Джонс, Гильермо

Гильермо Джонс
Общая информация
Полное имя:	Гильермо Агустин Джонс (англ. Guillermo Agustin Jones)
Прозвище:	(англ. El Felino) (англ. El Jefe)
Гражданство:	Панама Панама
Дата рождения:	5 мая 1972(1972-05-05) (51 год)
Место рождения:	Колон, Панама
Проживание:	Колон, Панама
Весовая категория:	Первая тяжёлая (до 90,892 кг) Тяжёлая (свыше 90,892 кг)
Стойка:	Ортодокс
Рост:	193 см
Размах рук:	193 см
Рейтинги
Позиция по рейтингу BoxRec:	68 (51 очко)
Лучшая позиция по рейтингу BoxRec:	2 (526 очков), 2005
Профессиональная карьера
Первый бой:	17 июля 1993
Последний бой:	3 июля 2016
Чемпионский пояс:	WBA
Количество боёв:	46
Количество побед:	41
Побед нокаутом:	31
Поражений:	3
Ничьих:	2
[boxrec.com/list_bouts.php?human_id=7532&cat=boxer Послужной список (boxrec)]

Гилье́рмо Джо́нс (англ. Guillermo Jones; 5 мая 1972, Колон, Панама) — панамский боксёр-профессионал, выступающий в тяжёлой весовой категории. Чемпион мира в первом тяжёлом весе по версии WBA (2008 — 2013).

Профессиональная карьера

Полусредний вес

Гильермо дебютировал на профессиональном ринге в 1993 году, в полусреднем весе, под попечительством известного промоутера Дона Кинга.

Провёл в нём 4 поединка, 3 из которых выиграл нокаутом в первом раунде.

Пятый поединок провёл в 1994 году против более опытного и непобеждённого колумбийца, Мануэля Альвареса (11-0). В тяжёлом бою Гильермо победил раздельным решением судей.

В июле 1995 года Гильермо завоевал титул чемпиона Панамы. Через месяц завоевал латиноамериканский титул WBA Fedelatin.

Первый средний вес

В марте 1996 года Гильермо поднялся в первый средний вес.

15 июня 1996 года Гильермо нокаутировал в первом раунде колумбийца Гильберто Баррето, и завоевал титул латиноамериканский титул WBA Fedelatin.

В августе 1997 году нокаутировал Рикардо Симара (12-2), и завоевал титул WBA Fedelatin. Проведя в итоге 21 непрерывных побед, вышел на ринг с тринидадцем Дэвидом Ноэлем, и неожиданно проиграл нокаутом во втором раунде. Но был назначен матч реванш, в котором Джонс отыгрался за поражение, и нокаутировал Ноэля в первом раунде.

1998 год для Гильермо запомнился двумя яркими противостояниями за чемпионский титул в супер-полусреднем весе с французом Лореном Будуани. В первой схватке была зафиксирована ничья, а во второй, раздельным решением судей, в близком бою победу одержал француз. Гильермо потерпел второе поражение.

Второй средний вес

После поражения в чемпионском бою, Джонс больше года не выходил на ринг, а затем поднялся сразу на две весовые категории.

Провёл три поединка и поднялся в полутяжёлый вес

Полутяжёлый вес

В полутяжёлой весовой категории Гильермо провёл несколько поединков, самый значимый из которых был рейтинговый бой с боксёром из Тонга, Джаффа Баллогоу (36-3)

Первый тяжёлый вес

В 2002 году. Гильермо по очкам переиграл непобеждённого Тима Уильямсона (13-0).

Следующий бой Гильермо провёл с чемпионом WBO, Джонни Нельсоном, и завершил его вничью, и снова утратил возможность стать чемпионом мира.

В апреле 2005 году, раздельным решением судей, Гильермо потерпел третье поражение, уступив в близком бою Стиву Каннингему.

Затем Джонс нокаутировал Келвина Дэвиса и вышел на отборочный бой за звание обязательного претендента по версии WBA с Уэйном Брэтуэйтом.

Бой с Уэйном Брэтуэйтом

В сентябре 2005 года состоялся элиминатор за титул WBA между Уэйном Брейтуэтом и бывшим полусредневесом Гильермо Джонсом. В конце 4-го раунда Джонс провёл сумбурную атаку. Затем он прижал Брейтуэйта у канатов и выбросил в голову несколько хуков с обеих рук, после чего провёл пять правых хуков подряд в голову противника. Два последних хука прошли мимо. Однако тут вмешался рефери и прекратил поединок. Решение было спорным. Празднуя победу, Джонс повредил ногу и упал на канвас, где лежал более минуты. В послематчевом интервью рефери Джимми Виллерс сказал, что защитил Брейтуэйта от дальнейшего избиения.

Тяжёлый вес

После завоевания статуса обязательного претендента, Гильермо сделал перерыв в карьере и вышел на следующий поединок через полтора года. Нокаутировал в январе 2007 года джорнимена Джереми Бэйтса, а затем по очкам переиграл джорнимена Зака Пейджа.

Возвращение в первый тяжёлый вес

После этого, Джонс вышел на заслуженный чемпионский поединок, с чемпионом WBA в первом тяжёлом весе, турком Фиратом Арсланом, и нокаутировал его в 10-м раунде.

Первую защиту титула Гильермо провёл спустя более двух лет, но не был лишен его за столь долгое отсутствие в ринге. 2 октября 2010 года Джонс нокаутировал Валерия Брудова.

А спустя ещё более года, во второй защите титула нокаутировал Майкла Маррона. Следующий бой Гильермо был санкционирован как обязательная защита титула. который Джонс провёл в Москве против Дениса Лебедева.

Бой с Денисом Лебедевым

Идее проведения поединка с Лебедевым более года, в течение которого бой по разным причинам не мог состояться. Изначально поединок был запланирован на 6 октября, но затем перенесён на 3 недели позже. Долгое время стороны не могли достичь соглашения, но позже контракт был заключён. Дата проведения боя была перенесена с 27 октября на неопределённый срок. Стороны пришли к соглашению, что Гильермо Джонс проведёт промежуточный поединок с американцем Андресом Тейлором 27 октября в Венесуэле, а затем, в случае победы, 17 декабря проведёт обязательную защиту с Лебедевым. Джонс менее чем за неделю отменил свой поединок с Тейлором, а 30 октября 2012 года он отказался встретиться с Денисом Лебедевым по причине травмы. После этого заявления WBA лишила Джонса звания чемпиона мира, объявила его «чемпионом в отпуске» и назначила Дениса Лебедева полноценным чемпионом WBA. Ассоциация также обязала Джонса быть претендентом на титул Лебедева и отсрочила их встречу сроком до 6 месяцев.

17 мая 2013 года Джонс вышел на ринг с долгожданным соперником Денисом Лебедевым. Поединок вышел очень зрелищный и захватывающий. С первого раунда соперники осыпали друг друга градом ударов, но Лебедев нанёс намного больше ударов. 41-летний Джонс держал их достаточно легко. С первого раунда над правым глазом Дениса образовалось рассечение, которое позже переросло в гематому. Денис старался закончить бой досрочно, но Гильермо держал все пропущенные удары. В 11-м раунде обессиленный Денис не смог выдерживать боли от ударов в повреждённый глаз и встал на колено. Как рассказал в интервью Денис Лебедев интернет- журналу fightnews.ru: «Учитывая, что это был конец боя и у меня не осталось сил, чтобы уйти, я принял решение встать на колено (если боксер встал на колено, ему отсчитывают нокдаун. По стоящему на колене боксеру бить нельзя. — vb.kg). После чего этот негодяй ударил меня в затылок. Я подставил руку, можно сказать, это меня и спасло. Я перебрал множество вариантов, но решил встать на колено и закончить бой, чтобы сохранить своё здоровье.» Денис смог подняться после отсчета судьи, но бой продолжен не был, и Лебедев проиграл досрочно. Денис с решением не спорил. 41-летний Гильермо Джонс совершил сенсацию, снова став чемпионом мира, и опроверг котировки букмекеров, которые прогнозировали победу Лебедева в соотношении 8 к 1.

18 октября всемирная боксерская ассоциация (WBA) признала Гильермо Джонса виновным в употреблении запрещенных препаратов, таким образом титул вернулся к Лебедеву. Ответный бой Джонса с Денисом Лебедевым, который должен был пройти 26 апреля, был отменен, по причине того, что у Джонса были положительные допинг-пробы

Проблемы с весом

Гильермо Джонс за профессиональную карьеру имел большие проблемы с весом, и часто был вынужден подниматься в весовых категориях. Начиная спортивную карьеру в полусреднем весе, поднялся до первого тяжёлого и несколько поединков провёл даже в тяжёлом весе.

• Минимальный официальный вес за профессиональную карьеру — 66,1 кг; максимальный — 108,4 кг.

Ссылки

• [boxrec.com/list_bouts.php?human_id=7532&cat=boxer Джонс, Гильермо] (англ.) — статистика профессиональных боёв на сайте BoxRec

Отрывок, характеризующий Джонс, Гильермо

– Да! много теперь рассказов про это дело!
– Да, рассказов, – громко заговорил Ростов, вдруг сделавшимися бешеными глазами глядя то на Бориса, то на Болконского, – да, рассказов много, но наши рассказы – рассказы тех, которые были в самом огне неприятеля, наши рассказы имеют вес, а не рассказы тех штабных молодчиков, которые получают награды, ничего не делая.
– К которым, вы предполагаете, что я принадлежу? – спокойно и особенно приятно улыбаясь, проговорил князь Андрей.
Странное чувство озлобления и вместе с тем уважения к спокойствию этой фигуры соединялось в это время в душе Ростова.
– Я говорю не про вас, – сказал он, – я вас не знаю и, признаюсь, не желаю знать. Я говорю вообще про штабных.
– А я вам вот что скажу, – с спокойною властию в голосе перебил его князь Андрей. – Вы хотите оскорбить меня, и я готов согласиться с вами, что это очень легко сделать, ежели вы не будете иметь достаточного уважения к самому себе; но согласитесь, что и время и место весьма дурно для этого выбраны. На днях всем нам придется быть на большой, более серьезной дуэли, а кроме того, Друбецкой, который говорит, что он ваш старый приятель, нисколько не виноват в том, что моя физиономия имела несчастие вам не понравиться. Впрочем, – сказал он, вставая, – вы знаете мою фамилию и знаете, где найти меня; но не забудьте, – прибавил он, – что я не считаю нисколько ни себя, ни вас оскорбленным, и мой совет, как человека старше вас, оставить это дело без последствий. Так в пятницу, после смотра, я жду вас, Друбецкой; до свидания, – заключил князь Андрей и вышел, поклонившись обоим.
Ростов вспомнил то, что ему надо было ответить, только тогда, когда он уже вышел. И еще более был он сердит за то, что забыл сказать это. Ростов сейчас же велел подать свою лошадь и, сухо простившись с Борисом, поехал к себе. Ехать ли ему завтра в главную квартиру и вызвать этого ломающегося адъютанта или, в самом деле, оставить это дело так? был вопрос, который мучил его всю дорогу. То он с злобой думал о том, с каким бы удовольствием он увидал испуг этого маленького, слабого и гордого человечка под его пистолетом, то он с удивлением чувствовал, что из всех людей, которых он знал, никого бы он столько не желал иметь своим другом, как этого ненавидимого им адъютантика.


На другой день свидания Бориса с Ростовым был смотр австрийских и русских войск, как свежих, пришедших из России, так и тех, которые вернулись из похода с Кутузовым. Оба императора, русский с наследником цесаревичем и австрийский с эрцгерцогом, делали этот смотр союзной 80 титысячной армии.
С раннего утра начали двигаться щегольски вычищенные и убранные войска, выстраиваясь на поле перед крепостью. То двигались тысячи ног и штыков с развевавшимися знаменами и по команде офицеров останавливались, заворачивались и строились в интервалах, обходя другие такие же массы пехоты в других мундирах; то мерным топотом и бряцанием звучала нарядная кавалерия в синих, красных, зеленых шитых мундирах с расшитыми музыкантами впереди, на вороных, рыжих, серых лошадях; то, растягиваясь с своим медным звуком подрагивающих на лафетах, вычищенных, блестящих пушек и с своим запахом пальников, ползла между пехотой и кавалерией артиллерия и расставлялась на назначенных местах. Не только генералы в полной парадной форме, с перетянутыми донельзя толстыми и тонкими талиями и красневшими, подпертыми воротниками, шеями, в шарфах и всех орденах; не только припомаженные, расфранченные офицеры, но каждый солдат, – с свежим, вымытым и выбритым лицом и до последней возможности блеска вычищенной аммуницией, каждая лошадь, выхоленная так, что, как атлас, светилась на ней шерсть и волосок к волоску лежала примоченная гривка, – все чувствовали, что совершается что то нешуточное, значительное и торжественное. Каждый генерал и солдат чувствовали свое ничтожество, сознавая себя песчинкой в этом море людей, и вместе чувствовали свое могущество, сознавая себя частью этого огромного целого.
С раннего утра начались напряженные хлопоты и усилия, и в 10 часов всё пришло в требуемый порядок. На огромном поле стали ряды. Армия вся была вытянута в три линии. Спереди кавалерия, сзади артиллерия, еще сзади пехота.
Между каждым рядом войск была как бы улица. Резко отделялись одна от другой три части этой армии: боевая Кутузовская (в которой на правом фланге в передней линии стояли павлоградцы), пришедшие из России армейские и гвардейские полки и австрийское войско. Но все стояли под одну линию, под одним начальством и в одинаковом порядке.
Как ветер по листьям пронесся взволнованный шопот: «едут! едут!» Послышались испуганные голоса, и по всем войскам пробежала волна суеты последних приготовлений.
Впереди от Ольмюца показалась подвигавшаяся группа. И в это же время, хотя день был безветренный, легкая струя ветра пробежала по армии и чуть заколебала флюгера пик и распущенные знамена, затрепавшиеся о свои древки. Казалось, сама армия этим легким движением выражала свою радость при приближении государей. Послышался один голос: «Смирно!» Потом, как петухи на заре, повторились голоса в разных концах. И всё затихло.
В мертвой тишине слышался топот только лошадей. То была свита императоров. Государи подъехали к флангу и раздались звуки трубачей первого кавалерийского полка, игравшие генерал марш. Казалось, не трубачи это играли, а сама армия, радуясь приближению государя, естественно издавала эти звуки. Из за этих звуков отчетливо послышался один молодой, ласковый голос императора Александра. Он сказал приветствие, и первый полк гаркнул: Урра! так оглушительно, продолжительно, радостно, что сами люди ужаснулись численности и силе той громады, которую они составляли.
Ростов, стоя в первых рядах Кутузовской армии, к которой к первой подъехал государь, испытывал то же чувство, какое испытывал каждый человек этой армии, – чувство самозабвения, гордого сознания могущества и страстного влечения к тому, кто был причиной этого торжества.
Он чувствовал, что от одного слова этого человека зависело то, чтобы вся громада эта (и он, связанный с ней, – ничтожная песчинка) пошла бы в огонь и в воду, на преступление, на смерть или на величайшее геройство, и потому то он не мог не трепетать и не замирать при виде этого приближающегося слова.
– Урра! Урра! Урра! – гремело со всех сторон, и один полк за другим принимал государя звуками генерал марша; потом Урра!… генерал марш и опять Урра! и Урра!! которые, всё усиливаясь и прибывая, сливались в оглушительный гул.
Пока не подъезжал еще государь, каждый полк в своей безмолвности и неподвижности казался безжизненным телом; только сравнивался с ним государь, полк оживлялся и гремел, присоединяясь к реву всей той линии, которую уже проехал государь. При страшном, оглушительном звуке этих голосов, посреди масс войска, неподвижных, как бы окаменевших в своих четвероугольниках, небрежно, но симметрично и, главное, свободно двигались сотни всадников свиты и впереди их два человека – императоры. На них то безраздельно было сосредоточено сдержанно страстное внимание всей этой массы людей.
Красивый, молодой император Александр, в конно гвардейском мундире, в треугольной шляпе, надетой с поля, своим приятным лицом и звучным, негромким голосом привлекал всю силу внимания.
Ростов стоял недалеко от трубачей и издалека своими зоркими глазами узнал государя и следил за его приближением. Когда государь приблизился на расстояние 20 ти шагов и Николай ясно, до всех подробностей, рассмотрел прекрасное, молодое и счастливое лицо императора, он испытал чувство нежности и восторга, подобного которому он еще не испытывал. Всё – всякая черта, всякое движение – казалось ему прелестно в государе.
Остановившись против Павлоградского полка, государь сказал что то по французски австрийскому императору и улыбнулся.
Увидав эту улыбку, Ростов сам невольно начал улыбаться и почувствовал еще сильнейший прилив любви к своему государю. Ему хотелось выказать чем нибудь свою любовь к государю. Он знал, что это невозможно, и ему хотелось плакать.
Государь вызвал полкового командира и сказал ему несколько слов.
«Боже мой! что бы со мной было, ежели бы ко мне обратился государь! – думал Ростов: – я бы умер от счастия».
Государь обратился и к офицерам:
– Всех, господа (каждое слово слышалось Ростову, как звук с неба), благодарю от всей души.
Как бы счастлив был Ростов, ежели бы мог теперь умереть за своего царя!
– Вы заслужили георгиевские знамена и будете их достойны.
«Только умереть, умереть за него!» думал Ростов.
Государь еще сказал что то, чего не расслышал Ростов, и солдаты, надсаживая свои груди, закричали: Урра! Ростов закричал тоже, пригнувшись к седлу, что было его сил, желая повредить себе этим криком, только чтобы выразить вполне свой восторг к государю.
Государь постоял несколько секунд против гусар, как будто он был в нерешимости.
«Как мог быть в нерешимости государь?» подумал Ростов, а потом даже и эта нерешительность показалась Ростову величественной и обворожительной, как и всё, что делал государь.