Дзено, Реньеро
| Реньеро Дзено Reniero Zeno<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
<tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Реньеро Дзено</td></tr> | ||
| ||
|---|---|---|
| 1252-1268 | ||
| Предшественник: | Марино Морозини | |
| Преемник: | Лоренцо Тьеполо | |
| Смерть: | 7 июля 1268 | |
Раньеро Дзено (итал. Reniero Zeno; ? — 7 июля 1268) — 45-й венецианский дож.
Прожил бурную жизнь. В 1242 году активно участвовал в подавлении бунта в Заре. В 1243 году Дзено попал в плен к графу Савойи и был освобожден по приказу императора Фридриха II с условием, что Дзено заявит о несправедливой венецианской политике по отношении к императору. Затем Дзено работал подестой в Пьяченце и Фермо. В 1256 году оказал поддержку крестовому походу против Эццелино да Романо, отлученного от церкви за зверства над населением.
До него в Венеции главным образом действовал морской закон, общий для всех христианских государств, лежавших на западе Средиземного моря. Дзено поручил выработать новый, специально венецианский свод морских законов, который был принят Большим и Малым советом, равно как и народным собранием Венеции.
После крушения Латинской империи в 1261 году Дзено повел осторожную и хитрую политику с Византийской империей, результатом чего стало подписание мирного договора 1268 году, восстановившего торговое первенство Венеции в Леванте. Через несколько недель после ратификации договора Дзено умер и был похоронен с большими почестями с Санти Джованни э Паоло.
Источники
- Джон Норвич. История Венецианской республики = John Julius Norwich. A History of Venice. New York, 1982. — Москва: АСТ, 2009. — 896 с. — ISBN 978-5-17-059469-6.
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Напишите отзыв о статье "Дзено, Реньеро"
Отрывок, характеризующий Дзено, Реньеро
Возвратившись со смотра, Кутузов, сопутствуемый австрийским генералом, прошел в свой кабинет и, кликнув адъютанта, приказал подать себе некоторые бумаги, относившиеся до состояния приходивших войск, и письма, полученные от эрцгерцога Фердинанда, начальствовавшего передовою армией. Князь Андрей Болконский с требуемыми бумагами вошел в кабинет главнокомандующего. Перед разложенным на столе планом сидели Кутузов и австрийский член гофкригсрата.
– А… – сказал Кутузов, оглядываясь на Болконского, как будто этим словом приглашая адъютанта подождать, и продолжал по французски начатый разговор.
– Я только говорю одно, генерал, – говорил Кутузов с приятным изяществом выражений и интонации, заставлявшим вслушиваться в каждое неторопливо сказанное слово. Видно было, что Кутузов и сам с удовольствием слушал себя. – Я только одно говорю, генерал, что ежели бы дело зависело от моего личного желания, то воля его величества императора Франца давно была бы исполнена. Я давно уже присоединился бы к эрцгерцогу. И верьте моей чести, что для меня лично передать высшее начальство армией более меня сведущему и искусному генералу, какими так обильна Австрия, и сложить с себя всю эту тяжкую ответственность для меня лично было бы отрадой. Но обстоятельства бывают сильнее нас, генерал.
И Кутузов улыбнулся с таким выражением, как будто он говорил: «Вы имеете полное право не верить мне, и даже мне совершенно всё равно, верите ли вы мне или нет, но вы не имеете повода сказать мне это. И в этом то всё дело».
Австрийский генерал имел недовольный вид, но не мог не в том же тоне отвечать Кутузову.
– Напротив, – сказал он ворчливым и сердитым тоном, так противоречившим лестному значению произносимых слов, – напротив, участие вашего превосходительства в общем деле высоко ценится его величеством; но мы полагаем, что настоящее замедление лишает славные русские войска и их главнокомандующих тех лавров, которые они привыкли пожинать в битвах, – закончил он видимо приготовленную фразу.
Кутузов поклонился, не изменяя улыбки.
– А я так убежден и, основываясь на последнем письме, которым почтил меня его высочество эрцгерцог Фердинанд, предполагаю, что австрийские войска, под начальством столь искусного помощника, каков генерал Мак, теперь уже одержали решительную победу и не нуждаются более в нашей помощи, – сказал Кутузов.
Генерал нахмурился. Хотя и не было положительных известий о поражении австрийцев, но было слишком много обстоятельств, подтверждавших общие невыгодные слухи; и потому предположение Кутузова о победе австрийцев было весьма похоже на насмешку. Но Кутузов кротко улыбался, всё с тем же выражением, которое говорило, что он имеет право предполагать это. Действительно, последнее письмо, полученное им из армии Мака, извещало его о победе и о самом выгодном стратегическом положении армии.
