Уолтерс, Джули

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Джули Уолтерс»)
Перейти к: навигация, поиск
Джули Уолтерс
Julie Walters
Имя при рождении:

Джулия Мэри Уолтерс

Дата рождения:

22 февраля 1950(1950-02-22) (74 года)

Место рождения:

Сметик, графство Уэст-Мидлендс, Англия

Гражданство:

Великобритания Великобритания

Профессия:

актриса

Карьера:

1975 — наст. время

Награды:


«Золотой глобус» (1984)
BAFTA (1984, 2001, 2002, 2003, 2004, 2010)

Джу́лия Мэ́ри «Джу́ли» Уо́лтерс (англ. Juliа Маry «Julie» Walters; род. 22 февраля 1950 года) — британская актриса и романистка, шестикратный лауреат премии BAFTA и обладательница наград «Золотой глобус» и «Серебряный Святой Георгий» Московского кинофестиваля за лучшую женскую роль. Дважды номинантка на премию «Оскар».





Биография

Юные годы

Джулия Мэри Уолтерс — единственная дочь и младшая из троих детей — родилась в семье строителя и декоратора Томаса Уолтерса и его жены Мэри Бриджет (урождённой О’Брайен), почтовой служащей[1]. Начальное образование она получила в монастырской школе, а затем продолжила учёбу в средней школе для девочек Holly Lodge, однако вследствие озорного характера и шумного поведения ей пришлось покинуть заведение, не закончив курс обучения[2].

Первую работу Уолтерс получила в 15 лет в сфере страхования[3], а в 18 лет она постигала профессию медсестры в больнице Queen Elizabeth Hospital в Бирмингеме, где проходила стажировку в течение восемнадцати месяцев[4]. В конце концов, Уолтерс решила поступить в Манчестерский университет, сделав упор на изучении английского языка и драматического искусства. В середине 1970-х годов она работала в составе труппы Everyman Theatre в Ливерпуле вместе с такими актёрами как Билл Найи, Пит Постлетуэйт, Джонатан Прайс и другими[5].

Карьера

Впервые Джули Уолтерс обратила на себя внимание благодаря сотрудничеству с комедийной актрисой Викторией Вуд, с которой она познакомилась ещё в Манчестере. С 1978 года обе играли в театральном ревю In At The Death, затем — в спектакле по пьесе Вуд Talent. В 1982 году у них уже было собственное телешоу Wood and Walters на канале Granada Television. В последующие годы они продолжали часто работать вместе. За участие в телесериале Victoria Wood As Seen On TV Уолтерс была номинирована на соискание премии BAFTA-TV. Роль в мюзикле Acorn Antiques по мотивам одноимённого пародийного телесериала принесла актрисе номинацию на театральную премию имени Лоуренса Оливье. Она также появилась в роли Петулы Гордино в ситкоме Вуд dinnerladies. Первую серьёзную роль на телевидении она получила в 1982 году в драматическом сериале «Мальчики из Блэкстаффа», работа в котором была отмечена номинацией на премию BAFTA-TV.

До дебюта на лондонской сцене Вест-Энда в спектакле «Воспитание Риты» Уолтерс работала в региональном театре, кабаре, а также пробовала свои силы в жанре стендап комеди. Снятый в 1983 году одноимённый фильм стал для актрисы прорывом, принеся ей не только награды «Золотой глобус» и BAFTA, но и номинацию на премию Американской киноакадемии «Оскар».

Личная жизнь

С 1997 года Джули замужем за Грантом Руффи. До их брака у них родилась дочь Мэйси (1988).

Избранная фильмография

Год Русское название Оригинальное название Роль
1978 с Имперская дорога Empire Road Джин Уотсон
1982 с Мальчики из Блэкстаффа Boys from the Blackstuff Энджи Тодд
1983 ф Воспитание Риты Educating Rita Сьюзан (Рита) Уайт
1987 ф Интимные услуги Personal Services Кристина Пэйнтер
1987 ф Навострите ваши уши Prick Up Your Ears Элси Ортон
1988 ф Бастер Buster Джун Эдвардс
1989 ф Мэкки-Нож Mack the Knife миссис Пичем
1991 ф Сценический дебют Stepping Out Вера
1992 ф Совсем как женщина Just Like A Woman Моника
1994 ф Сестра моя сестра Sister My Sister мадам Данзар
1996 ф Интимные отношения Intimate Relations Марджори Бизли
1997 ф Мелисса Melissa Пола Хепбёрн
1998 ф Девичник Girls' Nigh Джеки Симпсон
1998 ф Город Титаник Titanic Town Берни МакФелими
1999 ф Оливер Твист Oliver Twist миссис Манн
2000 ф Билли Эллиот Billy Elliot Джорджия Уилкинсон
2001 ф Гарри Поттер и философский камень Harry Potter and the Philosopher's Stone Молли Уизли
2002 ф Гарри Поттер и Тайная комната Harry Potter and the Chamber of Secrets Молли Уизли
2003 с Кентерберийские рассказы The Canterbury Tales Бет
2003 ф Девочки из календаря Calendar Girls Энни Кларк
2004 ф Микибо и я Mickybo and Me мама Микибо
2004 ф Гарри Поттер и узник Азкабана Harry Potter and the Prisoner of Azkaban Молли Уизли
2005 ф Вау-вау Wah-Wah Гвен Траэрн
2006 ф Уроки вождения Driving Lessons Эви Уолтон
2006 ф Рубин во мгле The Ruby in the Smoke миссис Холланд
2007 ф Гарри Поттер и Орден Феникса Harry Potter and the Order of the Phoenix Молли Уизли
2007 ф Джейн Остин Becoming Jane миссис Остин
2008 ф Мамма миа! Mamma Mia! Рози Маллиган
2008 тф Разврат: История Мэри Уайтхаус Filth: The Mary Whitehouse Story Мэри Уайтхаус
2009 ф Гарри Поттер и Принц-полукровка Harry Potter and the Half-Blood Prince Молли Уизли
2010 ф Гарри Поттер и Дары Смерти: часть 1 Harry Potter and the Deathly Hallows – Part 1 Молли Уизли
2010 тф Мо Mo Мо Моулам
2011 мф Гномео и Джульетта Gnomeo & Juliet мисс Монтекки и старая дама,
которая никогда не показывает своего лица (озвучка)
2011 ф Гарри Поттер и Дары Смерти: часть 2 Harry Potter and the Deathly Hallows – Part 2 Молли Уизли
2012 мф Храбрая сердцем Brave ведьма (озвучка)
2012 ф Эффи Effie Маргарет Кокс Рёскин
2012 тф Генрих V Henry V Куикли, хозяйка таверны
2014 ф Медвежонок Паддингтон Paddington миссис Бёрд

Дискография

2. «Money, Money, Money» (вместе с Мерил Стрип и Кристин Барански);
4. «Dancing Queen» (вместе с Мерил Стрип и Кристин Барански);
7. «Super Trouper» (вместе с Мерил Стрип и Кристин Барански);
8. «Gimme! Gimme! Gimme! (A Man After Midnight)» (вместе со всеми исполнителями);
10. «Voulez-Vous» (вместе со всеми исполнителями);
15. «When All is Said and Done» (вместе со всеми исполнителями)
16. «Take a Chance on Me» (вместе с Стеллан Скарсгард и другими исполнителями).

В диск не включены песни из фильма: «Chiquitita» (вместе с Кристин Барански), «I Do, I Do, I Do, I Do, I Do» (вместе со всеми исполнителями).

Награды и номинации

Напишите отзыв о статье "Уолтерс, Джули"

Примечания

  1. [www.filmreference.com/film/67/Julie-Walters.html Julie Walters Biography (1950-)] (англ.). filmreference.com. Проверено 11 августа 2011.
  2. Performing Women: Stand-ups, Strumpets and Itinerants, by Alison Oddey, Palgrave Macmillan, 2005. p. 305
  3. Walters Julie. That's Another Story: The Autobiography. — Orion Publishing Co, 2008. — P. 100. — ISBN 029785206X.
  4. Walters Julie. That's Another Story: The Autobiography. — Orion Publishing Co, 2008. — P. 102–123. — ISBN 029785206X.
  5. [www.telegraph.co.uk/culture/film/5038817/Bill-Nighy-interview-for-The-Boat-That-Rocked.html Bill Nighy interview for The Boat That Rocked] (англ.). telegraph.co.uk. Проверено 14 августа 2011. [www.webcitation.org/66Hxk2mzd Архивировано из первоисточника 19 марта 2012].
  6. [www.deccarecords-us.com/artist/releases/release.aspx?pid=60519&aid=96897 Сайт компании «Decca»]. — 14.10.2008.
  7. [www.imdb.com/name/nm0910278/awards Awards for Julie Walters] (англ.). imdb.com. Проверено 14 августа 2011. [www.webcitation.org/66HxlukhE Архивировано из первоисточника 19 марта 2012].

Ссылки

Отрывок, характеризующий Уолтерс, Джули

Борис вышел тихо в двери и пошел за Наташей, толстый мальчик сердито побежал за ними, как будто досадуя на расстройство, происшедшее в его занятиях.


Из молодежи, не считая старшей дочери графини (которая была четырьмя годами старше сестры и держала себя уже, как большая) и гостьи барышни, в гостиной остались Николай и Соня племянница. Соня была тоненькая, миниатюрненькая брюнетка с мягким, отененным длинными ресницами взглядом, густой черною косой, два раза обвившею ее голову, и желтоватым оттенком кожи на лице и в особенности на обнаженных худощавых, но грациозных мускулистых руках и шее. Плавностью движений, мягкостью и гибкостью маленьких членов и несколько хитрою и сдержанною манерой она напоминала красивого, но еще не сформировавшегося котенка, который будет прелестною кошечкой. Она, видимо, считала приличным выказывать улыбкой участие к общему разговору; но против воли ее глаза из под длинных густых ресниц смотрели на уезжавшего в армию cousin [двоюродного брата] с таким девическим страстным обожанием, что улыбка ее не могла ни на мгновение обмануть никого, и видно было, что кошечка присела только для того, чтоб еще энергичнее прыгнуть и заиграть с своим соusin, как скоро только они так же, как Борис с Наташей, выберутся из этой гостиной.
– Да, ma chere, – сказал старый граф, обращаясь к гостье и указывая на своего Николая. – Вот его друг Борис произведен в офицеры, и он из дружбы не хочет отставать от него; бросает и университет и меня старика: идет в военную службу, ma chere. А уж ему место в архиве было готово, и всё. Вот дружба то? – сказал граф вопросительно.
– Да ведь война, говорят, объявлена, – сказала гостья.
– Давно говорят, – сказал граф. – Опять поговорят, поговорят, да так и оставят. Ma chere, вот дружба то! – повторил он. – Он идет в гусары.
Гостья, не зная, что сказать, покачала головой.
– Совсем не из дружбы, – отвечал Николай, вспыхнув и отговариваясь как будто от постыдного на него наклепа. – Совсем не дружба, а просто чувствую призвание к военной службе.
Он оглянулся на кузину и на гостью барышню: обе смотрели на него с улыбкой одобрения.
– Нынче обедает у нас Шуберт, полковник Павлоградского гусарского полка. Он был в отпуску здесь и берет его с собой. Что делать? – сказал граф, пожимая плечами и говоря шуточно о деле, которое, видимо, стоило ему много горя.
– Я уж вам говорил, папенька, – сказал сын, – что ежели вам не хочется меня отпустить, я останусь. Но я знаю, что я никуда не гожусь, кроме как в военную службу; я не дипломат, не чиновник, не умею скрывать того, что чувствую, – говорил он, всё поглядывая с кокетством красивой молодости на Соню и гостью барышню.
Кошечка, впиваясь в него глазами, казалась каждую секунду готовою заиграть и выказать всю свою кошачью натуру.
– Ну, ну, хорошо! – сказал старый граф, – всё горячится. Всё Бонапарте всем голову вскружил; все думают, как это он из поручиков попал в императоры. Что ж, дай Бог, – прибавил он, не замечая насмешливой улыбки гостьи.
Большие заговорили о Бонапарте. Жюли, дочь Карагиной, обратилась к молодому Ростову:
– Как жаль, что вас не было в четверг у Архаровых. Мне скучно было без вас, – сказала она, нежно улыбаясь ему.
Польщенный молодой человек с кокетливой улыбкой молодости ближе пересел к ней и вступил с улыбающейся Жюли в отдельный разговор, совсем не замечая того, что эта его невольная улыбка ножом ревности резала сердце красневшей и притворно улыбавшейся Сони. – В середине разговора он оглянулся на нее. Соня страстно озлобленно взглянула на него и, едва удерживая на глазах слезы, а на губах притворную улыбку, встала и вышла из комнаты. Всё оживление Николая исчезло. Он выждал первый перерыв разговора и с расстроенным лицом вышел из комнаты отыскивать Соню.
– Как секреты то этой всей молодежи шиты белыми нитками! – сказала Анна Михайловна, указывая на выходящего Николая. – Cousinage dangereux voisinage, [Бедовое дело – двоюродные братцы и сестрицы,] – прибавила она.
– Да, – сказала графиня, после того как луч солнца, проникнувший в гостиную вместе с этим молодым поколением, исчез, и как будто отвечая на вопрос, которого никто ей не делал, но который постоянно занимал ее. – Сколько страданий, сколько беспокойств перенесено за то, чтобы теперь на них радоваться! А и теперь, право, больше страха, чем радости. Всё боишься, всё боишься! Именно тот возраст, в котором так много опасностей и для девочек и для мальчиков.
– Всё от воспитания зависит, – сказала гостья.
– Да, ваша правда, – продолжала графиня. – До сих пор я была, слава Богу, другом своих детей и пользуюсь полным их доверием, – говорила графиня, повторяя заблуждение многих родителей, полагающих, что у детей их нет тайн от них. – Я знаю, что я всегда буду первою confidente [поверенной] моих дочерей, и что Николенька, по своему пылкому характеру, ежели будет шалить (мальчику нельзя без этого), то всё не так, как эти петербургские господа.
– Да, славные, славные ребята, – подтвердил граф, всегда разрешавший запутанные для него вопросы тем, что всё находил славным. – Вот подите, захотел в гусары! Да вот что вы хотите, ma chere!
– Какое милое существо ваша меньшая, – сказала гостья. – Порох!
– Да, порох, – сказал граф. – В меня пошла! И какой голос: хоть и моя дочь, а я правду скажу, певица будет, Саломони другая. Мы взяли итальянца ее учить.
– Не рано ли? Говорят, вредно для голоса учиться в эту пору.
– О, нет, какой рано! – сказал граф. – Как же наши матери выходили в двенадцать тринадцать лет замуж?
– Уж она и теперь влюблена в Бориса! Какова? – сказала графиня, тихо улыбаясь, глядя на мать Бориса, и, видимо отвечая на мысль, всегда ее занимавшую, продолжала. – Ну, вот видите, держи я ее строго, запрещай я ей… Бог знает, что бы они делали потихоньку (графиня разумела: они целовались бы), а теперь я знаю каждое ее слово. Она сама вечером прибежит и всё мне расскажет. Может быть, я балую ее; но, право, это, кажется, лучше. Я старшую держала строго.
– Да, меня совсем иначе воспитывали, – сказала старшая, красивая графиня Вера, улыбаясь.
Но улыбка не украсила лица Веры, как это обыкновенно бывает; напротив, лицо ее стало неестественно и оттого неприятно.
Старшая, Вера, была хороша, была неглупа, училась прекрасно, была хорошо воспитана, голос у нее был приятный, то, что она сказала, было справедливо и уместно; но, странное дело, все, и гостья и графиня, оглянулись на нее, как будто удивились, зачем она это сказала, и почувствовали неловкость.
– Всегда с старшими детьми мудрят, хотят сделать что нибудь необыкновенное, – сказала гостья.
– Что греха таить, ma chere! Графинюшка мудрила с Верой, – сказал граф. – Ну, да что ж! всё таки славная вышла, – прибавил он, одобрительно подмигивая Вере.
Гостьи встали и уехали, обещаясь приехать к обеду.
– Что за манера! Уж сидели, сидели! – сказала графиня, проводя гостей.


Когда Наташа вышла из гостиной и побежала, она добежала только до цветочной. В этой комнате она остановилась, прислушиваясь к говору в гостиной и ожидая выхода Бориса. Она уже начинала приходить в нетерпение и, топнув ножкой, сбиралась было заплакать оттого, что он не сейчас шел, когда заслышались не тихие, не быстрые, приличные шаги молодого человека.
Наташа быстро бросилась между кадок цветов и спряталась.
Борис остановился посереди комнаты, оглянулся, смахнул рукой соринки с рукава мундира и подошел к зеркалу, рассматривая свое красивое лицо. Наташа, притихнув, выглядывала из своей засады, ожидая, что он будет делать. Он постоял несколько времени перед зеркалом, улыбнулся и пошел к выходной двери. Наташа хотела его окликнуть, но потом раздумала. «Пускай ищет», сказала она себе. Только что Борис вышел, как из другой двери вышла раскрасневшаяся Соня, сквозь слезы что то злобно шепчущая. Наташа удержалась от своего первого движения выбежать к ней и осталась в своей засаде, как под шапкой невидимкой, высматривая, что делалось на свете. Она испытывала особое новое наслаждение. Соня шептала что то и оглядывалась на дверь гостиной. Из двери вышел Николай.
– Соня! Что с тобой? Можно ли это? – сказал Николай, подбегая к ней.
– Ничего, ничего, оставьте меня! – Соня зарыдала.
– Нет, я знаю что.
– Ну знаете, и прекрасно, и подите к ней.
– Соооня! Одно слово! Можно ли так мучить меня и себя из за фантазии? – говорил Николай, взяв ее за руку.
Соня не вырывала у него руки и перестала плакать.
Наташа, не шевелясь и не дыша, блестящими главами смотрела из своей засады. «Что теперь будет»? думала она.
– Соня! Мне весь мир не нужен! Ты одна для меня всё, – говорил Николай. – Я докажу тебе.
– Я не люблю, когда ты так говоришь.
– Ну не буду, ну прости, Соня! – Он притянул ее к себе и поцеловал.
«Ах, как хорошо!» подумала Наташа, и когда Соня с Николаем вышли из комнаты, она пошла за ними и вызвала к себе Бориса.
– Борис, подите сюда, – сказала она с значительным и хитрым видом. – Мне нужно сказать вам одну вещь. Сюда, сюда, – сказала она и привела его в цветочную на то место между кадок, где она была спрятана. Борис, улыбаясь, шел за нею.
– Какая же это одна вещь ? – спросил он.
Она смутилась, оглянулась вокруг себя и, увидев брошенную на кадке свою куклу, взяла ее в руки.
– Поцелуйте куклу, – сказала она.
Борис внимательным, ласковым взглядом смотрел в ее оживленное лицо и ничего не отвечал.
– Не хотите? Ну, так подите сюда, – сказала она и глубже ушла в цветы и бросила куклу. – Ближе, ближе! – шептала она. Она поймала руками офицера за обшлага, и в покрасневшем лице ее видны были торжественность и страх.
– А меня хотите поцеловать? – прошептала она чуть слышно, исподлобья глядя на него, улыбаясь и чуть не плача от волненья.
Борис покраснел.
– Какая вы смешная! – проговорил он, нагибаясь к ней, еще более краснея, но ничего не предпринимая и выжидая.
Она вдруг вскочила на кадку, так что стала выше его, обняла его обеими руками, так что тонкие голые ручки согнулись выше его шеи и, откинув движением головы волосы назад, поцеловала его в самые губы.
Она проскользнула между горшками на другую сторону цветов и, опустив голову, остановилась.
– Наташа, – сказал он, – вы знаете, что я люблю вас, но…
– Вы влюблены в меня? – перебила его Наташа.
– Да, влюблен, но, пожалуйста, не будем делать того, что сейчас… Еще четыре года… Тогда я буду просить вашей руки.
Наташа подумала.
– Тринадцать, четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать… – сказала она, считая по тоненьким пальчикам. – Хорошо! Так кончено?
И улыбка радости и успокоения осветила ее оживленное лицо.
– Кончено! – сказал Борис.
– Навсегда? – сказала девочка. – До самой смерти?
И, взяв его под руку, она с счастливым лицом тихо пошла с ним рядом в диванную.


Графиня так устала от визитов, что не велела принимать больше никого, и швейцару приказано было только звать непременно кушать всех, кто будет еще приезжать с поздравлениями. Графине хотелось с глазу на глаз поговорить с другом своего детства, княгиней Анной Михайловной, которую она не видала хорошенько с ее приезда из Петербурга. Анна Михайловна, с своим исплаканным и приятным лицом, подвинулась ближе к креслу графини.
– С тобой я буду совершенно откровенна, – сказала Анна Михайловна. – Уж мало нас осталось, старых друзей! От этого я так и дорожу твоею дружбой.
Анна Михайловна посмотрела на Веру и остановилась. Графиня пожала руку своему другу.
– Вера, – сказала графиня, обращаясь к старшей дочери, очевидно, нелюбимой. – Как у вас ни на что понятия нет? Разве ты не чувствуешь, что ты здесь лишняя? Поди к сестрам, или…
Красивая Вера презрительно улыбнулась, видимо не чувствуя ни малейшего оскорбления.
– Ежели бы вы мне сказали давно, маменька, я бы тотчас ушла, – сказала она, и пошла в свою комнату.
Но, проходя мимо диванной, она заметила, что в ней у двух окошек симметрично сидели две пары. Она остановилась и презрительно улыбнулась. Соня сидела близко подле Николая, который переписывал ей стихи, в первый раз сочиненные им. Борис с Наташей сидели у другого окна и замолчали, когда вошла Вера. Соня и Наташа с виноватыми и счастливыми лицами взглянули на Веру.
Весело и трогательно было смотреть на этих влюбленных девочек, но вид их, очевидно, не возбуждал в Вере приятного чувства.
– Сколько раз я вас просила, – сказала она, – не брать моих вещей, у вас есть своя комната.
Она взяла от Николая чернильницу.
– Сейчас, сейчас, – сказал он, мокая перо.
– Вы всё умеете делать не во время, – сказала Вера. – То прибежали в гостиную, так что всем совестно сделалось за вас.
Несмотря на то, или именно потому, что сказанное ею было совершенно справедливо, никто ей не отвечал, и все четверо только переглядывались между собой. Она медлила в комнате с чернильницей в руке.
– И какие могут быть в ваши года секреты между Наташей и Борисом и между вами, – всё одни глупости!
– Ну, что тебе за дело, Вера? – тихеньким голоском, заступнически проговорила Наташа.
Она, видимо, была ко всем еще более, чем всегда, в этот день добра и ласкова.
– Очень глупо, – сказала Вера, – мне совестно за вас. Что за секреты?…
– У каждого свои секреты. Мы тебя с Бергом не трогаем, – сказала Наташа разгорячаясь.
– Я думаю, не трогаете, – сказала Вера, – потому что в моих поступках никогда ничего не может быть дурного. А вот я маменьке скажу, как ты с Борисом обходишься.
– Наталья Ильинишна очень хорошо со мной обходится, – сказал Борис. – Я не могу жаловаться, – сказал он.
– Оставьте, Борис, вы такой дипломат (слово дипломат было в большом ходу у детей в том особом значении, какое они придавали этому слову); даже скучно, – сказала Наташа оскорбленным, дрожащим голосом. – За что она ко мне пристает? Ты этого никогда не поймешь, – сказала она, обращаясь к Вере, – потому что ты никогда никого не любила; у тебя сердца нет, ты только madame de Genlis [мадам Жанлис] (это прозвище, считавшееся очень обидным, было дано Вере Николаем), и твое первое удовольствие – делать неприятности другим. Ты кокетничай с Бергом, сколько хочешь, – проговорила она скоро.
– Да уж я верно не стану перед гостями бегать за молодым человеком…
– Ну, добилась своего, – вмешался Николай, – наговорила всем неприятностей, расстроила всех. Пойдемте в детскую.
Все четверо, как спугнутая стая птиц, поднялись и пошли из комнаты.
– Мне наговорили неприятностей, а я никому ничего, – сказала Вера.
– Madame de Genlis! Madame de Genlis! – проговорили смеющиеся голоса из за двери.
Красивая Вера, производившая на всех такое раздражающее, неприятное действие, улыбнулась и видимо не затронутая тем, что ей было сказано, подошла к зеркалу и оправила шарф и прическу. Глядя на свое красивое лицо, она стала, повидимому, еще холоднее и спокойнее.

В гостиной продолжался разговор.
– Ah! chere, – говорила графиня, – и в моей жизни tout n'est pas rose. Разве я не вижу, что du train, que nous allons, [не всё розы. – при нашем образе жизни,] нашего состояния нам не надолго! И всё это клуб, и его доброта. В деревне мы живем, разве мы отдыхаем? Театры, охоты и Бог знает что. Да что обо мне говорить! Ну, как же ты это всё устроила? Я часто на тебя удивляюсь, Annette, как это ты, в свои годы, скачешь в повозке одна, в Москву, в Петербург, ко всем министрам, ко всей знати, со всеми умеешь обойтись, удивляюсь! Ну, как же это устроилось? Вот я ничего этого не умею.