Де-Мойн
Город
|
Де-Мойн[1][2] (англ. Des Moines [dɪˈmɔɪn], от фр. Des Moines [demwan] — «город монахов») — город в США в центральной части штата Айова, у впадения реки Раккун в реку Де-Мойн. Столица штата (с 1857), административный центр округа Полк. 203,4 тыс. жителей (2010), с пригородами — 569,6 тыс. жителей — крупнейший город штата.
Содержание
История
В первой половине XIX район нынешнего Де-Мойна был населён индейскими племенами сауки и месквоки, вытесненными сюда с востока штата. В мае 1843 года отрядом солдат под командованием военного инженера Джеймса Аллена у впадения Енотовой реки в реку Де-Мойн был основан форт Де-Мойн. Основными целями существования форта были как надзор за агрессивными индейскими племенами, так и пресечение продажи им алкоголя белыми торговцами (продажа индейцам алкоголя была запрещена во избежание их спаивания). В марте 1846 года племена были выселены дальше на запад, и форт был заброшен[3].
Удобное расположение покинутого форта привлекло поселенцев-гомстедеров, и уже в мае 1846 года вновь образованный посёлок Форт Де-Мойн стал административным центром округа Полк. В 1851 году сильнейшее наводнение затопило большую часть территории округа, нанеся городу большой ущерб. Осенью того же года на общем голосовании был принят городской устав. В 1857 году Законодательное собрание Айовы приняло решение о перемещении столицы штата из Айова-Сити в Форт Де-Мойн, одновременно сократив название города до Де-Мойн. Несмотря на столичный статус, город развивался довольно медленно вплоть до 1866 года, когда к нему подошла железная дорога. С этого времени начался период бурного роста населения и экономики города, основой для которого стали сельское хозяйство и угольные шахты в окрестностях Де-Мойна. Основные угольные месторождения были выработаны к 1908 году.
В начале ХХ века городскими властями был осуществлён проект «Прекрасный город», в рамках которого в Де-Мойне появилось множество красивых зданий, фонтанов и парков, вымощены дороги, создана система уличного освещения и оформлена набережная.
С начала 1950-х город вступил в полосу экономического упадка и деиндустриализации, продлившуюся до 1990-х. Закрывались промышленные предприятия, приходили в запустение офисные и общественные здания в центре города, были разрушены фонтаны, которыми славился Де-Мойн в период расцвета. В центральных районах города образовались обширные чёрные гетто, рассадники преступности и антисанитарии. Белые жители переезжали в пригороды (своего максимума городское население достигло в 1960 году). В 1993 году сильное наводнение нанесло серьёзный ущерб городу и окрестностям, оставив без света и канализации около 250 000 человек.
В 1990-х город постепенно восстанавливается, появляются новые рабочие места в сфере услуг, осуществляются различные программы по оздоровлению центральных райнов. Развиваются страховой сектор и банковское дело.
География и климат
Де-Мойн расположен в центре Айовы, у места впадения реки Раккун в реку Де-Мойн. Территория города преимущественно равнинная, с несколькими пологими холмами.
Город лежит в зоне умеренно-континентального климата, вдали от смягчающих температурные перепады водоёмов. Лето жаркое и дождливое, зима холодная.
| Климат Де-Мойна | |||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| Показатель | Янв. | Фев. | Март | Апр. | Май | Июнь | Июль | Авг. | Сен. | Окт. | Нояб. | Дек. | Год |
| Абсолютный максимум, °C | 19,4 | 25,5 | 32,7 | 33,8 | 40,5 | 39,4 | 43,3 | 43,3 | 38,3 | 35,0 | 27,7 | 20,5 | 43,3 |
| Средний максимум, °C | −0,5 | 2,2 | 9,4 | 16,8 | 22,4 | 27,5 | 29,8 | 28,7 | 24,5 | 17,2 | 8,8 | 1,1 | 15,6 |
| Средняя температура, °C | −5,2 | −2,5 | 4,0 | 10,9 | 16,8 | 22,1 | 24,6 | 23,5 | 18,6 | 11,7 | 4,0 | −3,3 | 10,4 |
| Средний минимум, °C | −9,8 | −7,3 | −1,2 | 5,0 | 11,2 | 16,6 | 19,3 | 18,2 | 12,8 | 6,1 | −0,8 | −7,7 | 5,2 |
| Абсолютный минимум, °C | −34,4 | −32,2 | −30 | −12,7 | −3,3 | 2,7 | 8,3 | 4,4 | −3,3 | −13,8 | −23,3 | −30 | −34,4 |
| Норма осадков, мм | 25 | 32 | 58 | 98 | 120 | 125 | 113 | 104 | 77 | 67 | 55 | 36 | 910 |
| Источник: [www.nws.noaa.gov/climate/xmacis.php?wfo=dmx NWS] | |||||||||||||
Население
По данным переписи 2010 года в городе проживало 203 433 человека, имелось 81 369 домохозяйств и 47 491 семья.
Расовый состав населения:
- белые — 70,5 % (в 1980 — 87,8 %)
- латиноамериканцы — 12 %
- афроамериканцы — 10,2 %
- азиаты — 4,4 %
Каждый пятый горожанин — немецкого происхождения, каждый десятый — ирландского.
Среднегодовой доход на душу населения составлял 19 467 долларов США (данные 2000 года). Средний возраст горожан — 33,5 года. Уровень преступности в 1,3 раза выше среднеамериканского и почти вдвое выше среднего по Айове.
Экономика
В отличие от большинства американских провинциальных столиц, Де-Мойн одновременно является торговым и финансовым центром Айовы, а также основным транспортным узлом штата. Будучи одним из центров т. н. «Кормового и животноводческого пояса» (кукуруза, соя, свиноводство, мясное животноводство), город обладает мощной пищевой и консервной промышленностью. Утратив свою некогда ведущую роль, остаётся значимым производство сельскохозяйственной и строительной техники. Де-Мойн является одним из центров страхового бизнеса на Среднем Западе, тут размещены штаб-квартиры таких фирм как Principal Financial Group, EMC Insurance Group, Allied Insurance и Aviva USA.
Кроме того, Де-Мойн является площадкой для размещения производственных мощностей и центров обработки информации для таких компаний как Wells Fargo, ING Group и Electronic Data Systems.
В 2010 году город занял первое место в рейтинге журнала Forbes как лучший город для начала карьеры молодыми специалистами.
Образование и культура
Университет Дрейка (1881), Колледж остеопатической медицины и хирургии, колледж Гранд-Вью (1896), Открытый библейский колледж (1931).
Среди достопримечательностей — здание Капитолия штата (1871—1884), Демойнский центр искусства, Музей науки и промышленности, Исторический музей штата, «Историческая ферма» (музей сельского хозяйства под открытым небом в пригороде).
Самая известная рок-группа города — Slipknot. Как говорили сами участники группы Slipknot, Де-Мойн — это чёрная дыра в Америке.
Транспорт
Город обслуживается Международным аэропортом Де-Мойна (IATA: DSM, ICAO: KDSM), расположенным в 6 километрах к юго-западу от центра города. Регулярные пассажирские рейсы осуществляются во все основные аэропорты США, а также в Канкун. Пассажирооборот в 2010 году составил около 900 000 человек.
Ближайшая железнодорожная станция с пассажирским сообщением находится в городке Оцеола (Osceola) в 64 километрах к югу от Де-Мойна. Через неё следует поезд Сан-Франциско — Чикаго.
Через город проходят межштатные шоссе I-35 и I-80, а также скоростные дороги US 6, US 65 и US 69.
Общественный транспорт в городе и окрестностях представлен 23 автобусными маршрутами под управлением организации (Des Moines Area Regional Transit). В 2008 году городской совет утвердил план строительства 6 линий легкорельсового транспорта, но, в связи с экономическими трудностями, по состоянию на февраль 2013 года выполнение не продвинулось дальше разработки проекта и начала землеотвода.
Де-Мойн известен своей системой надземных тротуаров (The Des Moines Skywalk System) в центре города, протянувшихся более чем на 6 километров.
Города-побратимы
-
Кофу (яп. 甲府市), Япония -
Наукальпан (исп. Naucalpan), Мексика -
Сент-Этьен (фр. Saint-Ëtienne), Франция -
Ставрополь, Россия -
Шицзячжуан (кит. трад. 石家莊, упр. 石家庄, пиньинь: Shíjiāzhuāng), Китай
Напишите отзыв о статье "Де-Мойн"
Примечания
- ↑ Соединенные Штаты Америки // Атлас мира / сост. и подгот. к изд. ПКО «Картография» в 2009 г. ; гл. ред. Г. В. Поздняк. — М. : ПКО «Картография» : Оникс, 2010. — С. 168—169. — ISBN 978-5-85120-295-7 (Картография). — ISBN 978-5-488-02609-4 (Оникс).</span>
- ↑ Словарь географических названий зарубежных стран / отв. ред. А. М. Комков. — 3-е изд., перераб. и доп. — М. : Недра, 1986. — С. 107.</span>
- ↑ Schoen, Christopher M.; W.E. Whittaker and K.E.M. Gourley (2009). «[www.uiowapress.org/books/2009-fall/whittaker.htm Fort Des Moines No. 2, 1843—1846]». In William E. Whittaker. Frontier Forts of Iowa: Indians, Traders, and Soldiers, 1682—1862. Iowa City: University of Iowa Press. pp. 161—177.
</ol>
| ||||||
Отрывок, характеризующий Де-Мойн
– Ну, пойдем петь «Ключ».– Пойдем.
– А знаешь, этот толстый Пьер, что против меня сидел, такой смешной! – сказала вдруг Наташа, останавливаясь. – Мне очень весело!
И Наташа побежала по коридору.
Соня, отряхнув пух и спрятав стихи за пазуху, к шейке с выступавшими костями груди, легкими, веселыми шагами, с раскрасневшимся лицом, побежала вслед за Наташей по коридору в диванную. По просьбе гостей молодые люди спели квартет «Ключ», который всем очень понравился; потом Николай спел вновь выученную им песню.
В приятну ночь, при лунном свете,
Представить счастливо себе,
Что некто есть еще на свете,
Кто думает и о тебе!
Что и она, рукой прекрасной,
По арфе золотой бродя,
Своей гармониею страстной
Зовет к себе, зовет тебя!
Еще день, два, и рай настанет…
Но ах! твой друг не доживет!
И он не допел еще последних слов, когда в зале молодежь приготовилась к танцам и на хорах застучали ногами и закашляли музыканты.
Пьер сидел в гостиной, где Шиншин, как с приезжим из за границы, завел с ним скучный для Пьера политический разговор, к которому присоединились и другие. Когда заиграла музыка, Наташа вошла в гостиную и, подойдя прямо к Пьеру, смеясь и краснея, сказала:
– Мама велела вас просить танцовать.
– Я боюсь спутать фигуры, – сказал Пьер, – но ежели вы хотите быть моим учителем…
И он подал свою толстую руку, низко опуская ее, тоненькой девочке.
Пока расстанавливались пары и строили музыканты, Пьер сел с своей маленькой дамой. Наташа была совершенно счастлива; она танцовала с большим , с приехавшим из за границы . Она сидела на виду у всех и разговаривала с ним, как большая. У нее в руке был веер, который ей дала подержать одна барышня. И, приняв самую светскую позу (Бог знает, где и когда она этому научилась), она, обмахиваясь веером и улыбаясь через веер, говорила с своим кавалером.
– Какова, какова? Смотрите, смотрите, – сказала старая графиня, проходя через залу и указывая на Наташу.
Наташа покраснела и засмеялась.
– Ну, что вы, мама? Ну, что вам за охота? Что ж тут удивительного?
В середине третьего экосеза зашевелились стулья в гостиной, где играли граф и Марья Дмитриевна, и большая часть почетных гостей и старички, потягиваясь после долгого сиденья и укладывая в карманы бумажники и кошельки, выходили в двери залы. Впереди шла Марья Дмитриевна с графом – оба с веселыми лицами. Граф с шутливою вежливостью, как то по балетному, подал округленную руку Марье Дмитриевне. Он выпрямился, и лицо его озарилось особенною молодецки хитрою улыбкой, и как только дотанцовали последнюю фигуру экосеза, он ударил в ладоши музыкантам и закричал на хоры, обращаясь к первой скрипке:
– Семен! Данилу Купора знаешь?
Это был любимый танец графа, танцованный им еще в молодости. (Данило Купор была собственно одна фигура англеза .)
– Смотрите на папа, – закричала на всю залу Наташа (совершенно забыв, что она танцует с большим), пригибая к коленам свою кудрявую головку и заливаясь своим звонким смехом по всей зале.
Действительно, всё, что только было в зале, с улыбкою радости смотрело на веселого старичка, который рядом с своею сановитою дамой, Марьей Дмитриевной, бывшей выше его ростом, округлял руки, в такт потряхивая ими, расправлял плечи, вывертывал ноги, слегка притопывая, и всё более и более распускавшеюся улыбкой на своем круглом лице приготовлял зрителей к тому, что будет. Как только заслышались веселые, вызывающие звуки Данилы Купора, похожие на развеселого трепачка, все двери залы вдруг заставились с одной стороны мужскими, с другой – женскими улыбающимися лицами дворовых, вышедших посмотреть на веселящегося барина.
– Батюшка то наш! Орел! – проговорила громко няня из одной двери.
Граф танцовал хорошо и знал это, но его дама вовсе не умела и не хотела хорошо танцовать. Ее огромное тело стояло прямо с опущенными вниз мощными руками (она передала ридикюль графине); только одно строгое, но красивое лицо ее танцовало. Что выражалось во всей круглой фигуре графа, у Марьи Дмитриевны выражалось лишь в более и более улыбающемся лице и вздергивающемся носе. Но зато, ежели граф, всё более и более расходясь, пленял зрителей неожиданностью ловких выверток и легких прыжков своих мягких ног, Марья Дмитриевна малейшим усердием при движении плеч или округлении рук в поворотах и притопываньях, производила не меньшее впечатление по заслуге, которую ценил всякий при ее тучности и всегдашней суровости. Пляска оживлялась всё более и более. Визави не могли ни на минуту обратить на себя внимания и даже не старались о том. Всё было занято графом и Марьею Дмитриевной. Наташа дергала за рукава и платье всех присутствовавших, которые и без того не спускали глаз с танцующих, и требовала, чтоб смотрели на папеньку. Граф в промежутках танца тяжело переводил дух, махал и кричал музыкантам, чтоб они играли скорее. Скорее, скорее и скорее, лише, лише и лише развертывался граф, то на цыпочках, то на каблуках, носясь вокруг Марьи Дмитриевны и, наконец, повернув свою даму к ее месту, сделал последнее па, подняв сзади кверху свою мягкую ногу, склонив вспотевшую голову с улыбающимся лицом и округло размахнув правою рукой среди грохота рукоплесканий и хохота, особенно Наташи. Оба танцующие остановились, тяжело переводя дыхание и утираясь батистовыми платками.
– Вот как в наше время танцовывали, ma chere, – сказал граф.
– Ай да Данила Купор! – тяжело и продолжительно выпуская дух и засучивая рукава, сказала Марья Дмитриевна.
В то время как у Ростовых танцовали в зале шестой англез под звуки от усталости фальшививших музыкантов, и усталые официанты и повара готовили ужин, с графом Безухим сделался шестой удар. Доктора объявили, что надежды к выздоровлению нет; больному дана была глухая исповедь и причастие; делали приготовления для соборования, и в доме была суетня и тревога ожидания, обыкновенные в такие минуты. Вне дома, за воротами толпились, скрываясь от подъезжавших экипажей, гробовщики, ожидая богатого заказа на похороны графа. Главнокомандующий Москвы, который беспрестанно присылал адъютантов узнавать о положении графа, в этот вечер сам приезжал проститься с знаменитым Екатерининским вельможей, графом Безухим.
Великолепная приемная комната была полна. Все почтительно встали, когда главнокомандующий, пробыв около получаса наедине с больным, вышел оттуда, слегка отвечая на поклоны и стараясь как можно скорее пройти мимо устремленных на него взглядов докторов, духовных лиц и родственников. Князь Василий, похудевший и побледневший за эти дни, провожал главнокомандующего и что то несколько раз тихо повторил ему.
Проводив главнокомандующего, князь Василий сел в зале один на стул, закинув высоко ногу на ногу, на коленку упирая локоть и рукою закрыв глаза. Посидев так несколько времени, он встал и непривычно поспешными шагами, оглядываясь кругом испуганными глазами, пошел чрез длинный коридор на заднюю половину дома, к старшей княжне.
Находившиеся в слабо освещенной комнате неровным шопотом говорили между собой и замолкали каждый раз и полными вопроса и ожидания глазами оглядывались на дверь, которая вела в покои умирающего и издавала слабый звук, когда кто нибудь выходил из нее или входил в нее.
– Предел человеческий, – говорил старичок, духовное лицо, даме, подсевшей к нему и наивно слушавшей его, – предел положен, его же не прейдеши.
– Я думаю, не поздно ли соборовать? – прибавляя духовный титул, спрашивала дама, как будто не имея на этот счет никакого своего мнения.
– Таинство, матушка, великое, – отвечало духовное лицо, проводя рукою по лысине, по которой пролегало несколько прядей зачесанных полуседых волос.
– Это кто же? сам главнокомандующий был? – спрашивали в другом конце комнаты. – Какой моложавый!…
– А седьмой десяток! Что, говорят, граф то не узнает уж? Хотели соборовать?
– Я одного знал: семь раз соборовался.
Вторая княжна только вышла из комнаты больного с заплаканными глазами и села подле доктора Лоррена, который в грациозной позе сидел под портретом Екатерины, облокотившись на стол.
– Tres beau, – говорил доктор, отвечая на вопрос о погоде, – tres beau, princesse, et puis, a Moscou on se croit a la campagne. [прекрасная погода, княжна, и потом Москва так похожа на деревню.]
– N'est ce pas? [Не правда ли?] – сказала княжна, вздыхая. – Так можно ему пить?
Лоррен задумался.
– Он принял лекарство?
– Да.
Доктор посмотрел на брегет.
– Возьмите стакан отварной воды и положите une pincee (он своими тонкими пальцами показал, что значит une pincee) de cremortartari… [щепотку кремортартара…]
– Не пило слушай , – говорил немец доктор адъютанту, – чтопи с третий удар шивь оставался .
– А какой свежий был мужчина! – говорил адъютант. – И кому пойдет это богатство? – прибавил он шопотом.
– Окотник найдутся , – улыбаясь, отвечал немец.
Все опять оглянулись на дверь: она скрипнула, и вторая княжна, сделав питье, показанное Лорреном, понесла его больному. Немец доктор подошел к Лоррену.
– Еще, может, дотянется до завтрашнего утра? – спросил немец, дурно выговаривая по французски.
Лоррен, поджав губы, строго и отрицательно помахал пальцем перед своим носом.
– Сегодня ночью, не позже, – сказал он тихо, с приличною улыбкой самодовольства в том, что ясно умеет понимать и выражать положение больного, и отошел.
Между тем князь Василий отворил дверь в комнату княжны.
В комнате было полутемно; только две лампадки горели перед образами, и хорошо пахло куреньем и цветами. Вся комната была установлена мелкою мебелью шифоньерок, шкапчиков, столиков. Из за ширм виднелись белые покрывала высокой пуховой кровати. Собачка залаяла.
– Ах, это вы, mon cousin?
Она встала и оправила волосы, которые у нее всегда, даже и теперь, были так необыкновенно гладки, как будто они были сделаны из одного куска с головой и покрыты лаком.
– Что, случилось что нибудь? – спросила она. – Я уже так напугалась.
– Ничего, всё то же; я только пришел поговорить с тобой, Катишь, о деле, – проговорил князь, устало садясь на кресло, с которого она встала. – Как ты нагрела, однако, – сказал он, – ну, садись сюда, causons. [поговорим.]
