Чинтио, Джиральди

Джамбаттиста Джиральди Чинтио
Giambattista Giraldi Cinzio
Giambattista Giraldi Cinzio
Дата рождения:	1504(1504)
Место рождения:	Феррара
Дата смерти:	30 декабря 1573(1573-12-30)
Место смерти:	Феррара
Гражданство:	Италия
Род деятельности:	писатель, гуманист
Направление:	Возрождение, Петраркизм
Жанр:	поэтика, поэзия, драматургия, новеллистика
Язык произведений:	итальянский

Джамбаттиста Джиральди Чинтио (итал. Giambattista Giraldi Cinzio; 1504, Феррара — 30 декабря 1573, Феррара) — итальянский учёный-гуманист, теоретик литературы и писатель.

Биография

Родился в 1504 г. в г. Феррара, где впоследствии учился в университете. В 1525 стал профессором натурфилософии, преподавал в Феррарском университете философию и медицину. Затем состоял секретарем герцогов Феррарских. С 1542 по 1560 он был сначала секретарем при Эрколе II д’Эсте, а в дальнейшем и при Альфонсо II д’Эсте. В связи с литературной ссорой, потерял покровительство своего патрона и был вынужден в 1560 г. покинуть город, и до 1568 г. находился в Мондови, где преподавал литературу. Впоследствии, по приглашению сената Милана, он преподавал в Павии. Затем в 1572 г. вернулся в Феррару, где в 1573-м умер.

Творчество

Своей практической и теоретической работами Джиральди Чинтио способствовал реформе итальянской трагедии в античном стиле. В теории он опирался на учение Аристотеля и практику греческой трагедии, однако первым образцом для него был Сенека. Теоретич. взгляды изложены Джиральди Чинтио в «Рассуждении о сочинении комедий и трагедий» (1543), а также в сопроводительных замечаниях к трагедии «Орбекка» (пост. 1541). Помимо этой трагедии (сюжет которой навеян «Тиестом» Сенеки), его перу принадлежит еще 8 пьес («Клеопатра», «Дидона», «Альтила», «Селена», «Арренопия», «Антиваломени», «Эпития», «Эуфимия»). Сюжеты шести последних (как и «Орбекки») были предварительно разработаны им в новеллах. Пьесы эти очень несовершенны, действие едва намечено, персонажи условно-аллегоричны. Не достиг успеха Джиральди Чинтио и в своей эпической поэме «Геркулес» («Ercole», 1557); он написал только 26 песен из 48 задуманных. Налет монотонной дидактики скомпрометировал и те отрывки, которые не лишены поэтичности. Основным сочинением Джиральди Чинтио справедливо почитается сборник «Сто сказаний» («Ecatommiti», 1565). Часть новелл очевидно вдохновлены «Декамероном» Дж. Боккаччо. Наибольшей известностью пользуются две новеллы: 2-я второй декады — давшая сюжет трагедии «Орбекка», и новелла 7-я третьей декады, рассказывающая историю Венецианского мавра (легшую в основу шекспировского «Отелло»).

Публикации на русском языке

• Эпоха Возрождения. М.: Изд-во Просвещение СССР, 1966 (Зарубежная литература)

Ссылки

• [lib.ru/INOOLD/CHINTIO/venecian_mavr.txt Джиральди Чинтио. Венецианский мавр]

Отрывок, характеризующий Чинтио, Джиральди

Сражение началось канонадой с обеих сторон из нескольких сотен орудий.
Потом, когда дым застлал все поле, в этом дыму двинулись (со стороны французов) справа две дивизии, Дессе и Компана, на флеши, и слева полки вице короля на Бородино.
От Шевардинского редута, на котором стоял Наполеон, флеши находились на расстоянии версты, а Бородино более чем в двух верстах расстояния по прямой линии, и поэтому Наполеон не мог видеть того, что происходило там, тем более что дым, сливаясь с туманом, скрывал всю местность. Солдаты дивизии Дессе, направленные на флеши, были видны только до тех пор, пока они не спустились под овраг, отделявший их от флеш. Как скоро они спустились в овраг, дым выстрелов орудийных и ружейных на флешах стал так густ, что застлал весь подъем той стороны оврага. Сквозь дым мелькало там что то черное – вероятно, люди, и иногда блеск штыков. Но двигались ли они или стояли, были ли это французы или русские, нельзя было видеть с Шевардинского редута.
Солнце взошло светло и било косыми лучами прямо в лицо Наполеона, смотревшего из под руки на флеши. Дым стлался перед флешами, и то казалось, что дым двигался, то казалось, что войска двигались. Слышны были иногда из за выстрелов крики людей, но нельзя было знать, что они там делали.
Наполеон, стоя на кургане, смотрел в трубу, и в маленький круг трубы он видел дым и людей, иногда своих, иногда русских; но где было то, что он видел, он не знал, когда смотрел опять простым глазом.
Он сошел с кургана и стал взад и вперед ходить перед ним.
Изредка он останавливался, прислушивался к выстрелам и вглядывался в поле сражения.
Не только с того места внизу, где он стоял, не только с кургана, на котором стояли теперь некоторые его генералы, но и с самых флешей, на которых находились теперь вместе и попеременно то русские, то французские, мертвые, раненые и живые, испуганные или обезумевшие солдаты, нельзя было понять того, что делалось на этом месте. В продолжение нескольких часов на этом месте, среди неумолкаемой стрельбы, ружейной и пушечной, то появлялись одни русские, то одни французские, то пехотные, то кавалерийские солдаты; появлялись, падали, стреляли, сталкивались, не зная, что делать друг с другом, кричали и бежали назад.
С поля сражения беспрестанно прискакивали к Наполеону его посланные адъютанты и ординарцы его маршалов с докладами о ходе дела; но все эти доклады были ложны: и потому, что в жару сражения невозможно сказать, что происходит в данную минуту, и потому, что многие адъютапты не доезжали до настоящего места сражения, а передавали то, что они слышали от других; и еще потому, что пока проезжал адъютант те две три версты, которые отделяли его от Наполеона, обстоятельства изменялись и известие, которое он вез, уже становилось неверно. Так от вице короля прискакал адъютант с известием, что Бородино занято и мост на Колоче в руках французов. Адъютант спрашивал у Наполеона, прикажет ли он пореходить войскам? Наполеон приказал выстроиться на той стороне и ждать; но не только в то время как Наполеон отдавал это приказание, но даже когда адъютант только что отъехал от Бородина, мост уже был отбит и сожжен русскими, в той самой схватке, в которой участвовал Пьер в самом начале сраженья.