Дети против волшебников

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Дети против волшебников
Оригинал издан:

2004

Серия:

«Наука побеждать»

Издатель:

«Лубянская площадь»

Носитель:

Бумажная книга, аудиокнига

ISBN:

ISBN 5-903016-01-4

«Дети против волшебников» — первая книга серии «Наука побеждать», написанной от имени вымышленного греческого писателя Никоса Зерваса. Произведение представляет собой пропаганду против серии книг Джоан Роулинг «Гарри Поттер».





Сюжет

Книга начинается с рассказа о загадочной Лиге магов и колдунов, практически захватившей мир. Неприступной осталась лишь Россия благодаря загадочной «русской (византийской) защите», не дающей волшебникам действовать на умы россиян. Единственной брешью в «русской защите» является сравнительно недавно возникшая «поттеромания». Пользуясь этим, глава Лиги Гендальфус Тампльдор отправляет в Россию одного из своих лучших учеников, Леонарда «Лео» Рябиновского, чтобы он стал «русским Поттером», привлёк русских детей волшебством и заманил на остров Лох-Хоррог, где школа довершила бы снятие «русской защиты». Эксперимент, проведённый колдунами на пяти детдомовцах из России, удался — четверо полностью потеряли защиту.

Лео, показывая магию, «зачаровывает» юную фанатку Гарри Поттера Надежду Еропкину по прозвищу «Морковка». Он предлагает ей, чтобы при взгляде на неё все улыбались и, получив её согласие, ставит ей на лоб позорную печать «Русская зас…анка» с неприличным рисунком внизу. Это намёк на печать антихриста. Тем временем её дед, генерал ФСБ Тимофей Еропкин, и его друг генерал Севастьян Савенков разрабатывают план спасения детей, ранее взятых колдунами в школу. Готовится разведгруппа для расследования инцидента.

Дальше в повествовании появляется Иван Царицын по прозвищу «Иван Царевич», кадет Суворовского училища. Он часто нарушает устав, как сам полагает, из добрых побуждений. Так, он проникает в дом тележурналиста-мошенника с целью разоблачить его лживые статьи о последствиях «дедовщины» в армии. Именно Ивана и выбирают на роль разведчика вместе с Петрушей Тихогромовым, неуклюжим и на первый взгляд бесполезным в данном задании кадетом. Вместе с мальчиками едет подполковник Виктор Телегин, военный со стажем, взявший на себя руководство.

Что же касается Наденьки, её любимый профессор теологических наук Осип Куроедов полностью поддерживает её стремление стать белой колдуньей, и она прячется в рюкзаке одного из кадетов.

По пути в школу кадеты попадают на греческий остров, где живут священники под руководством таинственного Геронды. По пути Петруша исчезает, а Телегин оказался ранен, и Геронда определяет, что это ему за грехи. Он многое рассказывает о служащих дьяволу волшебниках.

Царицын, уже без Петруши и Телегина, добирается до замка Мерлина (перед самой посадкой на подлодку, которая должна была довезти кадетов до замка, Петруша всё же нашёлся и вместе с Царицыным отправился дальше), где находится школа, и тут вылезает Наденька. Царицын не успевает её остановить, и она отправляется на Джорджеву мельницу, где живёт «добрая» волшебница Пегги «Тухлая Ветчина». Она похищает Еропкину, Царицын, переодетый медведем, спасает её, но она даже тогда ему не верит.

Они проникают в школу и внедряются туда под видом новых учеников. Иван пытается спасти Наденьку и остальных, попутно узнавая о том, что школа — мистификация, все чудеса — подделка, а истинная цель занятий — воспитание безнравственности, жестокости, жадности т. д. Но дети уже поддались влиянию «магов», и спасти их трудно. К тому же, на стороне «колдунов» предательница Сарра Цельс (Александра Глебовна Селецкая) из русского отдела по изучению магии и замка Мерлина.

Однако выясняется, что магия всё же есть, но она подчинена Принципалу (сатане), в то время как «русская защита» — православие, защищающее верующих от влияния колдовства. В «защите» находят «пробоину», у Ивана это — тщеславие. Петруша же оказался очень набожным и оттого неприступным для волшебников. На помощь детям прибывает Телегин, и вместе они уничтожают замок вместе с частью колдунов, заодно узнав, что Гарри — женщина, сестра-близнец Гермионы, а заодно и клон Мерлина (Мерилин). Однако Лео стал очень популярен в Москве, а значит, дело не закончено.

Персонажи

Главные герои

  • Иван Царицын (Шушурун) — кадет. Послан в школу волшебства в качестве разведчика. Страдает тщеславием.
  • Пётр Тихогромов (Ашур-Теп Тихий Гром) — кадет, друг Ивана Царицына. Послан вместе с ним в школу волшебства в качестве разведчика.
  • Надежда (Надейда) Еропкина — внучка генерала Еропкина. Обманутая Лео, хотела стать доброй волшебницей, для чего сбежала из дома. Впрочем, Царицын и Тихогромов сумели её спасти.
  • Кассандра (Касси) Зервас — дочь автора.
  • Ставрос (Ставрик) Зервас — сын автора.
  • Анастасия (Азия) Рыкова — ученица школы Мерлин. Единственная из пяти детдомовцев, с кого колдуны не смогли снять защиту.
  • Виктор Телегин — подполковник. Послан вместе с Царицыным и Тихогромовым в школу волшебства. Помог им победить колдунов.
  • Т. П. Еропкин — генерал. Дед Надежды Еропкиной.
  • Севастьян Куприянович Савенков — генерал. Руководит отделом ФСБ по борьбе с колдунами. Вместе с Еропкиным отправил Царицына и Тихогромова в школу Мерлин.

Отрицательные персонажи

  • Волшебник Гарри («Великий Гарри»)[1] — колдун, транссексуал, клон Мерилин (Мерлина). Ранил Тихогромова и пытался убить Царицына.
  • Лео Рябиновский — волшебник, посланный в Россию для взлома «русской защиты». Обманул Надежду Еропкину и поставил ей на лоб печать.
  • Гендальфус Бенциан Бендрагон Тампльдор (Владиморт де Моргиавола) — глава лиги колдунов. Преподаватель превосходства. Ректор Академии. Послал в Россию Лео. Убит Виктором Телегиным.
  • Колфер Фост — колдун. Преподаватель наступательной магии. Декан факультета Гриммельсгаузен.
  • Гермиома Грейнджер[2] — колдунья, сестра Гарри, клон Мерилин (Мерлина).
  • Йенна Мак-Нагайна — колдунья. Преподаватель фундаментального ведовства. Декан факультета Моргнетиль. Учит учеников летать на метле и избавляться от привязанностей. Пыталась заставить Надежду Еропкину отречься от Родины и семьи, после чего получила от Тихогромова удар метлой.
  • Кохан Кош («Кощей») — алхимик, колдун. Преподаватель прикладной магии. Обучает учеников стремиться к богатству и зарабатывать деньги. Декан факультета Агациверус.
  • Войцех Шпека — колдун.
  • Феофрасто Феофраст — колдун. Преподаватель красноречия. Со слов Гендальфуса, придумал легенду об убийстве родителей Гарри Поттера.
  • Барон Рюдегер фон Бетельгейзе — колдун.
  • Карлотта ван Холль — колдунья. Преподаватель полетов на метле. Заместитель Гендальфуса Тампльдора. Убита Виктором Телегиным.
  • Пегги «Тухлая Ветчина» — колдунья. Живет на Джорджевой Мельнице Пыталась похитить Надежду Еропкину, но Царицын ей помешал.
  • Белла Малафонте — колдунья. Была отправлена на ликвидацию шпиона, приехавшего с ансамблем "Петрушки"
  • Рамона аль-Рахамма — колдунья. Преподаватель очарования. Декан факультета Венусиомнис.
  • Артемиус Кальяни — колдун. Преподаватель искусства.
  • Карлис Гаафс — колдун. Аспирант. Воспитывает в учениках жестокость.
  • Артемий Уроцкий — журналист.
  • Эдуард Мылкин — писатель, автор книг про ведьм Лолиточку и Адочку. Встречал в Москве Лео Рябиновского.
  • Осип Куроедов — профессор теологических наук.
  • Жорж Мерло, он же Георгий Мерлович — ученик школы колдунов. Один из пяти детдомовцев, на которых проводился эксперимент.
  • Эльвира Турухтай - одна из детдомовцев, над которыми проводили эксперимент.
  • Вениамин Фенин (Бен) - один из детдомовцев, над которыми проводили эксперимент.
  • Анатолий Гошечкин (Сладкий Толян) - один из детдомовцев, над которыми проводили эксперимент.
  • Сарра Цельс — бывшая русская разведчица, перешедшая на сторону колдунов. Сотрудница Лабруиса.
  • НАТО.

Священники

  • Таинственный Геронда («геронда» — в греческом звательный падеж от «герон» — «старец»). Со слов Касси, духовник семьи автора.
  • Отцы Ириней, Арсений и др.

Кадеты-суворовцы (второстепенные герои)

  • Аникеев
  • Телепайло
  • Шапкин
  • Разуваев
  • Горбылёв

Одноклассники Надежды Еропкиной (второстепенные герои)

  • Неля Буборц
  • Фая Касимова
  • Паша Гэг
  • Макс Теплицын
  • Вова Пыхтяев
  • Коля Бублин
  • Рустам

Продолжение

Вышли следующие книги серии: «Кадеты Точка Ру» (2007) и «Греческий Огонь» (2007—2008).

Критика

Положительные отзывы

Книга получила одобрение известных московских священников Русской Православной Церкви протоиерея Александра Шаргунова (по некоторым даннымК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 3188 дней] он и есть автор книги), протоиерея Артемия Владимирова и других. Они рекомендовали эту книгу для чтения в своих печатных и устных выступлениях. В частности, протоиерей Александр Шаргунов в своей рецензии назвал книгу Зерваса «книгой-разоблачением» и «книгой-противоядием», которая, по его словам, ярко показывает, «как ведётся война против России»[3]. Настоятель домовой церкви МГУ протоиерей Максим Козлов назвал эту книгу «едва ли не первым опытом современной православной книги для мальчиков-подростков» — аналогом популярной серии книг для девочек о приключениях Юлианны писательницы Юлии Вознесенской, где мы «впервые (или почти впервые) имеем дело с интересным сюжетом, с героями, которым хочется подражать, выписанными не сусально, не моралистически, — реальными современниками наших детей, живущих с ними в одном времени, одними интересами, говорящими с ними на одном языке»[4].

Главный редактор газеты «Благовест» А. Е. Жоголев считает, что «это книга-скандал, книга-удар, книга, которая далеко превзошла в безудержной смелости даже нашумевшую недавно „Мечеть Парижской Богоматери“»[5]. По мнению Жоголева, это — «русский ответ… на брошенную нам всем магическую перчатку», «не жалобно русофильская альтернатива сатанисту Гарри», а «настоящая литература, дающая пищу и уму, и сердцу». Протоиерей Максим Козлов отмечает, что эта книга поможет читателям «выработать иммунитет к, я считаю очень опасной, гарри-поттеро-мании».

Положительные отзывы о книге Зерваса часто содержат полемику с протодиаконом Андреем Кураевым, апологетом книг о Гарри Поттере. В частности, Жоголев пишет: «Предвижу, что и в Православной среде найдутся те… самые „Осипы Куроедовы“ со страниц романа, которые совсем недавно расхваливали юного колдуна Гарри Поттера, в этот раз дружно поднимутся против Православного бестселлера. Но замолчать, не заметить эту шокирующую книгу и им не удастся». Дистанцируется «от взгляда отца А. Кураева, который считает, что можно и нужно придавать книгам про Гарри Поттера некоторую христианскую интерпретацию», и протоиерей Максим Козлов. Апологетическая статья в защиту книги Зерваса была размещена на форуме протодиакона Андрея Кураева[6].

Профессор Московской духовной академии Михаил Дунаев в эфире радио «Радонеж» сказал: «Книга Зерваса вполне достойна, чтобы её читать… Она даёт верный взгляд на мир, и не грубо дидактично, а на примерах вот этой увлекательной истории с детьми… Вся коллизия этой книги строится на противопоставлении понятия чуда и волшебства, на самом деле это противоположные понятия… Книга построена на том, что чудо побеждает волшебство. Чтобы овладеть волшебством, герой книги должен отречься от своей родины и от церкви. Тогда потусторонние силы будут помогать человеку… Чудо же не может быть совершено по приказу человека. Чудо может произойти по просьбе человека, по его молитве к Богу. И главные герои книги убеждаются в этом на собственном примере»[7]. В своей рецензии в журнале «Русский дом» М. М. Дунаев уточняет эту мысль: «Важнее всего в книге Зерваса разоблачение самой природы колдовства — в этом едва ли не самая глубокая мысль повести, её важнейшее достоинство. Выясняется, что к магии оказываются способны лишь те, в ком вызрели тёмные греховные страсти, они являются питательной почвой для возможности колдовать, а совершаемое колдовство растит и укрепляет это самое нечистое начало в человеке, — образуется порочный замкнутый круг, из которого в какой-то момент уже невозможно вырваться. Светлые души оказываются органически не способными к волшебству. Зато их охраняет чудо, совершаемое по молитве духоносных монахов, а также и самих детей»[8].

Восторженную аннотацию для книги Зерваса написал российский писатель-фантаст О. Н. Верещагин: «Иногда говорят, что эта книга — наш ответ Гарри Поттеру. Но это не ответ. Это расстрел пресловутого Потёртого Хари из всех стволов в упор. Почитайте. Лично я был в восторге — я, человек, который не переваривает христианства!!!»[9].

«Подлинным прорывом в нашей детской литературе» называл книгу Зерваса в своей рецензии Владимир Смык. «Особая ценность книги, отличающая её от подавляющего большинства других изданий для подростков, в том, что в Никосу Зервасу удалось найти образ положительного героя — героя в прямом смысле этого слова: отважного, смелого, благородного, великодушного сверстника тех, кто стоит на пороге юности и мечтает о приключениях, подвигах, славе. Мальчишки захотят подражать такому герою, как дети прошлых лет подражали Тимуру из знаменитой повести Аркадия Гайдара»[10].

По мнению литературного критика Владимира Смыка, жанр книги — подростковый боевик, написанный в соответствии с традициями русских народных сказок[11].

Отрицательные отзывы

Книга неоднократно подвергалась критике за натуралистичные сцены насилия, ненормативную лексику, описание распития спиртных напитков[12]. «Обвинения в недостаточной чистоте языка и в некоторых недопустимых для детской книги выражениях звучат довольно серьёзно, — соглашается с этим газета „Церковный вестник“, — Но прислушавшись к речи школьников, гуляющих по улицам, можно услышать такое, рядом с чем тускнеют все обвинения противников Зерваса. Кроме того, как отметила в своей статье Ксения Лученко, „Дети против волшебников“ — книга не детская. И спорят о ней, заметьте, не дети»[13].

Журнал «Коммерсантъ-Власть» отмечает, что книга несёт в себе идеологию антисемитизма, большинство отрицательных героев имеют стереотипно еврейские имена, а также особенности внешности и речи[14]. Некоторые[какие?] критики считают, что книга пропагандирует подмену патриотизма ура-патриотизмомК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 4459 дней], превосходство военных над гражданскими, а также правительственную монополию на патриотизм. Также отмечалось, что реальные проблемы российского общества в книге вкладываются в уста отрицательных персонажей, тем самым создавая впечатление, что эти проблемы являются ложными, а вина за состояние российского государства на самом деле лежит на неких внешних врагах.

Книгу обвиняли в пропаганде православного фундаментализма. «После настолько радикальных книжек невольно начинаешь задумываться: а почему нет законов против оскорбления чувств неверующих людей?» — писал Петр Тюленев, главный редактор журнала «Мир фантастики»[15].

Некоторые[какие?] православные читатели считают, что образы героев не соответствуют христианским ценностям, и критикуют книгу за «инструментализацию» православия. В книге «Дети против волшебников» также нашли удар по либеральной части Русской православной церкви, в частности, в лице упомянутых в книге богослова Осипа Куроедова (очевидная пародия на диакона Андрея Кураева и проф. А. Осипова[14]) и барона Рюдегера фон Бетельгейзе, в котором усматривают намёк на патриарха Алексия II (Ридигера)[16]. Сам протодиакон Андрей Кураев, который ранее давал положительную оценку книгам о Гарри Поттере, назвал антипоттеровскую книгу скучной: «Ничего хорошего не скажу. Во-первых, это псевдоним одного московского батюшки, а никакого не греческого писателя, то есть ложь с самого начала, что якобы знаменитый греческий писатель написал эту книжку. А во-вторых, скучная она, скучная…».

Экранизация

22 июня 2016 года в Твери состоялся премьерный показ анимационного полнометражного фильма «Дети против волшебников», созданного по мотивам книги. Фильм был создан организацией «Благотворительный фонд помощи и взаимодействия имени Преподобного Сергия Радонежского». Авторы фильма утверждают, что создание картины поддержали Русская православная церковь и Министерство культуры Российской Федерации[17][18], но в чём именно выразилась эта поддержка, неизвестно[19][18].

Напишите отзыв о статье "Дети против волшебников"

Примечания

  1. В книге ни разу прямо не назван Гарри Поттером, который, однако, дважды упомянут как литературный персонаж.
  2. В сиквелах — Миома Жерминаль.
  3. [www.moral.ru/ASh_recenzia.html Не ждите ничего от XXI века]
  4. [www.taday.ru/vopros/20329/24114.html Что Вы думаете о книге Никоса Зерваса «Дети против волшебников»? — Литература — Татьянин День]
  5. [www.cofe.ru/blagovest/article.asp?heading=28&article=10553 «Дети против волшебников», — БЛАГОВЕСТ]
  6. [kadetbl.ucoz.ru/publ/1-1-0-10 Отзыв на книгу с форума дьякона Андрея Кураева — О книгах Н. Зерваса — Каталог статей — Kadetbl точка RU]. Проверено 23 апреля 2013. [www.webcitation.org/6GDVJNrde Архивировано из первоисточника 28 апреля 2013].
  7. [tv.radonezh.ru/radio/efir/arhiv/ С профессором М. М. Дунаевым беседует Екатерина Краснобаева] — архив радио «Радонеж» от 4 февраля 2006 года
  8. [www.russdom.ru/2006/200604i/20060427.shtml Михаил Дунаев, «Правда про Гарри Поттера»] — журнал «Русский дом»(недоступная ссылка — историякопия)
  9. [samlib.ru/w/wereshagin_o_n/deti.shtml Верещагин Олег Николаевич. Никос Зервас. Дети против волшебников]. Проверено 6 апреля 2013. [www.webcitation.org/6FwtZtKxN Архивировано из первоисточника 17 апреля 2013].
  10. [sp.voskres.ru/critics/ivan.htm. Владимир Смык, — Критика: Иван Царевич в замке Мерлина]
  11. [sp.voskres.ru/critics/ivan.htm Критика: Иван Царевич в замке Мерлина]. sp.voskres.ru. Проверено 5 апреля 2013. [www.webcitation.org/6FwtYVvVo Архивировано из первоисточника 17 апреля 2013].
  12. [shortname.ru/recenziya-na-knigu-deti-protiv-volshebnikov.html Рецензия на книгу Н. Зерваса «Дети против волшебников»]
  13. «Парадоксы инфантильного патриотизма» // «Церковный Вестник», № 10 (335), май 2006 года.
  14. 1 2 [www.kommersant.ru/doc/675136 А. Качуровская. Родная гречь]. Журнал «Коммерсантъ Власть», № 20 (674), 22.05.2006
  15. Петр Тюленев. [www.mirf.ru/Reviews/review965.htm Сказ о том, как русский солдат на Поттера ходил]. «Мир фантастики» № 32; апрель 2006
  16. [pl.maoism.ru/culture/anti-Zervas.htm О. Торбасов. Тяжёлый дух ультраправославного фэнтези]
  17. [ruskline.ru/news_rl/2016/06/24/v_tveri_sostoyalas_premera_patrioticheskogo_multfilma_deti_protiv_volshebnikov/ В Твери состоялась премьера патриотического мультфильма «Дети против волшебников»]
  18. 1 2 [tjournal.ru/29867-deti-protiv-volshebnikov-rossiiskii-patrioticheskii-multik-s-misticheskim-suzhetom-i-budzhetom «Дети против волшебников»: российский патриотический мультик с мистическим сюжетом и бюджетом]. TJournal (16 июня 2016). Проверено 3 сентября 2016.
  19. [www.gazeta.ru/culture/news/2016/06/17/n_8773061.shtml Представлен трейлер «патриотического» мультфильма «Дети против волшебников»]

Ссылки

  • [www.pravkniga.ru/obman.html?id=1179 Рецензия протоиерея Игоря Прекупа, заместитель руководителя Отдела образования и катехизации ЭПЦ МП]
  • [komsomol.narod.ru/culture/anti-Zervas.htm Тяжёлый дух ультраправославного фэнтези]
  • [www.moral.ru/ASh_recenzia.html Рецензия прот. Александра Шаргунова, «Не ждите ничего от XXI века»]
  • [www.taday.ru/vopros/20329/24114.html Мнение о книге прот. Максима Козлова]
  • [posmotre.li/Дети_против_волшебников Дети против волшебников — Posmotre.li]

Отрывок, характеризующий Дети против волшебников

– Вот и договорился! – сказала она.
Но граф в ту же минуту оправился от волнения.
– Ну, ну, – сказал он. – Вот воин еще! Глупости то оставь: учиться надо.
– Это не глупости, папенька. Оболенский Федя моложе меня и тоже идет, а главное, все равно я не могу ничему учиться теперь, когда… – Петя остановился, покраснел до поту и проговорил таки: – когда отечество в опасности.
– Полно, полно, глупости…
– Да ведь вы сами сказали, что всем пожертвуем.
– Петя, я тебе говорю, замолчи, – крикнул граф, оглядываясь на жену, которая, побледнев, смотрела остановившимися глазами на меньшого сына.
– А я вам говорю. Вот и Петр Кириллович скажет…
– Я тебе говорю – вздор, еще молоко не обсохло, а в военную службу хочет! Ну, ну, я тебе говорю, – и граф, взяв с собой бумаги, вероятно, чтобы еще раз прочесть в кабинете перед отдыхом, пошел из комнаты.
– Петр Кириллович, что ж, пойдем покурить…
Пьер находился в смущении и нерешительности. Непривычно блестящие и оживленные глаза Наташи беспрестанно, больше чем ласково обращавшиеся на него, привели его в это состояние.
– Нет, я, кажется, домой поеду…
– Как домой, да вы вечер у нас хотели… И то редко стали бывать. А эта моя… – сказал добродушно граф, указывая на Наташу, – только при вас и весела…
– Да, я забыл… Мне непременно надо домой… Дела… – поспешно сказал Пьер.
– Ну так до свидания, – сказал граф, совсем уходя из комнаты.
– Отчего вы уезжаете? Отчего вы расстроены? Отчего?.. – спросила Пьера Наташа, вызывающе глядя ему в глаза.
«Оттого, что я тебя люблю! – хотел он сказать, но он не сказал этого, до слез покраснел и опустил глаза.
– Оттого, что мне лучше реже бывать у вас… Оттого… нет, просто у меня дела.
– Отчего? нет, скажите, – решительно начала было Наташа и вдруг замолчала. Они оба испуганно и смущенно смотрели друг на друга. Он попытался усмехнуться, но не мог: улыбка его выразила страдание, и он молча поцеловал ее руку и вышел.
Пьер решил сам с собою не бывать больше у Ростовых.


Петя, после полученного им решительного отказа, ушел в свою комнату и там, запершись от всех, горько плакал. Все сделали, как будто ничего не заметили, когда он к чаю пришел молчаливый и мрачный, с заплаканными глазами.
На другой день приехал государь. Несколько человек дворовых Ростовых отпросились пойти поглядеть царя. В это утро Петя долго одевался, причесывался и устроивал воротнички так, как у больших. Он хмурился перед зеркалом, делал жесты, пожимал плечами и, наконец, никому не сказавши, надел фуражку и вышел из дома с заднего крыльца, стараясь не быть замеченным. Петя решился идти прямо к тому месту, где был государь, и прямо объяснить какому нибудь камергеру (Пете казалось, что государя всегда окружают камергеры), что он, граф Ростов, несмотря на свою молодость, желает служить отечеству, что молодость не может быть препятствием для преданности и что он готов… Петя, в то время как он собирался, приготовил много прекрасных слов, которые он скажет камергеру.
Петя рассчитывал на успех своего представления государю именно потому, что он ребенок (Петя думал даже, как все удивятся его молодости), а вместе с тем в устройстве своих воротничков, в прическе и в степенной медлительной походке он хотел представить из себя старого человека. Но чем дальше он шел, чем больше он развлекался все прибывающим и прибывающим у Кремля народом, тем больше он забывал соблюдение степенности и медлительности, свойственных взрослым людям. Подходя к Кремлю, он уже стал заботиться о том, чтобы его не затолкали, и решительно, с угрожающим видом выставил по бокам локти. Но в Троицких воротах, несмотря на всю его решительность, люди, которые, вероятно, не знали, с какой патриотической целью он шел в Кремль, так прижали его к стене, что он должен был покориться и остановиться, пока в ворота с гудящим под сводами звуком проезжали экипажи. Около Пети стояла баба с лакеем, два купца и отставной солдат. Постояв несколько времени в воротах, Петя, не дождавшись того, чтобы все экипажи проехали, прежде других хотел тронуться дальше и начал решительно работать локтями; но баба, стоявшая против него, на которую он первую направил свои локти, сердито крикнула на него:
– Что, барчук, толкаешься, видишь – все стоят. Что ж лезть то!
– Так и все полезут, – сказал лакей и, тоже начав работать локтями, затискал Петю в вонючий угол ворот.
Петя отер руками пот, покрывавший его лицо, и поправил размочившиеся от пота воротнички, которые он так хорошо, как у больших, устроил дома.
Петя чувствовал, что он имеет непрезентабельный вид, и боялся, что ежели таким он представится камергерам, то его не допустят до государя. Но оправиться и перейти в другое место не было никакой возможности от тесноты. Один из проезжавших генералов был знакомый Ростовых. Петя хотел просить его помощи, но счел, что это было бы противно мужеству. Когда все экипажи проехали, толпа хлынула и вынесла и Петю на площадь, которая была вся занята народом. Не только по площади, но на откосах, на крышах, везде был народ. Только что Петя очутился на площади, он явственно услыхал наполнявшие весь Кремль звуки колоколов и радостного народного говора.
Одно время на площади было просторнее, но вдруг все головы открылись, все бросилось еще куда то вперед. Петю сдавили так, что он не мог дышать, и все закричало: «Ура! урра! ура!Петя поднимался на цыпочки, толкался, щипался, но ничего не мог видеть, кроме народа вокруг себя.
На всех лицах было одно общее выражение умиления и восторга. Одна купчиха, стоявшая подле Пети, рыдала, и слезы текли у нее из глаз.
– Отец, ангел, батюшка! – приговаривала она, отирая пальцем слезы.
– Ура! – кричали со всех сторон. С минуту толпа простояла на одном месте; но потом опять бросилась вперед.
Петя, сам себя не помня, стиснув зубы и зверски выкатив глаза, бросился вперед, работая локтями и крича «ура!», как будто он готов был и себя и всех убить в эту минуту, но с боков его лезли точно такие же зверские лица с такими же криками «ура!».
«Так вот что такое государь! – думал Петя. – Нет, нельзя мне самому подать ему прошение, это слишком смело!Несмотря на то, он все так же отчаянно пробивался вперед, и из за спин передних ему мелькнуло пустое пространство с устланным красным сукном ходом; но в это время толпа заколебалась назад (спереди полицейские отталкивали надвинувшихся слишком близко к шествию; государь проходил из дворца в Успенский собор), и Петя неожиданно получил в бок такой удар по ребрам и так был придавлен, что вдруг в глазах его все помутилось и он потерял сознание. Когда он пришел в себя, какое то духовное лицо, с пучком седевших волос назади, в потертой синей рясе, вероятно, дьячок, одной рукой держал его под мышку, другой охранял от напиравшей толпы.
– Барчонка задавили! – говорил дьячок. – Что ж так!.. легче… задавили, задавили!
Государь прошел в Успенский собор. Толпа опять разровнялась, и дьячок вывел Петю, бледного и не дышащего, к царь пушке. Несколько лиц пожалели Петю, и вдруг вся толпа обратилась к нему, и уже вокруг него произошла давка. Те, которые стояли ближе, услуживали ему, расстегивали его сюртучок, усаживали на возвышение пушки и укоряли кого то, – тех, кто раздавил его.
– Этак до смерти раздавить можно. Что же это! Душегубство делать! Вишь, сердечный, как скатерть белый стал, – говорили голоса.
Петя скоро опомнился, краска вернулась ему в лицо, боль прошла, и за эту временную неприятность он получил место на пушке, с которой он надеялся увидать долженствующего пройти назад государя. Петя уже не думал теперь о подаче прошения. Уже только ему бы увидать его – и то он бы считал себя счастливым!
Во время службы в Успенском соборе – соединенного молебствия по случаю приезда государя и благодарственной молитвы за заключение мира с турками – толпа пораспространилась; появились покрикивающие продавцы квасу, пряников, мака, до которого был особенно охотник Петя, и послышались обыкновенные разговоры. Одна купчиха показывала свою разорванную шаль и сообщала, как дорого она была куплена; другая говорила, что нынче все шелковые материи дороги стали. Дьячок, спаситель Пети, разговаривал с чиновником о том, кто и кто служит нынче с преосвященным. Дьячок несколько раз повторял слово соборне, которого не понимал Петя. Два молодые мещанина шутили с дворовыми девушками, грызущими орехи. Все эти разговоры, в особенности шуточки с девушками, для Пети в его возрасте имевшие особенную привлекательность, все эти разговоры теперь не занимали Петю; ou сидел на своем возвышении пушки, все так же волнуясь при мысли о государе и о своей любви к нему. Совпадение чувства боли и страха, когда его сдавили, с чувством восторга еще более усилило в нем сознание важности этой минуты.
Вдруг с набережной послышались пушечные выстрелы (это стреляли в ознаменование мира с турками), и толпа стремительно бросилась к набережной – смотреть, как стреляют. Петя тоже хотел бежать туда, но дьячок, взявший под свое покровительство барчонка, не пустил его. Еще продолжались выстрелы, когда из Успенского собора выбежали офицеры, генералы, камергеры, потом уже не так поспешно вышли еще другие, опять снялись шапки с голов, и те, которые убежали смотреть пушки, бежали назад. Наконец вышли еще четверо мужчин в мундирах и лентах из дверей собора. «Ура! Ура! – опять закричала толпа.
– Который? Который? – плачущим голосом спрашивал вокруг себя Петя, но никто не отвечал ему; все были слишком увлечены, и Петя, выбрав одного из этих четырех лиц, которого он из за слез, выступивших ему от радости на глаза, не мог ясно разглядеть, сосредоточил на него весь свой восторг, хотя это был не государь, закричал «ура!неистовым голосом и решил, что завтра же, чего бы это ему ни стоило, он будет военным.
Толпа побежала за государем, проводила его до дворца и стала расходиться. Было уже поздно, и Петя ничего не ел, и пот лил с него градом; но он не уходил домой и вместе с уменьшившейся, но еще довольно большой толпой стоял перед дворцом, во время обеда государя, глядя в окна дворца, ожидая еще чего то и завидуя одинаково и сановникам, подъезжавшим к крыльцу – к обеду государя, и камер лакеям, служившим за столом и мелькавшим в окнах.
За обедом государя Валуев сказал, оглянувшись в окно:
– Народ все еще надеется увидать ваше величество.
Обед уже кончился, государь встал и, доедая бисквит, вышел на балкон. Народ, с Петей в середине, бросился к балкону.
– Ангел, отец! Ура, батюшка!.. – кричали народ и Петя, и опять бабы и некоторые мужчины послабее, в том числе и Петя, заплакали от счастия. Довольно большой обломок бисквита, который держал в руке государь, отломившись, упал на перилы балкона, с перил на землю. Ближе всех стоявший кучер в поддевке бросился к этому кусочку бисквита и схватил его. Некоторые из толпы бросились к кучеру. Заметив это, государь велел подать себе тарелку бисквитов и стал кидать бисквиты с балкона. Глаза Пети налились кровью, опасность быть задавленным еще более возбуждала его, он бросился на бисквиты. Он не знал зачем, но нужно было взять один бисквит из рук царя, и нужно было не поддаться. Он бросился и сбил с ног старушку, ловившую бисквит. Но старушка не считала себя побежденною, хотя и лежала на земле (старушка ловила бисквиты и не попадала руками). Петя коленкой отбил ее руку, схватил бисквит и, как будто боясь опоздать, опять закричал «ура!», уже охриплым голосом.
Государь ушел, и после этого большая часть народа стала расходиться.
– Вот я говорил, что еще подождать – так и вышло, – с разных сторон радостно говорили в народе.
Как ни счастлив был Петя, но ему все таки грустно было идти домой и знать, что все наслаждение этого дня кончилось. Из Кремля Петя пошел не домой, а к своему товарищу Оболенскому, которому было пятнадцать лет и который тоже поступал в полк. Вернувшись домой, он решительно и твердо объявил, что ежели его не пустят, то он убежит. И на другой день, хотя и не совсем еще сдавшись, но граф Илья Андреич поехал узнавать, как бы пристроить Петю куда нибудь побезопаснее.


15 го числа утром, на третий день после этого, у Слободского дворца стояло бесчисленное количество экипажей.
Залы были полны. В первой были дворяне в мундирах, во второй купцы с медалями, в бородах и синих кафтанах. По зале Дворянского собрания шел гул и движение. У одного большого стола, под портретом государя, сидели на стульях с высокими спинками важнейшие вельможи; но большинство дворян ходило по зале.
Все дворяне, те самые, которых каждый день видал Пьер то в клубе, то в их домах, – все были в мундирах, кто в екатерининских, кто в павловских, кто в новых александровских, кто в общем дворянском, и этот общий характер мундира придавал что то странное и фантастическое этим старым и молодым, самым разнообразным и знакомым лицам. Особенно поразительны были старики, подслеповатые, беззубые, плешивые, оплывшие желтым жиром или сморщенные, худые. Они большей частью сидели на местах и молчали, и ежели ходили и говорили, то пристроивались к кому нибудь помоложе. Так же как на лицах толпы, которую на площади видел Петя, на всех этих лицах была поразительна черта противоположности: общего ожидания чего то торжественного и обыкновенного, вчерашнего – бостонной партии, Петрушки повара, здоровья Зинаиды Дмитриевны и т. п.
Пьер, с раннего утра стянутый в неловком, сделавшемся ему узким дворянском мундире, был в залах. Он был в волнении: необыкновенное собрание не только дворянства, но и купечества – сословий, etats generaux – вызвало в нем целый ряд давно оставленных, но глубоко врезавшихся в его душе мыслей о Contrat social [Общественный договор] и французской революции. Замеченные им в воззвании слова, что государь прибудет в столицу для совещания с своим народом, утверждали его в этом взгляде. И он, полагая, что в этом смысле приближается что то важное, то, чего он ждал давно, ходил, присматривался, прислушивался к говору, но нигде не находил выражения тех мыслей, которые занимали его.
Был прочтен манифест государя, вызвавший восторг, и потом все разбрелись, разговаривая. Кроме обычных интересов, Пьер слышал толки о том, где стоять предводителям в то время, как войдет государь, когда дать бал государю, разделиться ли по уездам или всей губернией… и т. д.; но как скоро дело касалось войны и того, для чего было собрано дворянство, толки были нерешительны и неопределенны. Все больше желали слушать, чем говорить.
Один мужчина средних лет, мужественный, красивый, в отставном морском мундире, говорил в одной из зал, и около него столпились. Пьер подошел к образовавшемуся кружку около говоруна и стал прислушиваться. Граф Илья Андреич в своем екатерининском, воеводском кафтане, ходивший с приятной улыбкой между толпой, со всеми знакомый, подошел тоже к этой группе и стал слушать с своей доброй улыбкой, как он всегда слушал, в знак согласия с говорившим одобрительно кивая головой. Отставной моряк говорил очень смело; это видно было по выражению лиц, его слушавших, и по тому, что известные Пьеру за самых покорных и тихих людей неодобрительно отходили от него или противоречили. Пьер протолкался в середину кружка, прислушался и убедился, что говоривший действительно был либерал, но совсем в другом смысле, чем думал Пьер. Моряк говорил тем особенно звучным, певучим, дворянским баритоном, с приятным грассированием и сокращением согласных, тем голосом, которым покрикивают: «Чеаек, трубку!», и тому подобное. Он говорил с привычкой разгула и власти в голосе.
– Что ж, что смоляне предложили ополченцев госуаю. Разве нам смоляне указ? Ежели буародное дворянство Московской губернии найдет нужным, оно может выказать свою преданность государю импературу другими средствами. Разве мы забыли ополченье в седьмом году! Только что нажились кутейники да воры грабители…
Граф Илья Андреич, сладко улыбаясь, одобрительно кивал головой.
– И что же, разве наши ополченцы составили пользу для государства? Никакой! только разорили наши хозяйства. Лучше еще набор… а то вернется к вам ни солдат, ни мужик, и только один разврат. Дворяне не жалеют своего живота, мы сами поголовно пойдем, возьмем еще рекрут, и всем нам только клич кликни гусай (он так выговаривал государь), мы все умрем за него, – прибавил оратор одушевляясь.
Илья Андреич проглатывал слюни от удовольствия и толкал Пьера, но Пьеру захотелось также говорить. Он выдвинулся вперед, чувствуя себя одушевленным, сам не зная еще чем и сам не зная еще, что он скажет. Он только что открыл рот, чтобы говорить, как один сенатор, совершенно без зубов, с умным и сердитым лицом, стоявший близко от оратора, перебил Пьера. С видимой привычкой вести прения и держать вопросы, он заговорил тихо, но слышно:
– Я полагаю, милостивый государь, – шамкая беззубым ртом, сказал сенатор, – что мы призваны сюда не для того, чтобы обсуждать, что удобнее для государства в настоящую минуту – набор или ополчение. Мы призваны для того, чтобы отвечать на то воззвание, которым нас удостоил государь император. А судить о том, что удобнее – набор или ополчение, мы предоставим судить высшей власти…
Пьер вдруг нашел исход своему одушевлению. Он ожесточился против сенатора, вносящего эту правильность и узкость воззрений в предстоящие занятия дворянства. Пьер выступил вперед и остановил его. Он сам не знал, что он будет говорить, но начал оживленно, изредка прорываясь французскими словами и книжно выражаясь по русски.
– Извините меня, ваше превосходительство, – начал он (Пьер был хорошо знаком с этим сенатором, но считал здесь необходимым обращаться к нему официально), – хотя я не согласен с господином… (Пьер запнулся. Ему хотелось сказать mon tres honorable preopinant), [мой многоуважаемый оппонент,] – с господином… que je n'ai pas L'honneur de connaitre; [которого я не имею чести знать] но я полагаю, что сословие дворянства, кроме выражения своего сочувствия и восторга, призвано также для того, чтобы и обсудить те меры, которыми мы можем помочь отечеству. Я полагаю, – говорил он, воодушевляясь, – что государь был бы сам недоволен, ежели бы он нашел в нас только владельцев мужиков, которых мы отдаем ему, и… chair a canon [мясо для пушек], которую мы из себя делаем, но не нашел бы в нас со… со… совета.