Дети — жертвы пороков взрослых
| Достопримечательность | |
Дети — жертвы пороков взрослых
| |
 Общий план скульптурной композиции | |
| Страна | Россия |
| Болотная площадь | Москва |
| Координаты | 55°44′45″ с. ш. 37°37′10″ в. д. / 55.74583° с. ш. 37.61944° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=55.74583&mlon=37.61944&zoom=15 (O)] (Я) |
| Скульптор | М. М. Шемякин |
| Строительство | ???—2001 годы |
«Дети — жертвы пороков взрослых» — скульптурная композиция М. М. Шемякина, расположенная на Болотной площади Москвы. Композиция задумана автором как аллегория борьбы со злом и пороками:
|
Композиция задумывалась и осуществлялась мною, как символ и призыв к борьбе за спасение сегодняшнего и будущего поколений… Я, как художник, этим произведением призываю оглянуться вокруг, услышать и узреть то, что происходит. И пока не поздно, здравомыслящим и честным людям надо задуматься[1]. | 
|
В центре композиции изображены мальчик и девочка дошкольного возраста, двигающиеся на ощупь с завязанными глазами. Под ногами у них — упавшая книжка со сказками, а вокруг полукругом обступают фигуры, символы пороков взрослых, — Наркомания, Проституция, Воровство, Алкоголизм, Невежество, Лженаучность (Безответственная наука), Равнодушие (возвышается над остальными фигурами и располагается в центре, занимая центральное место среди остальных пороков в композиции), Пропаганда насилия, Садизм, Позорный столб для тех, кто без памяти, Эксплуатация детского труда, Нищета и Война.
Памятник был создан по инициативе и заказу мэра Москвы Ю. М. Лужкова. В прессе были упоминания о том, что Лужков проявлял большой интерес к ходу работы Шемякина над памятником и даже лично, внезапно вскочив из-за стола во время встречи с ним, продемонстрировал скульптору своё видение позы одной из фигур (Садизм), встав в соответствующую позу, которая в результате осталась в металле.
|
|
Увидев эскиз, Лужков заявил, что ей не хватает экспрессии, и, выбежав из-за письменного стола, изобразил, как выразился Шемякин, «экспрессию носорога». Я посмотрел на макет и понял, что это была аллегорическая фигура «Садизм»[2]. |
|
После покушения вандалов на скульптурную композицию, власти Москвы приняли решение обнести её забором, выставить охрану и открывать её для посетителей в определённые часы. Решётка, за которой стоит памятник, отпирается в 9:00 и запирается в 21:00.
Критика
Работа скульптора подверглась критике со стороны религиозных людей за акцентированное изображение пороков. Так, доктор педагогических наук В. В. Абраменкова, ведущий научный сотрудник Российской академии образования, обращает внимание на то, что по сути скульптуры являют собой памятник не детям, а порокам, и считает его вредным (с религиозной точки зрения) для детской психики[3].
Галерея
- Ошибка создания миниатюры: Файл не найден
Образ войны
- Ошибка создания миниатюры: Файл не найден
Пропаганда насилия
- Ошибка создания миниатюры: Файл не найден
Лженаучность
Напишите отзыв о статье "Дети — жертвы пороков взрослых"
Примечания
- ↑ [www.log-in.ru/articles/560/ Дети — жертвы пороков взрослых]
- ↑ [grani.ru/opinion/abarinov/m.182553.html Грани.Ру: Экспрессия носорога | Колонки / Абаринов]
- ↑ [www.pravoslavie.ru/guest/abramenkova.htm «Памятник порокам» Шемякина с точки зрения психолога. Интервью с доктором психологических наук Верой Абраменковой]
|
Это заготовка статьи о Москве. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
|
Это заготовка статьи о скульптуре. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Дети — жертвы пороков взрослых
Но как только растворялась дверь, на всех лицах выражалось мгновенно только одно – страх. Князь Андрей попросил дежурного другой раз доложить о себе, но на него посмотрели с насмешкой и сказали, что его черед придет в свое время. После нескольких лиц, введенных и выведенных адъютантом из кабинета министра, в страшную дверь был впущен офицер, поразивший князя Андрея своим униженным и испуганным видом. Аудиенция офицера продолжалась долго. Вдруг послышались из за двери раскаты неприятного голоса, и бледный офицер, с трясущимися губами, вышел оттуда, и схватив себя за голову, прошел через приемную.Вслед за тем князь Андрей был подведен к двери, и дежурный шопотом сказал: «направо, к окну».
Князь Андрей вошел в небогатый опрятный кабинет и у стола увидал cорокалетнего человека с длинной талией, с длинной, коротко обстриженной головой и толстыми морщинами, с нахмуренными бровями над каре зелеными тупыми глазами и висячим красным носом. Аракчеев поворотил к нему голову, не глядя на него.
– Вы чего просите? – спросил Аракчеев.
– Я ничего не… прошу, ваше сиятельство, – тихо проговорил князь Андрей. Глаза Аракчеева обратились на него.
– Садитесь, – сказал Аракчеев, – князь Болконский?
– Я ничего не прошу, а государь император изволил переслать к вашему сиятельству поданную мною записку…
– Изволите видеть, мой любезнейший, записку я вашу читал, – перебил Аракчеев, только первые слова сказав ласково, опять не глядя ему в лицо и впадая всё более и более в ворчливо презрительный тон. – Новые законы военные предлагаете? Законов много, исполнять некому старых. Нынче все законы пишут, писать легче, чем делать.
– Я приехал по воле государя императора узнать у вашего сиятельства, какой ход вы полагаете дать поданной записке? – сказал учтиво князь Андрей.
– На записку вашу мной положена резолюция и переслана в комитет. Я не одобряю, – сказал Аракчеев, вставая и доставая с письменного стола бумагу. – Вот! – он подал князю Андрею.
На бумаге поперег ее, карандашом, без заглавных букв, без орфографии, без знаков препинания, было написано: «неосновательно составлено понеже как подражание списано с французского военного устава и от воинского артикула без нужды отступающего».
– В какой же комитет передана записка? – спросил князь Андрей.
– В комитет о воинском уставе, и мною представлено о зачислении вашего благородия в члены. Только без жалованья.
Князь Андрей улыбнулся.
– Я и не желаю.
– Без жалованья членом, – повторил Аракчеев. – Имею честь. Эй, зови! Кто еще? – крикнул он, кланяясь князю Андрею.
Ожидая уведомления о зачислении его в члены комитета, князь Андрей возобновил старые знакомства особенно с теми лицами, которые, он знал, были в силе и могли быть нужны ему. Он испытывал теперь в Петербурге чувство, подобное тому, какое он испытывал накануне сражения, когда его томило беспокойное любопытство и непреодолимо тянуло в высшие сферы, туда, где готовилось будущее, от которого зависели судьбы миллионов. Он чувствовал по озлоблению стариков, по любопытству непосвященных, по сдержанности посвященных, по торопливости, озабоченности всех, по бесчисленному количеству комитетов, комиссий, о существовании которых он вновь узнавал каждый день, что теперь, в 1809 м году, готовилось здесь, в Петербурге, какое то огромное гражданское сражение, которого главнокомандующим было неизвестное ему, таинственное и представлявшееся ему гениальным, лицо – Сперанский. И самое ему смутно известное дело преобразования, и Сперанский – главный деятель, начинали так страстно интересовать его, что дело воинского устава очень скоро стало переходить в сознании его на второстепенное место.
