Джамбайлук

Джембойлук — историческая область на юге Украины между низовьями Днепра и Крымским полуостровом — ныне территория Херсонской и Запорожской областей. В XVIII веке была населена одной из ногайских орд, давшей региону своё имя. В начале XVII века эта ногайская орда кочевала в степях нынешнего западного Казахстана на берегах реки Эмба (отсюда ногайское название Джембойлук: "Джем/Йем" — Эмба, "бой" — берег, "-лук" - собирательный аффикс), но подобно другим ногайцам была вынуждена под натиском калмыцкого нашествия Хоурлюка перекочевать к Волге (1628 г.), а в 1715 году на Кубань. Впоследствии, подобно едисанцам, джембойлукская орда нашла прибежище на территории современной южной Украины под защитой крымских ханов. После присоединения Джембойлука к России в ногайцы были депортированы на Северный Кавказ (к северу от Моздока), а область вошла в состав Новороссии.

Отношения с Крымом

На протяжении всего XVIII века Джембойлук был крымской провинцией. Территория управлялась сераскиром — крымским наместником. Орда раз в год отсылала депутата на празднование курбан-байрама в Бахчисарай. Во время войн джембойлукцы выставляли в поход до 3 тыс. конников.

Ссылки

• [www.vostlit.info/Texts/rus5/Tunmann/frametext.htm Иоганн Тунманн. Крымское ханство. II. Восточный Ногай]

Отрывок, характеризующий Джамбайлук

Курьер безнадежно махнул рукой на вопросы, с которыми обратились к нему, и прошел через залу.
Дожидаясь в приемной, Пьер усталыми глазами оглядывал различных, старых и молодых, военных и статских, важных и неважных чиновников, бывших в комнате. Все казались недовольными и беспокойными. Пьер подошел к одной группе чиновников, в которой один был его знакомый. Поздоровавшись с Пьером, они продолжали свой разговор.
– Как выслать да опять вернуть, беды не будет; а в таком положении ни за что нельзя отвечать.
– Да ведь вот, он пишет, – говорил другой, указывая на печатную бумагу, которую он держал в руке.
– Это другое дело. Для народа это нужно, – сказал первый.
– Что это? – спросил Пьер.
– А вот новая афиша.
Пьер взял ее в руки и стал читать:
«Светлейший князь, чтобы скорей соединиться с войсками, которые идут к нему, перешел Можайск и стал на крепком месте, где неприятель не вдруг на него пойдет. К нему отправлено отсюда сорок восемь пушек с снарядами, и светлейший говорит, что Москву до последней капли крови защищать будет и готов хоть в улицах драться. Вы, братцы, не смотрите на то, что присутственные места закрыли: дела прибрать надобно, а мы своим судом с злодеем разберемся! Когда до чего дойдет, мне надобно молодцов и городских и деревенских. Я клич кликну дня за два, а теперь не надо, я и молчу. Хорошо с топором, недурно с рогатиной, а всего лучше вилы тройчатки: француз не тяжеле снопа ржаного. Завтра, после обеда, я поднимаю Иверскую в Екатерининскую гошпиталь, к раненым. Там воду освятим: они скорее выздоровеют; и я теперь здоров: у меня болел глаз, а теперь смотрю в оба».