Де-Понт, Карстен Карлович

Карстен Карлович Де-Понт
фин. Karsten Fredrik Ferdinand De Pont
Дата рождения	3 февраля 1849(1849-02-03)
Дата смерти	1 апреля 1929(1929-04-01) (80 лет)
Место смерти	Хельсинки
Принадлежность	Российская империя Российская империя
Звание	генерал-майор
Командовал	5-й Куопиоский Финский стрелковый батальон, 8-й Выборский Финский стрелковый батальон, лейб-гвардии 3-й Финляндский стрелковый батальон
Сражения/войны	Русско-турецкая война (1877—1878)
Награды и премии	Орден Святого Станислава 3-й ст. (1878), Орден Святой Анны 3-й ст. (1878), Орден Святого Станислава 2-й ст. (1883), Орден Святой Анны 2-й ст. (1888), Орден Святого Владимира 4-й ст. (1891), Орден Святого Владимира 3-й ст. (1895), Орден Святого Станислава 1-й ст. (1899) Орден Святого Владимира 2-й ст. (1874), Орден Белого Орла (1882).

Карстен Карлович Де-Понт (фин. Karsten Fredrik Ferdinand De Pont, 1849—1929) — генерал-майор, тайный советник, Нюландский и Вазаский губернатор.

Биография

Родился 3 февраля 1849 года, сын коллежского регистратора и финляндского помещика Карла Якоба Рейнгольда Де-Понта.

Образование получил в Финляндском кадетском корпусе, из которого выпущен 12 июля 1868 года прапорщиком в лейб-гвардии Измайловский полк. 28 марта 1871 года произведён в подпоручики и 30 августа 1873 года — в поручики.

Принимал участие в кампании против турок на Балканах, находился в сражении под Горным Дубняком, при осаде Плевны, взятии с боя Правецкой позиции, занятии Софии, бою под Ташкисеном и перешёл Балканы. За боевые отличия награждён двумя орденами. 30 августа 1877 года произведён в штабс-капитаны.

Продолжая службу в гвардии Де-Понт 20 апреля 1880 года был произведён в капитаны и 14 января 1881 года переименован в подполковники по армейской пехоте с назначением в 1-й Нюландский Финский стрелковый батальон. 19 февраля 1880 года получил звание флигель-адъютанта.

1 июля 1885 года Де-Понт получил чин полковника и был назначен командиром 5-го Куопиоского Финского стрелкового батальона, а 10 сентября 1887 года переведён на должность командира в 8-й Выборгский Финский стрелковый батальон. 22 января 1895 года Де-Понт получил в командование лейб-гвардии 3-й Финляндский стрелковый батальон и 14 мая 1896 года произведён в генерал-майоры.

24 января 1897 года назначен Нюландским губернатором.

31 августа 1900 года Де-Понт вышел в отставку и занялся финансовыми операциями. В 1903—1906 годах был членом правления Сберегательных касс в Финляндии и членом правления Ипотечного общества Финляндии.

В 1906 году Де-Понт вернулся на государственную службу и с чином тайного советника был назначен Вазаским губернатором, однако в 1910 году снова вышел в отставку.

Жил в Гельсингфорсе и до 1914 года был членом наблюдательного совета страхового общества.

Де-Понт скончался в Хельсинки 1 апреля 1929 года.

Награды

Среди прочих наград Де-Понт имел ордена:

• Орден Святого Станислава 3-й степени с мечами и бантом (1878 год)
• Орден Святой Анны 3-й степени с мечами и бантом (1878 год)
• Орден Святого Станислава 2-й степени (1883 год)
• Орден Святой Анны 2-й степени (1888 год)
• Орден Святого Владимира 4-й степени (1891 год)
• Орден Святого Владимира 3-й степени (25 января 1895 года)
• Орден Святого Станислава 1-й степени (6 июня 1899 года)

Источники

• Волков С. В. Генералитет Российской империи. Энциклопедический словарь генералов и адмиралов от Петра I до Николая II. Том II. Л—Я. — М., 2009. — С. 331. — ISBN 978-5-9524-4167-5
• Милорадович Г. А. Список лиц свиты их величеств с царствования императора Петра I по 1886 год. — Киев, 1886. — С. 158
• Список генералам по старшинству. Составлен по 2 января 1900 г. — СПб., 1900. — С. 798
• [www.kansallisbiografia.fi/kenraalit/?gid=80 De Pont, Kasten Fredrik Ferdinand на сайте «Финского биографического центра» (на финском языке)]

Отрывок, характеризующий Де-Понт, Карстен Карлович

– Ты об Николушке? – сказал он.
Княжна Марья, плача, утвердительно нагнула голову.
– Мари, ты знаешь Еван… – но он вдруг замолчал.
– Что ты говоришь?
– Ничего. Не надо плакать здесь, – сказал он, тем же холодным взглядом глядя на нее.

Когда княжна Марья заплакала, он понял, что она плакала о том, что Николушка останется без отца. С большим усилием над собой он постарался вернуться назад в жизнь и перенесся на их точку зрения.
«Да, им это должно казаться жалко! – подумал он. – А как это просто!»
«Птицы небесные ни сеют, ни жнут, но отец ваш питает их», – сказал он сам себе и хотел то же сказать княжне. «Но нет, они поймут это по своему, они не поймут! Этого они не могут понимать, что все эти чувства, которыми они дорожат, все наши, все эти мысли, которые кажутся нам так важны, что они – не нужны. Мы не можем понимать друг друга». – И он замолчал.

Маленькому сыну князя Андрея было семь лет. Он едва умел читать, он ничего не знал. Он многое пережил после этого дня, приобретая знания, наблюдательность, опытность; но ежели бы он владел тогда всеми этими после приобретенными способностями, он не мог бы лучше, глубже понять все значение той сцены, которую он видел между отцом, княжной Марьей и Наташей, чем он ее понял теперь. Он все понял и, не плача, вышел из комнаты, молча подошел к Наташе, вышедшей за ним, застенчиво взглянул на нее задумчивыми прекрасными глазами; приподнятая румяная верхняя губа его дрогнула, он прислонился к ней головой и заплакал.
С этого дня он избегал Десаля, избегал ласкавшую его графиню и либо сидел один, либо робко подходил к княжне Марье и к Наташе, которую он, казалось, полюбил еще больше своей тетки, и тихо и застенчиво ласкался к ним.
Княжна Марья, выйдя от князя Андрея, поняла вполне все то, что сказало ей лицо Наташи. Она не говорила больше с Наташей о надежде на спасение его жизни. Она чередовалась с нею у его дивана и не плакала больше, но беспрестанно молилась, обращаясь душою к тому вечному, непостижимому, которого присутствие так ощутительно было теперь над умиравшим человеком.


Князь Андрей не только знал, что он умрет, но он чувствовал, что он умирает, что он уже умер наполовину. Он испытывал сознание отчужденности от всего земного и радостной и странной легкости бытия. Он, не торопясь и не тревожась, ожидал того, что предстояло ему. То грозное, вечное, неведомое и далекое, присутствие которого он не переставал ощущать в продолжение всей своей жизни, теперь для него было близкое и – по той странной легкости бытия, которую он испытывал, – почти понятное и ощущаемое.
Прежде он боялся конца. Он два раза испытал это страшное мучительное чувство страха смерти, конца, и теперь уже не понимал его.
Первый раз он испытал это чувство тогда, когда граната волчком вертелась перед ним и он смотрел на жнивье, на кусты, на небо и знал, что перед ним была смерть. Когда он очнулся после раны и в душе его, мгновенно, как бы освобожденный от удерживавшего его гнета жизни, распустился этот цветок любви, вечной, свободной, не зависящей от этой жизни, он уже не боялся смерти и не думал о ней.
Чем больше он, в те часы страдальческого уединения и полубреда, которые он провел после своей раны, вдумывался в новое, открытое ему начало вечной любви, тем более он, сам не чувствуя того, отрекался от земной жизни. Всё, всех любить, всегда жертвовать собой для любви, значило никого не любить, значило не жить этою земною жизнию. И чем больше он проникался этим началом любви, тем больше он отрекался от жизни и тем совершеннее уничтожал ту страшную преграду, которая без любви стоит между жизнью и смертью. Когда он, это первое время, вспоминал о том, что ему надо было умереть, он говорил себе: ну что ж, тем лучше.
Но после той ночи в Мытищах, когда в полубреду перед ним явилась та, которую он желал, и когда он, прижав к своим губам ее руку, заплакал тихими, радостными слезами, любовь к одной женщине незаметно закралась в его сердце и опять привязала его к жизни. И радостные и тревожные мысли стали приходить ему. Вспоминая ту минуту на перевязочном пункте, когда он увидал Курагина, он теперь не мог возвратиться к тому чувству: его мучил вопрос о том, жив ли он? И он не смел спросить этого.

Болезнь его шла своим физическим порядком, но то, что Наташа называла: это сделалось с ним, случилось с ним два дня перед приездом княжны Марьи. Это была та последняя нравственная борьба между жизнью и смертью, в которой смерть одержала победу. Это было неожиданное сознание того, что он еще дорожил жизнью, представлявшейся ему в любви к Наташе, и последний, покоренный припадок ужаса перед неведомым.