Джуксте

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Крупное село
Джуксте
латыш. Džūkste
Страна
Латвия
Регион
Курземе
Край
Волость
Координаты
Высота НУМ
45 м
Население
470 человек
Часовой пояс
Почтовый индекс
LV-3147
Показать/скрыть карты

Джу́ксте (латыш. Džūkste) — населённый пункт в центральной части Латвии, расположенный в Джукстской волости Тукумского края. До 1 июля 2009 года входил в состав Тукумского района.

Является центром Джукстской волости. Посёлок находится на берегу одноимённой реки между сёлами Ланцениеки и Лестене.

Расстояние до Риги 66 км и 29 км до Тукумса.



История

Современное поселение находится на территории, некогда принадлежавшей Джукстскому поместью.

В Джуксте имеются два магазина, кооперативное общество «Justs-2», Джукстская средняя школа, библиотека, Дом культуры, аптека (работает с 1895 года), почтовое отделение. Джукстский парк был высажен в 1895—1897 годах известным фольклористом Ансисом Лерхис-Пушкайтисом.

На Джукстском кладбище установлен памятник погибшим в годы Первой мировой войны работы скульптора Карлиса Земдеги[1].

Памятник уроженцу Джукстской волости Густаву Земгалсу[2].

Напишите отзыв о статье "Джуксте"

Примечания

  1. Latvijas Enciklopēdija. Rīga. SIA «Valērija Belokoņa izdevniecība». — 2007. g. ISBN 9984-9482-0-X. Статья «Džūkste»
  2. [www.pdps.lv/mois/_private/istorija/zemgals.htm 12 августа 1990 года в Джулксте Густаву Земгалсу был открыт памятник.]

Ссылки

  • [voin.russkie.org.lv/dzukste.php Воинское братское кладбище в Джуксте]


Отрывок, характеризующий Джуксте

– Спрошу, – отвечала Наташа.
Лицо ее вдруг разгорелось, выражая отчаянную и веселую решимость. Она привстала, приглашая взглядом Пьера, сидевшего против нее, прислушаться, и обратилась к матери:
– Мама! – прозвучал по всему столу ее детски грудной голос.
– Что тебе? – спросила графиня испуганно, но, по лицу дочери увидев, что это была шалость, строго замахала ей рукой, делая угрожающий и отрицательный жест головой.
Разговор притих.
– Мама! какое пирожное будет? – еще решительнее, не срываясь, прозвучал голосок Наташи.
Графиня хотела хмуриться, но не могла. Марья Дмитриевна погрозила толстым пальцем.
– Казак, – проговорила она с угрозой.
Большинство гостей смотрели на старших, не зная, как следует принять эту выходку.
– Вот я тебя! – сказала графиня.
– Мама! что пирожное будет? – закричала Наташа уже смело и капризно весело, вперед уверенная, что выходка ее будет принята хорошо.
Соня и толстый Петя прятались от смеха.
– Вот и спросила, – прошептала Наташа маленькому брату и Пьеру, на которого она опять взглянула.
– Мороженое, только тебе не дадут, – сказала Марья Дмитриевна.
Наташа видела, что бояться нечего, и потому не побоялась и Марьи Дмитриевны.
– Марья Дмитриевна? какое мороженое! Я сливочное не люблю.
– Морковное.
– Нет, какое? Марья Дмитриевна, какое? – почти кричала она. – Я хочу знать!
Марья Дмитриевна и графиня засмеялись, и за ними все гости. Все смеялись не ответу Марьи Дмитриевны, но непостижимой смелости и ловкости этой девочки, умевшей и смевшей так обращаться с Марьей Дмитриевной.
Наташа отстала только тогда, когда ей сказали, что будет ананасное. Перед мороженым подали шампанское. Опять заиграла музыка, граф поцеловался с графинюшкою, и гости, вставая, поздравляли графиню, через стол чокались с графом, детьми и друг с другом. Опять забегали официанты, загремели стулья, и в том же порядке, но с более красными лицами, гости вернулись в гостиную и кабинет графа.


Раздвинули бостонные столы, составили партии, и гости графа разместились в двух гостиных, диванной и библиотеке.
Граф, распустив карты веером, с трудом удерживался от привычки послеобеденного сна и всему смеялся. Молодежь, подстрекаемая графиней, собралась около клавикорд и арфы. Жюли первая, по просьбе всех, сыграла на арфе пьеску с вариациями и вместе с другими девицами стала просить Наташу и Николая, известных своею музыкальностью, спеть что нибудь. Наташа, к которой обратились как к большой, была, видимо, этим очень горда, но вместе с тем и робела.
– Что будем петь? – спросила она.
– «Ключ», – отвечал Николай.
– Ну, давайте скорее. Борис, идите сюда, – сказала Наташа. – А где же Соня?
Она оглянулась и, увидав, что ее друга нет в комнате, побежала за ней.
Вбежав в Сонину комнату и не найдя там свою подругу, Наташа пробежала в детскую – и там не было Сони. Наташа поняла, что Соня была в коридоре на сундуке. Сундук в коридоре был место печалей женского молодого поколения дома Ростовых. Действительно, Соня в своем воздушном розовом платьице, приминая его, лежала ничком на грязной полосатой няниной перине, на сундуке и, закрыв лицо пальчиками, навзрыд плакала, подрагивая своими оголенными плечиками. Лицо Наташи, оживленное, целый день именинное, вдруг изменилось: глаза ее остановились, потом содрогнулась ее широкая шея, углы губ опустились.