Джонсон, Ребер
| Ребер Джонсон | |
| Профессии | |
|---|---|
| Инструменты | |
Ребер Нетлтон Джонсон (англ. Reber Nettleton Johnson; 7 июня 1890 — 31 мая 1966) — американский скрипач и музыкальный педагог.
Биография
Выступал с концертами с семилетнего возраста. Учился игре на скрипке в Нью-Йорке (у Д. Маннеса), Чикаго, Лондоне и Париже (у Люсьена Капе и Жака Тибо)[1], а также окончил Университет Брауна (1914) со степенью бакалавра по специальности «инженер-механик». В годы Первой мировой войны не был принят добровольцем в армию по причине слабого здоровья и работал волонтёром в Красном кресте[2]. В 1917—1926 гг. первая скрипка (некоторое время также помощник концертмейстера) в Нью-Йоркском симфоническом оркестре, одновременно играл вторую скрипку во Франко-американском квартете под руководством Гюстава Тинло. С Джонсоном любил частным образом музицировать Чарльз Айвз, они играли сонаты Моцарта[3].
В дальнейшем посвятил себя преимущественно педагогической карьере: вплоть до выхода на пенсию в 1955 году возглавлял отделение скрипки в консерватории Оберлинского колледжа. В летние месяцы играл в курортном оркестре городка Чатоква, там же проводил мастер-классы. Вплоть до 1940-х гг. играл также вторую скрипку в струнном квартете Миши Мишакова.
Был женат на Эстер Эндрюс, дочери профессора той же консерватории Дж. У. Эндрюса.
Напишите отзыв о статье "Джонсон, Ребер"
Примечания
- ↑ Anne Mischakoff Heiles. Mischa Mischakoff: Journeys of a Concertmaster. — Harmonie Park Press, 2006. — P. 293. (англ.)
- ↑ Walter Damrosch. My musical life. — NY.: Scribner, 1926. — P. 326. (англ.)
- ↑ David Wooldridge. From the steeples and mountains: a study of Charles Ives. — Knopf, 1974. — P. 146. (англ.)
Ссылки
- [www.oberlin.edu/archive/holdings/finding/RG30/SG206/biography.html Биография] на сайте Оберлинского колледжа (англ.)
Отрывок, характеризующий Джонсон, Ребер
И Анатоль и Долохов, когда бывали в деньгах, давали ему по тысяче и по две рублей.Балага был русый, с красным лицом и в особенности красной, толстой шеей, приземистый, курносый мужик, лет двадцати семи, с блестящими маленькими глазами и маленькой бородкой. Он был одет в тонком синем кафтане на шелковой подкладке, надетом на полушубке.
Он перекрестился на передний угол и подошел к Долохову, протягивая черную, небольшую руку.
– Федору Ивановичу! – сказал он, кланяясь.
– Здорово, брат. – Ну вот и он.
– Здравствуй, ваше сиятельство, – сказал он входившему Анатолю и тоже протянул руку.
– Я тебе говорю, Балага, – сказал Анатоль, кладя ему руки на плечи, – любишь ты меня или нет? А? Теперь службу сослужи… На каких приехал? А?
– Как посол приказал, на ваших на зверьях, – сказал Балага.
– Ну, слышишь, Балага! Зарежь всю тройку, а чтобы в три часа приехать. А?
– Как зарежешь, на чем поедем? – сказал Балага, подмигивая.
– Ну, я тебе морду разобью, ты не шути! – вдруг, выкатив глаза, крикнул Анатоль.
– Что ж шутить, – посмеиваясь сказал ямщик. – Разве я для своих господ пожалею? Что мочи скакать будет лошадям, то и ехать будем.
– А! – сказал Анатоль. – Ну садись.
– Что ж, садись! – сказал Долохов.
– Постою, Федор Иванович.
– Садись, врешь, пей, – сказал Анатоль и налил ему большой стакан мадеры. Глаза ямщика засветились на вино. Отказываясь для приличия, он выпил и отерся шелковым красным платком, который лежал у него в шапке.
– Что ж, когда ехать то, ваше сиятельство?
– Да вот… (Анатоль посмотрел на часы) сейчас и ехать. Смотри же, Балага. А? Поспеешь?
– Да как выезд – счастлив ли будет, а то отчего же не поспеть? – сказал Балага. – Доставляли же в Тверь, в семь часов поспевали. Помнишь небось, ваше сиятельство.
– Ты знаешь ли, на Рожество из Твери я раз ехал, – сказал Анатоль с улыбкой воспоминания, обращаясь к Макарину, который во все глаза умиленно смотрел на Курагина. – Ты веришь ли, Макарка, что дух захватывало, как мы летели. Въехали в обоз, через два воза перескочили. А?
