Дерби Каунти

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Дерби Каунти
Полное
название
Derby County Football Club
Прозвища «Бараны» (англ. The Rams)
Основан 5 февраля 1884
Стадион Прайд Парк, Дерби
Вместимость 33 500
Президент Эндрю Эпплби
Тренер Стив Макларен
Соревнование Чемпионат Футбольной лиги
2015/16 5-е
Основная
форма
Гостевая
форма
К:Футбольные клубы, основанные в 1884 годуДерби КаунтиДерби Каунти

«Де́рби Ка́унти» (англ. Derby County FC) — английский футбольный клуб из города Дерби, в графстве Дербишир. Двукратный чемпион Англии по футболу — 1972 и 1975 годов[1], обладатель Кубка Англии (1946)[2] и Суперкубка Англии (1975)[3]. Участник первого в истории чемпионата Англии по футболу сезона 1888/89[4].

В настоящее время клуб выступает в Чемпионате Футбольной лиги, втором по значимости дивизионе в системе футбольных лиг Англии.





История клуба

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Футбольный клуб Дерби Каунти был создан в 1884 году как ответвление Дербиширского крикетного клуба в попытке обеспечить игрокам и болельщикам интерес во время зимнего периода, а также обеспечить крикетному клубу дополнительный доход. Вскоре клуб стал одним из учредителей футбольной лиги в 1888 году. Первый матч Дерби в лиге был на выезде с Болтоном и закончился 6:3 в пользу гостей.

В 1895 году Дерби переехали на стадион Бейсбол Граунд, который был так назван в честь любимого вида спорта тогдашнего президента команды Френсиса Лея. Этот стадион являлся частью успеха Дерби на протяжении 102 лет. Его трибуны находились очень близко к полю, поэтому шум, создаваемый болельщиками во время матча, отрицательно влиял на приезжие команды.

За период с 1895 по 1909 гг. Дерби Каунти 8 раз выходил в полуфинал Кубка Англии, при этом 3 раза выходил в финал, но проигрывал финалы клубам Ноттингем Форест, Шеффилд Юнайтед и Бери. В чемпионате же лучшим результатом за тот период было 2 место. Легендой клуба в тот период был Стивен Блумер, который сыграл 525 матчей за клуб и забил 332 гола, что до сих пор является клубным рекордом.

До второй мировой войны, только в 1939 году Дерби дошел до полуфинала Кубка Англии, что являлось тогда самым лучшим результатом команды.

В 1946 году, в первый сезон после перерыва, связанного с войной, Дерби Каунти выиграли Кубок Англии. В финале команда обыграла Чарльтон со счетом 4:1 в дополнительное время.

После этого команда опустилась вниз, и в 50-е и 60-е гг. перемещалась между вторым и третьим дивизионами. В 1969 году команда возвратилась в первый дивизион, а через три года Дерби Каунти впервые выиграл Чемпионат Англии, опередив на финише на одно очко Манчестер Сити. Тренером той команды являлся Брайан Клаф, который принял её в 1968 году и в том же сезоне вернул Дерби в первый дивизион. Команда, которую создал Клаф, была очень талантлива, что позволило ей в 1975 году снова выиграть чемпионат, но уже под руководством Дэйва Макэя, бывшего капитана команды. Несколько игроков из той команды впоследствии стали известными тренерами — Колин Тодд, Рой Макфарлэнд, Брюс Риох и Фрэнсис Ли. Кевин Хектор установил клубный рекорд, проведя 581 игру, забив при этом 201 гол. На европейской арене команде удалось добраться до полуфинала Кубка Чемпионов в 1973 году, где уступили Ювентусу. Однако эта игра сопроводилась грандиозным скандалом. Было установлено, что судья был подкуплен итальянцами, но никаких веских доказательств этого не было. Ну а в сезоне 1976/77 Дерби Каунти одержал самую крупную победу в своей истории над ирландской командой Фин Харпс в Кубке УЕФА — 12:0.

В 80-е годы результаты команды были прямо противоположны результатам в предыдущей декаде. Дерби Каунти снова оказались в третьем дивизионе. Клуб испытывал серьёзные финансовые проблемы до тех пор, пока его не выкупил известный медиамагнат Роберт Максуэлл. Тренером стал Артур Кокс, который за три сезона вывел команду обратно в первый дивизион. В 1991 году команды снова вылетела во второй дивизион, который тогда стал первым после создания Премьер-лиги. В первом дивизионе Дерби Каунти оставался в течение нескольких сезонов. В 1995 году команду принял Джим Смит, который в том же сезоне вернул клуб в высшее общество.

В сезоне 1996—1997, первом для команды в Премьер-лиге, Дерби Каунти заняли 12-е место. Тот сезон еще знаменателен тем, что он стал последним для стадиона Бейсбол Граунд, прослужившим клубу верой и правдой 102 года. Клуб переехал на только что построенный стадион Прайд Парк, вмещающий 30 000 человек. В сезоне 1997—1998 Дерби финишировал на 9 месте, набрав 55 очков.

В сезоне 2007/2008 Дерби Каунти заработали звание худшей команды за всю историю Премьер-лиги, закончив сезон на последнем месте с 11 очками.

В 2009 году команду возглавил Найджел Клаф, сын бывшего знаменитого тренера Дерби Брайана Клафа. С этого времени команда закрепилась в Чемпионшипе как середняк.1 октября 2013 года бывший главный тренер сборной Англии Стив Макларен занял пост главного тренера «Дерби Каунти».

Достижения

Основной состав

По состоянию на 17 октября 2016 года[5]
Игрок Страна Дата рождения Бывший клуб Контракт
Вратари
1 Скотт Карсон 3 сентября 1985 (38 лет) Уиган Атлетик 2015—2017
32 Крис Уил 9 февраля 1982 (42 года) Йовил Таун 2016—2017
35 Джонатан Митчелл 24 ноября 1994 (29 лет) Ньюкасл Юнайтед 2015—2017
Защитники
2 Сайрус Кристи 30 сентября 1992 (31 год) Ковентри Сити 2014—2017
3 Крэйг Форсайт 24 февраля 1989 (35 лет) Уотфорд 2013—2018
5 Джейсон Шэкелл 27 сентября 1983 (40 лет) Бёрнли 2015—2018
6 Ричард Кио 11 августа 1986 (37 лет) Ковентри Сити 2012—2019
16 Алекс Пирс 9 ноября 1988 (35 лет) Рединг 2015—2018
25 Макс Лоу 11 мая 1997 (26 лет) Воспитанник клуба 2016—2020
29 Маркус Ульссон 17 мая 1988 (35 лет) Блэкберн Роверс 2016—2019
Полузащитники
4 Крэйг Брайсон 6 ноября 1986 (37 лет) Килмарнок 2011—2019
8 Икечи Анья 3 января 1988 (36 лет) Уотфорд 2016—2020
10 Том Инс 30 января 1992 (32 года) Халл Сити 2015—2019
12 Крис Бэйрд 25 февраля 1982 (42 года) Вест Бромвич Альбион 2015—2017
15 Брэдли Джонсон 28 апреля 1987 (36 лет) Норвич Сити 2015—2019
18 Джейкоб Баттерфилд 10 июня 1990 (33 года) Хаддерсфилд Таун 2015—2019
19 Уилл Хьюз 17 апреля 1995 (28 лет) Воспитанник клуба 2012—2018
20 Абдул Камара 20 февраля 1990 (34 года) Анже 2016—2019
26 Джейми Хэнсон 10 ноября 1995 (28 лет) Воспитанник клуба 2015—2018
30 Тими Макс Элшник 29 апреля 1998 (25 лет) Алюминий 2016—2019
34 Джордж Торн 4 января 1993 (31 год) Вест Бромвич Альбион 2014—2018
Нападающие
7 Джонни Расселл 8 апреля 1990 (33 года) Данди Юнайтед 2013—2018
11 Даррен Бент 6 февраля 1984 (40 лет) Астон Вилла 2015—2017
14 Джеймс Уилсон 1 декабря 1995 (28 лет) В аренде у Манчестер Юнайтед 2016—2017
22 Ник Блэкмен 11 ноября 1989 (34 года) Рединг 2016—2019
23 Матей Выдра 1 мая 1992 (31 год) Уотфорд 2016—2020
24 Андреас Вайман 5 августа 1991 (32 года) Астон Вилла 2015—2019

Напишите отзыв о статье "Дерби Каунти"

Примечания

  1. [www.football-league.co.uk/page/PastWinnersDetail/0,,10794~475363,00.html The Football League|Stats|Records|Records — League|Past Winners|PAST WINNERS]
  2. [www.thefa.com/TheFACup/FACompetitions/TheFACup/Archive.aspx TheFA.com — Archive]
  3. [www.thefa.com/TheFACup/FACompetitions/TheFACommunityShield/PastWinners.aspx TheFA.com — Past Winners]
  4. [www.football-league.co.uk/page/History/HistoryDetail/0,,10794~1357277,00.html The Football League|About Us|History|History|HISTORY OF THE FOOTBALL LEAGUE]
  5. [www.dcfc.co.uk/team/ Основной состав клуба]. (англ.)

Ссылки

  • [www.dcfc.co.uk/ Официальный сайт клуба]  (англ.)
  • [www.football-league.co.uk/page/ChampionshipHome/0,,10794,00.html Чемпионат Футбольной лиги]  (англ.)


Отрывок, характеризующий Дерби Каунти


На другой день после смотра Борис, одевшись в лучший мундир и напутствуемый пожеланиями успеха от своего товарища Берга, поехал в Ольмюц к Болконскому, желая воспользоваться его лаской и устроить себе наилучшее положение, в особенности положение адъютанта при важном лице, казавшееся ему особенно заманчивым в армии. «Хорошо Ростову, которому отец присылает по 10 ти тысяч, рассуждать о том, как он никому не хочет кланяться и ни к кому не пойдет в лакеи; но мне, ничего не имеющему, кроме своей головы, надо сделать свою карьеру и не упускать случаев, а пользоваться ими».
В Ольмюце он не застал в этот день князя Андрея. Но вид Ольмюца, где стояла главная квартира, дипломатический корпус и жили оба императора с своими свитами – придворных, приближенных, только больше усилил его желание принадлежать к этому верховному миру.
Он никого не знал, и, несмотря на его щегольской гвардейский мундир, все эти высшие люди, сновавшие по улицам, в щегольских экипажах, плюмажах, лентах и орденах, придворные и военные, казалось, стояли так неизмеримо выше его, гвардейского офицерика, что не только не хотели, но и не могли признать его существование. В помещении главнокомандующего Кутузова, где он спросил Болконского, все эти адъютанты и даже денщики смотрели на него так, как будто желали внушить ему, что таких, как он, офицеров очень много сюда шляется и что они все уже очень надоели. Несмотря на это, или скорее вследствие этого, на другой день, 15 числа, он после обеда опять поехал в Ольмюц и, войдя в дом, занимаемый Кутузовым, спросил Болконского. Князь Андрей был дома, и Бориса провели в большую залу, в которой, вероятно, прежде танцовали, а теперь стояли пять кроватей, разнородная мебель: стол, стулья и клавикорды. Один адъютант, ближе к двери, в персидском халате, сидел за столом и писал. Другой, красный, толстый Несвицкий, лежал на постели, подложив руки под голову, и смеялся с присевшим к нему офицером. Третий играл на клавикордах венский вальс, четвертый лежал на этих клавикордах и подпевал ему. Болконского не было. Никто из этих господ, заметив Бориса, не изменил своего положения. Тот, который писал, и к которому обратился Борис, досадливо обернулся и сказал ему, что Болконский дежурный, и чтобы он шел налево в дверь, в приемную, коли ему нужно видеть его. Борис поблагодарил и пошел в приемную. В приемной было человек десять офицеров и генералов.
В то время, как взошел Борис, князь Андрей, презрительно прищурившись (с тем особенным видом учтивой усталости, которая ясно говорит, что, коли бы не моя обязанность, я бы минуты с вами не стал разговаривать), выслушивал старого русского генерала в орденах, который почти на цыпочках, на вытяжке, с солдатским подобострастным выражением багрового лица что то докладывал князю Андрею.
– Очень хорошо, извольте подождать, – сказал он генералу тем французским выговором по русски, которым он говорил, когда хотел говорить презрительно, и, заметив Бориса, не обращаясь более к генералу (который с мольбою бегал за ним, прося еще что то выслушать), князь Андрей с веселой улыбкой, кивая ему, обратился к Борису.
Борис в эту минуту уже ясно понял то, что он предвидел прежде, именно то, что в армии, кроме той субординации и дисциплины, которая была написана в уставе, и которую знали в полку, и он знал, была другая, более существенная субординация, та, которая заставляла этого затянутого с багровым лицом генерала почтительно дожидаться, в то время как капитан князь Андрей для своего удовольствия находил более удобным разговаривать с прапорщиком Друбецким. Больше чем когда нибудь Борис решился служить впредь не по той писанной в уставе, а по этой неписанной субординации. Он теперь чувствовал, что только вследствие того, что он был рекомендован князю Андрею, он уже стал сразу выше генерала, который в других случаях, во фронте, мог уничтожить его, гвардейского прапорщика. Князь Андрей подошел к нему и взял за руку.
– Очень жаль, что вчера вы не застали меня. Я целый день провозился с немцами. Ездили с Вейротером поверять диспозицию. Как немцы возьмутся за аккуратность – конца нет!
Борис улыбнулся, как будто он понимал то, о чем, как об общеизвестном, намекал князь Андрей. Но он в первый раз слышал и фамилию Вейротера и даже слово диспозиция.
– Ну что, мой милый, всё в адъютанты хотите? Я об вас подумал за это время.
– Да, я думал, – невольно отчего то краснея, сказал Борис, – просить главнокомандующего; к нему было письмо обо мне от князя Курагина; я хотел просить только потому, – прибавил он, как бы извиняясь, что, боюсь, гвардия не будет в деле.
– Хорошо! хорошо! мы обо всем переговорим, – сказал князь Андрей, – только дайте доложить про этого господина, и я принадлежу вам.
В то время как князь Андрей ходил докладывать про багрового генерала, генерал этот, видимо, не разделявший понятий Бориса о выгодах неписанной субординации, так уперся глазами в дерзкого прапорщика, помешавшего ему договорить с адъютантом, что Борису стало неловко. Он отвернулся и с нетерпением ожидал, когда возвратится князь Андрей из кабинета главнокомандующего.
– Вот что, мой милый, я думал о вас, – сказал князь Андрей, когда они прошли в большую залу с клавикордами. – К главнокомандующему вам ходить нечего, – говорил князь Андрей, – он наговорит вам кучу любезностей, скажет, чтобы приходили к нему обедать («это было бы еще не так плохо для службы по той субординации», подумал Борис), но из этого дальше ничего не выйдет; нас, адъютантов и ординарцев, скоро будет батальон. Но вот что мы сделаем: у меня есть хороший приятель, генерал адъютант и прекрасный человек, князь Долгоруков; и хотя вы этого можете не знать, но дело в том, что теперь Кутузов с его штабом и мы все ровно ничего не значим: всё теперь сосредоточивается у государя; так вот мы пойдемте ка к Долгорукову, мне и надо сходить к нему, я уж ему говорил про вас; так мы и посмотрим; не найдет ли он возможным пристроить вас при себе, или где нибудь там, поближе .к солнцу.
Князь Андрей всегда особенно оживлялся, когда ему приходилось руководить молодого человека и помогать ему в светском успехе. Под предлогом этой помощи другому, которую он по гордости никогда не принял бы для себя, он находился вблизи той среды, которая давала успех и которая притягивала его к себе. Он весьма охотно взялся за Бориса и пошел с ним к князю Долгорукову.
Было уже поздно вечером, когда они взошли в Ольмюцкий дворец, занимаемый императорами и их приближенными.
В этот самый день был военный совет, на котором участвовали все члены гофкригсрата и оба императора. На совете, в противность мнения стариков – Кутузова и князя Шварцернберга, было решено немедленно наступать и дать генеральное сражение Бонапарту. Военный совет только что кончился, когда князь Андрей, сопутствуемый Борисом, пришел во дворец отыскивать князя Долгорукова. Еще все лица главной квартиры находились под обаянием сегодняшнего, победоносного для партии молодых, военного совета. Голоса медлителей, советовавших ожидать еще чего то не наступая, так единодушно были заглушены и доводы их опровергнуты несомненными доказательствами выгод наступления, что то, о чем толковалось в совете, будущее сражение и, без сомнения, победа, казались уже не будущим, а прошедшим. Все выгоды были на нашей стороне. Огромные силы, без сомнения, превосходившие силы Наполеона, были стянуты в одно место; войска были одушевлены присутствием императоров и рвались в дело; стратегический пункт, на котором приходилось действовать, был до малейших подробностей известен австрийскому генералу Вейротеру, руководившему войска (как бы счастливая случайность сделала то, что австрийские войска в прошлом году были на маневрах именно на тех полях, на которых теперь предстояло сразиться с французом); до малейших подробностей была известна и передана на картах предлежащая местность, и Бонапарте, видимо, ослабленный, ничего не предпринимал.
Долгоруков, один из самых горячих сторонников наступления, только что вернулся из совета, усталый, измученный, но оживленный и гордый одержанной победой. Князь Андрей представил покровительствуемого им офицера, но князь Долгоруков, учтиво и крепко пожав ему руку, ничего не сказал Борису и, очевидно не в силах удержаться от высказывания тех мыслей, которые сильнее всего занимали его в эту минуту, по французски обратился к князю Андрею.
– Ну, мой милый, какое мы выдержали сражение! Дай Бог только, чтобы то, которое будет следствием его, было бы столь же победоносно. Однако, мой милый, – говорил он отрывочно и оживленно, – я должен признать свою вину перед австрийцами и в особенности перед Вейротером. Что за точность, что за подробность, что за знание местности, что за предвидение всех возможностей, всех условий, всех малейших подробностей! Нет, мой милый, выгодней тех условий, в которых мы находимся, нельзя ничего нарочно выдумать. Соединение австрийской отчетливости с русской храбростию – чего ж вы хотите еще?
– Так наступление окончательно решено? – сказал Болконский.
– И знаете ли, мой милый, мне кажется, что решительно Буонапарте потерял свою латынь. Вы знаете, что нынче получено от него письмо к императору. – Долгоруков улыбнулся значительно.
– Вот как! Что ж он пишет? – спросил Болконский.
– Что он может писать? Традиридира и т. п., всё только с целью выиграть время. Я вам говорю, что он у нас в руках; это верно! Но что забавнее всего, – сказал он, вдруг добродушно засмеявшись, – это то, что никак не могли придумать, как ему адресовать ответ? Ежели не консулу, само собою разумеется не императору, то генералу Буонапарту, как мне казалось.
– Но между тем, чтобы не признавать императором, и тем, чтобы называть генералом Буонапарте, есть разница, – сказал Болконский.
– В том то и дело, – смеясь и перебивая, быстро говорил Долгоруков. – Вы знаете Билибина, он очень умный человек, он предлагал адресовать: «узурпатору и врагу человеческого рода».
Долгоруков весело захохотал.
– Не более того? – заметил Болконский.
– Но всё таки Билибин нашел серьезный титул адреса. И остроумный и умный человек.
– Как же?
– Главе французского правительства, au chef du gouverienement francais, – серьезно и с удовольствием сказал князь Долгоруков. – Не правда ли, что хорошо?
– Хорошо, но очень не понравится ему, – заметил Болконский.
– О, и очень! Мой брат знает его: он не раз обедал у него, у теперешнего императора, в Париже и говорил мне, что он не видал более утонченного и хитрого дипломата: знаете, соединение французской ловкости и итальянского актерства? Вы знаете его анекдоты с графом Марковым? Только один граф Марков умел с ним обращаться. Вы знаете историю платка? Это прелесть!
И словоохотливый Долгоруков, обращаясь то к Борису, то к князю Андрею, рассказал, как Бонапарт, желая испытать Маркова, нашего посланника, нарочно уронил перед ним платок и остановился, глядя на него, ожидая, вероятно, услуги от Маркова и как, Марков тотчас же уронил рядом свой платок и поднял свой, не поднимая платка Бонапарта.
– Charmant, [Очаровательно,] – сказал Болконский, – но вот что, князь, я пришел к вам просителем за этого молодого человека. Видите ли что?…
Но князь Андрей не успел докончить, как в комнату вошел адъютант, который звал князя Долгорукова к императору.
– Ах, какая досада! – сказал Долгоруков, поспешно вставая и пожимая руки князя Андрея и Бориса. – Вы знаете, я очень рад сделать всё, что от меня зависит, и для вас и для этого милого молодого человека. – Он еще раз пожал руку Бориса с выражением добродушного, искреннего и оживленного легкомыслия. – Но вы видите… до другого раза!