Джеймс, Сельма

Сельма Джеймс (род. в 1930) — представительница марксистского феминизма, соавтор труда «The Power of Women and the Subversion of the Community», участница многочисленных организаций «Campaign Against Racial Discrimination», «Black Regional Action Movement» и прочих.

Биография

Сельма родилась в Бруклине в 1930 году. С ранних лет работала на фабрике и уже к пятнацати годам присоединяется к группе Джонсон-Форест. В 1955 году ездила в Великобританию, где вышла замуж за Сирила Джеймса. В 1972 году в соавторстве с Мариарозой делла Костой была опубликована книга Power of Women and the Subversion of the Community, где был поставлен вопрос о неоплачиваемом характере домашнего труда. После публикации этой книги Сельма Джеймс участвовала в ряде организаций, добивающихся права на социальное обеспечение для домохозяек, что например достигнуто в современной Венесуэле (Венесуэльскую революцию Джеймс активно поддерживает с 2002 года). Сельма Джеймс была одной из тех, кто в мае 2008 года подписал письмо от британских евреев на 60-летие Израиля, изданного в the Guardian, объясняющее, почему они не будет праздновать 60-ю годовщину Израиля.

Основные произведения

• Пол, раса и класс (1974)
• Маркс и феминизм (1983)

Отрывок, характеризующий Джеймс, Сельма

– Но в чем же, граф, вина Ключарева? – спросил Пьер.
– Это мое дело знать и не ваше меня спрашивать, – вскрикнул Растопчин.
– Ежели его обвиняют в том, что он распространял прокламации Наполеона, то ведь это не доказано, – сказал Пьер (не глядя на Растопчина), – и Верещагина…
– Nous y voila, [Так и есть,] – вдруг нахмурившись, перебивая Пьера, еще громче прежнего вскрикнул Растопчин. – Верещагин изменник и предатель, который получит заслуженную казнь, – сказал Растопчин с тем жаром злобы, с которым говорят люди при воспоминании об оскорблении. – Но я не призвал вас для того, чтобы обсуждать мои дела, а для того, чтобы дать вам совет или приказание, ежели вы этого хотите. Прошу вас прекратить сношения с такими господами, как Ключарев, и ехать отсюда. А я дурь выбью, в ком бы она ни была. – И, вероятно, спохватившись, что он как будто кричал на Безухова, который еще ни в чем не был виноват, он прибавил, дружески взяв за руку Пьера: – Nous sommes a la veille d'un desastre publique, et je n'ai pas le temps de dire des gentillesses a tous ceux qui ont affaire a moi. Голова иногда кругом идет! Eh! bien, mon cher, qu'est ce que vous faites, vous personnellement? [Мы накануне общего бедствия, и мне некогда быть любезным со всеми, с кем у меня есть дело. Итак, любезнейший, что вы предпринимаете, вы лично?]
– Mais rien, [Да ничего,] – отвечал Пьер, все не поднимая глаз и не изменяя выражения задумчивого лица.