Десант в Смедерево
Десант в Смедерево 1944 года | |||
Основной конфликт: Великая Отечественная война | |||
Дата | |||
---|---|---|---|
Место | |||
Итог |
Победа СССР | ||
Противники | |||
| |||
Командующие | |||
| |||
Силы сторон | |||
| |||
Потери | |||
| |||
Десант в Смедерево 16 октября 1944 года — тактический десант советской Дунайской военной флотилии в ходе Белградской наступательной операции Великой Отечественной войны.
План операции
Развивая наступление на Белград, советские войска 57-й армии (командующий генерал-лейтенант Н. А. Гаген) 3-го Украинского фронта (командующий Маршал Советского Союза Ф. И. Толбухин) продвигались вдоль берега Дуная. Корабли Дунайской флотилии (командующий вице-адмирал С. Г. Горшков) оказывали им постоянную поддержку с реки. После прорыва затопленных фарватеров на Дунае у Железных Ворот бронекатера и катера-тральщики сосредоточились на подступах к югославскому городу и речному порту Смедерево.
Порт Смедерево в 54 километрах ниже Белграда по течению Дуная, был превращён в мощный узел вражеской обороны, прикрывавший Белград с юго-востока. Немецкая группировка здесь из состава оперативной группы «Сербия» (командующий генерал пехоты Ганс Фельбер), входившей в группу армий «Ф» (командующий генерал-фельдмаршал Максимилиан фон Вейхс), насчитывала до 20 тысяч человек с артиллерией, врытыми в землю танками, на станции находился бронепоезд.
Командующий армией поставил задачу не только освободить город, но и не не допустить отхода вражеской группировки для усиления гарнизона Белграда. С этой целью одновременно с подходом войск армии к городу Дунайской флотилии было приказано высадить десант за приречным флангом обороны противника и перерезать дорогу Смедерево — Гроцка — Белград.
Ход операции
Высадка десанта производилась в ночь на 16 октября. Отряд высадки — 6 бронекатеров — несмотря на огонь вражеской артиллерии и миномётов, прорвался по Дунаю через занятый противником город и высадил десант примерно в километре севернее Смедерево. Бронекатера после высадки остались в месте боя для непрерывной артподдержки десанта. Высаженный отряд сумел закрепиться на берегу и перехватить шоссейную дорогу, отрезав противнику путь отхода. В течение дня было отбито несколько атак пытавшихся прорваться из города немецких войск. Одновременно войска 57-й армии вели штурм Смедерево. К исходу дня 16 октября гарнизон города капитулировал.
В ходе операции флотилия потеряла один корабль — бронекатер БК-424 был потоплен артиллерийским огнём[1].
Напишите отзыв о статье "Десант в Смедерево"
Примечания
- ↑ Богатырев С. В. Потери боевых кораблей и катеров ВМФ СССР в период Великой Отечественной войны 1941—1942 гг. Львов, ИПГ «МАРИНА-ПОСЕЙДОН», 1994. — Стр. 41.
Источники и литература
- [militera.lib.ru/memo/russian/kuznetsov2/37.html Кузнецов Н. Г. Курсом к Победе. — М.:Голос, 2000] Глава «На Дунае».
|
Отрывок, характеризующий Десант в Смедерево
– Ах, я так желаю любить ее! Вы ей это скажите, ежели увидите ее прежде меня.– Я слышал, что они на днях будут, – сказал Пьер.
Княжна Марья сообщила Пьеру свой план о том, как она, только что приедут Ростовы, сблизится с будущей невесткой и постарается приучить к ней старого князя.
Женитьба на богатой невесте в Петербурге не удалась Борису и он с этой же целью приехал в Москву. В Москве Борис находился в нерешительности между двумя самыми богатыми невестами – Жюли и княжной Марьей. Хотя княжна Марья, несмотря на свою некрасивость, и казалась ему привлекательнее Жюли, ему почему то неловко было ухаживать за Болконской. В последнее свое свиданье с ней, в именины старого князя, на все его попытки заговорить с ней о чувствах, она отвечала ему невпопад и очевидно не слушала его.
Жюли, напротив, хотя и особенным, одной ей свойственным способом, но охотно принимала его ухаживанье.
Жюли было 27 лет. После смерти своих братьев, она стала очень богата. Она была теперь совершенно некрасива; но думала, что она не только так же хороша, но еще гораздо больше привлекательна, чем была прежде. В этом заблуждении поддерживало ее то, что во первых она стала очень богатой невестой, а во вторых то, что чем старее она становилась, тем она была безопаснее для мужчин, тем свободнее было мужчинам обращаться с нею и, не принимая на себя никаких обязательств, пользоваться ее ужинами, вечерами и оживленным обществом, собиравшимся у нее. Мужчина, который десять лет назад побоялся бы ездить каждый день в дом, где была 17 ти летняя барышня, чтобы не компрометировать ее и не связать себя, теперь ездил к ней смело каждый день и обращался с ней не как с барышней невестой, а как с знакомой, не имеющей пола.
Дом Карагиных был в эту зиму в Москве самым приятным и гостеприимным домом. Кроме званых вечеров и обедов, каждый день у Карагиных собиралось большое общество, в особенности мужчин, ужинающих в 12 м часу ночи и засиживающихся до 3 го часу. Не было бала, гулянья, театра, который бы пропускала Жюли. Туалеты ее были всегда самые модные. Но, несмотря на это, Жюли казалась разочарована во всем, говорила всякому, что она не верит ни в дружбу, ни в любовь, ни в какие радости жизни, и ожидает успокоения только там . Она усвоила себе тон девушки, понесшей великое разочарованье, девушки, как будто потерявшей любимого человека или жестоко обманутой им. Хотя ничего подобного с ней не случилось, на нее смотрели, как на такую, и сама она даже верила, что она много пострадала в жизни. Эта меланхолия, не мешавшая ей веселиться, не мешала бывавшим у нее молодым людям приятно проводить время. Каждый гость, приезжая к ним, отдавал свой долг меланхолическому настроению хозяйки и потом занимался и светскими разговорами, и танцами, и умственными играми, и турнирами буриме, которые были в моде у Карагиных. Только некоторые молодые люди, в числе которых был и Борис, более углублялись в меланхолическое настроение Жюли, и с этими молодыми людьми она имела более продолжительные и уединенные разговоры о тщете всего мирского, и им открывала свои альбомы, исписанные грустными изображениями, изречениями и стихами.
Жюли была особенно ласкова к Борису: жалела о его раннем разочаровании в жизни, предлагала ему те утешения дружбы, которые она могла предложить, сама так много пострадав в жизни, и открыла ему свой альбом. Борис нарисовал ей в альбом два дерева и написал: Arbres rustiques, vos sombres rameaux secouent sur moi les tenebres et la melancolie. [Сельские деревья, ваши темные сучья стряхивают на меня мрак и меланхолию.]
В другом месте он нарисовал гробницу и написал:
«La mort est secourable et la mort est tranquille
«Ah! contre les douleurs il n'y a pas d'autre asile».