Джирофтская культура
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Проверить адекватность изложения маргинальных теорий. Проверить изложение на соответствие правилам ВП:МАРГ и ВП:ВЕС.
На странице обсуждения могут быть подробности. (3 июля 2012) |
История Ирана | |||
Древний Иран
Археология Прото-эламиты (3200—2700 до н. э.) | |||
Арабское завоевание (637—651)</small> Омейяды (661—750) | |||
Средневековье
Гуриды (1149—1212) Хорезмшахи (1077—1231) | |||
Современность
Пехлеви (1925—1979) Исламская революция в Иране (1979) | |||
См. также
</table> Джирофтская культура, перс. تمدن جيرفت — археологическая культура раннего бронзового века (3 — 1 тыс. до н. э.), локализованная на территории современных иранских останов Систан и Керман. Гипотеза о существовании самостоятельной джирофтской цивилизации была выдвинута на основании коллекции артефактов, конфискованных в Иране у «чёрных археологов». Предметы, как предполагается, происходили из местности Конар-Сандал близ посёлка Джирофт на реке Халиль в южно-центральной части Ирана. Среди других археологических памятников, которые связываются с данной культурой — Шахри-Сухте (букв. «сожжённый город»), Тепе-Бампур, Эспиэдедж, Шахдад, Иблис, Тепе-Яхъя и ряд других. Иранский археолог Юсеф Маджидзаде, перс. یوسف مجید زاده, руководивший археологическими раскопками в Джирофте, первым предложил рассматривать группу сходных археологических памятников как «самостоятельную цивилизацию бронзового века со своей собственной архитектурой и языком», занимавшей промежуточное географическое положение между Эламом на западе и Хараппским государством на востоке. Маджидзаде предполагал, что джирофтская культура могла быть упоминаемым в шумерских текстах царством Аратта, соперничавшим с Уруком. Ряд исследователей со скептицизмом отнеслись к гипотезам Маджидзаде. Согласно альтернативной гипотезе (Даниэль Поттс, Пётр Штайнкеллер), джирофтская культура связана с загадочным городом-государством Мархаши, который, согласно документам той эпохи, находился к востоку от Элама. СодержаниеОткрытие и раскопкиРанее раскопки в Кермане проводил М. А. Стейн около 1930 г. Важные раскопки в провинции Керман провели группы под руководством профессора Джозефа Колдуэлла из Музея штата Иллинойс в 1966 г. (Таль-и-Иблис) и Чарльза Ламберг-Карловски из Гарвардского университета в 1967 (Тепе-Яхья, долина Соган, Долатабад). Многие артефакты, которые позднее были связаны с Джирофтом, были конфискованы у «чёрных копателей» — местных крестьян, грабивших археологические памятники в Джирофте до 2001 г., когда команда иранских археологов под руководством Юсефа Маджидзаде начала здесь систематические раскопки. Археологи обнаружили на площади более 2 кв. км. остатки города, датируемого как минимум концом 3 тыс. до н. э. Добытые расхитителями могил артефакты, а также несколько сосудов, обнаруженных в ходе раскопок, относились к так называемому «межкультурному типу» керамики, известному в Месопотамии и на Иранском плато, а также из раскопок 1960-х гг. в близлежащем Тепе-Яхъя. Гипотеза о «джирофтской цивилизации» не является общепринятой. Археолог Оскар Мускарелла из Метрополитен-музея считает, что раскопщики поспешили сделать сенсационные заявления, в то время как результаты раскопок публикуются с задержками. Также, по мнению Мускареллы, отнесение нижних стратиграфических слоёв к 4 тыс. до н. э. чрезмерно оптимистично. Несмотря на указанную критику, Мускарелла признаёт важность открытого памятника. В ходе археологических раскопок было обнаружено множество предметов домашней утвари высокохудожественного исполнения, что свидетельствовало о существовании высокоразвитой цивилизации. Рядом с поселком Тепе-Яхья также был обнаружен один из ремесленных центров цивилизации Джирофта. Известные ученым археологические слои цивилизации располагаются примерно на 400 кв. м. территории. Точных данных о происхождение данной цивилизации не имеется, существует лишь предположение о влиянии Джирофтской цивилизации на так называемую Бактрийско-Маргианскую культуру, возникшую позже и располагавшуюся севернее предполагаемого нахождения Джирофтской цивилизации. По мнению Маджидзаде, геофизические данные французских исследователей говорят о существовании в регионе как минимум 10 исторических и археологических периодов, относящихся к различным культурам. Нижние стратиграфические слои находятся на глубине до 11 метров под землёй. Конар-Сандал (типичный памятник)
Типичный памятник Джирофтской культуры, Конар-Сандал, находится на двух холмах высотой 13 и 21 метр, и расположен 28°30′ с. ш. 57°48′ в. д. / 28.5° с. ш. 57.8° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=28.5&mlon=57.8&zoom=14 (O)] (Я). На втором холме обнаружена двухэтажная цитадель с основанием около 13,5 гектаров. Предполагаемая письменностьПо утверждениям Маджидзаде, он обнаружил надписи джирофтской культуры, выполненные письмом, напоминающим эламское линейное письмо и датируемые около 22 в. до н. э. Сообщение Маджидзаде было встречено со скептицизмом; так, Лолер (Lawler, 2007) цитирует Якоба Даля (Jacob Dahl), специалиста по древним текстам из Берлинского свободного университета, считающего найденные надписи поддельными. Джирофт и АраттаСм. также: Аратта
По мнению иранского историка Джаханшаха Дерахшани (род. 1944), страна Аратта, упоминаемая в шумерских источниках, находилась на востоке Иранского плато, и её населяли древние арийцы, известные как Aratti или Artaioi[1]. Около 1000 г. до н. э. аратты якобы переселились на юго-запад в Персис (ныне провинция Фарс) и стали прямыми предками персов, а также парфян, бактрийцев и арахозийцев. Дерахшани ссылается на Геродота, согласно которому, парфяне также назывались Artaioi = Artaians[2], и на Гелланика Лесбосского, который описывал их как обитателей персидского региона Artaia[3]. Греки называли обитателей региона Баригаза Arattii, Arachosi и Gandaraei — этот народ был покорён воинственными бактрийцами[4]. См. такжеНапишите отзыв о статье "Джирофтская культура"Примечания
Литература
Ссылки
|
Отрывок, характеризующий Джирофтская культура
Так прошли три недели. Наташа никуда не хотела выезжать и как тень, праздная и унылая, ходила по комнатам, вечером тайно от всех плакала и не являлась по вечерам к матери. Она беспрестанно краснела и раздражалась. Ей казалось, что все знают о ее разочаровании, смеются и жалеют о ней. При всей силе внутреннего горя, это тщеславное горе усиливало ее несчастие.Однажды она пришла к графине, хотела что то сказать ей, и вдруг заплакала. Слезы ее были слезы обиженного ребенка, который сам не знает, за что он наказан.
Графиня стала успокоивать Наташу. Наташа, вслушивавшаяся сначала в слова матери, вдруг прервала ее:
– Перестаньте, мама, я и не думаю, и не хочу думать! Так, поездил и перестал, и перестал…
Голос ее задрожал, она чуть не заплакала, но оправилась и спокойно продолжала: – И совсем я не хочу выходить замуж. И я его боюсь; я теперь совсем, совсем, успокоилась…
На другой день после этого разговора Наташа надела то старое платье, которое было ей особенно известно за доставляемую им по утрам веселость, и с утра начала тот свой прежний образ жизни, от которого она отстала после бала. Она, напившись чаю, пошла в залу, которую она особенно любила за сильный резонанс, и начала петь свои солфеджи (упражнения пения). Окончив первый урок, она остановилась на середине залы и повторила одну музыкальную фразу, особенно понравившуюся ей. Она прислушалась радостно к той (как будто неожиданной для нее) прелести, с которой эти звуки переливаясь наполнили всю пустоту залы и медленно замерли, и ей вдруг стало весело. «Что об этом думать много и так хорошо», сказала она себе и стала взад и вперед ходить по зале, ступая не простыми шагами по звонкому паркету, но на всяком шагу переступая с каблучка (на ней были новые, любимые башмаки) на носок, и так же радостно, как и к звукам своего голоса прислушиваясь к этому мерному топоту каблучка и поскрипыванью носка. Проходя мимо зеркала, она заглянула в него. – «Вот она я!» как будто говорило выражение ее лица при виде себя. – «Ну, и хорошо. И никого мне не нужно».
Лакей хотел войти, чтобы убрать что то в зале, но она не пустила его, опять затворив за ним дверь, и продолжала свою прогулку. Она возвратилась в это утро опять к своему любимому состоянию любви к себе и восхищения перед собою. – «Что за прелесть эта Наташа!» сказала она опять про себя словами какого то третьего, собирательного, мужского лица. – «Хороша, голос, молода, и никому она не мешает, оставьте только ее в покое». Но сколько бы ни оставляли ее в покое, она уже не могла быть покойна и тотчас же почувствовала это.
В передней отворилась дверь подъезда, кто то спросил: дома ли? и послышались чьи то шаги. Наташа смотрелась в зеркало, но она не видала себя. Она слушала звуки в передней. Когда она увидала себя, лицо ее было бледно. Это был он. Она это верно знала, хотя чуть слышала звук его голоса из затворенных дверей.
Наташа, бледная и испуганная, вбежала в гостиную.
– Мама, Болконский приехал! – сказала она. – Мама, это ужасно, это несносно! – Я не хочу… мучиться! Что же мне делать?…
Еще графиня не успела ответить ей, как князь Андрей с тревожным и серьезным лицом вошел в гостиную. Как только он увидал Наташу, лицо его просияло. Он поцеловал руку графини и Наташи и сел подле дивана.
– Давно уже мы не имели удовольствия… – начала было графиня, но князь Андрей перебил ее, отвечая на ее вопрос и очевидно торопясь сказать то, что ему было нужно.
– Я не был у вас всё это время, потому что был у отца: мне нужно было переговорить с ним о весьма важном деле. Я вчера ночью только вернулся, – сказал он, взглянув на Наташу. – Мне нужно переговорить с вами, графиня, – прибавил он после минутного молчания.
Графиня, тяжело вздохнув, опустила глаза.
– Я к вашим услугам, – проговорила она.
Наташа знала, что ей надо уйти, но она не могла этого сделать: что то сжимало ей горло, и она неучтиво, прямо, открытыми глазами смотрела на князя Андрея.
«Сейчас? Сию минуту!… Нет, это не может быть!» думала она.
Он опять взглянул на нее, и этот взгляд убедил ее в том, что она не ошиблась. – Да, сейчас, сию минуту решалась ее судьба.
– Поди, Наташа, я позову тебя, – сказала графиня шопотом.
Наташа испуганными, умоляющими глазами взглянула на князя Андрея и на мать, и вышла.
– Я приехал, графиня, просить руки вашей дочери, – сказал князь Андрей. Лицо графини вспыхнуло, но она ничего не сказала.
– Ваше предложение… – степенно начала графиня. – Он молчал, глядя ей в глаза. – Ваше предложение… (она сконфузилась) нам приятно, и… я принимаю ваше предложение, я рада. И муж мой… я надеюсь… но от нее самой будет зависеть…
– Я скажу ей тогда, когда буду иметь ваше согласие… даете ли вы мне его? – сказал князь Андрей.
– Да, – сказала графиня и протянула ему руку и с смешанным чувством отчужденности и нежности прижалась губами к его лбу, когда он наклонился над ее рукой. Она желала любить его, как сына; но чувствовала, что он был чужой и страшный для нее человек. – Я уверена, что мой муж будет согласен, – сказала графиня, – но ваш батюшка…
– Мой отец, которому я сообщил свои планы, непременным условием согласия положил то, чтобы свадьба была не раньше года. И это то я хотел сообщить вам, – сказал князь Андрей.
– Правда, что Наташа еще молода, но так долго.
– Это не могло быть иначе, – со вздохом сказал князь Андрей.
– Я пошлю вам ее, – сказала графиня и вышла из комнаты.
– Господи, помилуй нас, – твердила она, отыскивая дочь. Соня сказала, что Наташа в спальне. Наташа сидела на своей кровати, бледная, с сухими глазами, смотрела на образа и, быстро крестясь, шептала что то. Увидав мать, она вскочила и бросилась к ней.
– Что? Мама?… Что?
– Поди, поди к нему. Он просит твоей руки, – сказала графиня холодно, как показалось Наташе… – Поди… поди, – проговорила мать с грустью и укоризной вслед убегавшей дочери, и тяжело вздохнула.
Наташа не помнила, как она вошла в гостиную. Войдя в дверь и увидав его, она остановилась. «Неужели этот чужой человек сделался теперь всё для меня?» спросила она себя и мгновенно ответила: «Да, всё: он один теперь дороже для меня всего на свете». Князь Андрей подошел к ней, опустив глаза.
– Я полюбил вас с той минуты, как увидал вас. Могу ли я надеяться?
Он взглянул на нее, и серьезная страстность выражения ее лица поразила его. Лицо ее говорило: «Зачем спрашивать? Зачем сомневаться в том, чего нельзя не знать? Зачем говорить, когда нельзя словами выразить того, что чувствуешь».
Она приблизилась к нему и остановилась. Он взял ее руку и поцеловал.