Дети и лягушка

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Памятник
Дети и лягушка
Jeunesses

Скульптурная группа «Дети и лягушка» («Нарцисс») и фонтан[1]
Страна Украина
Одесса улица Ланжероновская, 6
Скульптор Макс Блонда
Строительство не ранее 1904 года—не позднее 1907 года годы
Статус памятник монументального искусства местного значения[2]
Материал скульптура — мрамор, основание — цемент
Координаты: 46°29′07″ с. ш. 30°44′33″ в. д. / 46.48528° с. ш. 30.74250° в. д. / 46.48528; 30.74250 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=46.48528&mlon=30.74250&zoom=12 (O)] (Я)

Скульптура-фонтан «Молодость» (фр. «Jeunesses») — установленная в Одессе скульптурная композиция французского скульптора эпохи модерн Макса Блонда (фр.), называемая одесситами «Дети и лягушка» или «Нарцисс».





История появления

Востребованный французский скульптор Макс Блонда выставил мраморную скульптурную композицию-фонтан «Молодость» на Парижском художественном салоне 1904 года. Работа пользовалась успехом, приобрести её пытались несколько покупателей из разных стран Европы. Возможно, чтобы удовлетворить спрос, скульптор договорился с покупателями об изготовлении реплик скульптурной группы. В каждую отдельную композицию были внесены некоторые изменения, связанные, возможно, с пожеланиями каждого конкретного заказчика[3].

Ориентировочно в те (1905—1907) годы одна из скульптурных групп была приобретена кем-то из состоятельных одесситов. Одесские краеведы Елена Краснова и Анатолий Дроздовский сделали предположение, что скульптура изначально была установлена на территории дачи Акима Биска, известного на Юге России ювелира и отца поэта и переводчика Александра Биска. Биски владели дачей по адресу Французский бульвар 26, впоследствии там были возведены корпуса Одесского университета[3].

Современное состояние

После установления советской власти недвижимое имущество подверглось национализации. Эта участь постигла и дачу Бисков. Архитектор В. Трофименко в библиографическом справочнике «Зодчие Украины конца XVIII – середины XX века» указал, что скульптура-фонтан «Дети и лягушки» (sic) была установлена на Театральной площади в Одессе в 1925 году. В начале фонтан установили в центре клумбы, отделяющей Городской театр от здания Английского клуба. На довоенных и послевоенных фотографиях хорошо виден этот фонтан на фоне театра. В 1970-х годах композиция была перемещена вплотную к зданию Английского клуба, в котором в советское время располагался Одесский Музей морского флота[3].

За время своего нахождения на Театральной площади скульптурная композиция неоднократно становилась объектом атак вандалов — у фигур детей отбивались фрагменты конечностей, лягушку разбивали или воровали. Последствия вандализма всякий раз устранялись городскими службами[4].

Реплики скульптурной группы в других странах

Фонтаны «Молодость» Макса Блонда в 1905—1907 годах были установлены во французском Дижоне, немецком Дюссельдорфе, американском Денвере, швейцарском Цюрихе. Различаясь количеством установленных лягушек и деталями проработки камня, на котором сидят три ребёнка, фонтаны полностью повторяются в форме фигур детей[3].

В Дижоне фонтан установлен на площади Дарси в центре города и окружён живописными цветочными клумбами. Дижонцы называют его фонтаном молодости, как назвал его автор, или фонтаном с лягушками[3].

В Дюссельдорфе фонтан Блонда появился раньше других городов — в 1905 году — и был назван нем. «Maerchenbrunnen» («Сказочным фонтаном»). Фонтан был установилен в старинном дворцовом парке (нем. Hofgarten) — первом общественном парке Германии. Несмотря на то, что фонтан обнесён изящной решеткой, это не мешало местным вандалам портить мраморные фигуры. Накануне празднования 80-летия фонтана городские власти Дюссельдорфа перенесли мраморную скульптуру в музей, а в парке установили бронзовую копию деток и лягушек, отбить от которых что-либо физически невозможно. Дюссельдорфский фонтан не раз рисовали художники, известно множество его фотографических изображений и почтовых открыток различных времён[3].

Кроме этого, сюжет скульптурной группы «Дети и лягушки» был использован Максом Блонда не только для фонтанов, но и для различных бытовых предметов: фарфорового чернильного прибора, золотобронзовой пепельницы, деревянной статуэтки и тому подобное[3].

См. также

Напишите отзыв о статье "Дети и лягушка"

Примечания

  1. [www.odessa.ua/ru/monuments/ Перечень памятников и объектов культурного наследия г. Одессы] (рус.). Официальный сайт города Одесса (весна 2009 года). Проверено 19 сентября 2012. [www.webcitation.org/6Bpmcel0M Архивировано из первоисточника 1 ноября 2012].
  2. Объект № 405-ОД Перечня памятников и объектов культурного наследия г. Одесса ([www.odessa.ua/ru/monuments/ Перечень памятников и объектов культурного наследия г. Одессы] (рус.). Официальный сайт города Одесса (весна 2009 года). Проверено 19 сентября 2012. [www.webcitation.org/6Bpmcel0M Архивировано из первоисточника 1 ноября 2012].)
  3. 1 2 3 4 5 6 7 Дроздовский А., Краснова Е. [odessitclub.org/publications/almanac/alm_49/alm49_24_30.PDF «Сказочный фонтан» в Одессе] (рус.) // Дерибасовская — Решильевская : Литературно-художественный, историко-краеведческий иллюстрированный альманах. — 2012. — Т. 49, № II. — С. 24—30.
  4. [dumskaya.net/news/vandaly-snova-povredili-odesskij-fontan-deti-i-l-019853/ Вандалы снова повредили одесский фонтан «Дети и лягушка»] (рус.). Сайт Думская.net. Проверено 24 сентября 2012. [www.webcitation.org/6BpmeEFxu Архивировано из первоисточника 1 ноября 2012].

Ссылки

  • Дроздовский А., Краснова Е. [odessitclub.org/publications/almanac/alm_49/alm49_24_30.PDF «Сказочный фонтан» в Одессе] (рус.) // Дерибасовская — Решильевская : Литературно-художественный, историко-краеведческий иллюстрированный альманах. — 2012. — Т. 49, № II. — С. 24—30.

Отрывок, характеризующий Дети и лягушка

И Борис стал рассказывать, каким образом гвардия, ставши на место и увидав перед собой войска, приняла их за австрийцев и вдруг по ядрам, пущенным из этих войск, узнала, что она в первой линии, и неожиданно должна была вступить в дело. Ростов, не дослушав Бориса, тронул свою лошадь.
– Ты куда? – спросил Борис.
– К его величеству с поручением.
– Вот он! – сказал Борис, которому послышалось, что Ростову нужно было его высочество, вместо его величества.
И он указал ему на великого князя, который в ста шагах от них, в каске и в кавалергардском колете, с своими поднятыми плечами и нахмуренными бровями, что то кричал австрийскому белому и бледному офицеру.
– Да ведь это великий князь, а мне к главнокомандующему или к государю, – сказал Ростов и тронул было лошадь.
– Граф, граф! – кричал Берг, такой же оживленный, как и Борис, подбегая с другой стороны, – граф, я в правую руку ранен (говорил он, показывая кисть руки, окровавленную, обвязанную носовым платком) и остался во фронте. Граф, держу шпагу в левой руке: в нашей породе фон Бергов, граф, все были рыцари.
Берг еще что то говорил, но Ростов, не дослушав его, уже поехал дальше.
Проехав гвардию и пустой промежуток, Ростов, для того чтобы не попасть опять в первую линию, как он попал под атаку кавалергардов, поехал по линии резервов, далеко объезжая то место, где слышалась самая жаркая стрельба и канонада. Вдруг впереди себя и позади наших войск, в таком месте, где он никак не мог предполагать неприятеля, он услыхал близкую ружейную стрельбу.
«Что это может быть? – подумал Ростов. – Неприятель в тылу наших войск? Не может быть, – подумал Ростов, и ужас страха за себя и за исход всего сражения вдруг нашел на него. – Что бы это ни было, однако, – подумал он, – теперь уже нечего объезжать. Я должен искать главнокомандующего здесь, и ежели всё погибло, то и мое дело погибнуть со всеми вместе».
Дурное предчувствие, нашедшее вдруг на Ростова, подтверждалось всё более и более, чем дальше он въезжал в занятое толпами разнородных войск пространство, находящееся за деревнею Працом.
– Что такое? Что такое? По ком стреляют? Кто стреляет? – спрашивал Ростов, ровняясь с русскими и австрийскими солдатами, бежавшими перемешанными толпами наперерез его дороги.
– А чорт их знает? Всех побил! Пропадай всё! – отвечали ему по русски, по немецки и по чешски толпы бегущих и непонимавших точно так же, как и он, того, что тут делалось.
– Бей немцев! – кричал один.
– А чорт их дери, – изменников.
– Zum Henker diese Ruesen… [К чорту этих русских…] – что то ворчал немец.
Несколько раненых шли по дороге. Ругательства, крики, стоны сливались в один общий гул. Стрельба затихла и, как потом узнал Ростов, стреляли друг в друга русские и австрийские солдаты.
«Боже мой! что ж это такое? – думал Ростов. – И здесь, где всякую минуту государь может увидать их… Но нет, это, верно, только несколько мерзавцев. Это пройдет, это не то, это не может быть, – думал он. – Только поскорее, поскорее проехать их!»
Мысль о поражении и бегстве не могла притти в голову Ростову. Хотя он и видел французские орудия и войска именно на Праценской горе, на той самой, где ему велено было отыскивать главнокомандующего, он не мог и не хотел верить этому.


Около деревни Праца Ростову велено было искать Кутузова и государя. Но здесь не только не было их, но не было ни одного начальника, а были разнородные толпы расстроенных войск.
Он погонял уставшую уже лошадь, чтобы скорее проехать эти толпы, но чем дальше он подвигался, тем толпы становились расстроеннее. По большой дороге, на которую он выехал, толпились коляски, экипажи всех сортов, русские и австрийские солдаты, всех родов войск, раненые и нераненые. Всё это гудело и смешанно копошилось под мрачный звук летавших ядер с французских батарей, поставленных на Праценских высотах.
– Где государь? где Кутузов? – спрашивал Ростов у всех, кого мог остановить, и ни от кого не мог получить ответа.
Наконец, ухватив за воротник солдата, он заставил его ответить себе.
– Э! брат! Уж давно все там, вперед удрали! – сказал Ростову солдат, смеясь чему то и вырываясь.
Оставив этого солдата, который, очевидно, был пьян, Ростов остановил лошадь денщика или берейтора важного лица и стал расспрашивать его. Денщик объявил Ростову, что государя с час тому назад провезли во весь дух в карете по этой самой дороге, и что государь опасно ранен.
– Не может быть, – сказал Ростов, – верно, другой кто.
– Сам я видел, – сказал денщик с самоуверенной усмешкой. – Уж мне то пора знать государя: кажется, сколько раз в Петербурге вот так то видал. Бледный, пребледный в карете сидит. Четверню вороных как припустит, батюшки мои, мимо нас прогремел: пора, кажется, и царских лошадей и Илью Иваныча знать; кажется, с другим как с царем Илья кучер не ездит.
Ростов пустил его лошадь и хотел ехать дальше. Шедший мимо раненый офицер обратился к нему.
– Да вам кого нужно? – спросил офицер. – Главнокомандующего? Так убит ядром, в грудь убит при нашем полку.
– Не убит, ранен, – поправил другой офицер.
– Да кто? Кутузов? – спросил Ростов.
– Не Кутузов, а как бишь его, – ну, да всё одно, живых не много осталось. Вон туда ступайте, вон к той деревне, там всё начальство собралось, – сказал этот офицер, указывая на деревню Гостиерадек, и прошел мимо.
Ростов ехал шагом, не зная, зачем и к кому он теперь поедет. Государь ранен, сражение проиграно. Нельзя было не верить этому теперь. Ростов ехал по тому направлению, которое ему указали и по которому виднелись вдалеке башня и церковь. Куда ему было торопиться? Что ему было теперь говорить государю или Кутузову, ежели бы даже они и были живы и не ранены?
– Этой дорогой, ваше благородие, поезжайте, а тут прямо убьют, – закричал ему солдат. – Тут убьют!
– О! что говоришь! сказал другой. – Куда он поедет? Тут ближе.
Ростов задумался и поехал именно по тому направлению, где ему говорили, что убьют.
«Теперь всё равно: уж ежели государь ранен, неужели мне беречь себя?» думал он. Он въехал в то пространство, на котором более всего погибло людей, бегущих с Працена. Французы еще не занимали этого места, а русские, те, которые были живы или ранены, давно оставили его. На поле, как копны на хорошей пашне, лежало человек десять, пятнадцать убитых, раненых на каждой десятине места. Раненые сползались по два, по три вместе, и слышались неприятные, иногда притворные, как казалось Ростову, их крики и стоны. Ростов пустил лошадь рысью, чтобы не видать всех этих страдающих людей, и ему стало страшно. Он боялся не за свою жизнь, а за то мужество, которое ему нужно было и которое, он знал, не выдержит вида этих несчастных.