Детский памятник мира
| Памятник | |
| Страна | Япония |
| Автор проекта | Кадзуо Кикути, Киёси Икэбэ, Хидэки Юкава |
| Строительство | 8 ноября 1955—5 мая 1958 годы |
Детский памятник мира (яп. 原爆の子の像) — памятник, установленный в память о девочке Садако Сасаки и тысячах детей, пострадавших во время атомной бомбардировки Хиросимы.
История
Монумент находится в Парке мира в городе Хиросима. Создан по проекту художников Кадзуо Кикути и Киёси Икэбэ на деньги, собранные японскими школьниками, в том числе одноклассниками Садако Сасаки. Памятник под названием Дети атомной бомбы был открыт 5 мая 1958 года (День детей в Японии).
Садако увековечена в статуе в верхней части монумента, с журавликом-оригами в руках. Тысяча журавликов-оригами со всего мира каждый день запускаются вокруг памятника. По древней японской традиции, тот, кто сложит тысячу журавликов сможет загадать желание, которое обязательно исполнится. Журавлики-оригами символизируют то, что дети, сделавшие их и те, кто приходят к памятнику, чтобы запустить их, желают мира без атомной войны. Традиция ежедневно запускать тысячу журавликов-оригами у памятника, связана с историей о том, что болевшая лейкемией Садако умерла, не успев сделать их тысячу. Однако, известно, что к концу августа 1955 года девочка достигла цели, но продолжила делать журавликов. К сожалению, её желание не исполнилось, она умерла от лейкемии в возрасте 12 лет 25 октября 1955 года.
Статуя стоит на бронзовом постаменте по форме похожем на журавлика, который звенит от дуновения ветра, когда звонят в подвешенный в нём традиционный колокол мира. Обе части были пожертвованы Хидеки Юкава, лауреатом Нобелевской премии в области физики.
В основании памятника находится чёрная мраморная плита, на которой начертано на японском языке:
- これはぼくらの叫びです これは私たちの祈りです 世界に平和をきずくための
- Корэ ва бокура но сакэби дэсу. Корэ ва ватаситати но инори дэсу. Сэкай ни хэйва о кидзуку тамэ но.
- Это наш крик. Это наша молитва. Ради установления мира во всем мире.
Подобные монументы
Подобные памятники, созданные на средства, собранные школьниками, находятся также в Санта-Фе (США), открытый в 1995 году в память 50-летия со дня атомных бомбардировок и Сиэтле (США).
Напишите отзыв о статье "Детский памятник мира"
Ссылки
- [www.city.hiroshima.jp/shimin/heiwa/monument.html Памятник детям мира]
- [www.city.hiroshima.jp/shimin/heiwa/crane.html Бумажные журавлики и Памятник детям мира]
Отрывок, характеризующий Детский памятник мира
Играли ли в колечко, в веревочку или рублик, разговаривали ли, как теперь, Николай не отходил от Сони и совсем новыми глазами смотрел на нее. Ему казалось, что он нынче только в первый раз, благодаря этим пробочным усам, вполне узнал ее. Соня действительно этот вечер была весела, оживлена и хороша, какой никогда еще не видал ее Николай.«Так вот она какая, а я то дурак!» думал он, глядя на ее блестящие глаза и счастливую, восторженную, из под усов делающую ямочки на щеках, улыбку, которой он не видал прежде.
– Я ничего не боюсь, – сказала Соня. – Можно сейчас? – Она встала. Соне рассказали, где амбар, как ей молча стоять и слушать, и подали ей шубку. Она накинула ее себе на голову и взглянула на Николая.
«Что за прелесть эта девочка!» подумал он. «И об чем я думал до сих пор!»
Соня вышла в коридор, чтобы итти в амбар. Николай поспешно пошел на парадное крыльцо, говоря, что ему жарко. Действительно в доме было душно от столпившегося народа.
На дворе был тот же неподвижный холод, тот же месяц, только было еще светлее. Свет был так силен и звезд на снеге было так много, что на небо не хотелось смотреть, и настоящих звезд было незаметно. На небе было черно и скучно, на земле было весело.
«Дурак я, дурак! Чего ждал до сих пор?» подумал Николай и, сбежав на крыльцо, он обошел угол дома по той тропинке, которая вела к заднему крыльцу. Он знал, что здесь пойдет Соня. На половине дороги стояли сложенные сажени дров, на них был снег, от них падала тень; через них и с боку их, переплетаясь, падали тени старых голых лип на снег и дорожку. Дорожка вела к амбару. Рубленная стена амбара и крыша, покрытая снегом, как высеченная из какого то драгоценного камня, блестели в месячном свете. В саду треснуло дерево, и опять всё совершенно затихло. Грудь, казалось, дышала не воздухом, а какой то вечно молодой силой и радостью.
С девичьего крыльца застучали ноги по ступенькам, скрыпнуло звонко на последней, на которую был нанесен снег, и голос старой девушки сказал:
– Прямо, прямо, вот по дорожке, барышня. Только не оглядываться.
– Я не боюсь, – отвечал голос Сони, и по дорожке, по направлению к Николаю, завизжали, засвистели в тоненьких башмачках ножки Сони.
Соня шла закутавшись в шубку. Она была уже в двух шагах, когда увидала его; она увидала его тоже не таким, каким она знала и какого всегда немножко боялась. Он был в женском платье со спутанными волосами и с счастливой и новой для Сони улыбкой. Соня быстро подбежала к нему.
«Совсем другая, и всё та же», думал Николай, глядя на ее лицо, всё освещенное лунным светом. Он продел руки под шубку, прикрывавшую ее голову, обнял, прижал к себе и поцеловал в губы, над которыми были усы и от которых пахло жженой пробкой. Соня в самую середину губ поцеловала его и, выпростав маленькие руки, с обеих сторон взяла его за щеки.
– Соня!… Nicolas!… – только сказали они. Они подбежали к амбару и вернулись назад каждый с своего крыльца.
