Денпасар

Город Денпасар индон. Denpasar Герб Страна ИндонезияИндонезия Провинция БалиБали Координаты 8°39′00″ ю. ш. 115°13′00″ в. д.8.65000° ю. ш. 115.21667° в. д. / -8.65000; 115.21667    Площадь 132,98 км² Население 856 412 человек (2014) Часовой пояс UTC+8 Официальный сайт [www.denpasar.go.id pasar.go.id]

Денпа́сар (индон. Kota Denpasar) — город на юге индонезийского острова Бали. Имея население 500 тысяч жителей с (ближайшими пригородами около 700 тыс. человек), Денпасар является самым крупным городом острова и административным центром провинции Бали.

Денпасар означает «к востоку от рынка». Санур с востока и Кута с юга практически слились со столицей, вместе они представляют собой крупный городской агломерат.

Денпасар стал столицей Бали в 1958 году, до этого на протяжении веков он являлся столицей провинции Бадунг. Его архитектура испытала на себе влияние разных культур: яванской, китайской, европейской. Китайские традиции особенно заметны в центре города. С приходом в XIX в. голландских колонизаторов появились приметы европейских веяний. Денпасар, несмотря на бурное строительство в последние годы, продолжает сохранять провинциальный вид. Здесь еще можно встретить рисовые поля и сады рядом с храмами, домами брахманов и дворцами. Модные виллы построены прямо на рисовых полях, административные здания расположены вдоль дорог, типично сельские постройки соседствуют с современной архитектурой.

Аэропорт Бали называется Нгурах-Рай.

Достопримечательности

Площадь Пупутан

Географический и исторический центр города. Монумент на площади увековечивает события 1906 года, так называемый пупутан в Бадунге, когда перед боем с колониальными войсками раджа Бадунга, его семья и домочадцы, женщины и дети, бадунгская знать и слуги дворца совершили культовый обряд самоубийства. На глазах голландских войск, вооруженных ружьями и пушками, балийцы в белых одеяниях и дорогих украшениях из золота закололи себя кинжалами. Голландцы были потрясены увиденным, а солдаты бросились к мертвым и агонизирующим телам, чтобы снять золотые вещи. Памятник представляет собой группу: мужчину, женщину и двоих детей с малайскими кинжалами в руках.

Музей Бали

Музей был построен в 1910 году голландцем, пытавшимся воспрепятствовать разграблению предметов балийского искусства и их вывозу в Нидерланды и Соединенные Штаты. При участии Вальтера Шписа в здании открылся музей антропологии и этнографии. Он состоит из множества традиционных павильонов, которые воспроизводят архитектуру дворцов и храмов. Маски, малайские кинжалы — крисы, картины и скульптуры иллюстрируют историю и образ жизни Бали.

В северной части в павильоне выставлены маски и костюмы Рангды и баронга. В главном здании находятся несколько экспонатов доисторического периода, саркофаги, датируемые II в. до н. э., клетки из бамбука или индийского тростника, предназначенные для транспортировки бойцовых петухов. Две черно-белые фотографии — документальные свидетельства пупутана.

Пура Джагатнатха

Рядом с музеем дворец Джагатнатха, возведенный в 1953 году в честь высшего балийского божества Санг Хиянг Види. Святыня построена из коралла и покоится на черепахе, которая символизирует земной шар. Змеи (наги) охраняют черепаху. Вокруг скульптурные группы, изображающие эпизоды из «Рамаяны» и «Махабхараты».

Магазины

В Денпасаре продаются ценные сувениры: серебро в стиле филигрань, малайские кинжалы — крисы, куклы, классические саронги. Много ювелирных изделий из золота и серебра.

Климат

Денпасар расположен немного южнее экватора, и имеет соответствующий субэкваториальный климат с почти постоянными температурами в течение всего года. Осадков в год выпадает 1 700 мм, средний максимум варьирует от 29 до 35 °C, минимум почти постоянен и в течение всего года равен около 23 °C. Влажный сезон наиболее силён с декабря по февраль, пик сухого сезона приходится на август, однако чёткого разделения на сухой и влажный сезон не наблюдается.

Ссылки

• [www.denpasar.go.id/ Официальный сайт]

Отрывок, характеризующий Денпасар

Княжна Марья уже давно оставила книгу: она сидела молча, устремив лучистые глаза на сморщенное, до малейших подробностей знакомое, лицо няни: на прядку седых волос, выбившуюся из под платка, на висящий мешочек кожи под подбородком.
Няня Савишна, с чулком в руках, тихим голосом рассказывала, сама не слыша и не понимая своих слов, сотни раз рассказанное о том, как покойница княгиня в Кишиневе рожала княжну Марью, с крестьянской бабой молдаванкой, вместо бабушки.
– Бог помилует, никогда дохтура не нужны, – говорила она. Вдруг порыв ветра налег на одну из выставленных рам комнаты (по воле князя всегда с жаворонками выставлялось по одной раме в каждой комнате) и, отбив плохо задвинутую задвижку, затрепал штофной гардиной, и пахнув холодом, снегом, задул свечу. Княжна Марья вздрогнула; няня, положив чулок, подошла к окну и высунувшись стала ловить откинутую раму. Холодный ветер трепал концами ее платка и седыми, выбившимися прядями волос.
– Княжна, матушка, едут по прешпекту кто то! – сказала она, держа раму и не затворяя ее. – С фонарями, должно, дохтур…
– Ах Боже мой! Слава Богу! – сказала княжна Марья, – надо пойти встретить его: он не знает по русски.
Княжна Марья накинула шаль и побежала навстречу ехавшим. Когда она проходила переднюю, она в окно видела, что какой то экипаж и фонари стояли у подъезда. Она вышла на лестницу. На столбике перил стояла сальная свеча и текла от ветра. Официант Филипп, с испуганным лицом и с другой свечей в руке, стоял ниже, на первой площадке лестницы. Еще пониже, за поворотом, по лестнице, слышны были подвигавшиеся шаги в теплых сапогах. И какой то знакомый, как показалось княжне Марье, голос, говорил что то.
– Слава Богу! – сказал голос. – А батюшка?
– Почивать легли, – отвечал голос дворецкого Демьяна, бывшего уже внизу.
Потом еще что то сказал голос, что то ответил Демьян, и шаги в теплых сапогах стали быстрее приближаться по невидному повороту лестницы. «Это Андрей! – подумала княжна Марья. Нет, это не может быть, это было бы слишком необыкновенно», подумала она, и в ту же минуту, как она думала это, на площадке, на которой стоял официант со свечой, показались лицо и фигура князя Андрея в шубе с воротником, обсыпанным снегом. Да, это был он, но бледный и худой, и с измененным, странно смягченным, но тревожным выражением лица. Он вошел на лестницу и обнял сестру.
– Вы не получили моего письма? – спросил он, и не дожидаясь ответа, которого бы он и не получил, потому что княжна не могла говорить, он вернулся, и с акушером, который вошел вслед за ним (он съехался с ним на последней станции), быстрыми шагами опять вошел на лестницу и опять обнял сестру. – Какая судьба! – проговорил он, – Маша милая – и, скинув шубу и сапоги, пошел на половину княгини.


Маленькая княгиня лежала на подушках, в белом чепчике. (Страдания только что отпустили ее.) Черные волосы прядями вились у ее воспаленных, вспотевших щек; румяный, прелестный ротик с губкой, покрытой черными волосиками, был раскрыт, и она радостно улыбалась. Князь Андрей вошел в комнату и остановился перед ней, у изножья дивана, на котором она лежала. Блестящие глаза, смотревшие детски, испуганно и взволнованно, остановились на нем, не изменяя выражения. «Я вас всех люблю, я никому зла не делала, за что я страдаю? помогите мне», говорило ее выражение. Она видела мужа, но не понимала значения его появления теперь перед нею. Князь Андрей обошел диван и в лоб поцеловал ее.
– Душенька моя, – сказал он: слово, которое никогда не говорил ей. – Бог милостив. – Она вопросительно, детски укоризненно посмотрела на него.
– Я от тебя ждала помощи, и ничего, ничего, и ты тоже! – сказали ее глаза. Она не удивилась, что он приехал; она не поняла того, что он приехал. Его приезд не имел никакого отношения до ее страданий и облегчения их. Муки вновь начались, и Марья Богдановна посоветовала князю Андрею выйти из комнаты.
Акушер вошел в комнату. Князь Андрей вышел и, встретив княжну Марью, опять подошел к ней. Они шопотом заговорили, но всякую минуту разговор замолкал. Они ждали и прислушивались.
– Allez, mon ami, [Иди, мой друг,] – сказала княжна Марья. Князь Андрей опять пошел к жене, и в соседней комнате сел дожидаясь. Какая то женщина вышла из ее комнаты с испуганным лицом и смутилась, увидав князя Андрея. Он закрыл лицо руками и просидел так несколько минут. Жалкие, беспомощно животные стоны слышались из за двери. Князь Андрей встал, подошел к двери и хотел отворить ее. Дверь держал кто то.
– Нельзя, нельзя! – проговорил оттуда испуганный голос. – Он стал ходить по комнате. Крики замолкли, еще прошло несколько секунд. Вдруг страшный крик – не ее крик, она не могла так кричать, – раздался в соседней комнате. Князь Андрей подбежал к двери; крик замолк, послышался крик ребенка.
«Зачем принесли туда ребенка? подумал в первую секунду князь Андрей. Ребенок? Какой?… Зачем там ребенок? Или это родился ребенок?» Когда он вдруг понял всё радостное значение этого крика, слезы задушили его, и он, облокотившись обеими руками на подоконник, всхлипывая, заплакал, как плачут дети. Дверь отворилась. Доктор, с засученными рукавами рубашки, без сюртука, бледный и с трясущейся челюстью, вышел из комнаты. Князь Андрей обратился к нему, но доктор растерянно взглянул на него и, ни слова не сказав, прошел мимо. Женщина выбежала и, увидав князя Андрея, замялась на пороге. Он вошел в комнату жены. Она мертвая лежала в том же положении, в котором он видел ее пять минут тому назад, и то же выражение, несмотря на остановившиеся глаза и на бледность щек, было на этом прелестном, детском личике с губкой, покрытой черными волосиками.