Дессауэр, Йозеф

Йозеф Дессауэр

Josef Dessauer

Литография Й. Крихубера (1831)

Йозеф Дессауэр (нем. Josef Dessauer; 28 мая 1798, Прага — 8 июля 1876, Мёдлинг, Австро-Венгрия) — австрийский композитор, музыкант, пианист.

Биография

Родился в семье крупного еврейского негоцианта. Обучался игре на пианино в Пражской консерватории у Бедржиха Дивиша Вебера и Вацлава Яна Томашека (композиция), который познакомил его с Франтишеком Палацким, ставшим впоследствии его близким другом.

После смерти отца в 1825 году, переехал в Вену, и вскоре полностью посвятил себя музыке.

В 1831 отправился в Париж, где быстро завоевал большую популярность в литературных и музыкальных кругах. Среди его близких друзей были Гектор Берлиоз , Джакомо Мейербер, Джоаккино Россини и Фроманталь Галеви. Ференц Лист сочинил фортепианную транскрипцию трёх его любимых песен, Фредерик Шопен посвятил ему два свои полонеза (Deux polonaises, op. 26). Много лет Йозеф Дессауэр переписывался с Жорж Санд.

Творчество

Для творчества композитора характерен широкий диапазон жанров. Он автор опер, камерной и симфонической музыки, многих вокальных и инструментальных сочинений и других оркестровых произведений, но наибольшего успеха достиг как автор песен. Сочинил более двадцати песенных циклов. Его по праву считают достойным преемником Франца Шуберта в песенной области. Его сочинения основаны на фольклорных песнях народов Европы.

Кроме того, им написаны оперы: «Ein Besuch in Saint-Cyr», поставленная в Дрездене в 1838 г.; «Lidwinna», поставленная в Праге в 1840 г. (либретто Карла Эгона Эберта), «Paquita» и «Dominga oder Die Schmuggler in den Pyrenäen» (другое название «Dominga oder Die Freier von Oléron», Вена, 1860).

Ссылки

• Соловьёв Н. Ф. Дессауэр, Йозеф // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Отрывок, характеризующий Дессауэр, Йозеф

1 го сентября в ночь отдан приказ Кутузова об отступлении русских войск через Москву на Рязанскую дорогу.
Первые войска двинулись в ночь. Войска, шедшие ночью, не торопились и двигались медленно и степенно; но на рассвете двигавшиеся войска, подходя к Дорогомиловскому мосту, увидали впереди себя, на другой стороне, теснящиеся, спешащие по мосту и на той стороне поднимающиеся и запружающие улицы и переулки, и позади себя – напирающие, бесконечные массы войск. И беспричинная поспешность и тревога овладели войсками. Все бросилось вперед к мосту, на мост, в броды и в лодки. Кутузов велел обвезти себя задними улицами на ту сторону Москвы.
К десяти часам утра 2 го сентября в Дорогомиловском предместье оставались на просторе одни войска ариергарда. Армия была уже на той стороне Москвы и за Москвою.
В это же время, в десять часов утра 2 го сентября, Наполеон стоял между своими войсками на Поклонной горе и смотрел на открывавшееся перед ним зрелище. Начиная с 26 го августа и по 2 е сентября, от Бородинского сражения и до вступления неприятеля в Москву, во все дни этой тревожной, этой памятной недели стояла та необычайная, всегда удивляющая людей осенняя погода, когда низкое солнце греет жарче, чем весной, когда все блестит в редком, чистом воздухе так, что глаза режет, когда грудь крепнет и свежеет, вдыхая осенний пахучий воздух, когда ночи даже бывают теплые и когда в темных теплых ночах этих с неба беспрестанно, пугая и радуя, сыплются золотые звезды.
2 го сентября в десять часов утра была такая погода. Блеск утра был волшебный. Москва с Поклонной горы расстилалась просторно с своей рекой, своими садами и церквами и, казалось, жила своей жизнью, трепеща, как звезды, своими куполами в лучах солнца.
При виде странного города с невиданными формами необыкновенной архитектуры Наполеон испытывал то несколько завистливое и беспокойное любопытство, которое испытывают люди при виде форм не знающей о них, чуждой жизни. Очевидно, город этот жил всеми силами своей жизни. По тем неопределимым признакам, по которым на дальнем расстоянии безошибочно узнается живое тело от мертвого. Наполеон с Поклонной горы видел трепетание жизни в городе и чувствовал как бы дыханио этого большого и красивого тела.
– Cette ville asiatique aux innombrables eglises, Moscou la sainte. La voila donc enfin, cette fameuse ville! Il etait temps, [Этот азиатский город с бесчисленными церквами, Москва, святая их Москва! Вот он, наконец, этот знаменитый город! Пора!] – сказал Наполеон и, слезши с лошади, велел разложить перед собою план этой Moscou и подозвал переводчика Lelorgne d'Ideville. «Une ville occupee par l'ennemi ressemble a une fille qui a perdu son honneur, [Город, занятый неприятелем, подобен девушке, потерявшей невинность.] – думал он (как он и говорил это Тучкову в Смоленске). И с этой точки зрения он смотрел на лежавшую перед ним, невиданную еще им восточную красавицу. Ему странно было самому, что, наконец, свершилось его давнишнее, казавшееся ему невозможным, желание. В ясном утреннем свете он смотрел то на город, то на план, проверяя подробности этого города, и уверенность обладания волновала и ужасала его.