День строителя (СССР)
Поделись знанием:
К:Википедия:Страницы на КПМ (тип: не указан)
– Marie, – сказала она, отстраняясь от пялец и переваливаясь назад, – дай сюда твою руку. – Она взяла руку княжны и наложила ее себе на живот.
Глаза ее улыбались ожидая, губка с усиками поднялась, и детски счастливо осталась поднятой.
Княжна Марья стала на колени перед ней, и спрятала лицо в складках платья невестки.
– Вот, вот – слышишь? Мне так странно. И знаешь, Мари, я очень буду любить его, – сказала Лиза, блестящими, счастливыми глазами глядя на золовку. Княжна Марья не могла поднять головы: она плакала.
– Что с тобой, Маша?
– Ничего… так мне грустно стало… грустно об Андрее, – сказала она, отирая слезы о колени невестки. Несколько раз, в продолжение утра, княжна Марья начинала приготавливать невестку, и всякий раз начинала плакать. Слезы эти, которых причину не понимала маленькая княгиня, встревожили ее, как ни мало она была наблюдательна. Она ничего не говорила, но беспокойно оглядывалась, отыскивая чего то. Перед обедом в ее комнату вошел старый князь, которого она всегда боялась, теперь с особенно неспокойным, злым лицом и, ни слова не сказав, вышел. Она посмотрела на княжну Марью, потом задумалась с тем выражением глаз устремленного внутрь себя внимания, которое бывает у беременных женщин, и вдруг заплакала.
– Получили от Андрея что нибудь? – сказала она.
– Нет, ты знаешь, что еще не могло притти известие, но mon реrе беспокоится, и мне страшно.
– Так ничего?
– Ничего, – сказала княжна Марья, лучистыми глазами твердо глядя на невестку. Она решилась не говорить ей и уговорила отца скрыть получение страшного известия от невестки до ее разрешения, которое должно было быть на днях. Княжна Марья и старый князь, каждый по своему, носили и скрывали свое горе. Старый князь не хотел надеяться: он решил, что князь Андрей убит, и не смотря на то, что он послал чиновника в Австрию розыскивать след сына, он заказал ему в Москве памятник, который намерен был поставить в своем саду, и всем говорил, что сын его убит. Он старался не изменяя вести прежний образ жизни, но силы изменяли ему: он меньше ходил, меньше ел, меньше спал, и с каждым днем делался слабее. Княжна Марья надеялась. Она молилась за брата, как за живого и каждую минуту ждала известия о его возвращении.
– Ma bonne amie, [Мой добрый друг,] – сказала маленькая княгиня утром 19 го марта после завтрака, и губка ее с усиками поднялась по старой привычке; но как и во всех не только улыбках, но звуках речей, даже походках в этом доме со дня получения страшного известия была печаль, то и теперь улыбка маленькой княгини, поддавшейся общему настроению, хотя и не знавшей его причины, – была такая, что она еще более напоминала об общей печали.
– Ma bonne amie, je crains que le fruschtique (comme dit Фока – повар) de ce matin ne m'aie pas fait du mal. [Дружочек, боюсь, чтоб от нынешнего фриштика (как называет его повар Фока) мне не было дурно.]
– А что с тобой, моя душа? Ты бледна. Ах, ты очень бледна, – испуганно сказала княжна Марья, своими тяжелыми, мягкими шагами подбегая к невестке.
– Ваше сиятельство, не послать ли за Марьей Богдановной? – сказала одна из бывших тут горничных. (Марья Богдановна была акушерка из уездного города, жившая в Лысых Горах уже другую неделю.)
– И в самом деле, – подхватила княжна Марья, – может быть, точно. Я пойду. Courage, mon ange! [Не бойся, мой ангел.] Она поцеловала Лизу и хотела выйти из комнаты.
– Ах, нет, нет! – И кроме бледности, на лице маленькой княгини выразился детский страх неотвратимого физического страдания.
– Non, c'est l'estomac… dites que c'est l'estomac, dites, Marie, dites…, [Нет это желудок… скажи, Маша, что это желудок…] – и княгиня заплакала детски страдальчески, капризно и даже несколько притворно, ломая свои маленькие ручки. Княжна выбежала из комнаты за Марьей Богдановной.
– Mon Dieu! Mon Dieu! [Боже мой! Боже мой!] Oh! – слышала она сзади себя.
Потирая полные, небольшие, белые руки, ей навстречу, с значительно спокойным лицом, уже шла акушерка.
– Марья Богдановна! Кажется началось, – сказала княжна Марья, испуганно раскрытыми глазами глядя на бабушку.
– Ну и слава Богу, княжна, – не прибавляя шага, сказала Марья Богдановна. – Вам девицам про это знать не следует.
– Но как же из Москвы доктор еще не приехал? – сказала княжна. (По желанию Лизы и князя Андрея к сроку было послано в Москву за акушером, и его ждали каждую минуту.)
– Ничего, княжна, не беспокойтесь, – сказала Марья Богдановна, – и без доктора всё хорошо будет.
Через пять минут княжна из своей комнаты услыхала, что несут что то тяжелое. Она выглянула – официанты несли для чего то в спальню кожаный диван, стоявший в кабинете князя Андрея. На лицах несших людей было что то торжественное и тихое.
Княжна Марья сидела одна в своей комнате, прислушиваясь к звукам дома, изредка отворяя дверь, когда проходили мимо, и приглядываясь к тому, что происходило в коридоре. Несколько женщин тихими шагами проходили туда и оттуда, оглядывались на княжну и отворачивались от нее. Она не смела спрашивать, затворяла дверь, возвращалась к себе, и то садилась в свое кресло, то бралась за молитвенник, то становилась на колена пред киотом. К несчастию и удивлению своему, она чувствовала, что молитва не утишала ее волнения. Вдруг дверь ее комнаты тихо отворилась и на пороге ее показалась повязанная платком ее старая няня Прасковья Савишна, почти никогда, вследствие запрещения князя,не входившая к ней в комнату.
– С тобой, Машенька, пришла посидеть, – сказала няня, – да вот княжовы свечи венчальные перед угодником зажечь принесла, мой ангел, – сказала она вздохнув.
– Ах как я рада, няня.
– Бог милостив, голубка. – Няня зажгла перед киотом обвитые золотом свечи и с чулком села у двери. Княжна Марья взяла книгу и стала читать. Только когда слышались шаги или голоса, княжна испуганно, вопросительно, а няня успокоительно смотрели друг на друга. Во всех концах дома было разлито и владело всеми то же чувство, которое испытывала княжна Марья, сидя в своей комнате. По поверью, что чем меньше людей знает о страданиях родильницы, тем меньше она страдает, все старались притвориться незнающими; никто не говорил об этом, но во всех людях, кроме обычной степенности и почтительности хороших манер, царствовавших в доме князя, видна была одна какая то общая забота, смягченность сердца и сознание чего то великого, непостижимого, совершающегося в эту минуту.
В большой девичьей не слышно было смеха. В официантской все люди сидели и молчали, на готове чего то. На дворне жгли лучины и свечи и не спали. Старый князь, ступая на пятку, ходил по кабинету и послал Тихона к Марье Богдановне спросить: что? – Только скажи: князь приказал спросить что? и приди скажи, что она скажет.
– Доложи князю, что роды начались, – сказала Марья Богдановна, значительно посмотрев на посланного. Тихон пошел и доложил князю.
– Хорошо, – сказал князь, затворяя за собою дверь, и Тихон не слыхал более ни малейшего звука в кабинете. Немного погодя, Тихон вошел в кабинет, как будто для того, чтобы поправить свечи. Увидав, что князь лежал на диване, Тихон посмотрел на князя, на его расстроенное лицо, покачал головой, молча приблизился к нему и, поцеловав его в плечо, вышел, не поправив свечей и не сказав, зачем он приходил. Таинство торжественнейшее в мире продолжало совершаться. Прошел вечер, наступила ночь. И чувство ожидания и смягчения сердечного перед непостижимым не падало, а возвышалось. Никто не спал.
Была одна из тех мартовских ночей, когда зима как будто хочет взять свое и высыпает с отчаянной злобой свои последние снега и бураны. Навстречу немца доктора из Москвы, которого ждали каждую минуту и за которым была выслана подстава на большую дорогу, к повороту на проселок, были высланы верховые с фонарями, чтобы проводить его по ухабам и зажорам.
Княжна Марья уже давно оставила книгу: она сидела молча, устремив лучистые глаза на сморщенное, до малейших подробностей знакомое, лицо няни: на прядку седых волос, выбившуюся из под платка, на висящий мешочек кожи под подбородком.
 |
Эту страницу предлагается переименовать в День строителя. Пояснение причин и обсуждение — на странице Википедия:К переименованию/15 июля 2016.
Возможно, её текущее название не соответствует нормам современного русского языка и/или правилам именования статей Википедии. Не снимайте пометку о выставлении на переименование до окончания обсуждения. Переименовать в предложенное название, снять этот шаблон |
Запрос «День строителя» перенаправляется сюда; о празднике в Азербайджане см. День строителя (Азербайджан).
| 14.08.22 |
| 13.08.23 |
| 11.08.24 |
| 10.08.25 |
| 09.08.26 |
День строи́теля — профессиональный праздник работников строительной отрасли. Отмечается ежегодно во второе воскресенье августа месяца в России[1] и некоторых других странах, являющихся бывшими республиками Советского Союза.
Содержание
История
6 сентября 1955 года вышел Указ Президиума Верховного Совета СССР „Об установлении ежегодного праздника «Дня строителя»“[2].
Праздник «обязан» своим появлением Первому секретарю ЦК КПСС Никите Сергеевичу Хрущёву, который был восхищён строительством Жигулёвской ГЭС, что в итоге и привело к Указу Президиума ВС СССР.
12 августа 1956 года работники строительной отрасли Советского Союза впервые отметили свой профессиональный праздник.
После распада СССР профессиональный праздник «День строителя» по-прежнему ежегодно отмечается во второе воскресенье августа месяца в России, Армении, Белоруссии, Кыргызстане, Украине[3], Казахстане[4].
С 2011 года решением Министерства регионального развития Российской Федерации День строителя в России объявлен федеральным праздником[5][6].
14 августа 2016 года строители России готовятся отметить юбилейный, 60-й, День строителя. Центральным мероприятием празднования станет церемония награждения лучших профессионалов отрасли. Накануне празднования министр строительства и жилищно-коммунального хозяйства Российской Федерации Михаил Мень, подводя итоги работы отрасли в прошлом и текущем годах, отметил:«Для строителей создаются новые возможности, усиливается роль архитекторов, формулируются современные стандарты качества среды проживания. Все усилия должны повлиять на экономию бюджетных средств и на улучшение делового климата в отрасли, но главное — способствовать созданию комфортных условий жизни для граждан.»[7]— Михаил Мень.
Цитаты о празднике из советских газет
- «Новым проявлением заботы партии и правительства о строителях является принятое 23 августа 1955 года Постановление ЦК КПСС и Совета Министров Союза ССР «О мерах по дальнейшей индустриализации, улучшению качества и снижению стоимости строительства». Это постановление со всей полнотой и ясностью анализирует состояние строительства, определяет дальнейшие пути широкой индустриализации строительного дела» («Строительная газета», 7 сентября 1955 года).
- «У нас, у строителей, большой день! Газеты и радио разнесли по всей стране сообщение о том, что партия и правительство приняли постановление о коренном улучшении строительного дела. Одновременно был опубликован Указ Президиума Верховного Совета СССР о ежегодном празднике – «Дне строителя». Чувство гордости за свою страну, за свою профессию и горячая благодарность партии и правительству за заботу о нас, строителях, наполнили наши сердца…».
- «Отмечаемый сегодня впервые День строителя отныне войдёт в календарь как всенародный праздник».
- «Москва отметила праздник строителей массовыми гуляньями, выставками, докладами и лекциями. Особенно многолюдно было в Центральном парке культуры и отдыха имени М. Горького. Здесь состоялось собрание строителей Ленинского района столицы, которые соорудили архитектурный ансамбль здания МГУ, кварталы жилых домов на юго-западе столицы, стадион имени В. И. Ленина, где сейчас поднят флаг Спартакиады народов СССР. Строители района приняли решение — сдать к 20 декабря 210 тыс. кв. м жилой площади».
- «В воскресенье Челябинский парк культуры и отдыха заполнили около сорока тысяч строителей. Здесь состоялся митинг…»
- «Баку. Здесь состоялось торжественное заседание Бакинского городского Совета депутатов трудящихся совместно с представителями партийных, советских и общественных организаций, посвящённое Дню строителя. На собрании присутствовала гостящая здесь парламентская делегация Уругвая…».
- «Тбилиси. В столице Грузии 11 и 12 августа проходили народные гулянья, посвящённые Дню строителя. Сотни трудящихся посетили открывшуюся в Центральном парке культуры и отдыха имени Орджоникидзе постоянную строительную выставку. Она развернута по новому тематическому плану. Основная идея выставки — показ элементов сборного железобетона, крупноблочного строительства и передовых индустриальных методов строительно-монтажных работ».
Празднование в современной России
9 августа 2009 года День строителя в Москве отмечался с большим размахом. В Центральном выставочном зале «Манеж» прошёл праздничный вечер с концертом, на котором присутствовало всё руководство столичного строительного комплекса во главе с мэром Юрием Лужковым и его первым заместителем Владимиром Ресиным. На сцене, оформленной по мотивам дворцового комплекса в Царицыно, реконструкция которого стоимостью в 10 млрд. рублей закончилась в 2007 году, выступила Народная артистка Российской Федерации Тамара Гвердцители (с новой песней «Лестница») и другие артисты. Выступивший со сцены с поздравлениями Владимир Ресин, в частности, сказал:«Я особенно благодарен ветеранам: они создали тот фундамент, который позволил нам в последние 20 лет достичь очень многого. Я уверен, что мы победим. И в этом меня убеждает то, что городскую власть возглавляет такая личность как мэр Москвы Юрий Михайлович Лужков, как наша городская дума, которая за эти годы решила множество вопросов. Мы имеем колоссальную поддержку со стороны президента Российской Федерации Дмитрия Анатольевича Медведева, председателя Правительства Российской Федерации Владимира Владимировича Путина.
Всё это даёт мне уверенность в том, что мы обязательно победим!»
В филателии
- Почтовые марки СССР
- Stamp of USSR 1953.jpg
«День строителя», 1956 год, номинал 40 коп.
- Stamp of USSR 1954.jpg
«День строителя», 1956 год, номинал 60 коп.
- Stamp of USSR 1955.jpg
«День строителя», 1956 год, номинал 1 рубль.
- USSR stamp 1951 CPA 1653.jpg
«Великие стройки коммунизма»: Каховская ГЭС, Южно-Украинский и Северо-Крымский каналы, номинал 20 коп.</small>
- Сталинградская ГЭС.jpg
«Великие стройки коммунизма»: Сталинградская гидроэлектростанция (1951—1956), номинал 40 коп.</small>
- Volgo-Don-Stalingrad.jpg
«Великие стройки коммунизма»: Волго-Донской судоходный канал и сеть оросительных каналов в Ростовской области и южных районах Сталинградской области, номинал 30 коп.</small>
- Stamp of USSR 1657.jpg
«Великие стройки коммунизма»: Куйбышевская гидроэлектростанция (1950—1955), номинал 1 рубль.</small>
- Stamp of USSR 1656.jpg
«Великие стройки коммунизма»: Главный Туркменский канал (1951—1957), номинал 60 коп.</small>
См. также
Напишите отзыв о статье "День строителя (СССР)"
Примечания
- ↑ [www.garant.ru/newbusref/DOC_3929129.htm Справка о нерабочих праздничных днях, профессиональных праздниках и памятных датах] // garant.ru
- ↑ [base.garant.ru/6154845/ Указ Президиума Верховного Совета СССР от 6 сентября 1955 года «Об установлении ежегодного праздника „Дня строителя“».] // base.garant.ru
- ↑ [www.calend.ru/holidays/0/0/153/ День строителя. История и особенности праздника.] Проект «Календарь событий» // calend.ru
- ↑ [ishki-sayasat.astana.kz/ru/news/759 Указом Главы государства внесены изменения в Указ Президента РК от 20 января 1998 года № 3827 «О профессиональных и иных праздниках в Республике Казахстан»] (рус.). Официальный интернет-ресурс ГУ «Аппарат акима района «Есиль» города Астаны» // ishki-sayasat.astana.kz (22 октября 2011 года). [www.webcitation.org/68AmO9uqG Архивировано из первоисточника 4 июня 2012].
- ↑ [www.vesti.ru/doc.html?id=537908# День строителя обрёл федеральный статус.] «Вести.ру» // vesti.ru (14 августа 2011 года)
- ↑ Иван Юрченко. [www.kp.ru/online/news/954879/ День строителя стал федеральным праздником. — Работников отрасли поздравил Дмитрий Медведев.] Газета «Комсомольская правда» // kp.ru (14 августа 2011 года)
- ↑ Елена Домчева. [rg.ru/2016/08/10/stroitelstvo-novyh-domov-v-rossii-podogreet-ipoteka.html Счастье в квадрате. — Строительство новых домов в России «подогреет» ипотека.] «Российская газета» // rg.ru (10 августа 2016 года)
Ссылки
- [ria.ru/spravka/20150809/1169193498.html Справка. День строителя в России.] «РИА Новости» // ria.ru (9 августа 2015 года)
Отрывок, характеризующий День строителя (СССР)
Когда княжна Марья вернулась от отца, маленькая княгиня сидела за работой, и с тем особенным выражением внутреннего и счастливо спокойного взгляда, свойственного только беременным женщинам, посмотрела на княжну Марью. Видно было, что глаза ее не видали княжну Марью, а смотрели вглубь – в себя – во что то счастливое и таинственное, совершающееся в ней.– Marie, – сказала она, отстраняясь от пялец и переваливаясь назад, – дай сюда твою руку. – Она взяла руку княжны и наложила ее себе на живот.
Глаза ее улыбались ожидая, губка с усиками поднялась, и детски счастливо осталась поднятой.
Княжна Марья стала на колени перед ней, и спрятала лицо в складках платья невестки.
– Вот, вот – слышишь? Мне так странно. И знаешь, Мари, я очень буду любить его, – сказала Лиза, блестящими, счастливыми глазами глядя на золовку. Княжна Марья не могла поднять головы: она плакала.
– Что с тобой, Маша?
– Ничего… так мне грустно стало… грустно об Андрее, – сказала она, отирая слезы о колени невестки. Несколько раз, в продолжение утра, княжна Марья начинала приготавливать невестку, и всякий раз начинала плакать. Слезы эти, которых причину не понимала маленькая княгиня, встревожили ее, как ни мало она была наблюдательна. Она ничего не говорила, но беспокойно оглядывалась, отыскивая чего то. Перед обедом в ее комнату вошел старый князь, которого она всегда боялась, теперь с особенно неспокойным, злым лицом и, ни слова не сказав, вышел. Она посмотрела на княжну Марью, потом задумалась с тем выражением глаз устремленного внутрь себя внимания, которое бывает у беременных женщин, и вдруг заплакала.
– Получили от Андрея что нибудь? – сказала она.
– Нет, ты знаешь, что еще не могло притти известие, но mon реrе беспокоится, и мне страшно.
– Так ничего?
– Ничего, – сказала княжна Марья, лучистыми глазами твердо глядя на невестку. Она решилась не говорить ей и уговорила отца скрыть получение страшного известия от невестки до ее разрешения, которое должно было быть на днях. Княжна Марья и старый князь, каждый по своему, носили и скрывали свое горе. Старый князь не хотел надеяться: он решил, что князь Андрей убит, и не смотря на то, что он послал чиновника в Австрию розыскивать след сына, он заказал ему в Москве памятник, который намерен был поставить в своем саду, и всем говорил, что сын его убит. Он старался не изменяя вести прежний образ жизни, но силы изменяли ему: он меньше ходил, меньше ел, меньше спал, и с каждым днем делался слабее. Княжна Марья надеялась. Она молилась за брата, как за живого и каждую минуту ждала известия о его возвращении.
– Ma bonne amie, [Мой добрый друг,] – сказала маленькая княгиня утром 19 го марта после завтрака, и губка ее с усиками поднялась по старой привычке; но как и во всех не только улыбках, но звуках речей, даже походках в этом доме со дня получения страшного известия была печаль, то и теперь улыбка маленькой княгини, поддавшейся общему настроению, хотя и не знавшей его причины, – была такая, что она еще более напоминала об общей печали.
– Ma bonne amie, je crains que le fruschtique (comme dit Фока – повар) de ce matin ne m'aie pas fait du mal. [Дружочек, боюсь, чтоб от нынешнего фриштика (как называет его повар Фока) мне не было дурно.]
– А что с тобой, моя душа? Ты бледна. Ах, ты очень бледна, – испуганно сказала княжна Марья, своими тяжелыми, мягкими шагами подбегая к невестке.
– Ваше сиятельство, не послать ли за Марьей Богдановной? – сказала одна из бывших тут горничных. (Марья Богдановна была акушерка из уездного города, жившая в Лысых Горах уже другую неделю.)
– И в самом деле, – подхватила княжна Марья, – может быть, точно. Я пойду. Courage, mon ange! [Не бойся, мой ангел.] Она поцеловала Лизу и хотела выйти из комнаты.
– Ах, нет, нет! – И кроме бледности, на лице маленькой княгини выразился детский страх неотвратимого физического страдания.
– Non, c'est l'estomac… dites que c'est l'estomac, dites, Marie, dites…, [Нет это желудок… скажи, Маша, что это желудок…] – и княгиня заплакала детски страдальчески, капризно и даже несколько притворно, ломая свои маленькие ручки. Княжна выбежала из комнаты за Марьей Богдановной.
– Mon Dieu! Mon Dieu! [Боже мой! Боже мой!] Oh! – слышала она сзади себя.
Потирая полные, небольшие, белые руки, ей навстречу, с значительно спокойным лицом, уже шла акушерка.
– Марья Богдановна! Кажется началось, – сказала княжна Марья, испуганно раскрытыми глазами глядя на бабушку.
– Ну и слава Богу, княжна, – не прибавляя шага, сказала Марья Богдановна. – Вам девицам про это знать не следует.
– Но как же из Москвы доктор еще не приехал? – сказала княжна. (По желанию Лизы и князя Андрея к сроку было послано в Москву за акушером, и его ждали каждую минуту.)
– Ничего, княжна, не беспокойтесь, – сказала Марья Богдановна, – и без доктора всё хорошо будет.
Через пять минут княжна из своей комнаты услыхала, что несут что то тяжелое. Она выглянула – официанты несли для чего то в спальню кожаный диван, стоявший в кабинете князя Андрея. На лицах несших людей было что то торжественное и тихое.
Княжна Марья сидела одна в своей комнате, прислушиваясь к звукам дома, изредка отворяя дверь, когда проходили мимо, и приглядываясь к тому, что происходило в коридоре. Несколько женщин тихими шагами проходили туда и оттуда, оглядывались на княжну и отворачивались от нее. Она не смела спрашивать, затворяла дверь, возвращалась к себе, и то садилась в свое кресло, то бралась за молитвенник, то становилась на колена пред киотом. К несчастию и удивлению своему, она чувствовала, что молитва не утишала ее волнения. Вдруг дверь ее комнаты тихо отворилась и на пороге ее показалась повязанная платком ее старая няня Прасковья Савишна, почти никогда, вследствие запрещения князя,не входившая к ней в комнату.
– С тобой, Машенька, пришла посидеть, – сказала няня, – да вот княжовы свечи венчальные перед угодником зажечь принесла, мой ангел, – сказала она вздохнув.
– Ах как я рада, няня.
– Бог милостив, голубка. – Няня зажгла перед киотом обвитые золотом свечи и с чулком села у двери. Княжна Марья взяла книгу и стала читать. Только когда слышались шаги или голоса, княжна испуганно, вопросительно, а няня успокоительно смотрели друг на друга. Во всех концах дома было разлито и владело всеми то же чувство, которое испытывала княжна Марья, сидя в своей комнате. По поверью, что чем меньше людей знает о страданиях родильницы, тем меньше она страдает, все старались притвориться незнающими; никто не говорил об этом, но во всех людях, кроме обычной степенности и почтительности хороших манер, царствовавших в доме князя, видна была одна какая то общая забота, смягченность сердца и сознание чего то великого, непостижимого, совершающегося в эту минуту.
В большой девичьей не слышно было смеха. В официантской все люди сидели и молчали, на готове чего то. На дворне жгли лучины и свечи и не спали. Старый князь, ступая на пятку, ходил по кабинету и послал Тихона к Марье Богдановне спросить: что? – Только скажи: князь приказал спросить что? и приди скажи, что она скажет.
– Доложи князю, что роды начались, – сказала Марья Богдановна, значительно посмотрев на посланного. Тихон пошел и доложил князю.
– Хорошо, – сказал князь, затворяя за собою дверь, и Тихон не слыхал более ни малейшего звука в кабинете. Немного погодя, Тихон вошел в кабинет, как будто для того, чтобы поправить свечи. Увидав, что князь лежал на диване, Тихон посмотрел на князя, на его расстроенное лицо, покачал головой, молча приблизился к нему и, поцеловав его в плечо, вышел, не поправив свечей и не сказав, зачем он приходил. Таинство торжественнейшее в мире продолжало совершаться. Прошел вечер, наступила ночь. И чувство ожидания и смягчения сердечного перед непостижимым не падало, а возвышалось. Никто не спал.
Была одна из тех мартовских ночей, когда зима как будто хочет взять свое и высыпает с отчаянной злобой свои последние снега и бураны. Навстречу немца доктора из Москвы, которого ждали каждую минуту и за которым была выслана подстава на большую дорогу, к повороту на проселок, были высланы верховые с фонарями, чтобы проводить его по ухабам и зажорам.
Княжна Марья уже давно оставила книгу: она сидела молча, устремив лучистые глаза на сморщенное, до малейших подробностей знакомое, лицо няни: на прядку седых волос, выбившуюся из под платка, на висящий мешочек кожи под подбородком.
