Джойс (альбом)
Поделись знанием:
К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)
Когда Наташа привычным движением отворила его дверь, пропуская вперед себя княжну, княжна Марья чувствовала уже в горле своем готовые рыданья. Сколько она ни готовилась, ни старалась успокоиться, она знала, что не в силах будет без слез увидать его.
Княжна Марья понимала то, что разумела Наташа словами: сним случилось это два дня тому назад. Она понимала, что это означало то, что он вдруг смягчился, и что смягчение, умиление эти были признаками смерти. Она, подходя к двери, уже видела в воображении своем то лицо Андрюши, которое она знала с детства, нежное, кроткое, умиленное, которое так редко бывало у него и потому так сильно всегда на нее действовало. Она знала, что он скажет ей тихие, нежные слова, как те, которые сказал ей отец перед смертью, и что она не вынесет этого и разрыдается над ним. Но, рано ли, поздно ли, это должно было быть, и она вошла в комнату. Рыдания все ближе и ближе подступали ей к горлу, в то время как она своими близорукими глазами яснее и яснее различала его форму и отыскивала его черты, и вот она увидала его лицо и встретилась с ним взглядом.
Он лежал на диване, обложенный подушками, в меховом беличьем халате. Он был худ и бледен. Одна худая, прозрачно белая рука его держала платок, другою он, тихими движениями пальцев, трогал тонкие отросшие усы. Глаза его смотрели на входивших.
Увидав его лицо и встретившись с ним взглядом, княжна Марья вдруг умерила быстроту своего шага и почувствовала, что слезы вдруг пересохли и рыдания остановились. Уловив выражение его лица и взгляда, она вдруг оробела и почувствовала себя виноватой.
«Да в чем же я виновата?» – спросила она себя. «В том, что живешь и думаешь о живом, а я!..» – отвечал его холодный, строгий взгляд.
В глубоком, не из себя, но в себя смотревшем взгляде была почти враждебность, когда он медленно оглянул сестру и Наташу.
Он поцеловался с сестрой рука в руку, по их привычке.
– Здравствуй, Мари, как это ты добралась? – сказал он голосом таким же ровным и чуждым, каким был его взгляд. Ежели бы он завизжал отчаянным криком, то этот крик менее бы ужаснул княжну Марью, чем звук этого голоса.
– И Николушку привезла? – сказал он также ровно и медленно и с очевидным усилием воспоминанья.
| Джойс | |
| Альбом Леонида Фёдорова, Анри Волохонского и Владимира Волкова | |
|---|---|
| Дата выпуска | |
| Длительность |
1:01:32 |
| Страна | |
| Лейбл |
Ulitka Records |
|
| |
Джойс (также Joyce) — альбом Леонида Фёдорова, Анри Волохонского и Владимира Волкова, вышедший в 2004 году на лейбле Ulitka Records.
В качестве литературной основы взят перевод «Поминок по Финнегану» ирландского писателя-модерниста Джеймса Джойса, осуществлённый Анри Волохонским, ко времени создания альбома ещё незавершённый. Новый перевод поучил название «Уэйк Финнеганов»[2][1]. При этом сам Волохонский сознательно избегает термина «перевод» и называет своё творение «переложением»[3].
По воспоминаиям Леонида Фёдорова «Джойса мы записали за пять дней, потом я его стер благополучно, пришлось записывать заново»[4]. Альбом официально вышел 27 февраля 2004 года одновременно с альбомом «Горы и реки»[1].
Список композиций
Текст Анри Волохонского, музыка Леонида Фёдорова и Владимира Волкова[1]
- Part 1 — 10:13
- Part 2 — 10:49
- Part 3 — 8:52
- Part 4 — 16:14
- Part 5 — 11:48
- Part 6 — 3:34
Участники
- Анри Волохонский — художественное чтение
- Леонид Фёдоров — музыкальное сопровождение
- Владимир Волков — музыкальное сопровождение
- Графика на обложке: Сергей Волков
- Дизайн: Александр Менус
Напишите отзыв о статье "Джойс (альбом)"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 [www.leonidfedorov.ru/news.htm Леонид Фёдоров: Новости]
- ↑ [izvestia.ru/news/287959 Анри ВОЛОХОНСКИЙ: "В Россию, извините, не приеду" - Известия]
- ↑ [www.leonidfedorov.ru/bbar4031.htm Пресса о Леониде Фёдорове: Борис Барабанов - "Джойс", "Горы и реки" (www.kommersant.ru, 12.03.2004)]
- ↑ [izvestia.ru/news/287958 Леонид ФЕДОРОВ: "Будь моя воля, я бы играл как можно меньше" - Известия]
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Джойс (альбом)
Когда Наташа привычным движением отворила его дверь, пропуская вперед себя княжну, княжна Марья чувствовала уже в горле своем готовые рыданья. Сколько она ни готовилась, ни старалась успокоиться, она знала, что не в силах будет без слез увидать его.
Княжна Марья понимала то, что разумела Наташа словами: сним случилось это два дня тому назад. Она понимала, что это означало то, что он вдруг смягчился, и что смягчение, умиление эти были признаками смерти. Она, подходя к двери, уже видела в воображении своем то лицо Андрюши, которое она знала с детства, нежное, кроткое, умиленное, которое так редко бывало у него и потому так сильно всегда на нее действовало. Она знала, что он скажет ей тихие, нежные слова, как те, которые сказал ей отец перед смертью, и что она не вынесет этого и разрыдается над ним. Но, рано ли, поздно ли, это должно было быть, и она вошла в комнату. Рыдания все ближе и ближе подступали ей к горлу, в то время как она своими близорукими глазами яснее и яснее различала его форму и отыскивала его черты, и вот она увидала его лицо и встретилась с ним взглядом.
Он лежал на диване, обложенный подушками, в меховом беличьем халате. Он был худ и бледен. Одна худая, прозрачно белая рука его держала платок, другою он, тихими движениями пальцев, трогал тонкие отросшие усы. Глаза его смотрели на входивших.
Увидав его лицо и встретившись с ним взглядом, княжна Марья вдруг умерила быстроту своего шага и почувствовала, что слезы вдруг пересохли и рыдания остановились. Уловив выражение его лица и взгляда, она вдруг оробела и почувствовала себя виноватой.
«Да в чем же я виновата?» – спросила она себя. «В том, что живешь и думаешь о живом, а я!..» – отвечал его холодный, строгий взгляд.
В глубоком, не из себя, но в себя смотревшем взгляде была почти враждебность, когда он медленно оглянул сестру и Наташу.
Он поцеловался с сестрой рука в руку, по их привычке.
– Здравствуй, Мари, как это ты добралась? – сказал он голосом таким же ровным и чуждым, каким был его взгляд. Ежели бы он завизжал отчаянным криком, то этот крик менее бы ужаснул княжну Марью, чем звук этого голоса.
– И Николушку привезла? – сказал он также ровно и медленно и с очевидным усилием воспоминанья.
