Фанте, Джон
| John Fante | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
| Род деятельности: | |
| Язык произведений: | |
Джон Фа́нте (англ. John Fante; 8 апреля 1909, Денвер, Колорадо, США — 8 мая 1983, Лос-Анджелес, Калифорния, США) — американский писатель и сценарист итальянского происхождения. Автор романов и коротких рассказов.
Биография
Джон Фанте родился в штате Колорадо в 1909 году. Учился в приходской школе города Боулдера и в средней школе Регис ордена иезуитов. Также посещал Университет Колорадо и городской колледж Лонг-Бича.
Начал писать он в 1929 году, а в 1932-м его первый рассказ опубликовал журнал «The American Mercury». Множество рассказов после этого публиковалось в журналах "The Atlantic Monthly", "The American Mercury", "The Saturday Evening Post", "Collier's", "Esquire" и "Harper's Bazaar". Его первый роман «Подожди до весны, Бандини» вышел в 1938 году. На следующий год свет увидел роман «Спроси у праха», а в 1940-м — сборник рассказов «Макаронное красное».
Литературная атмосфера Америки тех лет достаточно типично отразилась на писательской судьбе Джона Фанте. В 1933 году он жил на чердаке Лонг-Бича и работал над своим первым романом «Дорога на Лос-Анджелес». «У меня есть семь месяцев и 450 баксов, за которые я должен написать свой роман. По-моему, это довольно шикарно», — писал Фанте в письме к Кэри Мак-Уильямс, датированном 23 февраля 1933 года. Фанте подписал контракт с издательством "Knopf" и получил задаток. Однако за семь месяцев он романа не закончил. Где-то в 1936 году он переработал первые сто страниц, несколько сократив книгу, и закончил её. В недатированном письме (около 1936 года) к Мак-Уильямс Фанте пишет: «"Дорога на Лос-Анджелес" окончена и - Господи! - как же я доволен... Надеюсь отослать её в пятницу. Кое-что в ней опалит шерсть на волчьей заднице. Может оказаться слишком сильным; то есть не хватает "хорошего" вкуса. Но это меня не волнует». Роман не был опубликован, вероятно, потому, что тему в середине 1930-х годов сочли слишком провокационной. Роман вводит второе "я" Фанте — Артуро Бандини, который появляется вновь в «Подожди до весны, Бандини» (1938), «Спроси у праха» (1939) и «Мечты Бункер-Хилла» (1982). Рукопись была обнаружена в бумагах Джона Фанте после его смерти его вдовой Джойс, и теперь книга может стать полноправной частью краткого, но впечатляющего списка важных первых романов американских авторов. Издатели не баловали Джона Фанте частыми публикациями — «...не самое хорошее время для литературы, знаете ли...», — и на хлеб он зарабатывал неблагодарным трудом сценариста. Некоторые из его фильмов входят в классику Голливуда середины века: «Полнота жизни», «Жанна Игелс», «Мы с моим мужчиной», «Святой поневоле», «Кое-что для одинокого мужчины», «Шесть моих любовей» и «Пройдись по дикой стороне».
В 1955 году Джон Фанте заболел диабетом, и осложнения недуга в 1978 году привели его к слепоте. Однако он продолжал писать, диктуя своей жене Джойс. Результатом стала его последняя книга «Мечты Бункер-Хилла», выпущенная в 1982 году издательством «Чёрный воробей». Скончался Джон Фанте в возрасте 74 лет 8 мая 1983 года.
Честь «повторного открытия» его для американской читающей публики принадлежит, конечно, «Чёрному воробью» — издательству, известному своим безупречным литературным вкусом. Каталог Джона Фанте в нём относительно невелик — десяток нетолстых книжек да два тома писем (включая длившуюся более двадцати лет переписку с великим филологом и лингвистом Г. Л. Менкеном), — но, как говорится, стоит множества иных фолиантов. Стиль Фанте — глубоко традиционный, без изысков, язык певуч и прозрачен, речь пряма и честна настолько, что многие считают его предтечей американского литературного андерграунда 60-х годов. Чарлз Буковски, на всю жизнь благодарный Фанте за то влияние, которое оказали на него его книги, так писал в предисловии к переизданию романа «Спроси у праха»:
...Как человек, отыскавший золото на городской свалке, я пошёл с книгой к столу. Строки легко катились по странице, одно сплошное течение. В каждой строке билась собственная энергия, а за нею — ещё одна строка, ещё и ещё. Сама субстанция каждой строки придавала странице форму, такое чувство, будто что-то врезано в неё. Вот, наконец, был человек, не боявшийся эмоции. Юмор и боль переплетались с изумительной простотой. Начало этой книги было для меня диким и невозможным чудом...
«Конечно же, это далеко не вся история Джона Фанте, — писал Хэнк дальше. — Это история кошмарной удачи и ужасной судьбы, редкого и прирождённого мужества... Но позвольте мне всё-таки заметить, что слова его и жизнь его одинаковы — сильны, хороши и теплы...»
Фильмы снятые по сценариям Джона Фанте
- Спроси у пыли (2006) Ask the Dust
- Подожди до весны, Бандини (1989) Wait Until Spring, Bandini
- Something for a Lonely Man (ТВ) (1968)
- Maya (1966)
- My Six Loves (1963)
- Reluctant Saint, The (1962)
- Прогулка по беспутному кварталу (1962) Walk on the Wild Side
- Jeanne Eagels (1957)
- Full of Life (1956)
- My Man and I (1952)
- Youth Runs Wild (1944)
- East of the River (1940)
- Golden Fleecing, The (1940)
- Dinky (1935)
К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)
Напишите отзыв о статье "Фанте, Джон"
Отрывок, характеризующий Фанте, Джон
Все опять оглянулись на дверь: она скрипнула, и вторая княжна, сделав питье, показанное Лорреном, понесла его больному. Немец доктор подошел к Лоррену.– Еще, может, дотянется до завтрашнего утра? – спросил немец, дурно выговаривая по французски.
Лоррен, поджав губы, строго и отрицательно помахал пальцем перед своим носом.
– Сегодня ночью, не позже, – сказал он тихо, с приличною улыбкой самодовольства в том, что ясно умеет понимать и выражать положение больного, и отошел.
Между тем князь Василий отворил дверь в комнату княжны.
В комнате было полутемно; только две лампадки горели перед образами, и хорошо пахло куреньем и цветами. Вся комната была установлена мелкою мебелью шифоньерок, шкапчиков, столиков. Из за ширм виднелись белые покрывала высокой пуховой кровати. Собачка залаяла.
– Ах, это вы, mon cousin?
Она встала и оправила волосы, которые у нее всегда, даже и теперь, были так необыкновенно гладки, как будто они были сделаны из одного куска с головой и покрыты лаком.
– Что, случилось что нибудь? – спросила она. – Я уже так напугалась.
– Ничего, всё то же; я только пришел поговорить с тобой, Катишь, о деле, – проговорил князь, устало садясь на кресло, с которого она встала. – Как ты нагрела, однако, – сказал он, – ну, садись сюда, causons. [поговорим.]
– Я думала, не случилось ли что? – сказала княжна и с своим неизменным, каменно строгим выражением лица села против князя, готовясь слушать.
– Хотела уснуть, mon cousin, и не могу.
– Ну, что, моя милая? – сказал князь Василий, взяв руку княжны и пригибая ее по своей привычке книзу.
Видно было, что это «ну, что» относилось ко многому такому, что, не называя, они понимали оба.
Княжна, с своею несообразно длинною по ногам, сухою и прямою талией, прямо и бесстрастно смотрела на князя выпуклыми серыми глазами. Она покачала головой и, вздохнув, посмотрела на образа. Жест ее можно было объяснить и как выражение печали и преданности, и как выражение усталости и надежды на скорый отдых. Князь Василий объяснил этот жест как выражение усталости.
– А мне то, – сказал он, – ты думаешь, легче? Je suis ereinte, comme un cheval de poste; [Я заморен, как почтовая лошадь;] а всё таки мне надо с тобой поговорить, Катишь, и очень серьезно.
Князь Василий замолчал, и щеки его начинали нервически подергиваться то на одну, то на другую сторону, придавая его лицу неприятное выражение, какое никогда не показывалось на лице князя Василия, когда он бывал в гостиных. Глаза его тоже были не такие, как всегда: то они смотрели нагло шутливо, то испуганно оглядывались.
Княжна, своими сухими, худыми руками придерживая на коленях собачку, внимательно смотрела в глаза князю Василию; но видно было, что она не прервет молчания вопросом, хотя бы ей пришлось молчать до утра.
– Вот видите ли, моя милая княжна и кузина, Катерина Семеновна, – продолжал князь Василий, видимо, не без внутренней борьбы приступая к продолжению своей речи, – в такие минуты, как теперь, обо всём надо подумать. Надо подумать о будущем, о вас… Я вас всех люблю, как своих детей, ты это знаешь.
Княжна так же тускло и неподвижно смотрела на него.
– Наконец, надо подумать и о моем семействе, – сердито отталкивая от себя столик и не глядя на нее, продолжал князь Василий, – ты знаешь, Катишь, что вы, три сестры Мамонтовы, да еще моя жена, мы одни прямые наследники графа. Знаю, знаю, как тебе тяжело говорить и думать о таких вещах. И мне не легче; но, друг мой, мне шестой десяток, надо быть ко всему готовым. Ты знаешь ли, что я послал за Пьером, и что граф, прямо указывая на его портрет, требовал его к себе?
Князь Василий вопросительно посмотрел на княжну, но не мог понять, соображала ли она то, что он ей сказал, или просто смотрела на него…
– Я об одном не перестаю молить Бога, mon cousin, – отвечала она, – чтоб он помиловал его и дал бы его прекрасной душе спокойно покинуть эту…
– Да, это так, – нетерпеливо продолжал князь Василий, потирая лысину и опять с злобой придвигая к себе отодвинутый столик, – но, наконец…наконец дело в том, ты сама знаешь, что прошлою зимой граф написал завещание, по которому он всё имение, помимо прямых наследников и нас, отдавал Пьеру.
– Мало ли он писал завещаний! – спокойно сказала княжна. – Но Пьеру он не мог завещать. Пьер незаконный.
– Ma chere, – сказал вдруг князь Василий, прижав к себе столик, оживившись и начав говорить скорей, – но что, ежели письмо написано государю, и граф просит усыновить Пьера? Понимаешь, по заслугам графа его просьба будет уважена…
Княжна улыбнулась, как улыбаются люди, которые думают что знают дело больше, чем те, с кем разговаривают.
– Я тебе скажу больше, – продолжал князь Василий, хватая ее за руку, – письмо было написано, хотя и не отослано, и государь знал о нем. Вопрос только в том, уничтожено ли оно, или нет. Ежели нет, то как скоро всё кончится , – князь Василий вздохнул, давая этим понять, что он разумел под словами всё кончится , – и вскроют бумаги графа, завещание с письмом будет передано государю, и просьба его, наверно, будет уважена. Пьер, как законный сын, получит всё.
