Дерюгин, Константин Михайлович

Константин Михайлович Дерюгин
Дата рождения:	27 января (8 февраля) 1878(1878-02-08)
Место рождения:	Колосовка, Псковский уезд, Псковская губерния, Российская империя
Дата смерти:	27 декабря 1938(1938-12-27) (60 лет)
Место смерти:	Москва, СССР
Страна:	Российская империя, СССР
Научная сфера:	гидробиология
Альма-матер:	Петербургский университет
Научный руководитель:	В. М. Шимкевич
Известные ученики:	П. В. Ушаков, Е. Ф. Гурьянова
Награды и премии:

Константин Михайлович Дерюгин (1878—1938) — русский зоолог, гидробиолог и океанолог.

Биография

Происходил из дворянского рода Дерюгиных. Родился в семье владельцев имения Колосовка, близ Изборска, коллежского советника дворянина Михаила Дмитриевича Дерюгина и его жены Людмилы Степановны. В 1896 году окончил Псковскую губернскую гимназию и поступил в Петербургский университет, где его руководителем стал В. М. Шимкевич. Уже на втором курсе университета он опубликовал свою первую статью «Орнитологические исследования в Псковской губернии». Ещё в период обучения Дерюгин участвовал в многочисленных экспедициях: в 1897 году изучал животный мир Тобольской губернии и нижнего течения реки Обь; на следующий год совершил длительную поездку по юго-западному Закавказью и северной Турции; в 1899 году Дерюгин работал на Соловецкой биологической станции: участвовал в её переносе в порт Александровск (ныне г. Полярный) Екатерининской гавани Кольского залива.

В 1900 году он закончил обучение с дипломом 1-й степени и был оставлен при университете для подготовки к профессорскому званию. Сразу по окончании университета К. М. Дерюгин поступил преподавателем естествознания гимназии К. И. Мая. Среди его учеников был будущий академик, известный гистолог А. А. Заварзин, который позже тепло вспоминал своего первого учителя биологии.

Работая над магистерской диссертацией «Строение и развитие плечевого пояса и грудных плавников у костистых рыб» (1909), К. М. Дерюгин совершил несколько поездок за границу (летом он работал за границей, зиму проводил в Петербурге): в 1900 году он работал в лаборатории Вильгельма Ру в Галле под руководством профессора Менетта^{[уточнить]}; в 1901 году — у профессора Соботта в лаборатории (Кёлликера  (нем.)) (Вюрцбург).

В мае 1902 года работал на Неаполитанской зоологической станции.

Два последующих летних сезона он проводит на Баренцевом море, где руководит оборудованием Мурманской биологической станции. Много внимания уделяет строительству и оснащению исследовательских судов: парусный бот «Орка», парусно-моторная деревянная шхуна «Александр Ковалевский». Официальное открытие Мурманской биологической станции Императорского Санкт-Петербургского общества естествоиспытателей состоялось 29 июня 1904 года, и вскоре Дерюгин передал руководство назначенному комиссией общества заведующим станцией, С. В. Аверинцеву.

В 1905—1907 годы К. М. Дерюгин продолжает исследования по развитию костистых рыб в лаборатории Рабля (Лейпциг) и участвует в работе Зоологического конгресса в Бостоне (США), где делает доклад по фауне Кольского залива Баренцева моря — теме его докторской диссертации (3 мая 1915). С этого времени его научные интересы смещаются в область гидробиологии, которой Дерюгин занимался всю оставшуюся жизнь. С 1910 года он, в качестве приват-доцента Петербургского университета, начал читать первый гидробиологический курс «Жизнь моря», а, затем, курсы по систематике и филогении позвоночных и зоогеографию. Одновременно с преподаванием в университете (профессор с 1918 года) К. М. Дерюгин читал лекции в Психоневрологическом институте (профессор с 1912 года), на Высших женских естественно-научных курсах М. А. Лохвицкой-Скалон, на Выших (Бестужевских) курсах (профессор с 1913 года), в Горном институте и Лесотехнической академии.

В 1924 году К. М. Дерюгин возглавил Петергофский биологический институт; в 1925 году он организовал во Владивостоке Тихоокеанскую научно-промысловую станцию (ТОНС; с 1934 года — ТИНРО); в 1927 году он работал на Чёрном море; в 1929 году в Ленинградском университете им была организована кафедра гидробиологии и ихтиологии; он заведовал отделением сравнительной морфологии и экологии в Естественно-научном институте Лесгафта.

С 1931 по 1935 годы, организованная К. М. Дерюгиным Тихоокеанская экспедиция, на шести судах впервые выполнила одновременную океанографическую съемку в Беринговом, Охотском, Чукотском и Японском морях.

При его непосредственном участии были созданы Гидрологический (1919) и Биологический (1920) институты, институт по изучению Севера (1925). К. М. Дерюгин основал 2 биологические станции на Баренцевом море (Александровск и Дальние Зеленцы), гидрологическую станцию на Белом море и Тихоокеанскую научно-исследовательскую станцию.

В. А. Догель отмечал:

Дерюгин был прирожденным организатором. Это был организатор, который брался без страха за любое трудное дело в области своей науки и безустанно работал над ним, до тех пор пока не достигал успеха. Его не пугали многочисленные осечки… он продолжал быть оптимистом и продолжал организовывать одно учреждение за другим…

—

Первоначально был похоронен на Смоленском кладбище, но перед войной перезахоронен родственниками на Литераторских мостках Волкова православного кладбища.

Награды

В январе 1909 года за труды по организации Мурманской биологической станции и постройке исследовательского судна «Александр Ковалевский» Дерюгин был награждён орденом Св. Станислава III степени.

За свои научные труды К. М. Дерюгин был удостоен многочисленных наград:

• Золотой медали Петербургского общества естествоиспытателей;
• премии имени Ильенкова;
• большой Макарьевской премии Российской академии наук за исследования на Баренцевом море (1917);
• премии Народного комиссариата просвещения;
• медали имени Фёдора Петровича Литке (1925).

Он был почётным членом общества естествоиспытателей (в Петрограде — Ленинграде) и пожизненным членом Линеевского общества в Лионе (Франция).

Семья

Был женат, с октября 1909 года, на дочери полковника Синельникова, Надежде Михайловне — студентке Смольного института благородных девиц.

Его единственный сын, Константин, тоже стал гидрологом.

Основные труды

К. М. Дерюгин — автор более 160 научных работ, посвященных изучению Баренцева, Белого, Балтийского и дальневосточных морей. Результаты проведенных под его руководством и при его непосредственном участии исследований имели громадное научное значение и практическую ценность для рыбной промышленности Дальнего Востока. Под его редакцией выходили серия «Исследования морей СССР», Труды гидрологического института, справочники по морям СССР.

• Фауна Кольского залива и условия её существования // Зап. Имп. Акад. наук. Сер. 8, Физ.-мат. отд-ние. 1915. Т. 34, № 1. С. 1—929.
• Космополитизм и биполярная теория // Природа. 1916. Февраль. С. 185—202.
• Баренцево море по Кольскому меридиану (33° 30'). — М. ; Л. [: б. и.], 1924. — 102 с. — (Тр. Сев. науч.-промысл. экспедиции; вып. 19).
• Реликтовое озеро Могильное: (остров Кильдин в Баренцовом море) : монограф. очерк. — Л. : Главнаука, 1925а. — 112 с.
• Отрицательные черты бентонической фауны Белого моря и причины этого явления // Рус. гидробиол. журн. 1925б. Т. 4, № 7-9. С. 123—120.
• Фауна Белого моря и условия её существования. — Л. : Гос. гидрол. ин-т, 1928. — xii, 511 с.
• Гидрология и биология // Исслед. морей СССР. 1930. Вып. 11. С. 37—45.
• Исследования морей СССР в биогеографическом отношении за последние 15 лет // Тр. I Всесоюз. геогр. съезда. Л. : Геогр. о-во СССР, 1934. Вып. 2. С. 36—45.
• Основные черты современных фаун морей СССР и вероятные пути их эволюции // Учен. зап. ЛГУ. 1937. Т. 3, вып. 17. С. 237—248.
• Зоны и биоценозы залива Петра Великого // Сборник, посвященный научной деятельности почетного члена Академии наук СССР, заслуженного деятеля науки и техники Николая Михайловича Книповича (1885—1939). М. ; Л. : Пищепромиздат, 1939. С. 115—142.
• La distribution bipolaire des organismes marins // Bull. Inst. Oceanogr. Mar. 1927. T. 49. P. 1—23.

Память

Именем К. М. Дерюгина назван ряд географических объектов, в том числе впадина на дне Охотского моря, а также многие виды и роды морских животных различных систематических групп.

См. также

Биологическая станция

Литература

• Фокин С. И. [www.wsbs-msu.ru/res/DOC198/neizvestnii_derugin_2010.pdf Неизвестный Константин Михайлович Дерюгин] // Историко-биологические исследования. — 2010. — Т. 2. — С. 43—66.
• Правдин И. Ф. Константин Михайлович Дерюгин, 1878—1938. — Петрозаводск: Госиздат Карел. АССР, 1957. — 54 с.
• Ушаков П. В., Кусакин О. Г. Константин Михайлович Дерюгин // Биология моря. — 1978. — № 6. — С. 9—18.

Ссылки

• [zoology.museums.spbu.ru/index.php?title=Дерюгин_Константин_Михайлович_(1878–1938) Биография] на сайте Зоологического музея СПбГУ

Отрывок, характеризующий Дерюгин, Константин Михайлович

– Прочтите хоть это, mon pere, [батюшка,] – отвечала княжна, краснея еще более и подавая ему письмо.
– Третье, я сказал, третье, – коротко крикнул князь, отталкивая письмо, и, облокотившись на стол, пододвинул тетрадь с чертежами геометрии.
– Ну, сударыня, – начал старик, пригнувшись близко к дочери над тетрадью и положив одну руку на спинку кресла, на котором сидела княжна, так что княжна чувствовала себя со всех сторон окруженною тем табачным и старчески едким запахом отца, который она так давно знала. – Ну, сударыня, треугольники эти подобны; изволишь видеть, угол abc…
Княжна испуганно взглядывала на близко от нее блестящие глаза отца; красные пятна переливались по ее лицу, и видно было, что она ничего не понимает и так боится, что страх помешает ей понять все дальнейшие толкования отца, как бы ясны они ни были. Виноват ли был учитель или виновата была ученица, но каждый день повторялось одно и то же: у княжны мутилось в глазах, она ничего не видела, не слышала, только чувствовала близко подле себя сухое лицо строгого отца, чувствовала его дыхание и запах и только думала о том, как бы ей уйти поскорее из кабинета и у себя на просторе понять задачу.
Старик выходил из себя: с грохотом отодвигал и придвигал кресло, на котором сам сидел, делал усилия над собой, чтобы не разгорячиться, и почти всякий раз горячился, бранился, а иногда швырял тетрадью.
Княжна ошиблась ответом.
– Ну, как же не дура! – крикнул князь, оттолкнув тетрадь и быстро отвернувшись, но тотчас же встал, прошелся, дотронулся руками до волос княжны и снова сел.
Он придвинулся и продолжал толкование.
– Нельзя, княжна, нельзя, – сказал он, когда княжна, взяв и закрыв тетрадь с заданными уроками, уже готовилась уходить, – математика великое дело, моя сударыня. А чтобы ты была похожа на наших глупых барынь, я не хочу. Стерпится слюбится. – Он потрепал ее рукой по щеке. – Дурь из головы выскочит.
Она хотела выйти, он остановил ее жестом и достал с высокого стола новую неразрезанную книгу.
– Вот еще какой то Ключ таинства тебе твоя Элоиза посылает. Религиозная. А я ни в чью веру не вмешиваюсь… Просмотрел. Возьми. Ну, ступай, ступай!
Он потрепал ее по плечу и сам запер за нею дверь.
Княжна Марья возвратилась в свою комнату с грустным, испуганным выражением, которое редко покидало ее и делало ее некрасивое, болезненное лицо еще более некрасивым, села за свой письменный стол, уставленный миниатюрными портретами и заваленный тетрадями и книгами. Княжна была столь же беспорядочная, как отец ее порядочен. Она положила тетрадь геометрии и нетерпеливо распечатала письмо. Письмо было от ближайшего с детства друга княжны; друг этот была та самая Жюли Карагина, которая была на именинах у Ростовых:
Жюли писала:
«Chere et excellente amie, quelle chose terrible et effrayante que l'absence! J'ai beau me dire que la moitie de mon existence et de mon bonheur est en vous, que malgre la distance qui nous separe, nos coeurs sont unis par des liens indissolubles; le mien se revolte contre la destinee, et je ne puis, malgre les plaisirs et les distractions qui m'entourent, vaincre une certaine tristesse cachee que je ressens au fond du coeur depuis notre separation. Pourquoi ne sommes nous pas reunies, comme cet ete dans votre grand cabinet sur le canape bleu, le canape a confidences? Pourquoi ne puis je, comme il y a trois mois, puiser de nouvelles forces morales dans votre regard si doux, si calme et si penetrant, regard que j'aimais tant et que je crois voir devant moi, quand je vous ecris».
[Милый и бесценный друг, какая страшная и ужасная вещь разлука! Сколько ни твержу себе, что половина моего существования и моего счастия в вас, что, несмотря на расстояние, которое нас разлучает, сердца наши соединены неразрывными узами, мое сердце возмущается против судьбы, и, несмотря на удовольствия и рассеяния, которые меня окружают, я не могу подавить некоторую скрытую грусть, которую испытываю в глубине сердца со времени нашей разлуки. Отчего мы не вместе, как в прошлое лето, в вашем большом кабинете, на голубом диване, на диване «признаний»? Отчего я не могу, как три месяца тому назад, почерпать новые нравственные силы в вашем взгляде, кротком, спокойном и проницательном, который я так любила и который я вижу перед собой в ту минуту, как пишу вам?]
Прочтя до этого места, княжна Марья вздохнула и оглянулась в трюмо, которое стояло направо от нее. Зеркало отразило некрасивое слабое тело и худое лицо. Глаза, всегда грустные, теперь особенно безнадежно смотрели на себя в зеркало. «Она мне льстит», подумала княжна, отвернулась и продолжала читать. Жюли, однако, не льстила своему другу: действительно, и глаза княжны, большие, глубокие и лучистые (как будто лучи теплого света иногда снопами выходили из них), были так хороши, что очень часто, несмотря на некрасивость всего лица, глаза эти делались привлекательнее красоты. Но княжна никогда не видала хорошего выражения своих глаз, того выражения, которое они принимали в те минуты, когда она не думала о себе. Как и у всех людей, лицо ее принимало натянуто неестественное, дурное выражение, как скоро она смотрелась в зеркало. Она продолжала читать: 211
«Tout Moscou ne parle que guerre. L'un de mes deux freres est deja a l'etranger, l'autre est avec la garde, qui se met en Marieche vers la frontiere. Notre cher еmpereur a quitte Petersbourg et, a ce qu'on pretend, compte lui meme exposer sa precieuse existence aux chances de la guerre. Du veuille que le monstre corsicain, qui detruit le repos de l'Europe, soit terrasse par l'ange que le Tout Рuissant, dans Sa misericorde, nous a donnee pour souverain. Sans parler de mes freres, cette guerre m'a privee d'une relation des plus cheres a mon coeur. Je parle du jeune Nicolas Rostoff, qui avec son enthousiasme n'a pu supporter l'inaction et a quitte l'universite pour aller s'enroler dans l'armee. Eh bien, chere Marieie, je vous avouerai, que, malgre son extreme jeunesse, son depart pour l'armee a ete un grand chagrin pour moi. Le jeune homme, dont je vous parlais cet ete, a tant de noblesse, de veritable jeunesse qu'on rencontre si rarement dans le siecle оu nous vivons parmi nos villards de vingt ans. Il a surtout tant de franchise et de coeur. Il est tellement pur et poetique, que mes relations avec lui, quelque passageres qu'elles fussent, ont ete l'une des plus douees jouissances de mon pauvre coeur, qui a deja tant souffert. Je vous raconterai un jour nos adieux et tout ce qui s'est dit en partant. Tout cela est encore trop frais. Ah! chere amie, vous etes heureuse de ne pas connaitre ces jouissances et ces peines si poignantes. Vous etes heureuse, puisque les derienieres sont ordinairement les plus fortes! Je sais fort bien, que le comte Nicolas est trop jeune pour pouvoir jamais devenir pour moi quelque chose de plus qu'un ami, mais cette douee amitie, ces relations si poetiques et si pures ont ete un besoin pour mon coeur. Mais n'en parlons plus. La grande nouvelle du jour qui occupe tout Moscou est la mort du vieux comte Безухой et son heritage. Figurez vous que les trois princesses n'ont recu que tres peu de chose, le prince Basile rien, est que c'est M. Pierre qui a tout herite, et qui par dessus le Marieche a ete reconnu pour fils legitime, par consequent comte Безухой est possesseur de la plus belle fortune de la Russie. On pretend que le prince Basile a joue un tres vilain role dans toute cette histoire et qu'il est reparti tout penaud pour Petersbourg.
«Je vous avoue, que je comprends tres peu toutes ces affaires de legs et de testament; ce que je sais, c'est que depuis que le jeune homme que nous connaissions tous sous le nom de M. Pierre les tout court est devenu comte Безухой et possesseur de l'une des plus grandes fortunes de la Russie, je m'amuse fort a observer les changements de ton et des manieres des mamans accablees de filles a Marieier et des demoiselles elles memes a l'egard de cet individu, qui, par parenthese, m'a paru toujours etre un pauvre, sire. Comme on s'amuse depuis deux ans a me donner des promis que je ne connais pas le plus souvent, la chronique matrimoniale de Moscou me fait comtesse Безухой. Mais vous sentez bien que je ne me souc nullement de le devenir. A propos de Marieiage, savez vous que tout derienierement la tante en general Анна Михайловна, m'a confie sous le sceau du plus grand secret un projet de Marieiage pour vous. Ce n'est ni plus, ni moins, que le fils du prince Basile, Anatole, qu'on voudrait ranger en le Marieiant a une personne riche et distinguee, et c'est sur vous qu'est tombe le choix des parents. Je ne sais comment vous envisagerez la chose, mais j'ai cru de mon devoir de vous en avertir. On le dit tres beau et tres mauvais sujet; c'est tout ce que j'ai pu savoir sur son compte.
«Mais assez de bavardage comme cela. Je finis mon second feuillet, et maman me fait chercher pour aller diner chez les Apraksines. Lisez le livre mystique que je vous envoie et qui fait fureur chez nous. Quoiqu'il y ait des choses dans ce livre difficiles a atteindre avec la faible conception humaine, c'est un livre admirable dont la lecture calme et eleve l'ame. Adieu. Mes respects a monsieur votre pere et mes compliments a m elle Bourienne. Je vous embrasse comme je vous aime. Julie».
«P.S.Donnez moi des nouvelles de votre frere et de sa charmante petite femme».
[Вся Москва только и говорит что о войне. Один из моих двух братьев уже за границей, другой с гвардией, которая выступает в поход к границе. Наш милый государь оставляет Петербург и, как предполагают, намерен сам подвергнуть свое драгоценное существование случайностям войны. Дай Бог, чтобы корсиканское чудовище, которое возмущает спокойствие Европы, было низвергнуто ангелом, которого Всемогущий в Своей благости поставил над нами повелителем. Не говоря уже о моих братьях, эта война лишила меня одного из отношений самых близких моему сердцу. Я говорю о молодом Николае Ростове; который, при своем энтузиазме, не мог переносить бездействия и оставил университет, чтобы поступить в армию. Признаюсь вам, милая Мари, что, несмотря на его чрезвычайную молодость, отъезд его в армию был для меня большим горем. В молодом человеке, о котором я говорила вам прошлым летом, столько благородства, истинной молодости, которую встречаешь так редко в наш век между двадцатилетними стариками! У него особенно так много откровенности и сердца. Он так чист и полон поэзии, что мои отношения к нему, при всей мимолетности своей, были одною из самых сладостных отрад моего бедного сердца, которое уже так много страдало. Я вам расскажу когда нибудь наше прощанье и всё, что говорилось при прощании. Всё это еще слишком свежо… Ах! милый друг, вы счастливы, что не знаете этих жгучих наслаждений, этих жгучих горестей. Вы счастливы, потому что последние обыкновенно сильнее первых. Я очень хорошо знаю, что граф Николай слишком молод для того, чтобы сделаться для меня чем нибудь кроме как другом. Но эта сладкая дружба, эти столь поэтические и столь чистые отношения были потребностью моего сердца. Но довольно об этом.
«Главная новость, занимающая всю Москву, – смерть старого графа Безухого и его наследство. Представьте себе, три княжны получили какую то малость, князь Василий ничего, а Пьер – наследник всего и, сверх того, признан законным сыном и потому графом Безухим и владельцем самого огромного состояния в России. Говорят, что князь Василий играл очень гадкую роль во всей этой истории, и что он уехал в Петербург очень сконфуженный. Признаюсь вам, я очень плохо понимаю все эти дела по духовным завещаниям; знаю только, что с тех пор как молодой человек, которого мы все знали под именем просто Пьера, сделался графом Безухим и владельцем одного из лучших состояний России, – я забавляюсь наблюдениями над переменой тона маменек, у которых есть дочери невесты, и самих барышень в отношении к этому господину, который (в скобках будь сказано) всегда казался мне очень ничтожным. Так как уже два года все забавляются тем, чтобы приискивать мне женихов, которых я большею частью не знаю, то брачная хроника Москвы делает меня графинею Безуховой. Но вы понимаете, что я нисколько этого не желаю. Кстати о браках. Знаете ли вы, что недавно всеобщая тетушка Анна Михайловна доверила мне, под величайшим секретом, замысел устроить ваше супружество. Это ни более ни менее как сын князя Василья, Анатоль, которого хотят пристроить, женив его на богатой и знатной девице, и на вас пал выбор родителей. Я не знаю, как вы посмотрите на это дело, но я сочла своим долгом предуведомить вас. Он, говорят, очень хорош и большой повеса. Вот всё, что я могла узнать о нем.