День науки на Украине
| День науки на Украине | |
|---|---|
 </td>
| |
| Здание НАН Украины | |
| Иначе | «День науки», «День учёного» |
| Установлен | Президентом Украины Леонидом Кучмой |
| Отмечается |  Украина
|
| Дата | 14 февраля 1997 года |
| Празднование | третья суббота мая |
День науки на Украине — профессиональный праздник для всех граждан Украины, чья работа так или иначе связана с научными изысканиями, который отмечается каждый год в третью субботу месяца мая[1].
День науки — сравнительно молодой праздник для украинских учёных, хотя Национальная академия наук Украины (НАНУ) была образована ещё 27 ноября 1918 года при правительстве гетмана Павла Скоропадского. После того, как Украина вошла в состав СССР, среди подобных республиканских академий в Советском Союзе НАН Украины всегда была в числе непререкаемых лидеров.
14 февраля 1997 года президент Украины Леонид Данилович Кучма подписал президентский Указ № 145/97 которым предписывалось «установить на Украине профессиональный праздник работников науки — День науки и отмечать его каждую третью субботу мая»[2].
Как правило, в этот день, власть Украины поздравляет своих подчинённых с этим профессиональным праздником, а наиболее отличившиеся научные сотрудники награждаются государственными наградами, памятными подарками, премиями, правительственными грамотами и благодарностями руководства государства.
См. также
Напишите отзыв о статье "День науки на Украине"
Примечания
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий День науки на Украине
Кавалергардский офицер, сев верхом, поехал к другому.– Нет, уехали.
«Как бы мне не отвечать за промедление! Вот досада!» – думал офицер. Он объездил весь лагерь. Кто говорил, что видели, как Ермолов проехал с другими генералами куда то, кто говорил, что он, верно, опять дома. Офицер, не обедая, искал до шести часов вечера. Нигде Ермолова не было и никто не знал, где он был. Офицер наскоро перекусил у товарища и поехал опять в авангард к Милорадовичу. Милорадовича не было тоже дома, но тут ему сказали, что Милорадович на балу у генерала Кикина, что, должно быть, и Ермолов там.
– Да где же это?
– А вон, в Ечкине, – сказал казачий офицер, указывая на далекий помещичий дом.
– Да как же там, за цепью?
– Выслали два полка наших в цепь, там нынче такой кутеж идет, беда! Две музыки, три хора песенников.
Офицер поехал за цепь к Ечкину. Издалека еще, подъезжая к дому, он услыхал дружные, веселые звуки плясовой солдатской песни.
«Во олузя а ах… во олузях!..» – с присвистом и с торбаном слышалось ему, изредка заглушаемое криком голосов. Офицеру и весело стало на душе от этих звуков, но вместе с тем и страшно за то, что он виноват, так долго не передав важного, порученного ему приказания. Был уже девятый час. Он слез с лошади и вошел на крыльцо и в переднюю большого, сохранившегося в целости помещичьего дома, находившегося между русских и французов. В буфетной и в передней суетились лакеи с винами и яствами. Под окнами стояли песенники. Офицера ввели в дверь, и он увидал вдруг всех вместе важнейших генералов армии, в том числе и большую, заметную фигуру Ермолова. Все генералы были в расстегнутых сюртуках, с красными, оживленными лицами и громко смеялись, стоя полукругом. В середине залы красивый невысокий генерал с красным лицом бойко и ловко выделывал трепака.
– Ха, ха, ха! Ай да Николай Иванович! ха, ха, ха!..
Офицер чувствовал, что, входя в эту минуту с важным приказанием, он делается вдвойне виноват, и он хотел подождать; но один из генералов увидал его и, узнав, зачем он, сказал Ермолову. Ермолов с нахмуренным лицом вышел к офицеру и, выслушав, взял от него бумагу, ничего не сказав ему.
