Джоанна Акрская

Джоанна Акрская

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Джоанна Акрская, известная также как Джоан Акрская, Джейн Акрская (англ. Joan of Acre; 1272 — 23 апреля 1307) — дочь короля Англии Эдуарда I и Элеоноры Кастильской, графиня Глостера и Хартфорда.

Биография

Рождение и детство

Джоанна родилась в 1272 году в Акре, куда её родители прибыли за год до этого, чтобы попытаться спасти христианские владения от мусульманской угрозы в рамках очередного крестового похода. Она стала восьмым ребёнком, но на момент рождения у Джоанны были только один брат и одна сестра, находившиеся к тому же в Англии (остальные умерли совсем маленькими). Дед принцессы, Генрих III Плантагенет, тогда был ещё жив, так что Эдуард был только наследником престола.

Спустя несколько месяцев после рождения дочери Эдуард и Элеонора отплыли из Акры в сторону родины. На Сицилии они узнали о смерти Генриха III; с этого момента Джоанна Акрская была дочерью короля. Дальнейший путь лежал по суше через Италию и Францию. Маленькую дочь Эдуард I оставил на воспитание у её бабушки по матери Жанны, графини Понтье. В 1279 году графиня умерла, и после этого Джоанна впервые прибыла в Англию.

Несмотря на её юный возраст (семь лет), Эдуард I уже планировал династический брак. Он рассчитывал возобновить традиционный антикапетингский союз между Англией и Германией, выдав Джоанну за одного из сыновей короля Рудольфа Гартмана. Но Гартман погиб восемнадцатилетним, когда его корабль на Рейне врезался в скалу (20 декабря 1281 года). Другие иноземные принцы в качестве кандидатов на руку Джоанны не рассматривались.

Первый брак

30 апреля 1290 года Эдуард выдал свою дочь за графа Глостера и Хартфорда Гилберта Рыжего из рода де Клеров. Разница в возрасте между новобрачными составляла 30 лет, но Гилберт де Клер был, вероятно, самым могущественным из английских баронов и традиционно лояльным по отношению к королевскому дому. Он поддерживал Эдуарда в гражданской войне, был регентом королевства в период между смертью Генриха III и возвращением Эдуарда из Святой земли, а его первой женой была тётка короля (он с ней развёлся в 1285 году). Брак был заключён в Вестминстерском аббатстве; приданое невесты составило две тысячи серебряных марок.

Супруги жили в основном вдали от двора. Граф Гилберт умер уже в 1295 году; за пять лет брака Джоанна успела родить четверых детей и осталась 23-летней вдовствующей графиней Глостера.

Второй брак

Вскоре после смерти мужа Джоанна Акрская влюбилась в одного из оруженосцев де Клеров — Ральфа де Монтермара. Она добилась от отца пожалования Монтермара в рыцари, а уже в начале 1297 года вступила в тайный брак со своим возлюбленным. Это был невиданный для английской знати мезальянс: дочь короля и вдова одного из первых баронов стала женой всего лишь захудалого рыцаря. Особенно скандальной должны были сделать ситуацию планы Эдуарда выдать дочь за графа Савойского Амадея V. Уже была назначена дата — 16 марта 1297 года. Джоанна, таким образом, оказалась в крайне сложном и даже опасном положении.

Сначала она попыталась отговорить отца от савойского брака, не рассказывая ему всю правду, но тот решил, что на дочь нужно просто сильнее надавить, и для этого временно конфисковал её владения. Тогда Джоанне пришлось сообщить королю, что она уже является женой Монтермара. Эдуард пришёл в ярость и приказал заточить мужа Джоанны в Бристольском замке, но постепенно изменил своё отношение к случившемуся. Вероятно, на это повлияли беременность Джоанны (ребёнок родился в октябре 1297 года) и заступничество епископа Дарема. Уже в августе Монтермар получил свободу, а его жена снова получила свои владения, так что недавний простой рыцарь мог до самой смерти своей жены именоваться графом Глостера и Хартфорда.

Смерть

Джоанна умерла 23 апреля 1307 года в поместье Клер в Саффолке. Причина смерти неизвестна. Возможно, графиня Глостерская умерла при родах: во втором браке её дети рождались с промежутком в 2-3 года, а последний известный по источникам ребёнок родился в 1304 году. Но утверждать что-либо уверенно нет оснований. Джоанну похоронили в Клере, в родовой усыпальнице её первого мужа. Источники сообщают, что в 1357 году могила была вскрыта в присутствии дочери Джоанны Аркской, Элизабет де Бург, и тело было найдено неразложившимся; но это известие относится уже к XV веку, и трудно проверить его достоверность

Дети

От каждого из двух браков у Джоанны Акрской было по четверо детей.

Дети от Гилберта де Клера:

• Гилберт де Клер, 7-й граф Хартфорд и 8-й граф Глостер (1291—1314)
• Элинор де Клер (1292—1337), жена Хью ле Диспенсера Младшего и Уильяма де ла Зуша
• Маргарет де Клер (1293—1342), жена Пирса Гавестона и Хью де Одли
• Элизабет де Клер (1295—1360), жена Джона де Бурга, Тибо де Вердена и Роджера Д’Амори

Дети от Ральфа де Монтермара:

• Мэри де Монтермар, жена Дункана Макдуффа, графа Файфа
• Джейн де Монтермар, монахиня
• Томас де Монтермар (1301—1340), 2-й барон Монтермар
• Эдуард де Монтермар (умер в 1340)

В художественной литературе

Джоанна Акрская — один из центральных персонажей в романах Вирджинии Хенли и Ванессы Александер.

Ссылки

• [fmg.ac/Projects/MedLands/ENGLAND,%20Kings%201066-1603.htm#Joandied1307 Джоанна Акрская на fmg.ac]
• [thepeerage.com/p10191.htm#i101910]

Литература

• Lee, Sidney, ed. (1892). «Joan of Acre». Dictionary of National Biography 29. London: Smith, Elder & Co. p. 390.
• Higginbotham, Susan. «Joan of Acre and Ralph de Monthermer: A Medieval Love Story.» Susan Higginbotham. 2 Mar. 2009
• Green, Mary Anna Everett. Lives of the Princesses of England. London: Henry Colburn, 1850
• Prestwich, Michael (1988). Edward I. Berkeley, US and Los Angeles, US: University of California Press. ISBN 978-0-520-06266-5.
• Weir, Alison (2008). Britain’s Royal Families, The Complete Genealogy. London: Vintage Books. ISBN 978-0-09-953973-5.

Отрывок, характеризующий Джоанна Акрская

Через неделю князь Андрей был членом комиссии составления воинского устава, и, чего он никак не ожидал, начальником отделения комиссии составления вагонов. По просьбе Сперанского он взял первую часть составляемого гражданского уложения и, с помощью Code Napoleon и Justiniani, [Кодекса Наполеона и Юстиниана,] работал над составлением отдела: Права лиц.


Года два тому назад, в 1808 году, вернувшись в Петербург из своей поездки по имениям, Пьер невольно стал во главе петербургского масонства. Он устроивал столовые и надгробные ложи, вербовал новых членов, заботился о соединении различных лож и о приобретении подлинных актов. Он давал свои деньги на устройство храмин и пополнял, на сколько мог, сборы милостыни, на которые большинство членов были скупы и неаккуратны. Он почти один на свои средства поддерживал дом бедных, устроенный орденом в Петербурге. Жизнь его между тем шла по прежнему, с теми же увлечениями и распущенностью. Он любил хорошо пообедать и выпить, и, хотя и считал это безнравственным и унизительным, не мог воздержаться от увеселений холостых обществ, в которых он участвовал.
В чаду своих занятий и увлечений Пьер однако, по прошествии года, начал чувствовать, как та почва масонства, на которой он стоял, тем более уходила из под его ног, чем тверже он старался стать на ней. Вместе с тем он чувствовал, что чем глубже уходила под его ногами почва, на которой он стоял, тем невольнее он был связан с ней. Когда он приступил к масонству, он испытывал чувство человека, доверчиво становящего ногу на ровную поверхность болота. Поставив ногу, он провалился. Чтобы вполне увериться в твердости почвы, на которой он стоял, он поставил другую ногу и провалился еще больше, завяз и уже невольно ходил по колено в болоте.
Иосифа Алексеевича не было в Петербурге. (Он в последнее время отстранился от дел петербургских лож и безвыездно жил в Москве.) Все братья, члены лож, были Пьеру знакомые в жизни люди и ему трудно было видеть в них только братьев по каменьщичеству, а не князя Б., не Ивана Васильевича Д., которых он знал в жизни большею частию как слабых и ничтожных людей. Из под масонских фартуков и знаков он видел на них мундиры и кресты, которых они добивались в жизни. Часто, собирая милостыню и сочтя 20–30 рублей, записанных на приход, и большею частию в долг с десяти членов, из которых половина были так же богаты, как и он, Пьер вспоминал масонскую клятву о том, что каждый брат обещает отдать всё свое имущество для ближнего; и в душе его поднимались сомнения, на которых он старался не останавливаться.
Всех братьев, которых он знал, он подразделял на четыре разряда. К первому разряду он причислял братьев, не принимающих деятельного участия ни в делах лож, ни в делах человеческих, но занятых исключительно таинствами науки ордена, занятых вопросами о тройственном наименовании Бога, или о трех началах вещей, сере, меркурии и соли, или о значении квадрата и всех фигур храма Соломонова. Пьер уважал этот разряд братьев масонов, к которому принадлежали преимущественно старые братья, и сам Иосиф Алексеевич, по мнению Пьера, но не разделял их интересов. Сердце его не лежало к мистической стороне масонства.
Ко второму разряду Пьер причислял себя и себе подобных братьев, ищущих, колеблющихся, не нашедших еще в масонстве прямого и понятного пути, но надеющихся найти его.
К третьему разряду он причислял братьев (их было самое большое число), не видящих в масонстве ничего, кроме внешней формы и обрядности и дорожащих строгим исполнением этой внешней формы, не заботясь о ее содержании и значении. Таковы были Виларский и даже великий мастер главной ложи.
К четвертому разряду, наконец, причислялось тоже большое количество братьев, в особенности в последнее время вступивших в братство. Это были люди, по наблюдениям Пьера, ни во что не верующие, ничего не желающие, и поступавшие в масонство только для сближения с молодыми богатыми и сильными по связям и знатности братьями, которых весьма много было в ложе.
Пьер начинал чувствовать себя неудовлетворенным своей деятельностью. Масонство, по крайней мере то масонство, которое он знал здесь, казалось ему иногда, основано было на одной внешности. Он и не думал сомневаться в самом масонстве, но подозревал, что русское масонство пошло по ложному пути и отклонилось от своего источника. И потому в конце года Пьер поехал за границу для посвящения себя в высшие тайны ордена.

Летом еще в 1809 году, Пьер вернулся в Петербург. По переписке наших масонов с заграничными было известно, что Безухий успел за границей получить доверие многих высокопоставленных лиц, проник многие тайны, был возведен в высшую степень и везет с собою многое для общего блага каменьщического дела в России. Петербургские масоны все приехали к нему, заискивая в нем, и всем показалось, что он что то скрывает и готовит.
Назначено было торжественное заседание ложи 2 го градуса, в которой Пьер обещал сообщить то, что он имеет передать петербургским братьям от высших руководителей ордена. Заседание было полно. После обыкновенных обрядов Пьер встал и начал свою речь.
– Любезные братья, – начал он, краснея и запинаясь и держа в руке написанную речь. – Недостаточно блюсти в тиши ложи наши таинства – нужно действовать… действовать. Мы находимся в усыплении, а нам нужно действовать. – Пьер взял свою тетрадь и начал читать.
«Для распространения чистой истины и доставления торжества добродетели, читал он, должны мы очистить людей от предрассудков, распространить правила, сообразные с духом времени, принять на себя воспитание юношества, соединиться неразрывными узами с умнейшими людьми, смело и вместе благоразумно преодолевать суеверие, неверие и глупость, образовать из преданных нам людей, связанных между собою единством цели и имеющих власть и силу.