Дербентское ханство
Дербентское ханство | ||||
азерб. Dərbənd xanlığı | ||||
| ||||
---|---|---|---|---|
Азербайджанские ханства, XVIII — начало XIX вв.[1] | ||||
Столица | Дербент | |||
Язык(и) | азербайджанскийК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 2873 дня] | |||
Религия | Ислам | |||
Население | азербайджанцы, горские евреи, лезгины и др.[2] | |||
Форма правления | Монархия | |||
Дербентское ханство (азерб. Dərbənd xanlığı) — азербайджанское ханство[3][нет в источнике 2723 дня]К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан), располагавшееся на территории южной части современного Дагестана. Историческая часть Кавказской Албании. Столицей ханства был город Дербент.
Содержание
История
Образование ханства
В начале XVIII века Дербент входил в состав Сефевидского государства. В тот период на Восточном Кавказе шли широкие восстания против шахского владычества. Кризисом Сефевидского государства воспользовались Российская и Османская империи. В 1722 году русская армия под командованием императора Петра I начала поход в прикаспийские владения Персии. При занятии Петром I Дербента наибом города был Имам-Кули-хан, происходивший из шиитского рода Курчи[4]. Он преподнёс российскому императору ключи от городских ворот. Пётр I писал в Сенат: «наиб сего города встретил нас и ключ поднёс от ворот. Правда, что сии люди нелицемерною любовию приняли и так нам рады, как бы своих из осады выручили»[5]. Пётр I назначил Имам Кули-хана ханом дербентским и начальником «туземного» войска с присвоением чина генерал-майора[4].
В сентябре 1723 года между Россией и Персией был заключён Петербургский мирный договор, в соответствии с которым персидский шах признавал за Россией Дербент и Баку с прилегающими к ним землями[6]. Позднее, в связи с обострением русско-турецких отношений, российское правительство, с целью избежания новой войны с Османской империей и заинтересованное в союзе с Персией, в марте 1735 года заключило с последней Гянджинский договор, по которому Персии передавались Дербент и Баку с их провинциями[7].
После гибели в 1747 году персидского шаха Надир-шаха, созданное в результате его завоеваний государство распалось и на территории бывших персидских провинций (беглербейств) образовалось два десятка полунезависимых ханств и султанств, одним из которых стало вновь образованное Дербентское ханство. Начиная с 1747 года с титулом хана в Дербенте правил сын Имам-Кули-хана — Мухаммад-Хасан[4] (также Магомед-Гусейн или Мухаммед-Гусейн). Об образовании Дербентского ханства И. Березин писал: «…Лишь только пал под ударами убийц персидский завоеватель, дербентцы, недовольные его наместником, провозгласили в 1747 г. правителем Мухаммед Хасана»[8].
В составе Кубинского ханства
В 1765 году кубинский хан Фатали-хан с помощью шамхала, уцмия и табасаранского кадия овладел Дербентом и присоединили Дербентское ханство к своим владениям[9]. После подчинения ханства, его правитель Мухаммед-Гусейн хан Дербенди был ослеплён и заключён сначала в городе Куба, а затем в Баку. Через некоторое время Мухаммед-Гусейн хан скончался в Баку[10].
После смерти Фатали-хана созданное им государство распалось. Наследовавший ему Ахмет-хан правил всего два года и скончался в марте 1791 года, после чего новым кубинским ханом стал его брат Шейх Али-хан. В результате недовольства политикой Шейх Али-хана, Дербент вновь стал самостоятельным ханством, правителем которого в мае 1799 года был провозглашён младший сын Фатали-хана — Гасан-ага[11].
В 1802 года Гасан-хан скончался и Шейх Али-хан снова присоединил дербентское владение к Кубинскому ханству[11].
Ликвидация ханства
В 1806 году ханство было занято русскими войсками. Согласно Гюлистанскому мирному договору, подписанному 12 октября 1813 года в селении Гюлистан (в Карабахе) Персия признала власть России над бывшим Дербентским ханством. Помимо Дербентского ханства к России отошли Бакинское, Карабахское, Гянджинское, Ширванское, Шекинское, Кубинское, а также часть Талышского ханства.
Территория и население
Территория Дербентского ханства простиралась на юг от владений кайтагского уцмия, до предгорий Табасаранского хребта-Бент на западе и северо-восточных границ Кубинского ханства[12].
Население Дербентского ханства состояло из азербайджанцев, лезгин, горских евреев и др.[2]. Русский историк С. М. Броневский, побывавший на Кавказе в конце XVIII века, писал о Дербенте:
В 1796 году сочтено домов 2 189, монетный двор один, лавок 450, мечетей 15, караван-сараев 6, фабрик шелковых 30, фабрик бумажных 113, разных мастеровых лавок 50, жителей обоего пола с небольшим 10 тысяч, которые все магометанскаго закона алиевой секты и родом большею частию персияне, кроме некотораго числа армян, говорят и пишут персидским языком, называемым фарс, но простонародно употребляют испорченное татарское наречие[13].
Дальше он сообщает, что
Число прочих жителей не превосходит 2 000 дворов. Родом они из кочющих в Персии народов шахсевен и терекемен. издревле переведенных в Дагестан, поселены в 17 деревнях, держут-ся секты сунской и алиевой. Говорят татарским наречием. Они прилежные земледельцы, сеют всякаго рода хлеб, хлопчатую бумагу, шефран, упражняются также в шелководстве и в копании дикой марионы, промышляют доставлением в Дербент дров, угольев и съестных припасов. Земли их изобилуют всеми припасами, лугами, лесами и водами. Горские народы нарушают их спокойствие своими набегами, каковые однако же умеют они отражать, будучи от природы храбрыми и по осторожности всегда вооружены. Все жители ханства дербентскаго вместе с городскими не более поставить могут, как четыре тысячи вооружённых людей, большею частию конницы, которая почитается в Дербенте за лучшую[13].
См. также
- Азербайджанские ханства
-
-
Напишите отзыв о статье "Дербентское ханство"
Примечания
- ↑ "In Safavi times, Azerbaijan was applied to all the muslim-ruled khanates of the eastern Caucasian as well as to the area south of the Araz River as fas as the Qezel Uzan River, the latter region being approximately the same as the modern Iranian ostans of East and West Azerbaijan." Muriel Atkin, Russia and Iran, 1780-1828. 2nd. ed. Minneapolis: University of Minnesota Press Press, 2008, ISBN 0-521-58336-5
- ↑ 1 2 Большая российская энциклопедия: Григорьев-Динамика. — Большая Российская энциклопедия, 2007. — Т. 8. — С. 555. — ISBN 5852703206, 9785852703200.
- ↑ Tadeusz Swietochowski. Russian Azerbaijan, 1905—1920: The Shaping of National Identity in a Muslim Community. Cambridge, UK, Cambridge University Press, 2004.
- ↑ 1 2 3 С. Ш. Гаджиева. Дагестанские азербайджанцы, XIX — начало XX в.: историко-этнографическое исследование. — «Восточная литература» РАН, 1999. — С. 169.
- ↑ История народов Северного Кавказа с древнейших времён до конца XVIII в.. — М.: Наука, 1988. — С. 414.
- ↑ [gatchina3000.ru/great-soviet-encyclopedia/bse/098/288.htm Русско-иранский договор 1723]. БСЭ. [www.webcitation.org/68Uy0SM0R Архивировано из первоисточника 18 июня 2012].
- ↑ [gatchina3000.ru/big/017/948_bolshaya-sovetskaya.htm Гянджинский трактат 1735]. БСЭ. [www.webcitation.org/68Uy17qqW Архивировано из первоисточника 18 июня 2012].
- ↑ Г. Б. Абдуллаев. Из истории Северо-Восточного Азербайджана в 60-80-х гг. XVIII в.. — Баку: Изд-во АН Азербайджанской ССР, 1958. — С. 14.
- ↑ Х. Х. Рамазанов, А. Р. Шихсаидов. Очерки истории Южного Дагестана. — Махачкала: Дагестанский филиал Академии наук СССР, 1964. — С. 184.
- ↑ [www.arannews.ir/ViewDetail/Print/?lang=az&ID=1xa5on47do İnayətullah Rza. «Aran» adı niyə məhv oldu?] (азерб.)
Оригинальный текст (азерб.)
Fətəli xan qonşu xanlıqları, Qubaya ilhaq etmək üçün çox çalışdı. Bu çalışmaların nəticəsində Dərbənd xanlığı Qubaya birləşdi. Fətəli xan Qafqaz sıra dağlarını və Xəzərin qərbi sahilərindəki ərazini Samur çayına qədər fəth etdi və Dərbəndin fəthindən sonra, Məhəmmədhüseyn xan Dərbəndini iki gözünü kör etdi.onu birinci Qubada sonra isə Bakıda həbsə etdirdi.Bir müddət sonra Məhəmmədhüseyn xan Bakıda vəfat etdi.
- ↑ 1 2 Дж. М. Мустафаев. Северные ханства Азербайджана и Россия: конец XVIII-начало XIX в.. — Элм, 1989. — С. 35.
- ↑ История Дагестана. — М.: Наука, 1967. — Т. 1. — С. 326.
- ↑ 1 2 С. М. Броневский. Историческия выписки о сношениях России с Персиею, Грузиею и вообще с горскими народами, в Кавказе обитающими, со времен Ивана Васильевича доныне. — Центр "Петербургское востоковедение", 1996. — С. 176-177.
Ссылки
- [slovari.yandex.ru/dict/io/article/io/19000/11071.htm Дербентское ханство. Энциклопедический словарь «История Отечества с древнейших времен до наших дней»](недоступная ссылка с 14-06-2016 (2845 дней))
</center>Ардебильское · Бакинское · Гянджинское · Джавадское · Дербентское · Зенджанское · Карабахское · Карадагское · Кубинское · Эриванское1 Макинское · Марагинское · Нахичеванское · Сарабское · Талышское1 · Тебризское · Урмийское · Хальхальское · Хойское · Шекинское · Ширванское
1По мнению Тадеуша Свентоховского.
Отрывок, характеризующий Дербентское ханство
– Гага – бои… бои… – повторил он несколько раз. Никак нельзя было понять этих слов. Доктор думал, что он угадал, и, повторяя его слова, спросил: княжна боится? Он отрицательно покачал головой и опять повторил то же…
– Душа, душа болит, – разгадала и сказала княжна Марья. Он утвердительно замычал, взял ее руку и стал прижимать ее к различным местам своей груди, как будто отыскивая настоящее для нее место.
– Все мысли! об тебе… мысли, – потом выговорил он гораздо лучше и понятнее, чем прежде, теперь, когда он был уверен, что его понимают. Княжна Марья прижалась головой к его руке, стараясь скрыть свои рыдания и слезы.
Он рукой двигал по ее волосам.
– Я тебя звал всю ночь… – выговорил он.
– Ежели бы я знала… – сквозь слезы сказала она. – Я боялась войти.
Он пожал ее руку.
– Не спала ты?
– Нет, я не спала, – сказала княжна Марья, отрицательно покачав головой. Невольно подчиняясь отцу, она теперь так же, как он говорил, старалась говорить больше знаками и как будто тоже с трудом ворочая язык.
– Душенька… – или – дружок… – Княжна Марья не могла разобрать; но, наверное, по выражению его взгляда, сказано было нежное, ласкающее слово, которого он никогда не говорил. – Зачем не пришла?
«А я желала, желала его смерти! – думала княжна Марья. Он помолчал.
– Спасибо тебе… дочь, дружок… за все, за все… прости… спасибо… прости… спасибо!.. – И слезы текли из его глаз. – Позовите Андрюшу, – вдруг сказал он, и что то детски робкое и недоверчивое выразилось в его лице при этом спросе. Он как будто сам знал, что спрос его не имеет смысла. Так, по крайней мере, показалось княжне Марье.
– Я от него получила письмо, – отвечала княжна Марья.
Он с удивлением и робостью смотрел на нее.
– Где же он?
– Он в армии, mon pere, в Смоленске.
Он долго молчал, закрыв глаза; потом утвердительно, как бы в ответ на свои сомнения и в подтверждение того, что он теперь все понял и вспомнил, кивнул головой и открыл глаза.
– Да, – сказал он явственно и тихо. – Погибла Россия! Погубили! – И он опять зарыдал, и слезы потекли у него из глаз. Княжна Марья не могла более удерживаться и плакала тоже, глядя на его лицо.
Он опять закрыл глаза. Рыдания его прекратились. Он сделал знак рукой к глазам; и Тихон, поняв его, отер ему слезы.
Потом он открыл глаза и сказал что то, чего долго никто не мог понять и, наконец, понял и передал один Тихон. Княжна Марья отыскивала смысл его слов в том настроении, в котором он говорил за минуту перед этим. То она думала, что он говорит о России, то о князе Андрее, то о ней, о внуке, то о своей смерти. И от этого она не могла угадать его слов.
– Надень твое белое платье, я люблю его, – говорил он.
Поняв эти слова, княжна Марья зарыдала еще громче, и доктор, взяв ее под руку, вывел ее из комнаты на террасу, уговаривая ее успокоиться и заняться приготовлениями к отъезду. После того как княжна Марья вышла от князя, он опять заговорил о сыне, о войне, о государе, задергал сердито бровями, стал возвышать хриплый голос, и с ним сделался второй и последний удар.
Княжна Марья остановилась на террасе. День разгулялся, было солнечно и жарко. Она не могла ничего понимать, ни о чем думать и ничего чувствовать, кроме своей страстной любви к отцу, любви, которой, ей казалось, она не знала до этой минуты. Она выбежала в сад и, рыдая, побежала вниз к пруду по молодым, засаженным князем Андреем, липовым дорожкам.
– Да… я… я… я. Я желала его смерти. Да, я желала, чтобы скорее кончилось… Я хотела успокоиться… А что ж будет со мной? На что мне спокойствие, когда его не будет, – бормотала вслух княжна Марья, быстрыми шагами ходя по саду и руками давя грудь, из которой судорожно вырывались рыдания. Обойдя по саду круг, который привел ее опять к дому, она увидала идущих к ней навстречу m lle Bourienne (которая оставалась в Богучарове и не хотела оттуда уехать) и незнакомого мужчину. Это был предводитель уезда, сам приехавший к княжне с тем, чтобы представить ей всю необходимость скорого отъезда. Княжна Марья слушала и не понимала его; она ввела его в дом, предложила ему завтракать и села с ним. Потом, извинившись перед предводителем, она подошла к двери старого князя. Доктор с встревоженным лицом вышел к ней и сказал, что нельзя.
– Идите, княжна, идите, идите!
Княжна Марья пошла опять в сад и под горой у пруда, в том месте, где никто не мог видеть, села на траву. Она не знала, как долго она пробыла там. Чьи то бегущие женские шаги по дорожке заставили ее очнуться. Она поднялась и увидала, что Дуняша, ее горничная, очевидно, бежавшая за нею, вдруг, как бы испугавшись вида своей барышни, остановилась.
– Пожалуйте, княжна… князь… – сказала Дуняша сорвавшимся голосом.
– Сейчас, иду, иду, – поспешно заговорила княжна, не давая времени Дуняше договорить ей то, что она имела сказать, и, стараясь не видеть Дуняши, побежала к дому.
– Княжна, воля божья совершается, вы должны быть на все готовы, – сказал предводитель, встречая ее у входной двери.
– Оставьте меня. Это неправда! – злобно крикнула она на него. Доктор хотел остановить ее. Она оттолкнула его и подбежала к двери. «И к чему эти люди с испуганными лицами останавливают меня? Мне никого не нужно! И что они тут делают? – Она отворила дверь, и яркий дневной свет в этой прежде полутемной комнате ужаснул ее. В комнате были женщины и няня. Они все отстранились от кровати, давая ей дорогу. Он лежал все так же на кровати; но строгий вид его спокойного лица остановил княжну Марью на пороге комнаты.
«Нет, он не умер, это не может быть! – сказала себе княжна Марья, подошла к нему и, преодолевая ужас, охвативший ее, прижала к щеке его свои губы. Но она тотчас же отстранилась от него. Мгновенно вся сила нежности к нему, которую она чувствовала в себе, исчезла и заменилась чувством ужаса к тому, что было перед нею. «Нет, нет его больше! Его нет, а есть тут же, на том же месте, где был он, что то чуждое и враждебное, какая то страшная, ужасающая и отталкивающая тайна… – И, закрыв лицо руками, княжна Марья упала на руки доктора, поддержавшего ее.
В присутствии Тихона и доктора женщины обмыли то, что был он, повязали платком голову, чтобы не закостенел открытый рот, и связали другим платком расходившиеся ноги. Потом они одели в мундир с орденами и положили на стол маленькое ссохшееся тело. Бог знает, кто и когда позаботился об этом, но все сделалось как бы само собой. К ночи кругом гроба горели свечи, на гробу был покров, на полу был посыпан можжевельник, под мертвую ссохшуюся голову была положена печатная молитва, а в углу сидел дьячок, читая псалтырь.
Как лошади шарахаются, толпятся и фыркают над мертвой лошадью, так в гостиной вокруг гроба толпился народ чужой и свой – предводитель, и староста, и бабы, и все с остановившимися испуганными глазами, крестились и кланялись, и целовали холодную и закоченевшую руку старого князя.
Богучарово было всегда, до поселения в нем князя Андрея, заглазное именье, и мужики богучаровские имели совсем другой характер от лысогорских. Они отличались от них и говором, и одеждой, и нравами. Они назывались степными. Старый князь хвалил их за их сносливость в работе, когда они приезжали подсоблять уборке в Лысых Горах или копать пруды и канавы, но не любил их за их дикость.
Последнее пребывание в Богучарове князя Андрея, с его нововведениями – больницами, школами и облегчением оброка, – не смягчило их нравов, а, напротив, усилило в них те черты характера, которые старый князь называл дикостью. Между ними всегда ходили какие нибудь неясные толки, то о перечислении их всех в казаки, то о новой вере, в которую их обратят, то о царских листах каких то, то о присяге Павлу Петровичу в 1797 году (про которую говорили, что тогда еще воля выходила, да господа отняли), то об имеющем через семь лет воцариться Петре Феодоровиче, при котором все будет вольно и так будет просто, что ничего не будет. Слухи о войне в Бонапарте и его нашествии соединились для них с такими же неясными представлениями об антихристе, конце света и чистой воле.
В окрестности Богучарова были всё большие села, казенные и оброчные помещичьи. Живущих в этой местности помещиков было очень мало; очень мало было также дворовых и грамотных, и в жизни крестьян этой местности были заметнее и сильнее, чем в других, те таинственные струи народной русской жизни, причины и значение которых бывают необъяснимы для современников. Одно из таких явлений было проявившееся лет двадцать тому назад движение между крестьянами этой местности к переселению на какие то теплые реки. Сотни крестьян, в том числе и богучаровские, стали вдруг распродавать свой скот и уезжать с семействами куда то на юго восток. Как птицы летят куда то за моря, стремились эти люди с женами и детьми туда, на юго восток, где никто из них не был. Они поднимались караванами, поодиночке выкупались, бежали, и ехали, и шли туда, на теплые реки. Многие были наказаны, сосланы в Сибирь, многие с холода и голода умерли по дороге, многие вернулись сами, и движение затихло само собой так же, как оно и началось без очевидной причины. Но подводные струи не переставали течь в этом народе и собирались для какой то новой силы, имеющей проявиться так же странно, неожиданно и вместе с тем просто, естественно и сильно. Теперь, в 1812 м году, для человека, близко жившего с народом, заметно было, что эти подводные струи производили сильную работу и были близки к проявлению.
Алпатыч, приехав в Богучарово несколько времени перед кончиной старого князя, заметил, что между народом происходило волнение и что, противно тому, что происходило в полосе Лысых Гор на шестидесятиверстном радиусе, где все крестьяне уходили (предоставляя казакам разорять свои деревни), в полосе степной, в богучаровской, крестьяне, как слышно было, имели сношения с французами, получали какие то бумаги, ходившие между ними, и оставались на местах. Он знал через преданных ему дворовых людей, что ездивший на днях с казенной подводой мужик Карп, имевший большое влияние на мир, возвратился с известием, что казаки разоряют деревни, из которых выходят жители, но что французы их не трогают. Он знал, что другой мужик вчера привез даже из села Вислоухова – где стояли французы – бумагу от генерала французского, в которой жителям объявлялось, что им не будет сделано никакого вреда и за все, что у них возьмут, заплатят, если они останутся. В доказательство того мужик привез из Вислоухова сто рублей ассигнациями (он не знал, что они были фальшивые), выданные ему вперед за сено.
-