Департамент статистики Эстонии

Департамент статистики Эстонии (эст. Statistikaamet, англ. Statistics Estonia) — государственное учреждение, находящееся в юрисдикции Министерства финансов Эстонии и занимающееся производством государственной статистики. Своё существование Департамент отсчитывает с 1 марта 1921 года, когда было основано Центральное бюро государственной статистики.

Организация

Департамент статистики находится по адресу Эндла 15 в Таллине, где располагается так же и Информационный центр. На данный момент в Департаменте работает более 400 человек.

В 2004—2012 годах главным директором Департамента являлся Прийт Потисепп, а с 1 ноября 2012 года — Андрес Оопкауп.

Деятельность

В задачи Департамента статистики входит сбор статистической информации по направлениям:

• окружающей среде
• населении
• социальной сфере
• экономике Эстонии.

В год Департамент проводит более 200 статистических наблюдений (исследований), в дополнение выполняются отдельные заказы для эстонских и зарубежных потребителей статистики. Статистическое наблюдение подразумевает под собой выполнение всех этапов исследования, сбора и обработки данных с последующей публикацией статистики. Под юрисдикцию Департамента также попадает проведение переписи населения в 2011 году (REL 2011) и перепись сельского хозяйства.

История

Первые статистические данные об Эстонии можно найти в «Датской оценочной книге» (Liber Census Daniae) во второй половине 13 века, где содержалась информация о сельскохозяйственном использовании земель в Северной Эстонии. 10 мая 1863 года был основан Центральный статистический комитет Эстляндской губернии, который провел на территории Эстонии первые две переписи населения: в 1871 году в Таллине и в 1881 году во всей губернии. Комитет прекратил свою деятельность в 1917 году.

1 марта 1921 года было основано Центральное бюро государственной статистики (ЦБГС), которое подчинялось государственному секретарю. Основные вопросы решал Совет Государственной Статистики, председателем которого был госсекретарь и заместителем председателя — директор ЦГБС. В Таллине и Тарту работало бюро статистики, в некоторых уездных управах существовали отделы статистики. Помимо этого, в уездах работало около 1000 сельскохозяйственных корреспондентов.

С приходом советского режима 25 октября 1940 года Совет Народных Комиссаров ЭССР основал в дополнение к Государственному Комитету Планирования Государственное Учетное Управление. Впоследствии оно было переименовано в Статистическое Управление Эстонской ССР, еще позднее — в Центральное статистическое управление Эстонской ССР, которое подчинялось Центральному статистическому управлению Советского Союза.

До 1990 года Государственный комитет статистики Эстонской ССР был частью статистической системы Советского Союза, но в условиях перестройки контроль со стороны Москвы значительно уменьшился и Эстония начала развивать свою систему статистики. В 1990 году Верховный Совет ЭССР принял Закон о статистике, который был первым в своем роде на территории СССР. В том же году Государственный Статистический Комитет Эстонской ССР был переименован в Государственный Департамент Статистики Эстонской ССР.

После восстановления независимости Эстонии в 1991 году был начат процесс изменения принципов статистической системы в соответствии с нуждами независимого государства. Для этого в 1993 году произошла основательная административная реформа.

Издания Департамента статистики

• [www.stat.ee/publication-download-pdf?publication_id=19991 Statistical Yearbook of Estonia (на эстонском и английском языках)]
• [www.stat.ee/publication-download-pdf?publication_id=19993 Quarterly Bulletin of Statistics Estonia (на эстонском и английском языках)]
• [www.stat.ee/publication-download-pdf?publication_id=19995 Эстония. Факты и цифры (на эстонском, английском и русском языках)]
• [www.stat.ee/publications?year=2010 Другие издания (в основном на эстонском и английском языках)]

См. также

• Евростат

Ссылки

• [www.stat.ee/ Департамент статистики Эстонии]
• [www.hot.ee/seadustekogu/ski-4-5.html Riigi Statistika Keskbüroo seadus]  (эст.)
• [www.epl.ee/artikkel/461519 Statistikaamet pani rahvastikustatistika maailmakaardile]  (эст.)

Отрывок, характеризующий Департамент статистики Эстонии

Отряд Платова действовал независимо от армии. Несколько раз павлоградцы были частями в перестрелках с неприятелем, захватили пленных и однажды отбили даже экипажи маршала Удино. В апреле месяце павлоградцы несколько недель простояли около разоренной до тла немецкой пустой деревни, не трогаясь с места.
Была ростепель, грязь, холод, реки взломало, дороги сделались непроездны; по нескольку дней не выдавали ни лошадям ни людям провианта. Так как подвоз сделался невозможен, то люди рассыпались по заброшенным пустынным деревням отыскивать картофель, но уже и того находили мало. Всё было съедено, и все жители разбежались; те, которые оставались, были хуже нищих, и отнимать у них уж было нечего, и даже мало – жалостливые солдаты часто вместо того, чтобы пользоваться от них, отдавали им свое последнее.
Павлоградский полк в делах потерял только двух раненых; но от голоду и болезней потерял почти половину людей. В госпиталях умирали так верно, что солдаты, больные лихорадкой и опухолью, происходившими от дурной пищи, предпочитали нести службу, через силу волоча ноги во фронте, чем отправляться в больницы. С открытием весны солдаты стали находить показывавшееся из земли растение, похожее на спаржу, которое они называли почему то машкин сладкий корень, и рассыпались по лугам и полям, отыскивая этот машкин сладкий корень (который был очень горек), саблями выкапывали его и ели, несмотря на приказания не есть этого вредного растения.
Весною между солдатами открылась новая болезнь, опухоль рук, ног и лица, причину которой медики полагали в употреблении этого корня. Но несмотря на запрещение, павлоградские солдаты эскадрона Денисова ели преимущественно машкин сладкий корень, потому что уже вторую неделю растягивали последние сухари, выдавали только по полфунта на человека, а картофель в последнюю посылку привезли мерзлый и проросший. Лошади питались тоже вторую неделю соломенными крышами с домов, были безобразно худы и покрыты еще зимнею, клоками сбившеюся шерстью.
Несмотря на такое бедствие, солдаты и офицеры жили точно так же, как и всегда; так же и теперь, хотя и с бледными и опухлыми лицами и в оборванных мундирах, гусары строились к расчетам, ходили на уборку, чистили лошадей, амуницию, таскали вместо корма солому с крыш и ходили обедать к котлам, от которых вставали голодные, подшучивая над своею гадкой пищей и своим голодом. Также как и всегда, в свободное от службы время солдаты жгли костры, парились голые у огней, курили, отбирали и пекли проросший, прелый картофель и рассказывали и слушали рассказы или о Потемкинских и Суворовских походах, или сказки об Алеше пройдохе, и о поповом батраке Миколке.
Офицеры так же, как и обыкновенно, жили по двое, по трое, в раскрытых полуразоренных домах. Старшие заботились о приобретении соломы и картофеля, вообще о средствах пропитания людей, младшие занимались, как всегда, кто картами (денег было много, хотя провианта и не было), кто невинными играми – в свайку и городки. Об общем ходе дел говорили мало, частью оттого, что ничего положительного не знали, частью оттого, что смутно чувствовали, что общее дело войны шло плохо.
Ростов жил, попрежнему, с Денисовым, и дружеская связь их, со времени их отпуска, стала еще теснее. Денисов никогда не говорил про домашних Ростова, но по нежной дружбе, которую командир оказывал своему офицеру, Ростов чувствовал, что несчастная любовь старого гусара к Наташе участвовала в этом усилении дружбы. Денисов видимо старался как можно реже подвергать Ростова опасностям, берег его и после дела особенно радостно встречал его целым и невредимым. На одной из своих командировок Ростов нашел в заброшенной разоренной деревне, куда он приехал за провиантом, семейство старика поляка и его дочери, с грудным ребенком. Они были раздеты, голодны, и не могли уйти, и не имели средств выехать. Ростов привез их в свою стоянку, поместил в своей квартире, и несколько недель, пока старик оправлялся, содержал их. Товарищ Ростова, разговорившись о женщинах, стал смеяться Ростову, говоря, что он всех хитрее, и что ему бы не грех познакомить товарищей с спасенной им хорошенькой полькой. Ростов принял шутку за оскорбление и, вспыхнув, наговорил офицеру таких неприятных вещей, что Денисов с трудом мог удержать обоих от дуэли. Когда офицер ушел и Денисов, сам не знавший отношений Ростова к польке, стал упрекать его за вспыльчивость, Ростов сказал ему: