Детский городской парк Душанбе - находиться в центральной части административного района И. Самани г. Душанбе, на левобережье реки Душанбинки.
Характеристика
Детский городской парк находится рядом со стадионом «Спартак». За парком расположен бывший городской «Дом пионеров», сейчас - «Хонаи кудакон ва наврасон» («Дом детей и подростков»). Территория парка благоустроенна, снабжена дорожками и питьевыми фонтанчиками. Парк снабжен малыми игровыми формами с использованием бетона и мозаики. Здесь нет аттракционов и других развлекательных игр. Перед входом установлены объемные бетонные формы с мозаикой и надписью «Детский парк». Является местом отдыха детей и родителей прилегающих жилых массивов.
История
Детский городской парк был запроектирован в 1936 году архитектором С.Л. Анисимовым как Центральный пионерский парк культуры и отдыха. В настоящее время из всего запроектированного ничего не осталось кроме стадиона «Спартак», перестроенный и реконструированный в конце 90-х годов прошлого столетия.
Напишите отзыв о статье "Детский городской парк Душанбе"
Примечания
Литература
Салия Мамаджанова, Рустам Мукимов Архитектура и градостроительство Душанбе (история, теория и практика). – Душанбе, 2008, с. 282-283.
Отрывок, характеризующий Детский городской парк Душанбе
– Ваше сиятельство, сюда… куда изволите?.. сюда пожалуйте, – проговорил сзади его дрожащий, испуганный голос. Граф Растопчин не в силах был ничего отвечать и, послушно повернувшись, пошел туда, куда ему указывали. У заднего крыльца стояла коляска. Далекий гул ревущей толпы слышался и здесь. Граф Растопчин торопливо сел в коляску и велел ехать в свой загородный дом в Сокольниках. Выехав на Мясницкую и не слыша больше криков толпы, граф стал раскаиваться. Он с неудовольствием вспомнил теперь волнение и испуг, которые он выказал перед своими подчиненными. «La populace est terrible, elle est hideuse, – думал он по французски. – Ils sont сошше les loups qu'on ne peut apaiser qu'avec de la chair. [Народная толпа страшна, она отвратительна. Они как волки: их ничем не удовлетворишь, кроме мяса.] „Граф! один бог над нами!“ – вдруг вспомнились ему слова Верещагина, и неприятное чувство холода пробежало по спине графа Растопчина. Но чувство это было мгновенно, и граф Растопчин презрительно улыбнулся сам над собою. „J'avais d'autres devoirs, – подумал он. – Il fallait apaiser le peuple. Bien d'autres victimes ont peri et perissent pour le bien publique“, [У меня были другие обязанности. Следовало удовлетворить народ. Много других жертв погибло и гибнет для общественного блага.] – и он стал думать о тех общих обязанностях, которые он имел в отношении своего семейства, своей (порученной ему) столице и о самом себе, – не как о Федоре Васильевиче Растопчине (он полагал, что Федор Васильевич Растопчин жертвует собою для bien publique [общественного блага]), но о себе как о главнокомандующем, о представителе власти и уполномоченном царя. „Ежели бы я был только Федор Васильевич, ma ligne de conduite aurait ete tout autrement tracee, [путь мой был бы совсем иначе начертан,] но я должен был сохранить и жизнь и достоинство главнокомандующего“.
