Джуров, Добри

Джуров Добри Маринов
Министр народной обороны Народной Республики Болгария
17 марта 1962 года — 22 августа 1990 года
Предшественник:	Иван Михайлов
Преемник:	Йордан Мутафчиев
Вероисповедание:	отсутствует (атеист)
Рождение:	5 января 1916(1916-01-05) Врабево, Ловечская область, Третье Болгарское царство
Смерть:	17 июня 2002(2002-06-17) (86 лет) София, Болгария
Супруга:	Елена Джурова
Дети:	сыновья: Чавдар (1946—1977), Спартак (род. в 1952), дочь: Аксиния (род. в 1942)
Партия:	БКП (1938—1990)
Образование:	1) Военная академия имени М. В. Фрунзе, 2) Военная академия Генерального штаба ВС СССР
Военная служба
Годы службы:	1939 — 1990
Принадлежность:	НРБ
Род войск:	Пехота
Звание:	генерал армии
Сражения:	Вторая мировая война
Награды:

Джуров, Добри Маринов (5 января 1916, село Врабево, Ловечская область — 17 июня 2002, София) — болгарский военный и государственный деятель, генерал армии (1964).

Молодые годы

Внешние изображения
	[lazarev35.webtm.ru/wp-content/uploads/2012/04/DSC00843.jpg С министрами обороны Социалистических стран. Учения стран ШОВС «ЩИТ — 76»]

Из крестьян. Учился в духовной семинарии в Софии, откуда был исключен за революционную деятельность. Впоследствии сумел завершить духовное образование в Пловдиве. Будучи гимназистом, в 1932 году вступил в Рабочий молодёжный союз Болгарии (коммунистическая молодёжная организация). В 1937 году арестован за революционную деятельность, приговорён к 1 году тюрьмы, в следующем году освобождён. После освобождения работал на текстильной фабрике и в том же 1938 году вступил в Болгарскую коммунистическую партию (БКП). В 1939—1940 годах служил на срочной службе в болгарской армии, солдат 25-го пехотного полка. За время службы создал в полку коммунистическую подпольную организацию. После демобилизации жил и работал в Софии, с декабря 1942 года — член Военной организации БКП.

Партизанская борьба

После нападения нацистской Германии на СССР в 1941 году руководство БКП взяло курс на подготовку массовой вооруженной борьбы против режима царя Бориса III, как сателлита Адольфа Гитлера. Этими вопросами занимался и Джуров. В апреле — декабре 1941 года вторично призывался в армию, служил в оккупированной болгарскими войсками греческой области Фракии. В апреле 1942 года арестован за коммунистическую деятельность и отправлен в концлагерь «Кресто поле», но вскоре сумел бежать. Заочно приговорён военно-полевым судом к смертной казни. В годы войны действовал под псевдонимом «Лазар».

После побега направлен в партизанский отряд. Сначала командовал подразделением, в сентябре 1942 года стал политкомиссаром отряда «Чавдар», затем его командиром. На должности политкомиссара его сменил Тодор Живков, будущий многолетний руководитель Болгарии. Хотя отряд долгое время был малочисленным, а в 1943 году практически полностью разбит правительственными частями, он сумел нанести ряд успешных ударов по войскам и полиции и приобрел значительный авторитет в партизанском движении. В апреле 1944 года на базе отряда была сформирована одна из первых партизанских бригад «Чавдар», Джуров стал её командиром. Во время Сентябрьского восстания 1944 года бригада блокировала дороги от Софии на север страны, сорвав попытку переброски правительственных войск.

Коммунистический режим

После победы восстания и установления в стране власти Отечественного фронта, полностью находившегося под влиянием БКП, Джуров стал первым начальником Софийского областного управления милиции в звании полковника. В 1945 году переведён в Болгарскую Народную армию и направлен в СССР на учёбу, в 1947 году окончил Военную академию имени М. В. Фрунзе. С 1951 года командовал дивизией в Болгарской Народной Армии, с 1953 года — 3-й армией. С 1956 года — заместитель министра народной обороны. С 1957 года вновь в СССР, окончил Военную академию Генерального штаба в 1959 году. Затем вновь заместитель министра народной обороны НРБ.

С 17 марта 1962 года — министр народной обороны Народной Республики Болгарии. Занимал этот пост 28 лет, стал одним из влиятельнейших лиц в стране. В 1962 году присвоено воинское звание генерал армии Болгарии. Один из наиболее близких к Тодору Живкову руководителей. С 1958 года — кандидат в члены ЦК БКП, с 1962 года — член ЦК БКП. С 1974 года — кандидат в члены Политбюро ЦК БКП, с 1977 года — член Политбюро.

Тем не менее, вместе с Андреем Лукановым и Петром Младеновым, стал одним из инициаторов снятия Тодора Живкова с поста Генерального секретаря ЦК БКП на Пленуме ЦК БКП 10 ноября 1989 года. С февраля 1990 года — член Президиума Высшего партийного совета БКП. Позднее категорически отрицал утверждения, что отстранение Живкова произошло по указанию из Москвы.

В посткоммунистической Болгарии

После отстранения Живкова находившаяся в глубоком кризисе БКП не смогла удержать власть. 22 августа 1990 года Джуров был снят с поста министра обороны, в декабре 1990 года - освобождён от должности члена Политбюро ЦК БКП. В 1991 году лишен депутатского мандата в Народном собрании Болгарии. Жил в Софии. Политическим преследованиям, одно время довольно широко имевшим место в Болгарии в 90-х годах, не подвергался, но против его сына возбуждались несколько уголовных дел (все прекращены за отсутствием состава преступления). Почти не давал интервью, но написал книгу воспоминаний «Мургаш» (кроме вышедших ещё в 60-х годах мемуаров о партизанской борьбе).

Скончался на 86-м году жизни. Похоронен в Софии с воинскими почестями, в присутствии нескольких тысяч граждан.

Герой Народной Республики Болгария (1976). Награждён тремя орденами Георгия Димитрова, орденом «13 веков Болгарии», двумя орденами Ленина (СССР), орденами других государств.

Воинские звания

• Полковник (1944)
• Генерал-майор (1950)
• Генерал-лейтенант (1959)
• Генерал-полковник (1962)
• Генерал армии (1964)

Семья

С супругой Еленой он познакомился ещё в партизанском отряде, они прожили вместе 60 лет. Сыновья — Чавдар (1946—1977), капитан-инженер, известный парашютист, рекордсмен мира по высоте ночного парашютного прыжка (13 км), погиб при выполнении парашютного прыжка при подготовке к космическому полёту по программе «Интеркосмос» (был одним из 6 полуфиналистов-кандидатов на полёт); Спартак (род. в 1952), капитан 2-го ранга, командир корабля болгарского ВМФ, в 1990 году уволен из Вооруженных Сил, работает инженером на морском заводе в Варне. Дочь — Аксиния (род. в 1942), специалист в области истории искусства, филологии и кодикологии, с 2008 года является членом-корреспондентом Болгарской академии наук.

Литература

• Гражданская война в США — Йокота / [под общ. ред. Н. В. Огаркова]. — М. : Военное изд-во М-ва обороны СССР, 1979. — 678 с. — (Советская военная энциклопедия : [в 8 т.] ; 1976—1980, т. 3).</span>
• Добри Джуров, Елена Джурова. Мургаш. Воениздат, 1968.

Ссылки

• [www.hrono.info/biograf/bio_d/dzurov.html Биография Добри Джурова на сайте «Хронос»]

Отрывок, характеризующий Джуров, Добри

Вечером этого дня Николай никуда не поехал в гости и остался дома, с тем чтобы покончить некоторые счеты с продавцами лошадей. Когда он покончил дела, было уже поздно, чтобы ехать куда нибудь, но было еще рано, чтобы ложиться спать, и Николай долго один ходил взад и вперед по комнате, обдумывая свою жизнь, что с ним редко случалось.
Княжна Марья произвела на него приятное впечатление под Смоленском. То, что он встретил ее тогда в таких особенных условиях, и то, что именно на нее одно время его мать указывала ему как на богатую партию, сделали то, что он обратил на нее особенное внимание. В Воронеже, во время его посещения, впечатление это было не только приятное, но сильное. Николай был поражен той особенной, нравственной красотой, которую он в этот раз заметил в ней. Однако он собирался уезжать, и ему в голову не приходило пожалеть о том, что уезжая из Воронежа, он лишается случая видеть княжну. Но нынешняя встреча с княжной Марьей в церкви (Николай чувствовал это) засела ему глубже в сердце, чем он это предвидел, и глубже, чем он желал для своего спокойствия. Это бледное, тонкое, печальное лицо, этот лучистый взгляд, эти тихие, грациозные движения и главное – эта глубокая и нежная печаль, выражавшаяся во всех чертах ее, тревожили его и требовали его участия. В мужчинах Ростов терпеть не мог видеть выражение высшей, духовной жизни (оттого он не любил князя Андрея), он презрительно называл это философией, мечтательностью; но в княжне Марье, именно в этой печали, выказывавшей всю глубину этого чуждого для Николая духовного мира, он чувствовал неотразимую привлекательность.
«Чудная должна быть девушка! Вот именно ангел! – говорил он сам с собою. – Отчего я не свободен, отчего я поторопился с Соней?» И невольно ему представилось сравнение между двумя: бедность в одной и богатство в другой тех духовных даров, которых не имел Николай и которые потому он так высоко ценил. Он попробовал себе представить, что бы было, если б он был свободен. Каким образом он сделал бы ей предложение и она стала бы его женою? Нет, он не мог себе представить этого. Ему делалось жутко, и никакие ясные образы не представлялись ему. С Соней он давно уже составил себе будущую картину, и все это было просто и ясно, именно потому, что все это было выдумано, и он знал все, что было в Соне; но с княжной Марьей нельзя было себе представить будущей жизни, потому что он не понимал ее, а только любил.
Мечтания о Соне имели в себе что то веселое, игрушечное. Но думать о княжне Марье всегда было трудно и немного страшно.
«Как она молилась! – вспомнил он. – Видно было, что вся душа ее была в молитве. Да, это та молитва, которая сдвигает горы, и я уверен, что молитва ее будет исполнена. Отчего я не молюсь о том, что мне нужно? – вспомнил он. – Что мне нужно? Свободы, развязки с Соней. Она правду говорила, – вспомнил он слова губернаторши, – кроме несчастья, ничего не будет из того, что я женюсь на ней. Путаница, горе maman… дела… путаница, страшная путаница! Да я и не люблю ее. Да, не так люблю, как надо. Боже мой! выведи меня из этого ужасного, безвыходного положения! – начал он вдруг молиться. – Да, молитва сдвинет гору, но надо верить и не так молиться, как мы детьми молились с Наташей о том, чтобы снег сделался сахаром, и выбегали на двор пробовать, делается ли из снегу сахар. Нет, но я не о пустяках молюсь теперь», – сказал он, ставя в угол трубку и, сложив руки, становясь перед образом. И, умиленный воспоминанием о княжне Марье, он начал молиться так, как он давно не молился. Слезы у него были на глазах и в горле, когда в дверь вошел Лаврушка с какими то бумагами.
– Дурак! что лезешь, когда тебя не спрашивают! – сказал Николай, быстро переменяя положение.
– От губернатора, – заспанным голосом сказал Лаврушка, – кульер приехал, письмо вам.
– Ну, хорошо, спасибо, ступай!
Николай взял два письма. Одно было от матери, другое от Сони. Он узнал их по почеркам и распечатал первое письмо Сони. Не успел он прочесть нескольких строк, как лицо его побледнело и глаза его испуганно и радостно раскрылись.
– Нет, это не может быть! – проговорил он вслух. Не в силах сидеть на месте, он с письмом в руках, читая его. стал ходить по комнате. Он пробежал письмо, потом прочел его раз, другой, и, подняв плечи и разведя руками, он остановился посреди комнаты с открытым ртом и остановившимися глазами. То, о чем он только что молился, с уверенностью, что бог исполнит его молитву, было исполнено; но Николай был удивлен этим так, как будто это было что то необыкновенное, и как будто он никогда не ожидал этого, и как будто именно то, что это так быстро совершилось, доказывало то, что это происходило не от бога, которого он просил, а от обыкновенной случайности.
Тот, казавшийся неразрешимым, узел, который связывал свободу Ростова, был разрешен этим неожиданным (как казалось Николаю), ничем не вызванным письмом Сони. Она писала, что последние несчастные обстоятельства, потеря почти всего имущества Ростовых в Москве, и не раз высказываемые желания графини о том, чтобы Николай женился на княжне Болконской, и его молчание и холодность за последнее время – все это вместе заставило ее решиться отречься от его обещаний и дать ему полную свободу.
«Мне слишком тяжело было думать, что я могу быть причиной горя или раздора в семействе, которое меня облагодетельствовало, – писала она, – и любовь моя имеет одною целью счастье тех, кого я люблю; и потому я умоляю вас, Nicolas, считать себя свободным и знать, что несмотря ни на что, никто сильнее не может вас любить, как ваша Соня».
Оба письма были из Троицы. Другое письмо было от графини. В письме этом описывались последние дни в Москве, выезд, пожар и погибель всего состояния. В письме этом, между прочим, графиня писала о том, что князь Андрей в числе раненых ехал вместе с ними. Положение его было очень опасно, но теперь доктор говорит, что есть больше надежды. Соня и Наташа, как сиделки, ухаживают за ним.
С этим письмом на другой день Николай поехал к княжне Марье. Ни Николай, ни княжна Марья ни слова не сказали о том, что могли означать слова: «Наташа ухаживает за ним»; но благодаря этому письму Николай вдруг сблизился с княжной в почти родственные отношения.
На другой день Ростов проводил княжну Марью в Ярославль и через несколько дней сам уехал в полк.


Письмо Сони к Николаю, бывшее осуществлением его молитвы, было написано из Троицы. Вот чем оно было вызвано. Мысль о женитьбе Николая на богатой невесте все больше и больше занимала старую графиню. Она знала, что Соня была главным препятствием для этого. И жизнь Сони последнее время, в особенности после письма Николая, описывавшего свою встречу в Богучарове с княжной Марьей, становилась тяжелее и тяжелее в доме графини. Графиня не пропускала ни одного случая для оскорбительного или жестокого намека Соне.
Но несколько дней перед выездом из Москвы, растроганная и взволнованная всем тем, что происходило, графиня, призвав к себе Соню, вместо упреков и требований, со слезами обратилась к ней с мольбой о том, чтобы она, пожертвовав собою, отплатила бы за все, что было для нее сделано, тем, чтобы разорвала свои связи с Николаем.
– Я не буду покойна до тех пор, пока ты мне не дашь этого обещания.
Соня разрыдалась истерически, отвечала сквозь рыдания, что она сделает все, что она на все готова, но не дала прямого обещания и в душе своей не могла решиться на то, чего от нее требовали. Надо было жертвовать собой для счастья семьи, которая вскормила и воспитала ее. Жертвовать собой для счастья других было привычкой Сони. Ее положение в доме было таково, что только на пути жертвованья она могла выказывать свои достоинства, и она привыкла и любила жертвовать собой. Но прежде во всех действиях самопожертвованья она с радостью сознавала, что она, жертвуя собой, этим самым возвышает себе цену в глазах себя и других и становится более достойною Nicolas, которого она любила больше всего в жизни; но теперь жертва ее должна была состоять в том, чтобы отказаться от того, что для нее составляло всю награду жертвы, весь смысл жизни. И в первый раз в жизни она почувствовала горечь к тем людям, которые облагодетельствовали ее для того, чтобы больнее замучить; почувствовала зависть к Наташе, никогда не испытывавшей ничего подобного, никогда не нуждавшейся в жертвах и заставлявшей других жертвовать себе и все таки всеми любимой. И в первый раз Соня почувствовала, как из ее тихой, чистой любви к Nicolas вдруг начинало вырастать страстное чувство, которое стояло выше и правил, и добродетели, и религии; и под влиянием этого чувства Соня невольно, выученная своею зависимою жизнью скрытности, в общих неопределенных словах ответив графине, избегала с ней разговоров и решилась ждать свидания с Николаем с тем, чтобы в этом свидании не освободить, но, напротив, навсегда связать себя с ним.