День зверя
| День зверя | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Продюсер | |
| Автор сценария | |
| В главных ролях | |
| Оператор | |
| Композитор | |
| Кинокомпания |
Canal+ España, |
| Длительность |
99 мин. |
| Страна | |
| Год | |
| IMDb | |
«День зверя» (исп. El día de la bestia) — чёрная комедия режиссёра Алекса де ла Иглесии.
Сюжет
Католический священник отец Анхель много лет посвятил расшифровке сообщения, содержащегося в Библии. Его исследования открыли ему дату пришествия Антихриста. Отец Анхель поспешил к своему другу и наставнику, чтобы рассказать об открытии. Его друг отнёсся к открытию скептически, ссылаясь на то, что сам потратил годы, пытаясь раскрыть эту тайну. Несмотря на это, по окончании разговора на друга и наставника падает двенадцатиметровый алтарный крест и убивает его.
Отец Анхель остаётся один и ему предстоит в короткий срок найти место пришествия и предотвратить его. В поиске ему помогает чтение газет, в которых говорится о массовых похищениях младенцев и не менее массовом убийстве бродяг в Мадриде. Отец Анхель отправляется в Мадрид.
Чтобы совершить сделку с дьяволом, отец Анхель должен отречься от Бога и наделать грехов. Он отбирает милостыню у нищих, сбрасывает с парапета уличного артиста, избивает утюгом офицера полиции и вообще ведёт себя неподобающе его сану.
Отец Анхель заходит в специализированный магазин, чтобы прикупить сатанинской музыки. Там он знакомится с продавцом Хосе Марией, который проявляет искренний интерес к священнику и даже даёт ему адрес своего дома, где можно снять комнату. За завтраком отец Анхель рассказывает Хосе Марии, зачем он приехал в Мадрид, и тот обещает священнику свою помощь.
Однако найти дьявола в Мадриде непросто и в качестве посредника друзья выбирают популярного телеведущего Кавана, связанного с мистическими ритуалами. Они вламываются в его апартаменты, привязывают к тяжёлой статуе и начинают пытать его, заставляя рассказать подробности ритуала. Одним из компонентов зелья является особая разновидность грибов-псилоцибов. Хосе Мария не теряется и предлагает заменить их несколькими дозами ЛСД.
Затем оказывается, что другой компонент — кровь девственницы. Хосе Мария начинает паниковать, но отец Анхель уверенно отправляется на поиски, обещая через час принести образец крови. Он сразу едет в дом Хосе Марии, где в качестве помощницы и кухарки живёт скромная девушка Мина из Толедо. Отец Анхель всыпает ей в кофе лошадиную дозу ЛСД и отбирает несколько миллилитров крови в одноразовый шприц. Хозяйка дома — мать Хосе Марии — с самого начала подозрительно относилась к священнику, а теперь ей удалось застать его с поличным.
Хозяйка сначала оглушает священника прикладом, затем отстреливает ему ухо из помпового ружья и наконец спускает его с лестницы. Однако отцу Анхелю удаётся сохранить не только сознание, но и подвижность конечностей, так что он ударом ноги перебрасывает хозяйку через перила, и она разбивается при падении с высоты нескольких этажей.
Немного помятый священник возвращается в апартаменты Кавана. Там все трое начинают неведомый ритуал. Видимо, никто не верил в положительный исход до тех пор пока в комнате не появился рогатый жук, а за ним — горный козёл с рогами яка, который подошёл к отцу Анхелю на задних копытах.
Увидев такое, Каван и сам поверил в миссию отца Анхеля и стал третьим добровольным участником. Теперь всем троим предстоит найти в Мадриде младенца, который должен появиться на свет со дня на день — в канун католического рождества.
В ролях
- Алекс Ангуло — отец Анхель
- Сантьяго Сегура — Хосе Мария, продавец сатанинской музыки
- Армандо де Расса — Каван, телеведущий
- Тереле Павес — Росарио
- Натали Сесенья — Мина, помощница и кухарка в доме
- Хайме Бланш — Тойота 1
- Мария Грация Кучинотта — Сюзанна
- Джанни Ипполити — продюсер
- Эль Гран Вайоминг — новый телеведущий на смену Кавану
- Сатурнино Гарсия — старый священник, друг отца Анхеля
- Антонио де ла Торре зависимый тип
Премии
- 1995 — «Гойя» за лучшую режиссуру.
- 1995 — «Гойя» за лучший подбор актёров.
- 1996 — Брюссельский кинофестиваль главный приз — премия «Золотой ворон».
|
||||||
Напишите отзыв о статье "День зверя"
Отрывок, характеризующий День зверя
– Директором комиссии военных уставов мой хороший приятель – господин Магницкий, – сказал он, договаривая каждый слог и каждое слово, – и ежели вы того пожелаете, я могу свести вас с ним. (Он помолчал на точке.) Я надеюсь, что вы найдете в нем сочувствие и желание содействовать всему разумному.Около Сперанского тотчас же составился кружок и тот старик, который говорил о своем чиновнике, Пряничникове, тоже с вопросом обратился к Сперанскому.
Князь Андрей, не вступая в разговор, наблюдал все движения Сперанского, этого человека, недавно ничтожного семинариста и теперь в руках своих, – этих белых, пухлых руках, имевшего судьбу России, как думал Болконский. Князя Андрея поразило необычайное, презрительное спокойствие, с которым Сперанский отвечал старику. Он, казалось, с неизмеримой высоты обращал к нему свое снисходительное слово. Когда старик стал говорить слишком громко, Сперанский улыбнулся и сказал, что он не может судить о выгоде или невыгоде того, что угодно было государю.
Поговорив несколько времени в общем кругу, Сперанский встал и, подойдя к князю Андрею, отозвал его с собой на другой конец комнаты. Видно было, что он считал нужным заняться Болконским.
– Я не успел поговорить с вами, князь, среди того одушевленного разговора, в который был вовлечен этим почтенным старцем, – сказал он, кротко презрительно улыбаясь и этой улыбкой как бы признавая, что он вместе с князем Андреем понимает ничтожность тех людей, с которыми он только что говорил. Это обращение польстило князю Андрею. – Я вас знаю давно: во первых, по делу вашему о ваших крестьянах, это наш первый пример, которому так желательно бы было больше последователей; а во вторых, потому что вы один из тех камергеров, которые не сочли себя обиженными новым указом о придворных чинах, вызывающим такие толки и пересуды.
– Да, – сказал князь Андрей, – отец не хотел, чтобы я пользовался этим правом; я начал службу с нижних чинов.
– Ваш батюшка, человек старого века, очевидно стоит выше наших современников, которые так осуждают эту меру, восстановляющую только естественную справедливость.
– Я думаю однако, что есть основание и в этих осуждениях… – сказал князь Андрей, стараясь бороться с влиянием Сперанского, которое он начинал чувствовать. Ему неприятно было во всем соглашаться с ним: он хотел противоречить. Князь Андрей, обыкновенно говоривший легко и хорошо, чувствовал теперь затруднение выражаться, говоря с Сперанским. Его слишком занимали наблюдения над личностью знаменитого человека.
– Основание для личного честолюбия может быть, – тихо вставил свое слово Сперанский.
– Отчасти и для государства, – сказал князь Андрей.
– Как вы разумеете?… – сказал Сперанский, тихо опустив глаза.
– Я почитатель Montesquieu, – сказал князь Андрей. – И его мысль о том, что le рrincipe des monarchies est l'honneur, me parait incontestable. Certains droits еt privileges de la noblesse me paraissent etre des moyens de soutenir ce sentiment. [основа монархий есть честь, мне кажется несомненной. Некоторые права и привилегии дворянства мне кажутся средствами для поддержания этого чувства.]
Улыбка исчезла на белом лице Сперанского и физиономия его много выиграла от этого. Вероятно мысль князя Андрея показалась ему занимательною.
– Si vous envisagez la question sous ce point de vue, [Если вы так смотрите на предмет,] – начал он, с очевидным затруднением выговаривая по французски и говоря еще медленнее, чем по русски, но совершенно спокойно. Он сказал, что честь, l'honneur, не может поддерживаться преимуществами вредными для хода службы, что честь, l'honneur, есть или: отрицательное понятие неделанья предосудительных поступков, или известный источник соревнования для получения одобрения и наград, выражающих его.
Доводы его были сжаты, просты и ясны.
Институт, поддерживающий эту честь, источник соревнования, есть институт, подобный Legion d'honneur [Ордену почетного легиона] великого императора Наполеона, не вредящий, а содействующий успеху службы, а не сословное или придворное преимущество.
– Я не спорю, но нельзя отрицать, что придворное преимущество достигло той же цели, – сказал князь Андрей: – всякий придворный считает себя обязанным достойно нести свое положение.
– Но вы им не хотели воспользоваться, князь, – сказал Сперанский, улыбкой показывая, что он, неловкий для своего собеседника спор, желает прекратить любезностью. – Ежели вы мне сделаете честь пожаловать ко мне в среду, – прибавил он, – то я, переговорив с Магницким, сообщу вам то, что может вас интересовать, и кроме того буду иметь удовольствие подробнее побеседовать с вами. – Он, закрыв глаза, поклонился, и a la francaise, [на французский манер,] не прощаясь, стараясь быть незамеченным, вышел из залы.
