Дзадза, Симоне

Симоне Дзадза
Общая информация
Полное имя	Симоне Дзадза
Родился	Поликоро, Италия
Гражданство
Рост	187 см
Вес	75 кг
Позиция	нападающий
Информация о клубе
Клуб	Вест Хэм Юнайтед
Номер	11
Карьера
Молодёжные клубы
1997—2002	Стелла Аццура Бернальда
2002—2006	Вальдера
2006—2010	Аталанта
2010—2011	Сампдория
Клубная карьера*
2008—2010	Аталанта	3 (0)
2010—2013	Сампдория	2 (0)
2011—2012	→  Юве Стабия	4 (0)
2012	→  Виареджо	18 (11)
2012—2013	→  Асколи	35 (18)
2013—2015	Сассуоло	64 (20)
2015—н.в.	Ювентус	19 (5)
2016—н.в.	→  Вест Хэм Юнайтед	4 (0)
Национальная сборная**
2007	Италия (до 16)	3 (0)
2007	Италия (до 17)	2 (0)
2010—2010	Италия (до 19)	1 (0)
2014—н.в.	Италия	14 (1)
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов, откорректировано по состоянию на 3 октября 2016. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах, откорректировано по состоянию на 3 июля 2016.

Симоне Дзадза (итал. Simone Zaza; 25 июня 1991, Поликоро, Италия) — итальянский футболист, нападающий, итальянского клуба «Ювентус» и сборной Италии. На правах аренды играет за английский клуб «Вест Хэм Юнайтед». Участник чемпионата Европы 2016 года.

Клубная карьера

Дзадза начал карьеру в выступая за молодёжные академии клубов «Аталанта» и «Сампдория». 1 марта 2009 года в матче против «Кьево» он дебютировал в Серии А за «Аталанту». Из-за высокой конкуренции он покинул команду по окончании сезона и перешёл в «Сампдорию». Сумма трансфера составила 4 млн. евро. Дзадза выступал в основном за юношескую и резервную команды. 16 февраля 2011 года в поединке против «Дженоа» он дебютировал за клуб.

В поисках игровой практики летом 2011 года Симоне на правах аренды перешёл в «Юве Стабия». 27 августа в матче против «Эмполи» он дебютировал в Серии B. «Сампдория» вернула Дзадза уже зимой и тут же отдала в «Виареджо». 8 января 2012 года в матче против «Тернаны» Симоне дебютировал в профессиональной лиге Италии. 22 января в поединке против СПАЛа Дзадза забил свой первый гол за клуб. В «Виареджо» он получал намного больше игровой практики, чем во всех предыдущих клубах и забил 11 голов в 18 матчах, став лучшим бомбардиром команды.

Летом «Сампдория» вернула Симоне из аренды и сразу же вновь отдала в «Асколи». 1 сентября в матче против «Бари» он дебютировал за новую команду. 9 сентября в поединке против «Виртус Ланчано» Дзадза забил свой первый гол за Асколи. Симоне быстро стал одним из лидеров клуба и забивал в каждом втором матче, став шестым бомбардиром по итогам чемпионата.

Летом 2013 года туринский «Ювентус» выкупил половину прав на Симоне у «Сампдории» за 1 млн. евро. Вторую часть приобрёл новичок Серии А — «Сассуоло». 25 августа в матче против «Торино» Дзадза дебютировал за новую команду. 1 сентября в поединке против «Ливорно» он забил свой первый гол в Серии А. Летом 2014 года «Сассуоло» полностью выкупил права на Дзадзу за 7,5 млн. евро.

7 июля 2015 года Дзадза перешел в «Ювентус» за € 18 млн. 20 сентября в матче против «Дженоа» он дебютировал за новую команду, заменив во втором тайме Марио Манджукича. 30 сентября в дебютном поединке в Лиге чемпионов против испанской «Севильи» Симоне забил гол. В 2016 году Дзадза стал чемпионом Италии в составе «Ювентуса».

Летом 2016 году Симоне на правах аренды перешёл в английский «Вест Хэм Юнайтед». 10 сентября в матче против «Уотфорда» он дебютировал в английской Премьер лиге.

Международная карьера

4 сентября 2014 года в товарищеском матче против сборной Нидерландов Дзадза дебютировал за сборную Италии. 9 сентября того же года в поединке квалификации чемпионата Европы 2016 против сборной Норвегии Симоне забил свой первый гол за национальную команду.

Летом 2016 года Симоне принял участие в чемпионате Европы во Франции. На турнире он сыграл в матчах против Швеции, Ирландии и Германии. В поединке против немецкой сборной Дзадза неудачно исполнил послематчевый пенальти. Своеобразная манера подготовки к этому удару показалась болельщикам по всему миру настолько комичной, что в интернете появились видеоролики, пародирующие футболиста. Серия пенальти завершилась поражением сборной Италии.

Голы за сборную Италии

#	Дата	Место	Противник	Счёт	Результат	Соревнование
01.	9 сентября 2014	Уллевол, Осло, Норвегия	Норвегия	0:1	0:2	Чемпионат Европы 2016 квалификация

Достижения

Командные

«Ювентус»

• Чемпион Италии: 2015/2016
• Обладатель Кубка Италии: 2015/16

Ссылки

• [int.soccerway.com/players/simone-zaza/77386 Профиль на сайте soccerway.com] (англ.)
• [calcionews.net/?p=46642 Игра в открытую (интервью Симоне Дзадза)]
• [calcionews.net/?p=39066 В футболе слишком много фальши (интервью Симоне Дзадза)]
• [www.tuttocalciatori.net/Zaza_Simone Career summary by tuttocalciatori.net]
• [aic.football.it/scheda/21061 Статистика на aic.football.it] (итал.)
• [www.transfermarkt.com/96828/profil/spieler/{{{id}}} Профиль на сайте transfermarkt.com] (англ.)

Отрывок, характеризующий Дзадза, Симоне

– Ну, прощавай! Петр Кириллович, кажись? Прощавай, Петр Кириллович! – сказали другие голоса.
– Прощайте, – сказал Пьер и направился с своим берейтором к постоялому двору.
«Надо дать им!» – подумал Пьер, взявшись за карман. – «Нет, не надо», – сказал ему какой то голос.
В горницах постоялого двора не было места: все были заняты. Пьер прошел на двор и, укрывшись с головой, лег в свою коляску.


Едва Пьер прилег головой на подушку, как он почувствовал, что засыпает; но вдруг с ясностью почти действительности послышались бум, бум, бум выстрелов, послышались стоны, крики, шлепанье снарядов, запахло кровью и порохом, и чувство ужаса, страха смерти охватило его. Он испуганно открыл глаза и поднял голову из под шинели. Все было тихо на дворе. Только в воротах, разговаривая с дворником и шлепая по грязи, шел какой то денщик. Над головой Пьера, под темной изнанкой тесового навеса, встрепенулись голубки от движения, которое он сделал, приподнимаясь. По всему двору был разлит мирный, радостный для Пьера в эту минуту, крепкий запах постоялого двора, запах сена, навоза и дегтя. Между двумя черными навесами виднелось чистое звездное небо.
«Слава богу, что этого нет больше, – подумал Пьер, опять закрываясь с головой. – О, как ужасен страх и как позорно я отдался ему! А они… они все время, до конца были тверды, спокойны… – подумал он. Они в понятии Пьера были солдаты – те, которые были на батарее, и те, которые кормили его, и те, которые молились на икону. Они – эти странные, неведомые ему доселе они, ясно и резко отделялись в его мысли от всех других людей.
«Солдатом быть, просто солдатом! – думал Пьер, засыпая. – Войти в эту общую жизнь всем существом, проникнуться тем, что делает их такими. Но как скинуть с себя все это лишнее, дьявольское, все бремя этого внешнего человека? Одно время я мог быть этим. Я мог бежать от отца, как я хотел. Я мог еще после дуэли с Долоховым быть послан солдатом». И в воображении Пьера мелькнул обед в клубе, на котором он вызвал Долохова, и благодетель в Торжке. И вот Пьеру представляется торжественная столовая ложа. Ложа эта происходит в Английском клубе. И кто то знакомый, близкий, дорогой, сидит в конце стола. Да это он! Это благодетель. «Да ведь он умер? – подумал Пьер. – Да, умер; но я не знал, что он жив. И как мне жаль, что он умер, и как я рад, что он жив опять!» С одной стороны стола сидели Анатоль, Долохов, Несвицкий, Денисов и другие такие же (категория этих людей так же ясно была во сне определена в душе Пьера, как и категория тех людей, которых он называл они), и эти люди, Анатоль, Долохов громко кричали, пели; но из за их крика слышен был голос благодетеля, неумолкаемо говоривший, и звук его слов был так же значителен и непрерывен, как гул поля сраженья, но он был приятен и утешителен. Пьер не понимал того, что говорил благодетель, но он знал (категория мыслей так же ясна была во сне), что благодетель говорил о добре, о возможности быть тем, чем были они. И они со всех сторон, с своими простыми, добрыми, твердыми лицами, окружали благодетеля. Но они хотя и были добры, они не смотрели на Пьера, не знали его. Пьер захотел обратить на себя их внимание и сказать. Он привстал, но в то же мгновенье ноги его похолодели и обнажились.
Ему стало стыдно, и он рукой закрыл свои ноги, с которых действительно свалилась шинель. На мгновение Пьер, поправляя шинель, открыл глаза и увидал те же навесы, столбы, двор, но все это было теперь синевато, светло и подернуто блестками росы или мороза.
«Рассветает, – подумал Пьер. – Но это не то. Мне надо дослушать и понять слова благодетеля». Он опять укрылся шинелью, но ни столовой ложи, ни благодетеля уже не было. Были только мысли, ясно выражаемые словами, мысли, которые кто то говорил или сам передумывал Пьер.
Пьер, вспоминая потом эти мысли, несмотря на то, что они были вызваны впечатлениями этого дня, был убежден, что кто то вне его говорил их ему. Никогда, как ему казалось, он наяву не был в состоянии так думать и выражать свои мысли.
«Война есть наитруднейшее подчинение свободы человека законам бога, – говорил голос. – Простота есть покорность богу; от него не уйдешь. И они просты. Они, не говорят, но делают. Сказанное слово серебряное, а несказанное – золотое. Ничем не может владеть человек, пока он боится смерти. А кто не боится ее, тому принадлежит все. Ежели бы не было страдания, человек не знал бы границ себе, не знал бы себя самого. Самое трудное (продолжал во сне думать или слышать Пьер) состоит в том, чтобы уметь соединять в душе своей значение всего. Все соединить? – сказал себе Пьер. – Нет, не соединить. Нельзя соединять мысли, а сопрягать все эти мысли – вот что нужно! Да, сопрягать надо, сопрягать надо! – с внутренним восторгом повторил себе Пьер, чувствуя, что этими именно, и только этими словами выражается то, что он хочет выразить, и разрешается весь мучащий его вопрос.
– Да, сопрягать надо, пора сопрягать.
– Запрягать надо, пора запрягать, ваше сиятельство! Ваше сиятельство, – повторил какой то голос, – запрягать надо, пора запрягать…
Это был голос берейтора, будившего Пьера. Солнце било прямо в лицо Пьера. Он взглянул на грязный постоялый двор, в середине которого у колодца солдаты поили худых лошадей, из которого в ворота выезжали подводы. Пьер с отвращением отвернулся и, закрыв глаза, поспешно повалился опять на сиденье коляски. «Нет, я не хочу этого, не хочу этого видеть и понимать, я хочу понять то, что открывалось мне во время сна. Еще одна секунда, и я все понял бы. Да что же мне делать? Сопрягать, но как сопрягать всё?» И Пьер с ужасом почувствовал, что все значение того, что он видел и думал во сне, было разрушено.
Берейтор, кучер и дворник рассказывали Пьеру, что приезжал офицер с известием, что французы подвинулись под Можайск и что наши уходят.
Пьер встал и, велев закладывать и догонять себя, пошел пешком через город.
Войска выходили и оставляли около десяти тысяч раненых. Раненые эти виднелись в дворах и в окнах домов и толпились на улицах. На улицах около телег, которые должны были увозить раненых, слышны были крики, ругательства и удары. Пьер отдал догнавшую его коляску знакомому раненому генералу и с ним вместе поехал до Москвы. Доро гой Пьер узнал про смерть своего шурина и про смерть князя Андрея.

Х
30 го числа Пьер вернулся в Москву. Почти у заставы ему встретился адъютант графа Растопчина.
– А мы вас везде ищем, – сказал адъютант. – Графу вас непременно нужно видеть. Он просит вас сейчас же приехать к нему по очень важному делу.
Пьер, не заезжая домой, взял извозчика и поехал к главнокомандующему.
Граф Растопчин только в это утро приехал в город с своей загородной дачи в Сокольниках. Прихожая и приемная в доме графа были полны чиновников, явившихся по требованию его или за приказаниями. Васильчиков и Платов уже виделись с графом и объяснили ему, что защищать Москву невозможно и что она будет сдана. Известия эти хотя и скрывались от жителей, но чиновники, начальники различных управлений знали, что Москва будет в руках неприятеля, так же, как и знал это граф Растопчин; и все они, чтобы сложить с себя ответственность, пришли к главнокомандующему с вопросами, как им поступать с вверенными им частями.
В то время как Пьер входил в приемную, курьер, приезжавший из армии, выходил от графа.
Курьер безнадежно махнул рукой на вопросы, с которыми обратились к нему, и прошел через залу.
Дожидаясь в приемной, Пьер усталыми глазами оглядывал различных, старых и молодых, военных и статских, важных и неважных чиновников, бывших в комнате. Все казались недовольными и беспокойными. Пьер подошел к одной группе чиновников, в которой один был его знакомый. Поздоровавшись с Пьером, они продолжали свой разговор.
– Как выслать да опять вернуть, беды не будет; а в таком положении ни за что нельзя отвечать.
– Да ведь вот, он пишет, – говорил другой, указывая на печатную бумагу, которую он держал в руке.
– Это другое дело. Для народа это нужно, – сказал первый.
– Что это? – спросил Пьер.
– А вот новая афиша.
Пьер взял ее в руки и стал читать:
«Светлейший князь, чтобы скорей соединиться с войсками, которые идут к нему, перешел Можайск и стал на крепком месте, где неприятель не вдруг на него пойдет. К нему отправлено отсюда сорок восемь пушек с снарядами, и светлейший говорит, что Москву до последней капли крови защищать будет и готов хоть в улицах драться. Вы, братцы, не смотрите на то, что присутственные места закрыли: дела прибрать надобно, а мы своим судом с злодеем разберемся! Когда до чего дойдет, мне надобно молодцов и городских и деревенских. Я клич кликну дня за два, а теперь не надо, я и молчу. Хорошо с топором, недурно с рогатиной, а всего лучше вилы тройчатки: француз не тяжеле снопа ржаного. Завтра, после обеда, я поднимаю Иверскую в Екатерининскую гошпиталь, к раненым. Там воду освятим: они скорее выздоровеют; и я теперь здоров: у меня болел глаз, а теперь смотрю в оба».
– А мне говорили военные люди, – сказал Пьер, – что в городе никак нельзя сражаться и что позиция…
– Ну да, про то то мы и говорим, – сказал первый чиновник.
– А что это значит: у меня болел глаз, а теперь смотрю в оба? – сказал Пьер.
– У графа был ячмень, – сказал адъютант, улыбаясь, – и он очень беспокоился, когда я ему сказал, что приходил народ спрашивать, что с ним. А что, граф, – сказал вдруг адъютант, с улыбкой обращаясь к Пьеру, – мы слышали, что у вас семейные тревоги? Что будто графиня, ваша супруга…