Деусдедит Кентерберийский

Деусдедит Deusdedit
Архиепископ Кентерберийский
Епископское посвящение	655 год
Интронизация	март 655 года
Конец правления	664 год
Предшественник	Гонорий Кентерберийский
Преемник	Вигхерд Кентерберийский
Родился	VII век Англия, Уэссекс
Умер	14 июля 664(0664-07-14) Кентербери, Кент, Англия
Святость
Праздник	14 июля

Деусдеди́т (умер 14 июля 664 года) — первый англосакс, ставший архиепископом Кентерберийским. Первоначально носил имя Фрифона (возможно, Фрифувайн или Фрифонас), но после своего посвящения взял имя Деусдедит. Англосакс по рождению, он принял сан в 655 году и оставался архиепископом Кентерберийским девять лет вплоть до своей смерти в 664 году, вероятно, от чумы. Преемником Деусдедита стал один из его священников в Кентербери. Историки до сих пор спорят о точной дате его смерти из-за расхождения дат в исторических документах о его жизни. О его делах в сане архиепископа также мало что известно. Считается, что канонизирован Деусдедит был после своей смерти, хотя история его жизни была написана только в 1091 году после перезахоронения его останков.

Биография

Архиепископство

По традиции, установившейся после норманнского завоевания, Гонселин называет Деусдедита настоящим именем, Фрифона (анг. Frithona), которое, возможно, сокращение от Фрифувайн (анг. Frithuwine). В архиепископы Деусдедит был рукоположен Ифамаром Рочерстерским в 655 году 26 марта, а по другим источникам 12 марта. Он родился в Уэссексе и стал шестым архиепископом Кентерберийским и первым англосаксом на этом посту после прибытия «Григорианской миссии» в Англию в 595 году. Одной из причин столь долгого пребывания на посту архиепископа римлян является, скорее всего, желание передать опыт и установить высокий стандарт в английской церкви. Своим назначением на пост архиепископа Деусдедит, скорее всего, обязан тесному сотрудничеству Эрконберта, короля Кента, и Кенвала, короля Уэссекса. Имя Деусдедит обозначает в дословном переводе «данное Богом» и было принято также папой Адеодатом I (Адеодат является одним из вариантов этого имени), правившим с 615 по 618 год. Принятие нового имени после вступления в сан, чаще всего имени одного из римских пап, являлось в то время традицией среди англосакских священников. Когда именно Деусдедит принял новое имя, не известно, но историки считают, что имя он изменил после вступления в сан архиепископа а не после крещения.

Похоже, что во время правления Деусдедита архиепископство переживает период затишья, а сам архиепископ находится в сравнительной безвестности. Во время его архиепископства все новые епископы в Англии были освящены кельтской, либо иностранной церковью, за одним исключением: Деусдедит рукоположил в епископы Рочестера Дамиана, преемника Ифамара Рочестерского. Деусдедит основал монастырь на острове Танет и помог в основании Собора в Питерборо в 657 году. Долгое время Деусдедит находился в тени Агильберта, епископа в западной Саксонии, и его влась распространялась только на его собственную епархию и епархию Рочестера, которая традиционно подчинялась епархии Кентербери.

На Синоде в Уитби в 664 году, где обсуждалась дата празднования пасхи, Деусдедит также не присутствовал, возможно, из-за вспышки чумы.

Смерть

Деусдедит умер во время синода 664 года, хотя точная дата его смерти неизвестна. Беда Достопочтенный в своей книге «Церковная история народа англов» пишет:

Четырнадцатого июля вышеупомянутого года, когда затмение молниеносно сменила чума и епископ Колман Линдисфарнский был свергнут единогласным решением и вернулся к себе на родину, епископ Деусдедит Кентерберийский умер.

Солнечное затмение произошло 1 мая 664 года, и 14 июля вполне могло быть датой смерти Деусдедита, но это противоречит собственному высказыванию Беды ранее, где он утверждает, что его предшественник, Гонорий Кентерберийский:

…умер 30 сентября 653 года и после 18 месяцев Деусдедит стал шестым архиепископом Кентерберийским. Он был рукоположен в сан Ифамаром, епископом Рочестерским, 26 мая, и оставался на посту до своей смерти девять лет, четыре месяца и два дня спустя.

Если эта информация верна, Деусдедит умер 28 июля 664. Было предложено несколько трактовок этого несоответствия. Фрэнк Стентон, например, утверждал, что Беда начинал исчисление года с 1 сентября. Также Стентон утверждал, что переписчик допустил ошибку и на самом деле Беда написал «9 лет, 7 месяцев и 2 дня спустя», а не «9 лет, 4 месяца и 2 дня спустя». И если датой смерти Гонория считать 30 сентября 652 года, то дата смерти Деусдедита смещается на 28 октября 663 года. Таким образом, Стентон полагал, что Деусдедит умер в год между 1 сентября 663 и 1 сентября 664, в год солнечного затмения. Другие историки, включая Ричарда Абельса и Алана Тэйкера, считают датой смерти Деусдедита 14 июля 664 года. Главный аргумент выдвинул Грожан, утверждавший, что 26 мая это Великий четверг 665 года, а не день возведения Деусдедита в сан. Грожан также предложил взять за дату смерти Деусдедита 14 июля и считать назад до дня его возведения в сан, который по этой теории выпадает на 12 марта 655 года. Тэйкет и Абель соглашаются с Грожаном в том, что посвящение Деусдедита состоялось в марте. Беда указал также, что Деусдедит и Эрконберт, король Кента, умерли в один день, а день смерти Эрконберта точно установлен — 14 июля 664 года. Беда также указывает, что чума началась до солнечного затмения 1 мая. Таким образом 14 июля 664 года является наиболее вероятной датой смерти Деусдедита. Историк Кирби также утверждает, что Деусдедит умер в 664 году, не называя, впрочем, точной даты.

Большинство историков утверждают, что Деусдедит умер от чумы, бушевавшей в то время в Англии. Так как Беда коротко упоминает о смерти Деусдедита вскоре после записей о начале чумы, историк Маддикотт считает, что и король Эрконберт, и Деусдедит заболели и быстро умерли. Беда не пишет, какой вид чумы поразил Деусдедита, но Маддикотт считает, что по скорости распространения это, скорее всего, была бубонная чума. И хотя Беда не описывает симптомы Деусдедита или Эрконберта, рассказывая о других жертвах заболевания он упоминает вздутия на коже, характерные для бубонной чумы.

Наследие

За исключением нескольких фактов, о жизни Деусдедита мало что известно. Преемник Деусдедита, Вигхерд, был одним из его священников. После своей смерти Деусдедит был канонизирован, его днём считается 14 июля, хотя в псалтире церкви святого Августина конца 10 века называется 15 июля.

Деусдедит был похоронен в церкви святого Августина в Кентербери, а в 1091 году его останки были перенесены в новую церковь при аббатстве. После переноса его останков Гонселин написал его жизнеописание, взяв большинство фактов из описаний Беды, и таким образом описания Беды являются единственным источником информации о жизни Деусдедита.

Литература

• Abels, Richard (1983). «The Council of Whitby: A Study in Early Anglo-Saxon Politics». Journal of British Studies 23 (1): 1–25. DOI:10.1086/385808.
• Bede. A History of the English Church and People. — London: Penguin Classics, 1988. — ISBN 0-14-044042-9.
• Blair, Peter Hunter. The World of Bede. — Reprint of 1970. — Cambridge, UK: Cambridge University Press, 1990. — ISBN 0-521-39819-3.
• Brooks, Nicholas. The Early History of the Church of Canterbury: Christ Church from 597 to 1066. — London: Leicester University Press, 1984. — ISBN 0-7185-0041-5.
• Delaney, John P. Dictionary of Saints. — Second. — Garden City, NY: Doubleday, 1980. — ISBN 0-385-13594-7.
• Farmer, David Hugh. Oxford Dictionary of Saints. — Fifth. — Oxford, UK: Oxford University Press, 2004. — ISBN 978-0-19-860949-0.
• Fryde, E. B. Handbook of British Chronology. — Third revised. — Cambridge, UK: Cambridge University Press, 1996. — ISBN 0-521-56350-X.
• Hindley Geoffrey. A Brief History of the Anglo-Saxons: The Beginnings of the English Nation. — New York: Carroll & Graf Publishers, 2006. — ISBN 978-0-78671-738-5.
• Kirby, D. P. (July 1963). «Bede and Northumbrian Chronology». The English Historical Review 78 (308): 514–527. DOI:10.1093/ehr/LXXVIII.CCCVIII.514.
• Kornhammer, P. M. (1973), [dx.doi.org/10.1017%2FS0263675100000417 "The Origin the Bosworth Psalter"], Anglo-Saxon England 2, Cambridge, UK: Cambridge University Press, pp. 173–187, DOI 10.1017/S0263675100000417 

• Lapidge, Michael (2001), "Deusdedit", in Lapidge, Michael; Blair, John; Keynes, Simon; Scragg, Donald, The Blackwell Encyclopaedia of Anglo-Saxon England, Malden, MA: Blackwell Publishing, p. 140, ISBN 978-0-631-22492-1 

• Maddicott, J. R. (August 1997). «Plague in Seventh-Century England». Past and Present: 7–54. DOI:10.1093/past/156.1.7.
• Müller, Michael. God the Teacher of Mankind: or, Popular Catholic Theology, Apologetical, Dogmatical, Moral, Liturgical, Pastoral, and Ascetical. — New York: Benziger Brothers, 1881. — Vol. 3.
• Sharpe, R. (September 2002). «The Naming of Bishop Ithamar». The English Historical Review 117 (473): 889–894. DOI:10.1093/ehr/117.473.889.
• Staff. [www.bl.uk/catalogues/manuscripts/HITS0001.ASP?VPath=html/73767.htm&Search=Cott.+Vesp.+B.+xx.&Highlight=F Full Description: Cotton Vespasian B.xx]. Manuscripts Catalogue. British Library. Проверено 3 июля 2011. [www.webcitation.org/67iEZsPfm Архивировано из первоисточника 17 мая 2012].
• Stenton F. M. Anglo-Saxon England. — Third. — Oxford, UK: Oxford University Press, 1971. — ISBN 978-0-19-280139-5.
• Thacker, Alan (2004), [www.oxforddnb.com/view/article/7560 "Deusdedit (d. 664)"], Oxford Dictionary of National Biography, Oxford University Press, doi:[dx.doi.org/10.1093%2Fref%3Aodnb%2F7560 10.1093/ref:odnb/7560], <www.oxforddnb.com/view/article/7560>. Проверено 21 августа 2010. 

• Wood, Susan (April 1983). «Bede's Northumbrian Dates Again». The English Historical Review 98 (387): 280–296. DOI:10.1093/ehr/XCVIII.CCCLXXXVII.280.

Отрывок, характеризующий Деусдедит Кентерберийский

– Да, хорошенький кошелек… Да… да… – сказал он и вдруг побледнел. – Посмотрите, юноша, – прибавил он.
Ростов взял в руки кошелек и посмотрел и на него, и на деньги, которые были в нем, и на Телянина. Поручик оглядывался кругом, по своей привычке и, казалось, вдруг стал очень весел.
– Коли будем в Вене, всё там оставлю, а теперь и девать некуда в этих дрянных городишках, – сказал он. – Ну, давайте, юноша, я пойду.
Ростов молчал.
– А вы что ж? тоже позавтракать? Порядочно кормят, – продолжал Телянин. – Давайте же.
Он протянул руку и взялся за кошелек. Ростов выпустил его. Телянин взял кошелек и стал опускать его в карман рейтуз, и брови его небрежно поднялись, а рот слегка раскрылся, как будто он говорил: «да, да, кладу в карман свой кошелек, и это очень просто, и никому до этого дела нет».
– Ну, что, юноша? – сказал он, вздохнув и из под приподнятых бровей взглянув в глаза Ростова. Какой то свет глаз с быстротою электрической искры перебежал из глаз Телянина в глаза Ростова и обратно, обратно и обратно, всё в одно мгновение.
– Подите сюда, – проговорил Ростов, хватая Телянина за руку. Он почти притащил его к окну. – Это деньги Денисова, вы их взяли… – прошептал он ему над ухом.
– Что?… Что?… Как вы смеете? Что?… – проговорил Телянин.
Но эти слова звучали жалобным, отчаянным криком и мольбой о прощении. Как только Ростов услыхал этот звук голоса, с души его свалился огромный камень сомнения. Он почувствовал радость и в то же мгновение ему стало жалко несчастного, стоявшего перед ним человека; но надо было до конца довести начатое дело.
– Здесь люди Бог знает что могут подумать, – бормотал Телянин, схватывая фуражку и направляясь в небольшую пустую комнату, – надо объясниться…
– Я это знаю, и я это докажу, – сказал Ростов.
– Я…
Испуганное, бледное лицо Телянина начало дрожать всеми мускулами; глаза всё так же бегали, но где то внизу, не поднимаясь до лица Ростова, и послышались всхлипыванья.
– Граф!… не губите молодого человека… вот эти несчастные деньги, возьмите их… – Он бросил их на стол. – У меня отец старик, мать!…
Ростов взял деньги, избегая взгляда Телянина, и, не говоря ни слова, пошел из комнаты. Но у двери он остановился и вернулся назад. – Боже мой, – сказал он со слезами на глазах, – как вы могли это сделать?
– Граф, – сказал Телянин, приближаясь к юнкеру.
– Не трогайте меня, – проговорил Ростов, отстраняясь. – Ежели вам нужда, возьмите эти деньги. – Он швырнул ему кошелек и выбежал из трактира.


Вечером того же дня на квартире Денисова шел оживленный разговор офицеров эскадрона.
– А я говорю вам, Ростов, что вам надо извиниться перед полковым командиром, – говорил, обращаясь к пунцово красному, взволнованному Ростову, высокий штаб ротмистр, с седеющими волосами, огромными усами и крупными чертами морщинистого лица.
Штаб ротмистр Кирстен был два раза разжалован в солдаты зa дела чести и два раза выслуживался.
– Я никому не позволю себе говорить, что я лгу! – вскрикнул Ростов. – Он сказал мне, что я лгу, а я сказал ему, что он лжет. Так с тем и останется. На дежурство может меня назначать хоть каждый день и под арест сажать, а извиняться меня никто не заставит, потому что ежели он, как полковой командир, считает недостойным себя дать мне удовлетворение, так…
– Да вы постойте, батюшка; вы послушайте меня, – перебил штаб ротмистр своим басистым голосом, спокойно разглаживая свои длинные усы. – Вы при других офицерах говорите полковому командиру, что офицер украл…
– Я не виноват, что разговор зашел при других офицерах. Может быть, не надо было говорить при них, да я не дипломат. Я затем в гусары и пошел, думал, что здесь не нужно тонкостей, а он мне говорит, что я лгу… так пусть даст мне удовлетворение…
– Это всё хорошо, никто не думает, что вы трус, да не в том дело. Спросите у Денисова, похоже это на что нибудь, чтобы юнкер требовал удовлетворения у полкового командира?
Денисов, закусив ус, с мрачным видом слушал разговор, видимо не желая вступаться в него. На вопрос штаб ротмистра он отрицательно покачал головой.
– Вы при офицерах говорите полковому командиру про эту пакость, – продолжал штаб ротмистр. – Богданыч (Богданычем называли полкового командира) вас осадил.
– Не осадил, а сказал, что я неправду говорю.
– Ну да, и вы наговорили ему глупостей, и надо извиниться.
– Ни за что! – крикнул Ростов.
– Не думал я этого от вас, – серьезно и строго сказал штаб ротмистр. – Вы не хотите извиниться, а вы, батюшка, не только перед ним, а перед всем полком, перед всеми нами, вы кругом виноваты. А вот как: кабы вы подумали да посоветовались, как обойтись с этим делом, а то вы прямо, да при офицерах, и бухнули. Что теперь делать полковому командиру? Надо отдать под суд офицера и замарать весь полк? Из за одного негодяя весь полк осрамить? Так, что ли, по вашему? А по нашему, не так. И Богданыч молодец, он вам сказал, что вы неправду говорите. Неприятно, да что делать, батюшка, сами наскочили. А теперь, как дело хотят замять, так вы из за фанаберии какой то не хотите извиниться, а хотите всё рассказать. Вам обидно, что вы подежурите, да что вам извиниться перед старым и честным офицером! Какой бы там ни был Богданыч, а всё честный и храбрый, старый полковник, так вам обидно; а замарать полк вам ничего? – Голос штаб ротмистра начинал дрожать. – Вы, батюшка, в полку без году неделя; нынче здесь, завтра перешли куда в адъютантики; вам наплевать, что говорить будут: «между павлоградскими офицерами воры!» А нам не всё равно. Так, что ли, Денисов? Не всё равно?
Денисов всё молчал и не шевелился, изредка взглядывая своими блестящими, черными глазами на Ростова.
– Вам своя фанаберия дорога, извиниться не хочется, – продолжал штаб ротмистр, – а нам, старикам, как мы выросли, да и умереть, Бог даст, приведется в полку, так нам честь полка дорога, и Богданыч это знает. Ох, как дорога, батюшка! А это нехорошо, нехорошо! Там обижайтесь или нет, а я всегда правду матку скажу. Нехорошо!
И штаб ротмистр встал и отвернулся от Ростова.
– Пг'авда, чог'т возьми! – закричал, вскакивая, Денисов. – Ну, Г'остов! Ну!
Ростов, краснея и бледнея, смотрел то на одного, то на другого офицера.
– Нет, господа, нет… вы не думайте… я очень понимаю, вы напрасно обо мне думаете так… я… для меня… я за честь полка.да что? это на деле я покажу, и для меня честь знамени…ну, всё равно, правда, я виноват!.. – Слезы стояли у него в глазах. – Я виноват, кругом виноват!… Ну, что вам еще?…
– Вот это так, граф, – поворачиваясь, крикнул штаб ротмистр, ударяя его большою рукою по плечу.
– Я тебе говог'ю, – закричал Денисов, – он малый славный.
– Так то лучше, граф, – повторил штаб ротмистр, как будто за его признание начиная величать его титулом. – Подите и извинитесь, ваше сиятельство, да с.
– Господа, всё сделаю, никто от меня слова не услышит, – умоляющим голосом проговорил Ростов, – но извиняться не могу, ей Богу, не могу, как хотите! Как я буду извиняться, точно маленький, прощенья просить?
Денисов засмеялся.
– Вам же хуже. Богданыч злопамятен, поплатитесь за упрямство, – сказал Кирстен.
– Ей Богу, не упрямство! Я не могу вам описать, какое чувство, не могу…
– Ну, ваша воля, – сказал штаб ротмистр. – Что ж, мерзавец то этот куда делся? – спросил он у Денисова.
– Сказался больным, завтг'а велено пг'иказом исключить, – проговорил Денисов.
– Это болезнь, иначе нельзя объяснить, – сказал штаб ротмистр.
– Уж там болезнь не болезнь, а не попадайся он мне на глаза – убью! – кровожадно прокричал Денисов.
В комнату вошел Жерков.
– Ты как? – обратились вдруг офицеры к вошедшему.
– Поход, господа. Мак в плен сдался и с армией, совсем.
– Врешь!
– Сам видел.
– Как? Мака живого видел? с руками, с ногами?
– Поход! Поход! Дать ему бутылку за такую новость. Ты как же сюда попал?
– Опять в полк выслали, за чорта, за Мака. Австрийской генерал пожаловался. Я его поздравил с приездом Мака…Ты что, Ростов, точно из бани?
– Тут, брат, у нас, такая каша второй день.
Вошел полковой адъютант и подтвердил известие, привезенное Жерковым. На завтра велено было выступать.
– Поход, господа!
– Ну, и слава Богу, засиделись.


Кутузов отступил к Вене, уничтожая за собой мосты на реках Инне (в Браунау) и Трауне (в Линце). 23 го октября .русские войска переходили реку Энс. Русские обозы, артиллерия и колонны войск в середине дня тянулись через город Энс, по сю и по ту сторону моста.
День был теплый, осенний и дождливый. Пространная перспектива, раскрывавшаяся с возвышения, где стояли русские батареи, защищавшие мост, то вдруг затягивалась кисейным занавесом косого дождя, то вдруг расширялась, и при свете солнца далеко и ясно становились видны предметы, точно покрытые лаком. Виднелся городок под ногами с своими белыми домами и красными крышами, собором и мостом, по обеим сторонам которого, толпясь, лилися массы русских войск. Виднелись на повороте Дуная суда, и остров, и замок с парком, окруженный водами впадения Энса в Дунай, виднелся левый скалистый и покрытый сосновым лесом берег Дуная с таинственною далью зеленых вершин и голубеющими ущельями. Виднелись башни монастыря, выдававшегося из за соснового, казавшегося нетронутым, дикого леса; далеко впереди на горе, по ту сторону Энса, виднелись разъезды неприятеля.
Между орудиями, на высоте, стояли спереди начальник ариергарда генерал с свитским офицером, рассматривая в трубу местность. Несколько позади сидел на хоботе орудия Несвицкий, посланный от главнокомандующего к ариергарду.
Казак, сопутствовавший Несвицкому, подал сумочку и фляжку, и Несвицкий угощал офицеров пирожками и настоящим доппелькюмелем. Офицеры радостно окружали его, кто на коленах, кто сидя по турецки на мокрой траве.
– Да, не дурак был этот австрийский князь, что тут замок выстроил. Славное место. Что же вы не едите, господа? – говорил Несвицкий.
– Покорно благодарю, князь, – отвечал один из офицеров, с удовольствием разговаривая с таким важным штабным чиновником. – Прекрасное место. Мы мимо самого парка проходили, двух оленей видели, и дом какой чудесный!
– Посмотрите, князь, – сказал другой, которому очень хотелось взять еще пирожок, но совестно было, и который поэтому притворялся, что он оглядывает местность, – посмотрите ка, уж забрались туда наши пехотные. Вон там, на лужку, за деревней, трое тащут что то. .Они проберут этот дворец, – сказал он с видимым одобрением.
– И то, и то, – сказал Несвицкий. – Нет, а чего бы я желал, – прибавил он, прожевывая пирожок в своем красивом влажном рте, – так это вон туда забраться.
Он указывал на монастырь с башнями, видневшийся на горе. Он улыбнулся, глаза его сузились и засветились.