Джессоп, Вайолетт Констанс

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Вайолетт Джессоп
Violet Jessop
Вайолетт Джессоп в униформе Добровольного Отряда Помощи, когда она была назначена на «Британник»
Имя при рождении:

Вайолетт Констанс Джессоп

Род деятельности:

стюардесса, медсестра

Дата рождения:

2 октября 1887(1887-10-02)

Место рождения:

Байя-Бланка, Аргентина

Гражданство:

Аргентина
Ирландия

Дата смерти:

5 мая 1971(1971-05-05) (83 года)

Место смерти:

Грейт-Эшфилд, Суффолк, Восточная Англия

Отец:

Уилльям Джессоп

Мать:

Кэтрин Джессоп (Келли)

Вайолетт Констанс Джессоп (англ. Violet Constance Jessop) (2 октября 1887 года, Байя-Бланка, Аргентина — 5 мая 1971 года, Грейт-Эшфилд, Суффолк, Восточная Англия) — стюардесса океанских лайнеров пассажирской компании «White Star Line». Вайолетт Джессоп служила на всех лайнерах класса «Олимпик» и, соответственно, была очевидцем инцидентов с ними. Виолетт Джессоп была на борту «Олимпика», столкнувшегося с крейсером «Хоук»; на борту «Титаника», столкнувшегося с айсбергом; и, во время Первой мировой войны она служила сестрой милосердия на борту госпитального судна «Британик», затонувшего после подрыва на мине. Присутствие на борту всех трёх лайнеров класса «Олимпик» во время катастрофических для них инцидентов сделало историю жизни Вайолетт Джессоп популярной среди исследователей катастрофы «Титаника».





Ранняя жизнь

Вайолетт Джессоп родилась у ирландских эмигрантов Уилльяма Джессоп и Кэтрин Келли, которые жили около Баия-Бланки в Аргентине. Уилльям Джессоп эмигрировал из Дублина в середине 1880-х годов, чтобы попробовать в Аргентине силы в разведении овец. Кэтрин переехала вслед за ним в 1886 году. Вайолетт была первым из девяти детей, из которых трое умерли в детстве. Сама Вайолетт подхватила в детстве туберкулёз, но, несмотря на предсказания доктора, выжила. После того, как умер её отец, Вайолетт и её семья переехали в Великобританию, где она училась в школе при женском монастыре. После того, как её мать заболела, она покинула школу, чтобы идти работать стюардессой на богатых лайнерах.

Олимпик

Вайолетт было 23 года, когда 14 июня 1911 года она, в качестве стюардессы, взошла на борт трансатлантического лайнера «Олимпик». Изначально она, правда, не хотела работать на компанию этого судна «White Star Line», поскольку та занималась трансатлантическими рейсами, а погодные условия Атлантического океана не нравились Вайолетт. Командовал судном капитан Эдвард Джон Смит. 20 сентября 1911 года «Олимпик» из-за неудачного маневрирования столкнулся с крейсером «Хоук». По счастью, катастрофа обошлась полностью без жертв и оба судна, несмотря на повреждения, оставались на плаву.

Титаник

10 апреля 1912 года Вайолетт Джессоп вместе с другими членами экипажа вступила на борт близнеца «Олимпика» — «Титаника», на который изначально не хотела садиться, но поддалась уговорам друзей, которые заверили её, что работа на «Титанике» будет неплохой рекомендацией. Его капитаном был всё тот же Эдвард Джон Смит и даже помощниками капитана были те же Мэрдок и Лайтоллер, что были на Олимпике в тот рейс. На борт Вайолетт взошла, имея при себе рукописный перевод некой еврейской молитвы, которую ей дала одна старая ирландка, и которая, как Вайолетт позже утверждала, должна была уберечь её от огня и воды. Поскольку Вайолетт была набожной католичкой, то она заставила читать эту молитву и свою соседку по каюте. Когда 14 апреля «Титаник» столкнулся с айсбергом, Вайолетт к тому моменту уже почти заснула. Получив приказ выйти на верхнюю палубу, Вайолетт вместе с другими стюардессами оказалась в шлюпке № 16. В своих мемуарах она вспоминает, что когда садилась в шлюпку, один из офицеров передал ей на сохранение маленького ребёнка. Когда же Вайлетт оказалась на «Карпатии», какая-то женщина подскочила к ней, выхватила ребёнка и, не говоря ни слова, убежала. Вайолетт подумала, что это мать ребёнка, но, как она вспоминала, будучи сильно замёрзшей, она тогда не подумала о том, что эта женщина могла бы сказать ей «спасибо», но не сделала этого.

Британик

Во время Первой мировой войны Вайолетт служила медсестрой для Британского Красного Креста. В 1916 она попала на борт «Британика». 21 ноября 1916 года корабль подорвался на мине, поставленной немецкой подводной лодкой. После взрыва в носу с правого борта с затопленными четырьмя передними отсеками «Британник» всё ещё мог оставаться на плаву. Поскольку судно все ещё двигалось, команда отказалась спустить лодки, пока судно не остановится. Но, несмотря на эту предосторожность, произошёл несчастный случай. Две лодки были спущены на воду и затянуты всё еще вращающимся гребным винтом. Под винтом погиб 21 человек. Вайолет Джессоп была в одной из этих шлюпок, которую затянуло под винт тонущего судна, но она успела выпрыгнуть из неё и выжила. Правда, под водой течение занесло её под днище, и она ударилась головой о киль, но не пострадала благодаря, как она позже пояснила, густой копне её каштановых волос (тем не менее, спустя несколько лет Вайолетт вынуждена была обратиться к врачу из-за частых головных болей, и тот обнаружил у неё трещину в черепе). Она также отметила, что, спасаясь с судна, успела захватить свою зубную щётку, так как не успела сделать это на тонущем «Титанике», и именно этого предмета ей больше всего не хватало после того, как корабль утонул.

Последующая жизнь

После войны Вайолетт продолжала работать на «White Star Line», но затем перешла в «Red Star Line», а после — в «Royal Mail Line». Работая в «Red Star» Вайолетт дважды совершила кругосветный круиз на лайнере «Бельгенланд». В конце 30-х Вайолетт на некоторое время вступила в брак (предположительно, с моряком в торговом обслуживании, детей зарегистрировано не было), а в 1950 перебралась в Грэйт-Эшфилд в Суффолке. Спустя год после выхода на пенсию посреди ночи Вайолетт была разбужена телефонным звонком. На том конце была женщина, которая, не представившись, спросила Вайолетт, спасала ли она в ту ночь ребёнка, когда затонул «Титаник». Вайолетт ответила «Да». Тогда незнакомка сказала: «Что ж, я была тем ребёнком», засмеялась и повесила трубку. Её друг и биограф Джон Мэкстоун-Грэм предположил, что это деревенские дети решили подшутить над нею, но Вайолетт ответила, что он первый, кому она рассказала о спасённом ребёнке. По сей день личность малыша, которого она тогда держала при себе в шлюпке, остаётся неустановленной. Согласно сохранившимся данным, единственным ребёнком в шлюпке № 16 был 5-месячный Эссад Александр Томас из Ливана, которого его дядя Чарльз (он погиб) передал одной из тамошних пассажирок, но той, предположительно, была 27-летняя Эдвина Селия Тротт из 2-го класса (позже на борту «Карпатии» Эссада нашла его мать Фамина Томас).

Джессоп одна из выживших пассажиров, кто свидетельствовал о том, что слышал мелодию гимна «Ближе, Мой Бог, к Тебе».

Вайолетт Джессоп умерла от сердечной недостаточности в 1971 году.

Напишите отзыв о статье "Джессоп, Вайолетт Констанс"

Ссылки

  • [www.findagrave.com/cgi-bin/fg.cgi?page=gr&GRid=6826130 Violet Jessop on Find-A-Grave]
  • Collingham, Harriet. [www.titanic-titanic.com/article_harriet_collingham_bio_violet_jessop.shtml Titanic Articles: Biography of Violet Jessop]. Titanic-Titanic.com. Проверено 30 сентября 2005. [www.webcitation.org/65Yv2ube4 Архивировано из первоисточника 19 февраля 2012].
  • Gowan, Phillip. [www.encyclopedia-titanica.org/biography.php?id=1937 Miss Violet Constance Jessop]. Encyclopedia Titanica. Проверено 30 сентября 2005. [www.webcitation.org/65Yv3nMZL Архивировано из первоисточника 19 февраля 2012].
  • [www.titanic-whitestarships.com/MGY_Jessop.htm Violet Constance Jessop, Ship Stewardess]. Проверено 30 сентября 2005. [www.webcitation.org/65Yv5LtUJ Архивировано из первоисточника 19 февраля 2012].-->

Отрывок, характеризующий Джессоп, Вайолетт Констанс

Кутузов молча ехал на своей серенькой лошадке, лениво отвечая на предложения атаковать.
– У вас все на языке атаковать, а не видите, что мы не умеем делать сложных маневров, – сказал он Милорадовичу, просившемуся вперед.
– Не умели утром взять живьем Мюрата и прийти вовремя на место: теперь нечего делать! – отвечал он другому.
Когда Кутузову доложили, что в тылу французов, где, по донесениям казаков, прежде никого не было, теперь было два батальона поляков, он покосился назад на Ермолова (он с ним не говорил еще со вчерашнего дня).
– Вот просят наступления, предлагают разные проекты, а чуть приступишь к делу, ничего не готово, и предупрежденный неприятель берет свои меры.
Ермолов прищурил глаза и слегка улыбнулся, услыхав эти слова. Он понял, что для него гроза прошла и что Кутузов ограничится этим намеком.
– Это он на мой счет забавляется, – тихо сказал Ермолов, толкнув коленкой Раевского, стоявшего подле него.
Вскоре после этого Ермолов выдвинулся вперед к Кутузову и почтительно доложил:
– Время не упущено, ваша светлость, неприятель не ушел. Если прикажете наступать? А то гвардия и дыма не увидит.
Кутузов ничего не сказал, но когда ему донесли, что войска Мюрата отступают, он приказал наступленье; но через каждые сто шагов останавливался на три четверти часа.
Все сраженье состояло только в том, что сделали казаки Орлова Денисова; остальные войска лишь напрасно потеряли несколько сот людей.
Вследствие этого сражения Кутузов получил алмазный знак, Бенигсен тоже алмазы и сто тысяч рублей, другие, по чинам соответственно, получили тоже много приятного, и после этого сражения сделаны еще новые перемещения в штабе.
«Вот как у нас всегда делается, все навыворот!» – говорили после Тарутинского сражения русские офицеры и генералы, – точно так же, как и говорят теперь, давая чувствовать, что кто то там глупый делает так, навыворот, а мы бы не так сделали. Но люди, говорящие так, или не знают дела, про которое говорят, или умышленно обманывают себя. Всякое сражение – Тарутинское, Бородинское, Аустерлицкое – всякое совершается не так, как предполагали его распорядители. Это есть существенное условие.
Бесчисленное количество свободных сил (ибо нигде человек не бывает свободнее, как во время сражения, где дело идет о жизни и смерти) влияет на направление сражения, и это направление никогда не может быть известно вперед и никогда не совпадает с направлением какой нибудь одной силы.
Ежели многие, одновременно и разнообразно направленные силы действуют на какое нибудь тело, то направление движения этого тела не может совпадать ни с одной из сил; а будет всегда среднее, кратчайшее направление, то, что в механике выражается диагональю параллелограмма сил.
Ежели в описаниях историков, в особенности французских, мы находим, что у них войны и сражения исполняются по вперед определенному плану, то единственный вывод, который мы можем сделать из этого, состоит в том, что описания эти не верны.
Тарутинское сражение, очевидно, не достигло той цели, которую имел в виду Толь: по порядку ввести по диспозиции в дело войска, и той, которую мог иметь граф Орлов; взять в плен Мюрата, или цели истребления мгновенно всего корпуса, которую могли иметь Бенигсен и другие лица, или цели офицера, желавшего попасть в дело и отличиться, или казака, который хотел приобрести больше добычи, чем он приобрел, и т. д. Но, если целью было то, что действительно совершилось, и то, что для всех русских людей тогда было общим желанием (изгнание французов из России и истребление их армии), то будет совершенно ясно, что Тарутинское сражение, именно вследствие его несообразностей, было то самое, что было нужно в тот период кампании. Трудно и невозможно придумать какой нибудь исход этого сражения, более целесообразный, чем тот, который оно имело. При самом малом напряжении, при величайшей путанице и при самой ничтожной потере были приобретены самые большие результаты во всю кампанию, был сделан переход от отступления к наступлению, была обличена слабость французов и был дан тот толчок, которого только и ожидало наполеоновское войско для начатия бегства.


Наполеон вступает в Москву после блестящей победы de la Moskowa; сомнения в победе не может быть, так как поле сражения остается за французами. Русские отступают и отдают столицу. Москва, наполненная провиантом, оружием, снарядами и несметными богатствами, – в руках Наполеона. Русское войско, вдвое слабейшее французского, в продолжение месяца не делает ни одной попытки нападения. Положение Наполеона самое блестящее. Для того, чтобы двойными силами навалиться на остатки русской армии и истребить ее, для того, чтобы выговорить выгодный мир или, в случае отказа, сделать угрожающее движение на Петербург, для того, чтобы даже, в случае неудачи, вернуться в Смоленск или в Вильну, или остаться в Москве, – для того, одним словом, чтобы удержать то блестящее положение, в котором находилось в то время французское войско, казалось бы, не нужно особенной гениальности. Для этого нужно было сделать самое простое и легкое: не допустить войска до грабежа, заготовить зимние одежды, которых достало бы в Москве на всю армию, и правильно собрать находившийся в Москве более чем на полгода (по показанию французских историков) провиант всему войску. Наполеон, этот гениальнейший из гениев и имевший власть управлять армиею, как утверждают историки, ничего не сделал этого.
Он не только не сделал ничего этого, но, напротив, употребил свою власть на то, чтобы из всех представлявшихся ему путей деятельности выбрать то, что было глупее и пагубнее всего. Из всего, что мог сделать Наполеон: зимовать в Москве, идти на Петербург, идти на Нижний Новгород, идти назад, севернее или южнее, тем путем, которым пошел потом Кутузов, – ну что бы ни придумать, глупее и пагубнее того, что сделал Наполеон, то есть оставаться до октября в Москве, предоставляя войскам грабить город, потом, колеблясь, оставить или не оставить гарнизон, выйти из Москвы, подойти к Кутузову, не начать сражения, пойти вправо, дойти до Малого Ярославца, опять не испытав случайности пробиться, пойти не по той дороге, по которой пошел Кутузов, а пойти назад на Можайск и по разоренной Смоленской дороге, – глупее этого, пагубнее для войска ничего нельзя было придумать, как то и показали последствия. Пускай самые искусные стратегики придумают, представив себе, что цель Наполеона состояла в том, чтобы погубить свою армию, придумают другой ряд действий, который бы с такой же несомненностью и независимостью от всего того, что бы ни предприняли русские войска, погубил бы так совершенно всю французскую армию, как то, что сделал Наполеон.
Гениальный Наполеон сделал это. Но сказать, что Наполеон погубил свою армию потому, что он хотел этого, или потому, что он был очень глуп, было бы точно так же несправедливо, как сказать, что Наполеон довел свои войска до Москвы потому, что он хотел этого, и потому, что он был очень умен и гениален.
В том и другом случае личная деятельность его, не имевшая больше силы, чем личная деятельность каждого солдата, только совпадала с теми законами, по которым совершалось явление.
Совершенно ложно (только потому, что последствия не оправдали деятельности Наполеона) представляют нам историки силы Наполеона ослабевшими в Москве. Он, точно так же, как и прежде, как и после, в 13 м году, употреблял все свое уменье и силы на то, чтобы сделать наилучшее для себя и своей армии. Деятельность Наполеона за это время не менее изумительна, чем в Египте, в Италии, в Австрии и в Пруссии. Мы не знаем верно о том, в какой степени была действительна гениальность Наполеона в Египте, где сорок веков смотрели на его величие, потому что эти все великие подвиги описаны нам только французами. Мы не можем верно судить о его гениальности в Австрии и Пруссии, так как сведения о его деятельности там должны черпать из французских и немецких источников; а непостижимая сдача в плен корпусов без сражений и крепостей без осады должна склонять немцев к признанию гениальности как к единственному объяснению той войны, которая велась в Германии. Но нам признавать его гениальность, чтобы скрыть свой стыд, слава богу, нет причины. Мы заплатили за то, чтоб иметь право просто и прямо смотреть на дело, и мы не уступим этого права.