Дзуккарелли, Франческо
| Франческо Дзуккарелли | |
| итал. Francesco Zuccarelli | |
 Р. Уилсон. Портрет Ф. Дзуккарелли (1751) | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Дата смерти: |
30 декабря 1788 (86 лет) |
| Гражданство: | |
| Учёба: | |
| Стиль: | |
 Работы на Викискладе | |
Франческо Дзуккарелли (итал. Francesco Zuccarelli; 15 августа 1702 — 30 декабря 1788) — итальянский художник.
Биография
Родом из южной Тосканы. Был учеником сперва Паоло Анези во Флоренции, а потом Джованни-Мария Моранди и Пьетро Нелли в Риме, намеревался посвятить себя исторической живописи в духе Клода Лоррена, но, случайно взявшись за пейзаж, увидел в нём своё настоящее призвание и сделал его своею специальностью. На следующем этапе, уже в Венеции, Дзуккарелли стал склоняться к пасторальной живописи в духе Джузеппе Дзаиса. Хотя Цуккарелли и родился в Тоскане, он принадлежит к венецианской школе, поскольку работал всю жизнь в Венеции.
Работал сначала в Риме, а затем в Венеции, где ему покровительствовал английский консул Смит. Именно он предоставил ему случай отправиться в Англию. В первой половине XVIII века Франческо Цуккарелли совершил поездку в Лондон, где картины художника стали пользоваться большим успехом.
По возвращении в Венецию, он продолжал писать пейзажи, сбывая многие из них в Вену и Дрезден. При второй поездке в Англию он задержался там более чем на 20 лет, работал с 1752 по 1773 год, став в 1768 одним из основателей Королевской Академии художеств. Также Цукарелли писал декорации для Лондонского оперного театра и виды Темзы.
Интересный факт приводит сайт виртуального художественно-исторического музея «Планета Small Bay Ltd»: «В Англии, как считается, творчество Франческо Цуккарелли повлияло на становление живописной манеры Джошуа Рейнолдса.
Занимательно, что во многие свои работы Цуккарелли вставлял маленькое изображение тыквы в качестве своеобразной подписи-виньетки; его фамилия дословно переводится с итальянского как «маленькая тыква».
Последние годы своей жизни он провел во Флоренции. Кроме живописи, он занимался гравированием; из многочисленных произведений его по этой отрасли искусства лучшими считаются "Мадонна" с Андреа дель-Сарто и "Кавалерийская битва" с Симонини (Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона) [1].
По данным Электронной энциклопедии живописи, "По сравнению с пейзажами Марко Риччи, оказавшими на него влияние, пейзажи Цуккарелли более идеалистичны по характеру, им присуще более светлое и оптимистическое видение природы, истолкованной в грациозной идиллической манере, что выражается, в частности, в приветливости его пасторальных сюжетов. В поздних работах, возможно, под влиянием Каналетто, художник придает своим композициям подлинно космический масштаб.
Работы Цуккарелли имели огромный успех, как в Венеции, так и в Англии, Прекрасные собрания его картин хранятся в венецианской галерее Академии, в Академии Каррара в Бергамо, в собрании Борромео в Изола Белла, а также два фантастических пейзажа, исполненных в соавторстве с Антонио Визентини, в Виндзорском замке в Англии. Кроме того, работы художника широко представлены в английских музеях (Глазго, Лондон, Оксфорд, Кембридж) и частных собраниях" [2].
В России одна из его работ хранится в собрании Музея частных коллекций Международного Института Антиквариата [3], входящего в ASG Инвестиционную группу компаний [4]. Государственный Эрмитаж в Санкт-Петербурге владеет двумя пейзажами этого мастера [5],[6].
Напишите отзыв о статье "Дзуккарелли, Франческо"
Примечания
- ↑ Цуккарелли, Франческо // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- ↑ [bibliotekar.ru/slovar-impr4/185.htm Электронная энциклопедия живописи]
- ↑ [int-ant.ru/presentation/sobranie/detail/9/9/7843/ Музей частных коллекций Международного института антиквариата (ASG)]
- ↑ [asg-invest.ru/ Официальный сайт ASG Инвестиционной группы компаний]
- ↑ [www.hermitagemuseum.org/fcgi-bin/db2www/descrPage.mac/descrPage?selLang=Russian&indexClass=PICTURE_RU&Query_Exp=%28WOA_CNTR_ORG+%3D%3D+%22%B8%E2%D0%DB%D8%EF%22%29+AND+%28WOA_TYPE+%3D%3D+%22%B6%D8%D2%DE%DF%D8%E1%EC%22%29&PID=GJ-178&numView=1&ID_NUM=134&thumbFile=%2Ftmplobs%2FQKRMANDWUHW_402YZS6.jpg&embViewVer=last&comeFrom=advanced&check=false&WOA_TYPE=%B6%D8%D2%DE%DF%D8%E1%EC&selCateg=picture&selValues=num_4_end%B8%E2%D0%DB%D8%EF&browserVer=&sorting=WOA_AUTHOR%5EWOA_NAME&thumbId=6&numResults=451&author=%B4%D7%E3%DA%DA%D0%E0%D5%DB%DB%D8%2C%26%2332%3B%C4%E0%D0%DD%E7%D5%E1%DA%DE Цифровая коллекция Государственного Эрмитажа]
- ↑ [www.hermitagemuseum.org/fcgi-bin/db2www/descrPage.mac/descrPage?selLang=Russian&indexClass=PICTURE_RU&Query_Exp=%28WOA_CNTR_ORG+%3D%3D+%22%B8%E2%D0%DB%D8%EF%22%29+AND+%28WOA_TYPE+%3D%3D+%22%B6%D8%D2%DE%DF%D8%E1%EC%22%29&PID=GJ-177&numView=1&ID_NUM=135&thumbFile=%2Ftmplobs%2FUCJTX5NPTMF9MY2Z6.jpg&embViewVer=last&comeFrom=advanced&check=false&WOA_TYPE=%B6%D8%D2%DE%DF%D8%E1%EC&selCateg=picture&selValues=num_4_end%B8%E2%D0%DB%D8%EF&browserVer=&sorting=WOA_AUTHOR%5EWOA_NAME&thumbId=6&numResults=451&author=%B4%D7%E3%DA%DA%D0%E0%D5%DB%DB%D8%2C%26%2332%3B%C4%E0%D0%DD%E7%D5%E1%DA%DE Цифровая коллекция Государственного Эрмитажа]
Отрывок, характеризующий Дзуккарелли, Франческо
– Так помни же: это не шутка.– Какая шутка!
– Да, да, – как бы сама с собою говоря, сказала губернаторша. – А вот что еще, mon cher, entre autres. Vous etes trop assidu aupres de l'autre, la blonde. [мой друг. Ты слишком ухаживаешь за той, за белокурой.] Муж уж жалок, право…
– Ах нет, мы с ним друзья, – в простоте душевной сказал Николай: ему и в голову не приходило, чтобы такое веселое для него препровождение времени могло бы быть для кого нибудь не весело.
«Что я за глупость сказал, однако, губернаторше! – вдруг за ужином вспомнилось Николаю. – Она точно сватать начнет, а Соня?..» И, прощаясь с губернаторшей, когда она, улыбаясь, еще раз сказала ему: «Ну, так помни же», – он отвел ее в сторону:
– Но вот что, по правде вам сказать, ma tante…
– Что, что, мой друг; пойдем вот тут сядем.
Николай вдруг почувствовал желание и необходимость рассказать все свои задушевные мысли (такие, которые и не рассказал бы матери, сестре, другу) этой почти чужой женщине. Николаю потом, когда он вспоминал об этом порыве ничем не вызванной, необъяснимой откровенности, которая имела, однако, для него очень важные последствия, казалось (как это и кажется всегда людям), что так, глупый стих нашел; а между тем этот порыв откровенности, вместе с другими мелкими событиями, имел для него и для всей семьи огромные последствия.
– Вот что, ma tante. Maman меня давно женить хочет на богатой, но мне мысль одна эта противна, жениться из за денег.
– О да, понимаю, – сказала губернаторша.
– Но княжна Болконская, это другое дело; во первых, я вам правду скажу, она мне очень нравится, она по сердцу мне, и потом, после того как я ее встретил в таком положении, так странно, мне часто в голову приходило что это судьба. Особенно подумайте: maman давно об этом думала, но прежде мне ее не случалось встречать, как то все так случалось: не встречались. И во время, когда Наташа была невестой ее брата, ведь тогда мне бы нельзя было думать жениться на ней. Надо же, чтобы я ее встретил именно тогда, когда Наташина свадьба расстроилась, ну и потом всё… Да, вот что. Я никому не говорил этого и не скажу. А вам только.
Губернаторша пожала его благодарно за локоть.
– Вы знаете Софи, кузину? Я люблю ее, я обещал жениться и женюсь на ней… Поэтому вы видите, что про это не может быть и речи, – нескладно и краснея говорил Николай.
– Mon cher, mon cher, как же ты судишь? Да ведь у Софи ничего нет, а ты сам говорил, что дела твоего папа очень плохи. А твоя maman? Это убьет ее, раз. Потом Софи, ежели она девушка с сердцем, какая жизнь для нее будет? Мать в отчаянии, дела расстроены… Нет, mon cher, ты и Софи должны понять это.
Николай молчал. Ему приятно было слышать эти выводы.
– Все таки, ma tante, этого не может быть, – со вздохом сказал он, помолчав немного. – Да пойдет ли еще за меня княжна? и опять, она теперь в трауре. Разве можно об этом думать?
– Да разве ты думаешь, что я тебя сейчас и женю. Il y a maniere et maniere, [На все есть манера.] – сказала губернаторша.
– Какая вы сваха, ma tante… – сказал Nicolas, целуя ее пухлую ручку.
Приехав в Москву после своей встречи с Ростовым, княжна Марья нашла там своего племянника с гувернером и письмо от князя Андрея, который предписывал им их маршрут в Воронеж, к тетушке Мальвинцевой. Заботы о переезде, беспокойство о брате, устройство жизни в новом доме, новые лица, воспитание племянника – все это заглушило в душе княжны Марьи то чувство как будто искушения, которое мучило ее во время болезни и после кончины ее отца и в особенности после встречи с Ростовым. Она была печальна. Впечатление потери отца, соединявшееся в ее душе с погибелью России, теперь, после месяца, прошедшего с тех пор в условиях покойной жизни, все сильнее и сильнее чувствовалось ей. Она была тревожна: мысль об опасностях, которым подвергался ее брат – единственный близкий человек, оставшийся у нее, мучила ее беспрестанно. Она была озабочена воспитанием племянника, для которого она чувствовала себя постоянно неспособной; но в глубине души ее было согласие с самой собою, вытекавшее из сознания того, что она задавила в себе поднявшиеся было, связанные с появлением Ростова, личные мечтания и надежды.
Когда на другой день после своего вечера губернаторша приехала к Мальвинцевой и, переговорив с теткой о своих планах (сделав оговорку о том, что, хотя при теперешних обстоятельствах нельзя и думать о формальном сватовстве, все таки можно свести молодых людей, дать им узнать друг друга), и когда, получив одобрение тетки, губернаторша при княжне Марье заговорила о Ростове, хваля его и рассказывая, как он покраснел при упоминании о княжне, – княжна Марья испытала не радостное, но болезненное чувство: внутреннее согласие ее не существовало более, и опять поднялись желания, сомнения, упреки и надежды.
В те два дня, которые прошли со времени этого известия и до посещения Ростова, княжна Марья не переставая думала о том, как ей должно держать себя в отношении Ростова. То она решала, что она не выйдет в гостиную, когда он приедет к тетке, что ей, в ее глубоком трауре, неприлично принимать гостей; то она думала, что это будет грубо после того, что он сделал для нее; то ей приходило в голову, что ее тетка и губернаторша имеют какие то виды на нее и Ростова (их взгляды и слова иногда, казалось, подтверждали это предположение); то она говорила себе, что только она с своей порочностью могла думать это про них: не могли они не помнить, что в ее положении, когда еще она не сняла плерезы, такое сватовство было бы оскорбительно и ей, и памяти ее отца. Предполагая, что она выйдет к нему, княжна Марья придумывала те слова, которые он скажет ей и которые она скажет ему; и то слова эти казались ей незаслуженно холодными, то имеющими слишком большое значение. Больше же всего она при свидании с ним боялась за смущение, которое, она чувствовала, должно было овладеть ею и выдать ее, как скоро она его увидит.
