Ривз, Джим
Поделись знанием:
– Да, сопрягать надо, пора сопрягать.
– Запрягать надо, пора запрягать, ваше сиятельство! Ваше сиятельство, – повторил какой то голос, – запрягать надо, пора запрягать…
Это был голос берейтора, будившего Пьера. Солнце било прямо в лицо Пьера. Он взглянул на грязный постоялый двор, в середине которого у колодца солдаты поили худых лошадей, из которого в ворота выезжали подводы. Пьер с отвращением отвернулся и, закрыв глаза, поспешно повалился опять на сиденье коляски. «Нет, я не хочу этого, не хочу этого видеть и понимать, я хочу понять то, что открывалось мне во время сна. Еще одна секунда, и я все понял бы. Да что же мне делать? Сопрягать, но как сопрягать всё?» И Пьер с ужасом почувствовал, что все значение того, что он видел и думал во сне, было разрушено.
Берейтор, кучер и дворник рассказывали Пьеру, что приезжал офицер с известием, что французы подвинулись под Можайск и что наши уходят.
Пьер встал и, велев закладывать и догонять себя, пошел пешком через город.
Войска выходили и оставляли около десяти тысяч раненых. Раненые эти виднелись в дворах и в окнах домов и толпились на улицах. На улицах около телег, которые должны были увозить раненых, слышны были крики, ругательства и удары. Пьер отдал догнавшую его коляску знакомому раненому генералу и с ним вместе поехал до Москвы. Доро гой Пьер узнал про смерть своего шурина и про смерть князя Андрея.
Х
30 го числа Пьер вернулся в Москву. Почти у заставы ему встретился адъютант графа Растопчина.
– А мы вас везде ищем, – сказал адъютант. – Графу вас непременно нужно видеть. Он просит вас сейчас же приехать к нему по очень важному делу.
Пьер, не заезжая домой, взял извозчика и поехал к главнокомандующему.
Граф Растопчин только в это утро приехал в город с своей загородной дачи в Сокольниках. Прихожая и приемная в доме графа были полны чиновников, явившихся по требованию его или за приказаниями. Васильчиков и Платов уже виделись с графом и объяснили ему, что защищать Москву невозможно и что она будет сдана. Известия эти хотя и скрывались от жителей, но чиновники, начальники различных управлений знали, что Москва будет в руках неприятеля, так же, как и знал это граф Растопчин; и все они, чтобы сложить с себя ответственность, пришли к главнокомандующему с вопросами, как им поступать с вверенными им частями.
В то время как Пьер входил в приемную, курьер, приезжавший из армии, выходил от графа.
Курьер безнадежно махнул рукой на вопросы, с которыми обратились к нему, и прошел через залу.
Дожидаясь в приемной, Пьер усталыми глазами оглядывал различных, старых и молодых, военных и статских, важных и неважных чиновников, бывших в комнате. Все казались недовольными и беспокойными. Пьер подошел к одной группе чиновников, в которой один был его знакомый. Поздоровавшись с Пьером, они продолжали свой разговор.
– Как выслать да опять вернуть, беды не будет; а в таком положении ни за что нельзя отвечать.
– Да ведь вот, он пишет, – говорил другой, указывая на печатную бумагу, которую он держал в руке.
– Это другое дело. Для народа это нужно, – сказал первый.
– Что это? – спросил Пьер.
– А вот новая афиша.
Пьер взял ее в руки и стал читать:
«Светлейший князь, чтобы скорей соединиться с войсками, которые идут к нему, перешел Можайск и стал на крепком месте, где неприятель не вдруг на него пойдет. К нему отправлено отсюда сорок восемь пушек с снарядами, и светлейший говорит, что Москву до последней капли крови защищать будет и готов хоть в улицах драться. Вы, братцы, не смотрите на то, что присутственные места закрыли: дела прибрать надобно, а мы своим судом с злодеем разберемся! Когда до чего дойдет, мне надобно молодцов и городских и деревенских. Я клич кликну дня за два, а теперь не надо, я и молчу. Хорошо с топором, недурно с рогатиной, а всего лучше вилы тройчатки: француз не тяжеле снопа ржаного. Завтра, после обеда, я поднимаю Иверскую в Екатерининскую гошпиталь, к раненым. Там воду освятим: они скорее выздоровеют; и я теперь здоров: у меня болел глаз, а теперь смотрю в оба».
(перенаправлено с «Джим Ривз»)
Джим Ривз англ. Jim Travis Reeves | |
Полное имя |
Джеймс Трэвис Ривз |
---|---|
Место рождения | |
Профессии |
певец, автор песен, музыкант |
Жанры |
кантри, поп |
Джим Ривз (англ. Jim Travis Reeves; 20 августа 1923 — 31 июля 1964) — американский исполнитель в жанрах кантри, поп, автор песен, музыкант. Лидировал в чартах в 1950−60-х годах. 31 июля 1964 года трагически погиб: управляя небольшим самолётом, Ривз попал в грозовой фронт, потерял ориентацию в пространстве и потерпел крушение. Вместе с ним погиб его менеджер. Их тела нашли лишь спустя несколько дней − 5 августа.
Содержание
Дискография
Альбомы
Год | Альбом | Позиция в чартах | ||
---|---|---|---|---|
Top Country Albums | Billboard 200 | Норвегия | ||
1956 | Jim Reeves Sings | — | — | — |
Singing Down the Lane | — | — | — | |
Bimbo | — | — | — | |
1957 | Jim Reeves | — | — | — |
1958 | Girls I Have Known | — | — | 20 |
God Be with You | — | — | 4 | |
1959 | Songs to Warm the Heart | — | — | 18 |
1960 | According to My Heart | — | — | 16 |
The Intimate | — | — | 10 | |
He’ll Have to Go | — | 18 | 15 | |
1961 | Tall Tales and Short Tempers | — | — | — |
Talkin' to Your Heart | — | — | — | |
1962 | Country Side | — | — | 8 |
A Touch of Velvet | — | 97 | 8 | |
We Thank Thee | — | — | 12 | |
1963 | Gentleman Jim | — | — | 2 |
International | 18 | — | 5 | |
Good 'n' Country | 13 | — | 7 | |
Twelve Songs of Christmas | — | 15 | 3 | |
1964 | Kimberley Jim | — | — | 11 |
Moonlight and Roses | 1 | 30 | 2 | |
The Best | 1 | 9 | 1 | |
Have I Told You Lately | 5 | — | 8 | |
1965 | The Jim Reeves Way | 2 | 45 | 5 |
Up Through the Years | 1 | — | 10 | |
The Best 2 | 4 | 100 | 7 | |
1966 | Distant Drums | 1 | 21 | 2 |
Yours Sincerely | 3 | — | 15 | |
1967 | Blue Side of Lonesome | 3 | 185 | 15 |
My Cathedral | 39 | — | — | |
1968 | A Touch of Sadness | 3 | — | — |
Jim Reeves on Stage | 5 | — | — | |
1969 | Jim Reeves and Some Friends | 18 | — | — |
The Best 3 | 12 | — | — | |
1971 | Jim Reeves Writes You a Record | 34 | — | — |
Something Special | 13 | — | — | |
Young & Country | - | — | — | |
1972 | My Friend | 18 | — | — |
Missing You | 9 | — | — | |
1973 | Am I That Easy to Forget? | 11 | — | — |
Great Moments with Jim Reeves | 32 | — | — | |
1974 | I’d Fight the World | 13 | — | — |
1975 | The Best of Jim Reeves Sacred Songs | 37 | — | — |
Songs of Love | 34 | — | — | |
1976 | I Love You Because | 24 | — | — |
A Legendary Performer | 25 | — | — | |
1977 | It’s Nothin' to Me | 32 | — | — |
1978 | Jim Reeves | 50 | — | — |
Nashville | — | — | — | |
1979 | The Best 4 | — | — | — |
Don’t Let Me Cross Over | 23 | — | — | |
1980 | There’s Always Me | 56 | — | — |
1981 | Greatest Hits (с Пэтси Клайн) | 8 | — | — |
1983 | The Jim Reeves Medley | 65 | — | — |
1985 | Collector’s Series | — | — | — |
1995 | The Essential Jim Reeves | — | — | — |
1997 | Golden Memories | — | — | — |
1998 | All Time Gospel Favorites | — | — | — |
1999 | Super Hits | — | — | — |
Radio Days | — | — | — |
Напишите отзыв о статье "Ривз, Джим"
Примечания
Ссылки
- [www.jimreevespics.com Jim Reeves Pictures]
- [www.carthagetexas.com/Chamber/jimreeves.htm Jim Reeves Memorial in Carthage, Texas]
- [www.countrymusichalloffame.org/full-list-of-inductees/view/jim-reeves Jim Reeves at the Country Music Hall of Fame]
- [www.jim-reeves.com «The Jim Reeves Way» — Web site with audio clips]
- [www.jimreevesfanclub.com Jim Reeves fan club]
- [www.allmusic.com/cg/amg.dll?P=amg&sql=11:0m8zeflkhgf6 Ривз, Джим] (англ.) на сайте Allmusic
- [www.discogs.com/artist/Jim%2BReeves Ривз, Джим] (англ.) на сайте Discogs
- [www.jimreeves.se Jim Reeves Museum in Voxna, Sweden]
- [www.jim-reeves.nl Large collection of Reeves information (Dutch)]
- [www.jimreeves.eu Jim Reeves European fansite]
- [www.findagrave.com/cgi-bin/fg.cgi?page=gr&GRid=1698 Ривз, Джим] (англ.) на сайте Find a Grave
Отрывок, характеризующий Ривз, Джим
«Война есть наитруднейшее подчинение свободы человека законам бога, – говорил голос. – Простота есть покорность богу; от него не уйдешь. И они просты. Они, не говорят, но делают. Сказанное слово серебряное, а несказанное – золотое. Ничем не может владеть человек, пока он боится смерти. А кто не боится ее, тому принадлежит все. Ежели бы не было страдания, человек не знал бы границ себе, не знал бы себя самого. Самое трудное (продолжал во сне думать или слышать Пьер) состоит в том, чтобы уметь соединять в душе своей значение всего. Все соединить? – сказал себе Пьер. – Нет, не соединить. Нельзя соединять мысли, а сопрягать все эти мысли – вот что нужно! Да, сопрягать надо, сопрягать надо! – с внутренним восторгом повторил себе Пьер, чувствуя, что этими именно, и только этими словами выражается то, что он хочет выразить, и разрешается весь мучащий его вопрос.– Да, сопрягать надо, пора сопрягать.
– Запрягать надо, пора запрягать, ваше сиятельство! Ваше сиятельство, – повторил какой то голос, – запрягать надо, пора запрягать…
Это был голос берейтора, будившего Пьера. Солнце било прямо в лицо Пьера. Он взглянул на грязный постоялый двор, в середине которого у колодца солдаты поили худых лошадей, из которого в ворота выезжали подводы. Пьер с отвращением отвернулся и, закрыв глаза, поспешно повалился опять на сиденье коляски. «Нет, я не хочу этого, не хочу этого видеть и понимать, я хочу понять то, что открывалось мне во время сна. Еще одна секунда, и я все понял бы. Да что же мне делать? Сопрягать, но как сопрягать всё?» И Пьер с ужасом почувствовал, что все значение того, что он видел и думал во сне, было разрушено.
Берейтор, кучер и дворник рассказывали Пьеру, что приезжал офицер с известием, что французы подвинулись под Можайск и что наши уходят.
Пьер встал и, велев закладывать и догонять себя, пошел пешком через город.
Войска выходили и оставляли около десяти тысяч раненых. Раненые эти виднелись в дворах и в окнах домов и толпились на улицах. На улицах около телег, которые должны были увозить раненых, слышны были крики, ругательства и удары. Пьер отдал догнавшую его коляску знакомому раненому генералу и с ним вместе поехал до Москвы. Доро гой Пьер узнал про смерть своего шурина и про смерть князя Андрея.
Х
30 го числа Пьер вернулся в Москву. Почти у заставы ему встретился адъютант графа Растопчина.
– А мы вас везде ищем, – сказал адъютант. – Графу вас непременно нужно видеть. Он просит вас сейчас же приехать к нему по очень важному делу.
Пьер, не заезжая домой, взял извозчика и поехал к главнокомандующему.
Граф Растопчин только в это утро приехал в город с своей загородной дачи в Сокольниках. Прихожая и приемная в доме графа были полны чиновников, явившихся по требованию его или за приказаниями. Васильчиков и Платов уже виделись с графом и объяснили ему, что защищать Москву невозможно и что она будет сдана. Известия эти хотя и скрывались от жителей, но чиновники, начальники различных управлений знали, что Москва будет в руках неприятеля, так же, как и знал это граф Растопчин; и все они, чтобы сложить с себя ответственность, пришли к главнокомандующему с вопросами, как им поступать с вверенными им частями.
В то время как Пьер входил в приемную, курьер, приезжавший из армии, выходил от графа.
Курьер безнадежно махнул рукой на вопросы, с которыми обратились к нему, и прошел через залу.
Дожидаясь в приемной, Пьер усталыми глазами оглядывал различных, старых и молодых, военных и статских, важных и неважных чиновников, бывших в комнате. Все казались недовольными и беспокойными. Пьер подошел к одной группе чиновников, в которой один был его знакомый. Поздоровавшись с Пьером, они продолжали свой разговор.
– Как выслать да опять вернуть, беды не будет; а в таком положении ни за что нельзя отвечать.
– Да ведь вот, он пишет, – говорил другой, указывая на печатную бумагу, которую он держал в руке.
– Это другое дело. Для народа это нужно, – сказал первый.
– Что это? – спросил Пьер.
– А вот новая афиша.
Пьер взял ее в руки и стал читать:
«Светлейший князь, чтобы скорей соединиться с войсками, которые идут к нему, перешел Можайск и стал на крепком месте, где неприятель не вдруг на него пойдет. К нему отправлено отсюда сорок восемь пушек с снарядами, и светлейший говорит, что Москву до последней капли крови защищать будет и готов хоть в улицах драться. Вы, братцы, не смотрите на то, что присутственные места закрыли: дела прибрать надобно, а мы своим судом с злодеем разберемся! Когда до чего дойдет, мне надобно молодцов и городских и деревенских. Я клич кликну дня за два, а теперь не надо, я и молчу. Хорошо с топором, недурно с рогатиной, а всего лучше вилы тройчатки: француз не тяжеле снопа ржаного. Завтра, после обеда, я поднимаю Иверскую в Екатерининскую гошпиталь, к раненым. Там воду освятим: они скорее выздоровеют; и я теперь здоров: у меня болел глаз, а теперь смотрю в оба».