Де Торби, Анастасия Михайловна

леди Анастасия Михайловна (Зия) Уэрнер
Zia Wernher
Зия де Торби (иллюстрация из журнала "Столица и усадьба")
Имя при рождении:	графиня Анастасия Михайловна де Торби
Дата рождения:	9 сентября 1892(1892-09-09)
Место рождения:	Висбаден
Дата смерти:	7 декабря 1977(1977-12-07) (85 лет)
Место смерти:	Лондон
Отец:	великий князь Михаил Михайлович
Мать:	графиня София де Торби
Супруг:	баронет Харолд Уэрнер (1893—1973)
Дети:	Джордж Майкл Александр (1918—1942) Джорджина (1919-2011) Майра Эйлис (*1925).

Графиня Анастасия Михайловна де Торби, в замужестве леди Уэрнер (Вернер) (Зия де Торби, Зия Уэрнер, англ.  lady Zia Wernher; 9 сентября 1892, Висбаден — 7 декабря 1977, Лондон) — старшая дочь великого князя Михаила Михайловича и его морганатической супруги графини Софии Николаевны Меренберг, получившей в 1892 году титул графини де Торби. По отцу — правнучка императора Николая I, по матери — правнучка А. С. Пушкина.

Биография

Анастасия Михайловна (на английский манер её называли — Зия) родилась в Висбадене (как и её брат — Михаил), где в это время проживали её родители: за неравнородный брак с графиней Софией Меренберг великому князю Михаилу Михайловичу запретили въезд в Россию. Позднее семья перебралась в Англию.

1 сентября 1917 года король Георг V специальным указом приравнял леди Зию, как старшую дочь графини де Торби и великого князя Михаила Михайловича, во всех гражданских правах с дочерьми английских пэров.

В годы второй мировой войны в поместье Лутон-Ху, принадлежавшем её мужу, находился один из штабов действующей английской армии, а сама Зия возглавляла службу «Скорой медицинской помощи воинам». Её сын, капитан английского уланского полка Джордж Майкл Александр Уэрнер, 4 декабря 1942 года был убит в бою.
В 1946 году Анастасию Михайловну наградили орденом Британской империи 4-й степени, а через десять лет — орденом Британской империи 2-й (офицерской) степени.

Анастасия Михайловна и Харолд Уэрнер были большими любителями и знатоками скаковых лошадей. Им принадлежал знаменитый конь Браун Джек, многократно получавший первые призы за мировые рекорды. Супруги поддерживали скачки крупными денежными суммами.

В апреле 1961 года леди Зия Уэрнер приезжала в Советский Союз. В Ленинграде она посетила Всесоюзный музей А. С. Пушкина, который размещался тогда в Зимнем дворце, музей-квартиру поэта на Мойке, место дуэли у Чёрной речки.

7 декабря 1977 года Анастасия Михайловна скончалась.

Брак

4(17) июля 1917 года Зия де Торби вышла замуж за баронета Харолда Огастеса Уэрнера (1893—1973) — второго сына известного в Англии алмазного магната Юлиуса Уэрнера. Бракосочетание невесты и жениха, майора британского королевского флота, состоялось в придворной церкви Сент-Джеймсского дворца.

Позднее, в 1944 году, Харольд Уэрнер получил чин генерал-майора и сыграл важную роль в деле координации материально-технического обеспечения операции Оверлорд. Преуспевающий бизнесмен, он длительное время был председателем правления компаний «Электролюкс» и «Плесси Электроникс».

Дети и внуки

• Джордж Майкл Александр (22 августа 1918 — 4 декабря 1942);
• Джорджина (* 17 октября 1919 — 28 апреля 2011) — с 10 октября 1944 года супруга Харолда Педро Джозефа Филипса (1909—1980), с 1992 года — сэра Джорджа Арнольда Форда Кеннарда (1915—1999);
  • Александра Анастасия (Саша) Филипс (* 1946) — с 1966 года супруга Джеймса оф Хамильтон, 5-го герцога Аберкорнского (* 1934);
  • Николас Харолд Филипс (1947—1991) — с 1975 года женат на графине Лусии Марии Чернин (* 1945);
  • Фиона Мерседес Филипс (* 1951) — с 1971 года супруга Джеймса Комина Амхерста Бернет оф Лиз (* 1941);
  • Марита Джорджина Филипс (* 1954) — с 1982 года супруга Рэндала Стаффорда Кроли (Кролей) (1950—1988);
  • Наталья Эйша Филлипс (* 1959) — с 1978 года супруга Джеральда Кавендиша Гроссвенор, 6-го герцога Вестминстера (* 1951).

• Майра Элис (*8 марта 1925) — супруга с 5 ноября 1946 года Дэвида Генри Баттера (*1920 (?1924)).
  • Сандра Элизабет Зия Баттер (* 1948) — с 1983 года супруга Уильяма Дэвида Моррисона (* 1940);
  • Мэрилин Дейвина Баттер (* 1950) — с 1973 года супруга лорда Джеймса Хьюберта Рэмзи (Рамзей) (* 1948);
  • Роуз Джорджиана Баттер (* 1952) — с 1988 года супруга Александра Питера (Александра Георгиевича) Голицына (* 1945);
  • Джорджина Маргерит Баттер (* 1956) — с 1982 года супруга Питера Стивена Лезли Пежашевича (* 1954);
  • Чарлз Харолд Александр Баттер (* 1960) — с 2006 года женат на Агнешке Шулук.

Лутон Ху

Бо́льшую часть жизни Зия Уэрнер прожила в поместье Лутон Ху (англ. Luton Hoo) в Бэдфордшире, под Лондоном. Это поместье приобрёл в 1903 году сэр Юлиус Уэрнер (1850—1912), свёкор Зии. В замке-музее, состоящем из десятков залов, собраны колоссальные художественные ценности. В картинной галерее — полотна Рубенса, Бермеджо, Гольбейна-старшего, итальянских мастеров XV—XVI— веков. Богатейшие коллекции ювелирных изделий и бронзы, итальянской майолики эпохи Возрождения, немецкого серебра.

В 1945 году, после смерти матери, его унаследовал сэр Харолд. Впоследствии к редкостям замка Зия присоединила свою коллекцию ювелирных изделий Густава (1815—1893) и Петера Карла (1846—1920) Фаберже, доставшуюся ей от родителей.

В 1973 году после смерти сэра Харолда владелицей поместья стала его вдова. Её стараниями была подготовлена экспозиция двух «русских комнат» — единственный в своём роде музей русской культуры в Англии. В первой комнате много материалов, посвящённых Пушкину. Среди них — портрет поэта работы Евгения Фаберже, выполненный в 1931 году по заказу леди Зии. На противоположной стене — портрет Николая I.

В экспозиции находятся список пушкинской оды «Вольность», сделанный неизвестным лицом; копия карандашного рисунка Натальи Ивановны Фризенгоф «Дети Пушкина» (1841); золотые медали, отлитые в честь Пушкина в 1899 и в 1937 годах.

Тут же выставлено придворное платье русской работы, в котором София Николаевна де Торби представлялась королеве Виктории в 1897 году. В центре зала — копия «Медного всадника», высотой в полметра, отлитая в 1845 году в Англии из серебра.

Во второй «русской комнате» собраны копии известных портретов Пушкина и Натальи Николаевны, мраморный бюст и фотографии их младшей дочери — Н. А. Меренберг, фотопортреты внучки поэта Софии де Торби и великого князя Михаила Михайловича, снимки нынешних английских потомков Пушкина.

В роскошном дворце не раз гостили члены королевских фамилий многих европейских государств. В 1950 году замок-музей был открыт и для публики.

В 1990-х годах в поместье снимались известные фильмы «Четыре свадьбы и одни похороны» и «С широко закрытыми глазами».

После кризиса 1991 года и самоубийства его нового владельца Николаса Филиппса (1947—1991), внука леди Зии, поместье было продано неизвестному лицу. Затем была распродана и коллекция произведений искусства.

Литература

• Григорян В. Г. Романовы. Биографический справочник. — М.:АСТ,2007.
• Пчелов Е. В. Романовы. История династии. — М.:ОЛМА-ПРЕСС,2004.
• Русаков В. М. Рассказы о потомках А. С. Пушкина. — СПб.:Лениздат,1992.

Ссылки

• [intdes.ru/stat/Dalekie_blizkie_k_puskinu.html Далёкие близкие. К Пушкину через Кенвуд, Питлохри и Ольстер (зарубежные потомки Пушкина)]

Отрывок, характеризующий Де Торби, Анастасия Михайловна

– Осмелюсь доложить вашему сиятельству, что грубый народ здешний не желает выпустить госпожу из имения и угрожает отпречь лошадей, так что с утра все уложено и ее сиятельство не могут выехать.
– Не может быть! – вскрикнул Ростов.
– Имею честь докладывать вам сущую правду, – повторил Алпатыч.
Ростов слез с лошади и, передав ее вестовому, пошел с Алпатычем к дому, расспрашивая его о подробностях дела. Действительно, вчерашнее предложение княжны мужикам хлеба, ее объяснение с Дроном и с сходкою так испортили дело, что Дрон окончательно сдал ключи, присоединился к мужикам и не являлся по требованию Алпатыча и что поутру, когда княжна велела закладывать, чтобы ехать, мужики вышли большой толпой к амбару и выслали сказать, что они не выпустят княжны из деревни, что есть приказ, чтобы не вывозиться, и они выпрягут лошадей. Алпатыч выходил к ним, усовещивая их, но ему отвечали (больше всех говорил Карп; Дрон не показывался из толпы), что княжну нельзя выпустить, что на то приказ есть; а что пускай княжна остается, и они по старому будут служить ей и во всем повиноваться.
В ту минуту, когда Ростов и Ильин проскакали по дороге, княжна Марья, несмотря на отговариванье Алпатыча, няни и девушек, велела закладывать и хотела ехать; но, увидав проскакавших кавалеристов, их приняли за французов, кучера разбежались, и в доме поднялся плач женщин.
– Батюшка! отец родной! бог тебя послал, – говорили умиленные голоса, в то время как Ростов проходил через переднюю.
Княжна Марья, потерянная и бессильная, сидела в зале, в то время как к ней ввели Ростова. Она не понимала, кто он, и зачем он, и что с нею будет. Увидав его русское лицо и по входу его и первым сказанным словам признав его за человека своего круга, она взглянула на него своим глубоким и лучистым взглядом и начала говорить обрывавшимся и дрожавшим от волнения голосом. Ростову тотчас же представилось что то романическое в этой встрече. «Беззащитная, убитая горем девушка, одна, оставленная на произвол грубых, бунтующих мужиков! И какая то странная судьба натолкнула меня сюда! – думал Ростов, слушяя ее и глядя на нее. – И какая кротость, благородство в ее чертах и в выражении! – думал он, слушая ее робкий рассказ.
Когда она заговорила о том, что все это случилось на другой день после похорон отца, ее голос задрожал. Она отвернулась и потом, как бы боясь, чтобы Ростов не принял ее слова за желание разжалобить его, вопросительно испуганно взглянула на него. У Ростова слезы стояли в глазах. Княжна Марья заметила это и благодарно посмотрела на Ростова тем своим лучистым взглядом, который заставлял забывать некрасивость ее лица.
– Не могу выразить, княжна, как я счастлив тем, что я случайно заехал сюда и буду в состоянии показать вам свою готовность, – сказал Ростов, вставая. – Извольте ехать, и я отвечаю вам своей честью, что ни один человек не посмеет сделать вам неприятность, ежели вы мне только позволите конвоировать вас, – и, почтительно поклонившись, как кланяются дамам царской крови, он направился к двери.
Почтительностью своего тона Ростов как будто показывал, что, несмотря на то, что он за счастье бы счел свое знакомство с нею, он не хотел пользоваться случаем ее несчастия для сближения с нею.
Княжна Марья поняла и оценила этот тон.
– Я очень, очень благодарна вам, – сказала ему княжна по французски, – но надеюсь, что все это было только недоразуменье и что никто не виноват в том. – Княжна вдруг заплакала. – Извините меня, – сказала она.
Ростов, нахмурившись, еще раз низко поклонился и вышел из комнаты.


– Ну что, мила? Нет, брат, розовая моя прелесть, и Дуняшей зовут… – Но, взглянув на лицо Ростова, Ильин замолк. Он видел, что его герой и командир находился совсем в другом строе мыслей.
Ростов злобно оглянулся на Ильина и, не отвечая ему, быстрыми шагами направился к деревне.
– Я им покажу, я им задам, разбойникам! – говорил он про себя.
Алпатыч плывущим шагом, чтобы только не бежать, рысью едва догнал Ростова.
– Какое решение изволили принять? – сказал он, догнав его.
Ростов остановился и, сжав кулаки, вдруг грозно подвинулся на Алпатыча.
– Решенье? Какое решенье? Старый хрыч! – крикнул он на него. – Ты чего смотрел? А? Мужики бунтуют, а ты не умеешь справиться? Ты сам изменник. Знаю я вас, шкуру спущу со всех… – И, как будто боясь растратить понапрасну запас своей горячности, он оставил Алпатыча и быстро пошел вперед. Алпатыч, подавив чувство оскорбления, плывущим шагом поспевал за Ростовым и продолжал сообщать ему свои соображения. Он говорил, что мужики находились в закоснелости, что в настоящую минуту было неблагоразумно противуборствовать им, не имея военной команды, что не лучше ли бы было послать прежде за командой.
– Я им дам воинскую команду… Я их попротивоборствую, – бессмысленно приговаривал Николай, задыхаясь от неразумной животной злобы и потребности излить эту злобу. Не соображая того, что будет делать, бессознательно, быстрым, решительным шагом он подвигался к толпе. И чем ближе он подвигался к ней, тем больше чувствовал Алпатыч, что неблагоразумный поступок его может произвести хорошие результаты. То же чувствовали и мужики толпы, глядя на его быструю и твердую походку и решительное, нахмуренное лицо.
После того как гусары въехали в деревню и Ростов прошел к княжне, в толпе произошло замешательство и раздор. Некоторые мужики стали говорить, что эти приехавшие были русские и как бы они не обиделись тем, что не выпускают барышню. Дрон был того же мнения; но как только он выразил его, так Карп и другие мужики напали на бывшего старосту.
– Ты мир то поедом ел сколько годов? – кричал на него Карп. – Тебе все одно! Ты кубышку выроешь, увезешь, тебе что, разори наши дома али нет?
– Сказано, порядок чтоб был, не езди никто из домов, чтобы ни синь пороха не вывозить, – вот она и вся! – кричал другой.
– Очередь на твоего сына была, а ты небось гладуха своего пожалел, – вдруг быстро заговорил маленький старичок, нападая на Дрона, – а моего Ваньку забрил. Эх, умирать будем!
– То то умирать будем!
– Я от миру не отказчик, – говорил Дрон.
– То то не отказчик, брюхо отрастил!..
Два длинные мужика говорили свое. Как только Ростов, сопутствуемый Ильиным, Лаврушкой и Алпатычем, подошел к толпе, Карп, заложив пальцы за кушак, слегка улыбаясь, вышел вперед. Дрон, напротив, зашел в задние ряды, и толпа сдвинулась плотнее.
– Эй! кто у вас староста тут? – крикнул Ростов, быстрым шагом подойдя к толпе.
– Староста то? На что вам?.. – спросил Карп. Но не успел он договорить, как шапка слетела с него и голова мотнулась набок от сильного удара.
– Шапки долой, изменники! – крикнул полнокровный голос Ростова. – Где староста? – неистовым голосом кричал он.
– Старосту, старосту кличет… Дрон Захарыч, вас, – послышались кое где торопливо покорные голоса, и шапки стали сниматься с голов.
– Нам бунтовать нельзя, мы порядки блюдем, – проговорил Карп, и несколько голосов сзади в то же мгновенье заговорили вдруг:
– Как старички пороптали, много вас начальства…
– Разговаривать?.. Бунт!.. Разбойники! Изменники! – бессмысленно, не своим голосом завопил Ростов, хватая за юрот Карпа. – Вяжи его, вяжи! – кричал он, хотя некому было вязать его, кроме Лаврушки и Алпатыча.
Лаврушка, однако, подбежал к Карпу и схватил его сзади за руки.
– Прикажете наших из под горы кликнуть? – крикнул он.
Алпатыч обратился к мужикам, вызывая двоих по именам, чтобы вязать Карпа. Мужики покорно вышли из толпы и стали распоясываться.
– Староста где? – кричал Ростов.
Дрон, с нахмуренным и бледным лицом, вышел из толпы.
– Ты староста? Вязать, Лаврушка! – кричал Ростов, как будто и это приказание не могло встретить препятствий. И действительно, еще два мужика стали вязать Дрона, который, как бы помогая им, снял с себя кушан и подал им.