Рубин, Дженнифер
Поделись знанием:
– Но два дня тому назад, – начала Наташа, – вдруг это сделалось… – Она удержала рыданья. – Я не знаю отчего, но вы увидите, какой он стал.
– Ослабел? похудел?.. – спрашивала княжна.
– Нет, не то, но хуже. Вы увидите. Ах, Мари, Мари, он слишком хорош, он не может, не может жить… потому что…
Когда Наташа привычным движением отворила его дверь, пропуская вперед себя княжну, княжна Марья чувствовала уже в горле своем готовые рыданья. Сколько она ни готовилась, ни старалась успокоиться, она знала, что не в силах будет без слез увидать его.
Княжна Марья понимала то, что разумела Наташа словами: сним случилось это два дня тому назад. Она понимала, что это означало то, что он вдруг смягчился, и что смягчение, умиление эти были признаками смерти. Она, подходя к двери, уже видела в воображении своем то лицо Андрюши, которое она знала с детства, нежное, кроткое, умиленное, которое так редко бывало у него и потому так сильно всегда на нее действовало. Она знала, что он скажет ей тихие, нежные слова, как те, которые сказал ей отец перед смертью, и что она не вынесет этого и разрыдается над ним. Но, рано ли, поздно ли, это должно было быть, и она вошла в комнату. Рыдания все ближе и ближе подступали ей к горлу, в то время как она своими близорукими глазами яснее и яснее различала его форму и отыскивала его черты, и вот она увидала его лицо и встретилась с ним взглядом.
Он лежал на диване, обложенный подушками, в меховом беличьем халате. Он был худ и бледен. Одна худая, прозрачно белая рука его держала платок, другою он, тихими движениями пальцев, трогал тонкие отросшие усы. Глаза его смотрели на входивших.
Увидав его лицо и встретившись с ним взглядом, княжна Марья вдруг умерила быстроту своего шага и почувствовала, что слезы вдруг пересохли и рыдания остановились. Уловив выражение его лица и взгляда, она вдруг оробела и почувствовала себя виноватой.
(перенаправлено с «Дженнифер Рубин»)
Дженнифер Рубин | |
Jennifer Rubin | |
Имя при рождении: |
Дженнифер Коллен Рубин |
---|---|
Дата рождения: | |
Место рождения: | |
Гражданство: | |
Профессия: | |
Карьера: |
1984 — наст. время |
Дженнифер Коллен Рубин (англ. Jennifer Collene Rubin; род. 3 апреля 1962, Финикс, Аризона) — американская актриса и модель.
Окончила Аризонский университет. Факультет Ландшафтный дизайн. Начала карьеру в качестве модели, и в первый же год получила титул «Модель года».[1]. В кино Рубин дебютировала в 1987 году, в третьей части сериала «Кошмар на улице Вязов», а первую крупную роль сыграла в фильме «Плохие сны» на следующий год.
Фильмография
- 1987 — Кошмар на улице Вязов 3: Воины сна — Тэрин Уайт
- 1988 — Вечная песня — Лорен
- 1988 — Плохие сны — Синтия
- 1988 — Черничный холм (1988) — Элли Дэйн
- 1989 — Полиция Майами: Отдел нравов (сериал) — Клэр
- 1991 — Дорз — Эдди
- 1991 — Мираж — Пэтти
- 1991 — Слишком много солнца — Грация
- 1993 — Горький итог — Келли Энн
- 1993 — Увлечение — Эми Мэддик
- 1994 — Кукловод — Джеми Харрис
- 1994 — Святые и грешники — Ева
- 1995 — Женщина-оса — Дженис Старлин
- 1995 — Крикуны — Джессика Хансен
- 1995 — На грани предательства — Ирэн Стэдлер
- 1997 — Тривиальное чтиво — Канди Кейн
- 2001 — Амазонки и гладиаторы — Иона
- 2009 — Трансморферы: Закат человечества (мокбастер) — Доктор Джо Саммерс
Напишите отзыв о статье "Рубин, Дженнифер"
Примечания
- ↑ [www.imdb.com/name/nm0748075/bio Jennifer Rubin — Biography]
Ссылки
- Дженнифер Рубин (англ.) на сайте Internet Movie Database
Это заготовка статьи об актёре или актрисе. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Рубин, Дженнифер
Наташа рассказывала, что первое время была опасность от горячечного состояния и от страданий, но в Троице это прошло, и доктор боялся одного – антонова огня. Но и эта опасность миновалась. Когда приехали в Ярославль, рана стала гноиться (Наташа знала все, что касалось нагноения и т. п.), и доктор говорил, что нагноение может пойти правильно. Сделалась лихорадка. Доктор говорил, что лихорадка эта не так опасна.– Но два дня тому назад, – начала Наташа, – вдруг это сделалось… – Она удержала рыданья. – Я не знаю отчего, но вы увидите, какой он стал.
– Ослабел? похудел?.. – спрашивала княжна.
– Нет, не то, но хуже. Вы увидите. Ах, Мари, Мари, он слишком хорош, он не может, не может жить… потому что…
Когда Наташа привычным движением отворила его дверь, пропуская вперед себя княжну, княжна Марья чувствовала уже в горле своем готовые рыданья. Сколько она ни готовилась, ни старалась успокоиться, она знала, что не в силах будет без слез увидать его.
Княжна Марья понимала то, что разумела Наташа словами: сним случилось это два дня тому назад. Она понимала, что это означало то, что он вдруг смягчился, и что смягчение, умиление эти были признаками смерти. Она, подходя к двери, уже видела в воображении своем то лицо Андрюши, которое она знала с детства, нежное, кроткое, умиленное, которое так редко бывало у него и потому так сильно всегда на нее действовало. Она знала, что он скажет ей тихие, нежные слова, как те, которые сказал ей отец перед смертью, и что она не вынесет этого и разрыдается над ним. Но, рано ли, поздно ли, это должно было быть, и она вошла в комнату. Рыдания все ближе и ближе подступали ей к горлу, в то время как она своими близорукими глазами яснее и яснее различала его форму и отыскивала его черты, и вот она увидала его лицо и встретилась с ним взглядом.
Он лежал на диване, обложенный подушками, в меховом беличьем халате. Он был худ и бледен. Одна худая, прозрачно белая рука его держала платок, другою он, тихими движениями пальцев, трогал тонкие отросшие усы. Глаза его смотрели на входивших.
Увидав его лицо и встретившись с ним взглядом, княжна Марья вдруг умерила быстроту своего шага и почувствовала, что слезы вдруг пересохли и рыдания остановились. Уловив выражение его лица и взгляда, она вдруг оробела и почувствовала себя виноватой.