День инженерных войск Украины
| «День инженерных войск Украины» | |
|---|---|
 </td>
| |
| Эмблема ВС Украины | |
| Тип | профессиональный праздник |
| Установлен | Президентом Украины Леонидом Кучмой |
| Отмечается |  Украина
|
| Дата | 27.10.1999. |
| Празднование | ежегодно, 3 ноября |
«День инженерных войск» (укр. «День інженерних військ») — национальный профессиональный праздник всех работников и военнослужащих инженерных войск Украины, который отмечается в Республике ежегодно 3 ноября[1].
История
«День инженерных войск» появился в украинском официальном календаре сравнительно недавно, в конце второго тысячелетия, в 1999 году, после того, как 27 октября 1999 года, в столице республики городе-герое Киеве, второй президент Украины Леонид Данилович Кучма подписал Указ N 1399/99 «О Дне инженерных войск» который предписывал отмечать его в Республике Украина каждый год 3 ноября. В президентском указе Леонида Кучмы, в частности, говорилось, что этот праздник вводится: «Учитывая заслуги инженерных войск в укреплении обороноспособности государства»[1].
Уже традиционно, в «День инженерных войск Украины», руководство страны и высшие чины МО поздравляют своих подчинённых с этим профессиональным праздником, а наиболее отличившиеся военнослужащие награждаются государственными наградами, внеочередными воинскими званиями, памятными подарками, правительственными грамотами и благодарностями командования.
«День инженерных войск Украины» не является нерабочим днём, если, в зависимости от года не выпадает на выходной.
В этот же день в Вооружённых силах Украины отмечается ещё один праздник — День ракетных войск и артиллерии.
Напишите отзыв о статье "День инженерных войск Украины"
Примечания
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий День инженерных войск Украины
– Всё хлопочут, – с почтительно насмешливой улыбкой, которая заставила побледнеть княжну Марью, сказал Михаил Иваныч. – Очень беспокоятся насчет нового корпуса. Читали немножко, а теперь, – понизив голос, сказал Михаил Иваныч, – у бюра, должно, завещанием занялись. (В последнее время одно из любимых занятий князя было занятие над бумагами, которые должны были остаться после его смерти и которые он называл завещанием.)– А Алпатыча посылают в Смоленск? – спросила княжна Марья.
– Как же с, уж он давно ждет.
Когда Михаил Иваныч вернулся с письмом в кабинет, князь в очках, с абажуром на глазах и на свече, сидел у открытого бюро, с бумагами в далеко отставленной руке, и в несколько торжественной позе читал свои бумаги (ремарки, как он называл), которые должны были быть доставлены государю после его смерти.
Когда Михаил Иваныч вошел, у него в глазах стояли слезы воспоминания о том времени, когда он писал то, что читал теперь. Он взял из рук Михаила Иваныча письмо, положил в карман, уложил бумаги и позвал уже давно дожидавшегося Алпатыча.
На листочке бумаги у него было записано то, что нужно было в Смоленске, и он, ходя по комнате мимо дожидавшегося у двери Алпатыча, стал отдавать приказания.
– Первое, бумаги почтовой, слышишь, восемь дестей, вот по образцу; золотообрезной… образчик, чтобы непременно по нем была; лаку, сургучу – по записке Михаила Иваныча.
Он походил по комнате и заглянул в памятную записку.
– Потом губернатору лично письмо отдать о записи.
Потом были нужны задвижки к дверям новой постройки, непременно такого фасона, которые выдумал сам князь. Потом ящик переплетный надо было заказать для укладки завещания.
Отдача приказаний Алпатычу продолжалась более двух часов. Князь все не отпускал его. Он сел, задумался и, закрыв глаза, задремал. Алпатыч пошевелился.
– Ну, ступай, ступай; ежели что нужно, я пришлю.
Алпатыч вышел. Князь подошел опять к бюро, заглянув в него, потрогал рукою свои бумаги, опять запер и сел к столу писать письмо губернатору.
Уже было поздно, когда он встал, запечатав письмо. Ему хотелось спать, но он знал, что не заснет и что самые дурные мысли приходят ему в постели. Он кликнул Тихона и пошел с ним по комнатам, чтобы сказать ему, где стлать постель на нынешнюю ночь. Он ходил, примеривая каждый уголок.
Везде ему казалось нехорошо, но хуже всего был привычный диван в кабинете. Диван этот был страшен ему, вероятно по тяжелым мыслям, которые он передумал, лежа на нем. Нигде не было хорошо, но все таки лучше всех был уголок в диванной за фортепиано: он никогда еще не спал тут.
