Каччини, Джулио

Джулио Каччини
Основная информация
Профессии	композитор, певец, педагог, прозаик

Джу́лио Каччи́ни (итал. Giulio Caccini или Giulio Romano; 8 октября 1551, Рим — 10 декабря 1618, Флоренция) — итальянский композитор.

Биография

Джулио Каччини принадлежал к кружку музыкантов (Галилеи, Пери, Кавальери) и поэтов (Ринуччини), способствовавших возникновению оперы в Италии. Этот кружок (известен как Флорентийская камерата) собирался во Флоренции в доме гуманиста и мецената Джованни Барди, после 1592 г. — в доме Джованни Корси.

Каччини считается одним из основателей сольного пения, облечённого в художественную форму, благодаря чему многоголосная контрапунктическая музыка лишилась своего безусловно преобладающего значения.

Первый опыт Каччини в речитативном стиле — монодрама «Combattimento d’Appoline col serpente», на текст Барди (1590). За ним последовали драма с музыкой «Дафна», написанная в сотрудничестве с Пери на текст Ринуччини (1594); драма «Эвридика», сначала написанная совместно с Пери (1600), а затем переписанная Каччини на текст Ринуччини, и «Новая музыка» (Le nuove musiche) — собрание одноголосных мадригалов, канцон и арий («монодий»; Флоренция, 1602; Венеция, 1607 и 1615). Другое собрание, «Nuove arie», издано в Венеции в 1608 году.

Дочь, Франческа Каччини — певица и композитор.

Одно из наиболее известных и часто исполняемых произведений — «Ave Maria», приписываемое Каччини, по мнению исследователей, является музыкальной мистификацией и принадлежит перу советского композитора и музыканта Владимира Вавилова, впервые изданная им на пластинке «Лютневая музыка XVI—XVII веков» в 1970 году без указания имени композитора.

Литература

• Соловьёв Н. Ф. Каччини, Джулио // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Ссылки

• Каччини, Джулио: ноты произведений на International Music Score Library Project

Персоналии   Классическая музыка   Опера   Италия

Отрывок, характеризующий Каччини, Джулио

– Наташа, разденься, голубушка, ложись на мою постель. (Только графине одной была постелена постель на кровати; m me Schoss и обе барышни должны были спать на полу на сене.)
– Нет, мама, я лягу тут, на полу, – сердито сказала Наташа, подошла к окну и отворила его. Стон адъютанта из открытого окна послышался явственнее. Она высунула голову в сырой воздух ночи, и графиня видела, как тонкие плечи ее тряслись от рыданий и бились о раму. Наташа знала, что стонал не князь Андрей. Она знала, что князь Андрей лежал в той же связи, где они были, в другой избе через сени; но этот страшный неумолкавший стон заставил зарыдать ее. Графиня переглянулась с Соней.
– Ложись, голубушка, ложись, мой дружок, – сказала графиня, слегка дотрогиваясь рукой до плеча Наташи. – Ну, ложись же.
– Ах, да… Я сейчас, сейчас лягу, – сказала Наташа, поспешно раздеваясь и обрывая завязки юбок. Скинув платье и надев кофту, она, подвернув ноги, села на приготовленную на полу постель и, перекинув через плечо наперед свою недлинную тонкую косу, стала переплетать ее. Тонкие длинные привычные пальцы быстро, ловко разбирали, плели, завязывали косу. Голова Наташи привычным жестом поворачивалась то в одну, то в другую сторону, но глаза, лихорадочно открытые, неподвижно смотрели прямо. Когда ночной костюм был окончен, Наташа тихо опустилась на простыню, постланную на сено с края от двери.
– Наташа, ты в середину ляг, – сказала Соня.
– Нет, я тут, – проговорила Наташа. – Да ложитесь же, – прибавила она с досадой. И она зарылась лицом в подушку.
Графиня, m me Schoss и Соня поспешно разделись и легли. Одна лампадка осталась в комнате. Но на дворе светлело от пожара Малых Мытищ за две версты, и гудели пьяные крики народа в кабаке, который разбили мамоновские казаки, на перекоске, на улице, и все слышался неумолкаемый стон адъютанта.
Долго прислушивалась Наташа к внутренним и внешним звукам, доносившимся до нее, и не шевелилась. Она слышала сначала молитву и вздохи матери, трещание под ней ее кровати, знакомый с свистом храп m me Schoss, тихое дыханье Сони. Потом графиня окликнула Наташу. Наташа не отвечала ей.
– Кажется, спит, мама, – тихо отвечала Соня. Графиня, помолчав немного, окликнула еще раз, но уже никто ей не откликнулся.
Скоро после этого Наташа услышала ровное дыхание матери. Наташа не шевелилась, несмотря на то, что ее маленькая босая нога, выбившись из под одеяла, зябла на голом полу.
Как бы празднуя победу над всеми, в щели закричал сверчок. Пропел петух далеко, откликнулись близкие. В кабаке затихли крики, только слышался тот же стой адъютанта. Наташа приподнялась.
– Соня? ты спишь? Мама? – прошептала она. Никто не ответил. Наташа медленно и осторожно встала, перекрестилась и ступила осторожно узкой и гибкой босой ступней на грязный холодный пол. Скрипнула половица. Она, быстро перебирая ногами, пробежала, как котенок, несколько шагов и взялась за холодную скобку двери.