужественного голоса, видимо, пехотный офицер, засмеялся.
– А всё боишься, – продолжал первый знакомый голос. – Боишься неизвестности, вот чего. Как там ни говори, что душа на небо пойдет… ведь это мы знаем, что неба нет, a сфера одна.
Опять мужественный голос перебил артиллериста.
– Ну, угостите же травником то вашим, Тушин, – сказал он.
«А, это тот самый капитан, который без сапог стоял у маркитанта», подумал князь Андрей, с удовольствием признавая приятный философствовавший голос.
– Травничку можно, – сказал Тушин, – а всё таки будущую жизнь постигнуть…
Он не договорил. В это время в воздухе послышался свист; ближе, ближе, быстрее и слышнее, слышнее и быстрее, и ядро, как будто не договорив всего, что нужно было, с нечеловеческою силой взрывая брызги, шлепнулось в землю недалеко от балагана. Земля как будто ахнула от страшного удара.
В то же мгновение из балагана выскочил прежде всех маленький Тушин с закушенною на бок трубочкой; доброе, умное лицо его было несколько бледно. За ним вышел владетель мужественного голоса, молодцоватый пехотный офицер, и побежал к своей роте, на бегу застегиваясь.


Князь Андрей верхом остановился на батарее, глядя на дым орудия, из которого вылетело ядро. Глаза его разбегались по обширному пространству. Он видел только, что прежде неподвижные массы французов заколыхались, и что налево действительно была батарея. На ней еще не разошелся дымок. Французские два конные, вероятно, адъютанта, проскакали по горе. Под гору, вероятно, для усиления цепи, двигалась явственно видневшаяся небольшая колонна неприятеля. Еще дым первого выстрела не рассеялся, как показался другой дымок и выстрел. Сраженье началось. Князь Андрей повернул лошадь и поскакал назад в Грунт отыскивать князя Багратиона. Сзади себя он слышал, как канонада становилась чаще и громче. Видно, наши начинали отвечать. Внизу, в том месте, где проезжали парламентеры, послышались ружейные выстрелы.
Лемарруа (Le Marierois) с грозным письмом Бонапарта только что прискакал к Мюрату, и пристыженный Мюрат, желая загладить свою ошибку, тотчас же двинул свои войска на центр и в обход обоих флангов, надеясь еще до вечера и до прибытия императора раздавить ничтожный, стоявший перед ним, отряд.
«Началось! Вот оно!» думал князь Андрей, чувствуя, как кровь чаще начинала приливать к его сердцу. «Но где же? Как же выразится мой Тулон?» думал он.
Проезжая между тех же рот, которые ели кашу и пили водку четверть часа тому назад, он везде видел одни и те же быстрые движения строившихся и разбиравших ружья солдат, и на всех лицах узнавал он то чувство оживления, которое было в его сердце. «Началось! Вот оно! Страшно и весело!» говорило лицо каждого солдата и офицера.
Не доехав еще до строившегося укрепления, он увидел в вечернем свете пасмурного осеннего дня подвигавшихся ему навстречу верховых. Передовой, в бурке и картузе со смушками, ехал на белой лошади. Это был князь Багратион. Князь Андрей остановился, ожидая его. Князь Багратион приостановил свою лошадь и, узнав князя Андрея, кивнул ему головой. Он продолжал смотреть вперед в то время, как князь Андрей говорил ему то, что он видел.
Выражение: «началось! вот оно!» было даже и на крепком карем лице князя Багратиона с полузакрытыми, мутными, как будто невыспавшимися глазами. Князь Андрей с беспокойным любопытством вглядывался в это неподвижное лицо, и ему хотелось знать, думает ли и чувствует, и что думает, что чувствует этот человек в эту минуту? «Есть ли вообще что нибудь там, за этим неподвижным лицом?» спрашивал себя князь Андрей, глядя на него. Князь Багратион наклонил голову, в знак согласия на слова князя Андрея, и сказал: «Хорошо», с таким выражением, как будто всё то, что происходило и что ему сообщали, было именно то, что он уже предвидел. Князь Андрей, запихавшись от быстроты езды, говорил быстро. Князь Багратион произносил слова с своим восточным акцентом особенно медленно, как бы внушая, что торопиться некуда. Он тронул, однако, рысью свою лошадь по направлению к батарее Тушина. Князь Андрей вместе с свитой поехал за ним. За князем Багратионом ехали: свитский офицер, личный адъютант князя, Жерков, ординарец, дежурный штаб офицер на энглизированной красивой лошади и статский чиновник, аудитор, который из любопытства попросился ехать в сражение. Аудитор, полный мужчина с полным лицом, с наивною улыбкой радости оглядывался вокруг, трясясь на своей лошади, представляя странный вид в своей камлотовой шинели на фурштатском седле среди гусар, казаков и адъютантов.