Джана Андолан 2006

Джана Андолан 2006 — демократическое движение в Непале в 2006 (непальск. लोकतन्त्र आन्दोलन, Loktantra Andolan) против короля Гьянендры. Название Джана Андолан 2006 или Джана Андолан II, буквально означающее «Народное движение», возникло в связи с движением Джана Андолан Генеральной Федерации Профсоюзов Непала в 1990 году.

Предпосылки

1 февраля 2005 король Гьянендра забрал всю власть в свои руки, проведя антидемократические преобразования. Король обвинил политиков в неспособности решения проблем маоистов из Коммунистической партии Непала (маоистской), отчего Непал не может найти выхода из многолетней гражданской войны. Ряд политических лидеров были смещены, многие вынуждены были бежать в Индию. Семь партий организовали альянс (SPA) против короля.

В декабре SPA подписало соглашение с маоистами из 12 пунктов, при этом маоисты согласились на систему многопартийной демократии, а SPA приняли требования маоистов, связанные с выборами в Учредительное собрание (Конституционную Ассамблею).

В начале 2006 года ситуация обострилась, SPA повело активную пропаганду по всей стране. В муниципальных выборах 8 февраля, бойкотированных маоистами и SPA, участвовало только 21 % избирателей.

Всеобщая забастовка в апреле

SPA призвало население к четырёхдневной забастовке 5-9 апреля, при этом маоистов попросили прекратить огонь на это время в долине Катманду. Забастовка привела к массовому протесту, правительство объявило 8 апреля о введении комендантского часа и о том, что по протестующим будут стрелять, но несмотря на это продолжались неорганизованные протесты населения, хотя иногда открывалась стрельба.

9 апреля SPA объявило о необходимости продолжить протесты и бойкотировать выплату налогов. Председатель маоистов Прачанда заявил, что это не протест оппозиционных партий, а всенародное движение, и предупредил, что готов встать во главе народной революции в столице.

В последующие дни демонстрации протеста значительно усилились, в Катманду собирались уже толпы по 100—200 тысяч человек, более 10 % населения вышло на демонстрации. 21 апреля, по утверждению оппозиции, в демонстрациях протеста в Катманду принимало участие полмиллиона человек, по оценкам консерваторов речь идёт о численности 300 000.

Вечером того же дня король Гьянендра объявил, что он вернёт политическую власть народу и созовёт выборы как можно скорее. Он призвал SPA в своей речи по телевизору назначить нового премьер-министра. Пост премьер-министра оставался вакантным с 1 февраля 2005 года, когда Шер Бахадур Деуба был отозван королём, а парламент распущен.

22 апреля руководители SPA выработали три требования к королю:

1. восстановление старого парламента;
2. формирование правительства с участием всех партий;
3. выборы в Конституционную Ассамблею для выдвижения проекта Конституции.

Восстановление парламента

24 апреля в телевизионном обращении король восстановил старую Всенепальскую Палату Представителей.

Король возложил на альянс семи партий ответственность за переход страны к национальному единству и процветанию, установлению мира и защите многопартийной демократии.

SPA приняло восстановление парламента. Премьер-министром был назначен Гириджа Прасад Койрала. Была поставлена задача провести выборы Конституционной Ассамблеи.

Маоисты отнеслись к этому шагу SPA отрицательно. Бабурам Бхаттарай заявил, что восстановление парламента не решит проблемы и что маоисты будут продолжать войну против правительства. При этом маоисты потребовали создания Конституционной Ассамблеи и ликвидации монархии.

27 апреля маоисты ответили на призыв премьер-министра Койрала и объявили о прекращении войны на три месяца. 1 мая Бхаттарай объявил о том, что готов поддержать выборы в Конституционную Ассамблею, если они будут проведены свободно и честно. Это заявление показало, что маоисты могут также вступить в процесс демократизации страны.

2 мая Койрала объявил состав нового кабинета министров. 12 мая были арестованы четыре министра прежнего роялистского правительства и объявлено следствие по поводу действий армии во время Всеобщей Забастовки.

Акт 18 мая

18 мая 2006 парламент принял решение ограничить компетенцию короля, потребовав:

• передать в распоряжение парламента 90 000 солдат
• обложить налогами королевскую семью
• ликвидировать Радж Паришад (кабинет королевских советников)
• снять с армии и правительства название «королевский»
• объявить Непал светским (а не индуистским) государством

Этот акт подразумевает изменения в конституцию 1990 г., написанную во время первого движения Джана Андолан.

18 мая стали называть Loktantrik (Днём Демократии).

См. также

• Гражданская война в Непале
• Маоисты (Непал)

Ссылки

• [jurist.law.pitt.edu/currentawareness/nepaldemocracy.php Nepal democracy crisis legal news and resources], JURIST
• [www.cnn.com/2006/WORLD/asiapcf/04/09/nepal.ap/index.html CNN — April 9]
• [www.cnn.com/2006/WORLD/asiapcf/04/21/nepal/index.html CNN — April 21]
• [www.nytimes.com/2006/04/09/world/asia/09cnd-nepal.html New York Times]
• [www.navhindtimes.com/stories.php?part=news&Story_ID=041942 Navhind Times]
• [www.mysansar.com/ Blogger’s account of the movement] (In Nepali)
• [demrepubnepal.blogspot.com/ Another blogger’s account of the movement]
• [www.ifex.org/en/content/view/full/155/ Scores of journalists detained — Coverage by] IFEX
• [nepalnow.blogspot.com/ Criticism of the movement]
• [rwor.org/a/045/nepal-interview.html Interview with an Eyewitness in Kathmandu — Revolution Online]
• [www.nepalnews.com.np/archive/2006/others/guestcolumn/apr/guest_columns_apr06_09.php Explaining Maoist Strategy: It’s All In The Script by Dr Thomas A. Marks]

Отрывок, характеризующий Джана Андолан 2006

Митенька стремглав слетел с шести ступеней и убежал в клумбу. (Клумба эта была известная местность спасения преступников в Отрадном. Сам Митенька, приезжая пьяный из города, прятался в эту клумбу, и многие жители Отрадного, прятавшиеся от Митеньки, знали спасительную силу этой клумбы.)
Жена Митеньки и свояченицы с испуганными лицами высунулись в сени из дверей комнаты, где кипел чистый самовар и возвышалась приказчицкая высокая постель под стеганным одеялом, сшитым из коротких кусочков.
Молодой граф, задыхаясь, не обращая на них внимания, решительными шагами прошел мимо них и пошел в дом.
Графиня узнавшая тотчас через девушек о том, что произошло во флигеле, с одной стороны успокоилась в том отношении, что теперь состояние их должно поправиться, с другой стороны она беспокоилась о том, как перенесет это ее сын. Она подходила несколько раз на цыпочках к его двери, слушая, как он курил трубку за трубкой.
На другой день старый граф отозвал в сторону сына и с робкой улыбкой сказал ему:
– А знаешь ли, ты, моя душа, напрасно погорячился! Мне Митенька рассказал все.
«Я знал, подумал Николай, что никогда ничего не пойму здесь, в этом дурацком мире».
– Ты рассердился, что он не вписал эти 700 рублей. Ведь они у него написаны транспортом, а другую страницу ты не посмотрел.
– Папенька, он мерзавец и вор, я знаю. И что сделал, то сделал. А ежели вы не хотите, я ничего не буду говорить ему.
– Нет, моя душа (граф был смущен тоже. Он чувствовал, что он был дурным распорядителем имения своей жены и виноват был перед своими детьми но не знал, как поправить это) – Нет, я прошу тебя заняться делами, я стар, я…
– Нет, папенька, вы простите меня, ежели я сделал вам неприятное; я меньше вашего умею.
«Чорт с ними, с этими мужиками и деньгами, и транспортами по странице, думал он. Еще от угла на шесть кушей я понимал когда то, но по странице транспорт – ничего не понимаю», сказал он сам себе и с тех пор более не вступался в дела. Только однажды графиня позвала к себе сына, сообщила ему о том, что у нее есть вексель Анны Михайловны на две тысячи и спросила у Николая, как он думает поступить с ним.
– А вот как, – отвечал Николай. – Вы мне сказали, что это от меня зависит; я не люблю Анну Михайловну и не люблю Бориса, но они были дружны с нами и бедны. Так вот как! – и он разорвал вексель, и этим поступком слезами радости заставил рыдать старую графиню. После этого молодой Ростов, уже не вступаясь более ни в какие дела, с страстным увлечением занялся еще новыми для него делами псовой охоты, которая в больших размерах была заведена у старого графа.


Уже были зазимки, утренние морозы заковывали смоченную осенними дождями землю, уже зелень уклочилась и ярко зелено отделялась от полос буреющего, выбитого скотом, озимого и светло желтого ярового жнивья с красными полосами гречихи. Вершины и леса, в конце августа еще бывшие зелеными островами между черными полями озимей и жнивами, стали золотистыми и ярко красными островами посреди ярко зеленых озимей. Русак уже до половины затерся (перелинял), лисьи выводки начинали разбредаться, и молодые волки были больше собаки. Было лучшее охотничье время. Собаки горячего, молодого охотника Ростова уже не только вошли в охотничье тело, но и подбились так, что в общем совете охотников решено было три дня дать отдохнуть собакам и 16 сентября итти в отъезд, начиная с дубравы, где был нетронутый волчий выводок.
В таком положении были дела 14 го сентября.
Весь этот день охота была дома; было морозно и колко, но с вечера стало замолаживать и оттеплело. 15 сентября, когда молодой Ростов утром в халате выглянул в окно, он увидал такое утро, лучше которого ничего не могло быть для охоты: как будто небо таяло и без ветра спускалось на землю. Единственное движенье, которое было в воздухе, было тихое движенье сверху вниз спускающихся микроскопических капель мги или тумана. На оголившихся ветвях сада висели прозрачные капли и падали на только что свалившиеся листья. Земля на огороде, как мак, глянцевито мокро чернела, и в недалеком расстоянии сливалась с тусклым и влажным покровом тумана. Николай вышел на мокрое с натасканной грязью крыльцо: пахло вянущим лесом и собаками. Чернопегая, широкозадая сука Милка с большими черными на выкате глазами, увидав хозяина, встала, потянулась назад и легла по русачьи, потом неожиданно вскочила и лизнула его прямо в нос и усы. Другая борзая собака, увидав хозяина с цветной дорожки, выгибая спину, стремительно бросилась к крыльцу и подняв правило (хвост), стала тереться о ноги Николая.
– О гой! – послышался в это время тот неподражаемый охотничий подклик, который соединяет в себе и самый глубокий бас, и самый тонкий тенор; и из за угла вышел доезжачий и ловчий Данило, по украински в скобку обстриженный, седой, морщинистый охотник с гнутым арапником в руке и с тем выражением самостоятельности и презрения ко всему в мире, которое бывает только у охотников. Он снял свою черкесскую шапку перед барином, и презрительно посмотрел на него. Презрение это не было оскорбительно для барина: Николай знал, что этот всё презирающий и превыше всего стоящий Данило всё таки был его человек и охотник.
– Данила! – сказал Николай, робко чувствуя, что при виде этой охотничьей погоды, этих собак и охотника, его уже обхватило то непреодолимое охотничье чувство, в котором человек забывает все прежние намерения, как человек влюбленный в присутствии своей любовницы.
– Что прикажете, ваше сиятельство? – спросил протодиаконский, охриплый от порсканья бас, и два черные блестящие глаза взглянули исподлобья на замолчавшего барина. «Что, или не выдержишь?» как будто сказали эти два глаза.
– Хорош денек, а? И гоньба, и скачка, а? – сказал Николай, чеша за ушами Милку.
Данило не отвечал и помигал глазами.
– Уварку посылал послушать на заре, – сказал его бас после минутного молчанья, – сказывал, в отрадненский заказ перевела, там выли. (Перевела значило то, что волчица, про которую они оба знали, перешла с детьми в отрадненский лес, который был за две версты от дома и который был небольшое отъемное место.)
– А ведь ехать надо? – сказал Николай. – Приди ка ко мне с Уваркой.
– Как прикажете!
– Так погоди же кормить.
– Слушаю.
Через пять минут Данило с Уваркой стояли в большом кабинете Николая. Несмотря на то, что Данило был не велик ростом, видеть его в комнате производило впечатление подобное тому, как когда видишь лошадь или медведя на полу между мебелью и условиями людской жизни. Данило сам это чувствовал и, как обыкновенно, стоял у самой двери, стараясь говорить тише, не двигаться, чтобы не поломать как нибудь господских покоев, и стараясь поскорее всё высказать и выйти на простор, из под потолка под небо.