Джонсон, Джон Мерсер

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Джон Мерсер Джонсон»)
Перейти к: навигация, поиск
Джон Мерсер Джонсон
John Mercer Johnson<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
 
Рождение: октябрь 1818 года
Ливерпуль, Англия
Смерть: 8 октября 1868(1868-10-08)
Чатем, Нью-Брансуик, Канада

Джон Мерсер Джонсон (англ. John Mercer Johnson; октябрь 1818 года, Ливерпуль, Англия — 13 августа 1887 года, Чатем, Нью-Брансуик, Канада) — канадский политический деятель, юрист. Противоречивая фигура в политике Нью-Брансуика. Является одним из отцов канадской конфедерации — принимал участие во всех трёх конференциях по объединению[1].





Биография

Отец Джона Мерсера Джонсона, Джон-Мерсер-Джонсон-старший, был торговцем из Ливерпуля, который приехал в Чатем в 1818 году. Он был активным общественным деятелем, занимая различные посты в магистрате, офисе шерифа и т. д. до самой смерти в 1859 году. Его мать звали Эллен Джонсон[2].

Сам Джон Мерсер Джонсон переехал в Чатем в 1821 году, где окончил начальную школу, а дальнейшее обучение проходил в Ньюкасле, где изучал законы. Среди прочей деятельности, с 1847 по 1852 год он был партнёром по юридической практике Питера Митчелла[2], впоследствии также ставшего отцом конфедерации[1].

Джон Мерсер Джонсон был женат на дочери шерифа графства Нортамберленд Генриетте Ширрефф. Свадьба состоялась 9 октября 1845 года. Шесть из двенадцати детей Джонсонов умерли во младенчестве[2].

Политическая карьера

Политическая карьера Джона Мерсера Джонсона началась в 1850 году, когда он стал членом законодательного собрания Нью-Брансуика. Он был сторонником ответственного правительства и взаимовыгодного сотрудничества с США. В 1854 году он был назначен генеральным защитником в правительстве Чарльза Фишера. Это время характеризуется политической нестабильностью, которая привела к потере позиций через два года, когда главой правительства стал Джон Гамильтон Грей[1].

В 1857 году Джонсон вернулся в исполнительный совет. Однако, управленческие функции его не заинтересовали, в отличие от активной позиции, которую он показывал в законодательном собрании. Вместе с тем, в 1859 году он стал спикером, а в 1862 — генеральным защитником провинции. В 1865 году Джонсон, как и многие другие сторонники конфедерации, проиграл выборы[1]. После образования конфедерации в 1867 году он выиграл на первых выборах в палату общин Канады[3], однако он скончался из-за болезни через год после этого[1].

Напишите отзыв о статье "Джонсон, Джон Мерсер"

Примечания

  1. 1 2 3 4 5 [www.collectionscanada.gc.ca/confederation/023001-4000.39-e.html John Mercer Johnson] (англ.). Библиотека и Архив Канады. Проверено 1 июня 2010. [www.webcitation.org/67EzoornN Архивировано из первоисточника 27 апреля 2012].
  2. 1 2 3 James A. Fraser and C. M. Wallace. [www.biographi.ca/009004-119.01-e.php?&id_nbr=4513 JOHNSON, JOHN MERCER] (англ.). Словарь канадских биографий онлайн. Проверено 1 июня 2010. [www.webcitation.org/67EzpGuJn Архивировано из первоисточника 27 апреля 2012].
  3. [www2.parl.gc.ca/Parlinfo/Files/Parliamentarian.aspx?Item=e4e752c0-8213-4389-8be2-b875906fe719&Language=E&Section=FederalExperience JOHNSON, John Mercer] (англ.). Архив парламента Канады. Проверено 1 июня 2010. [www.webcitation.org/67Ezpi18h Архивировано из первоисточника 27 апреля 2012].

Ссылки

  • James A. Fraser and C. M. Wallace. [www.biographi.ca/009004-119.01-e.php?&id_nbr=4513 JOHNSON, JOHN MERCER] (англ.). Словарь канадских биографий онлайн. Проверено 1 июня 2010. [www.webcitation.org/67EzpGuJn Архивировано из первоисточника 27 апреля 2012].

Отрывок, характеризующий Джонсон, Джон Мерсер

– Bonjour, messieurs! [Здравствуйте, господа!] – громко, отчетливо выговорил Долохов.
Офицеры зашевелились в тени костра, и один, высокий офицер с длинной шеей, обойдя огонь, подошел к Долохову.
– C'est vous, Clement? – сказал он. – D'ou, diable… [Это вы, Клеман? Откуда, черт…] – но он не докончил, узнав свою ошибку, и, слегка нахмурившись, как с незнакомым, поздоровался с Долоховым, спрашивая его, чем он может служить. Долохов рассказал, что он с товарищем догонял свой полк, и спросил, обращаясь ко всем вообще, не знали ли офицеры чего нибудь о шестом полку. Никто ничего не знал; и Пете показалось, что офицеры враждебно и подозрительно стали осматривать его и Долохова. Несколько секунд все молчали.
– Si vous comptez sur la soupe du soir, vous venez trop tard, [Если вы рассчитываете на ужин, то вы опоздали.] – сказал с сдержанным смехом голос из за костра.
Долохов отвечал, что они сыты и что им надо в ночь же ехать дальше.
Он отдал лошадей солдату, мешавшему в котелке, и на корточках присел у костра рядом с офицером с длинной шеей. Офицер этот, не спуская глаз, смотрел на Долохова и переспросил его еще раз: какого он был полка? Долохов не отвечал, как будто не слыхал вопроса, и, закуривая коротенькую французскую трубку, которую он достал из кармана, спрашивал офицеров о том, в какой степени безопасна дорога от казаков впереди их.
– Les brigands sont partout, [Эти разбойники везде.] – отвечал офицер из за костра.
Долохов сказал, что казаки страшны только для таких отсталых, как он с товарищем, но что на большие отряды казаки, вероятно, не смеют нападать, прибавил он вопросительно. Никто ничего не ответил.
«Ну, теперь он уедет», – всякую минуту думал Петя, стоя перед костром и слушая его разговор.
Но Долохов начал опять прекратившийся разговор и прямо стал расспрашивать, сколько у них людей в батальоне, сколько батальонов, сколько пленных. Спрашивая про пленных русских, которые были при их отряде, Долохов сказал:
– La vilaine affaire de trainer ces cadavres apres soi. Vaudrait mieux fusiller cette canaille, [Скверное дело таскать за собой эти трупы. Лучше бы расстрелять эту сволочь.] – и громко засмеялся таким странным смехом, что Пете показалось, французы сейчас узнают обман, и он невольно отступил на шаг от костра. Никто не ответил на слова и смех Долохова, и французский офицер, которого не видно было (он лежал, укутавшись шинелью), приподнялся и прошептал что то товарищу. Долохов встал и кликнул солдата с лошадьми.
«Подадут или нет лошадей?» – думал Петя, невольно приближаясь к Долохову.
Лошадей подали.
– Bonjour, messieurs, [Здесь: прощайте, господа.] – сказал Долохов.
Петя хотел сказать bonsoir [добрый вечер] и не мог договорить слова. Офицеры что то шепотом говорили между собою. Долохов долго садился на лошадь, которая не стояла; потом шагом поехал из ворот. Петя ехал подле него, желая и не смея оглянуться, чтоб увидать, бегут или не бегут за ними французы.
Выехав на дорогу, Долохов поехал не назад в поле, а вдоль по деревне. В одном месте он остановился, прислушиваясь.
– Слышишь? – сказал он.
Петя узнал звуки русских голосов, увидал у костров темные фигуры русских пленных. Спустившись вниз к мосту, Петя с Долоховым проехали часового, который, ни слова не сказав, мрачно ходил по мосту, и выехали в лощину, где дожидались казаки.
– Ну, теперь прощай. Скажи Денисову, что на заре, по первому выстрелу, – сказал Долохов и хотел ехать, но Петя схватился за него рукою.
– Нет! – вскрикнул он, – вы такой герой. Ах, как хорошо! Как отлично! Как я вас люблю.
– Хорошо, хорошо, – сказал Долохов, но Петя не отпускал его, и в темноте Долохов рассмотрел, что Петя нагибался к нему. Он хотел поцеловаться. Долохов поцеловал его, засмеялся и, повернув лошадь, скрылся в темноте.