Диафиз
Диафиз (от греч. diaphýomai, расти между) — центральный отдел (тело) трубчатой кости, расположенный между эпифизами. Диафиз образован преимущественно компактным костным веществом, обычно имеет цилиндрическую или трёхгранную форму. Рост диафиза осуществляется за счёт метаэпифизарной зоны — метафиза и хрящевой эпифизарной пластинки.
В диафизе расположен костномозговой канал, заполненный жёлтым костным мозгом (у детей — красным).
Содержание
Анатомия
Компактное вещество диафиза образовано костными пластинками, имеет три слоя: наружный слой общих (генеральных) пластинок, остеонный слой и внутренний слой общих пластинок.
Наружные общие пластинки не формируют замкнутых колец вокруг диафиза, а перекрываются на поверхности другими наслаивающимися пластинками. Внутренние общие пластинки преобладают вокруг костномозгового канала; в месте перехода компактного вещества в губчатое заменяются пластинками перекладин губчатого вещества.
Остеоны (структурные единицы кости, «гаверсовы системы»), формирующие средний слой диафиза, представляют собой цилиндрические структуры, состоящие из «вставленных» друг друга костных пластинок (обычно 5—20), окруженных межклеточным веществом с замурованными в него костными клетками. Располагаются остеоны преимущественно вдоль длинной оси кости. Остеоны ограничиваются друг от друга цементирующим матриксом (основным веществом). В центральном канале остеона расположены кровеносные сосуды, соединительная ткань и остеогенные клетки; каналы остеонов сообщаются друг с другом посредством анастомозов.
С обеих сторон компактное вещество диафиза покрыто оболочками — периостом (надкостницей) и эндостом. Между ними существует микроциркуляция жидкости и минеральных веществ посредством лакунарно-канальцевой системы костной ткани.
Патология
К заболеваниям с поражением диафиза кости относится саркома Юинга.[1]
Помимо этого, диафиз могут поражать другие опухоли — лимфома и миелома, фиброзная дисплазия, энхондрома, адамантинома и остеоид-остеома.[2]
Иллюстрации
- EpiMetaDiaphyse.jpg
Трубчатая кость
- Transverse section of bone ru.svg
Поперечный срез кости
- Illu compact spongy bone.jpg
Компактное и губчатое вещество кости
См. также
Напишите отзыв о статье "Диафиз"
Примечания
- ↑ Bernstein M, Kovar H, Paulussen M, et al. (May 2006). «Ewing's sarcoma family of tumors: current management». Oncologist 11 (5): 503–19. DOI:10.1634/theoncologist.11-5-503. PMID 16720851. (англ.)
- ↑ [www.umdnj.edu/tutorweb/introductory.htm Inroductory Course]. Проверено 12 марта 2009. [www.webcitation.org/66bQuNy78 Архивировано из первоисточника 1 апреля 2012]. (англ.)
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Диафиз
– Что ж, ваше сиятельство, им бы только покушать хорошо, а как всё собрать да сервировать , это не их дело.– Так, так, – закричал граф, и весело схватив сына за обе руки, закричал: – Так вот же что, попался ты мне! Возьми ты сейчас сани парные и ступай ты к Безухову, и скажи, что граф, мол, Илья Андреич прислали просить у вас земляники и ананасов свежих. Больше ни у кого не достанешь. Самого то нет, так ты зайди, княжнам скажи, и оттуда, вот что, поезжай ты на Разгуляй – Ипатка кучер знает – найди ты там Ильюшку цыгана, вот что у графа Орлова тогда плясал, помнишь, в белом казакине, и притащи ты его сюда, ко мне.
– И с цыганками его сюда привести? – спросил Николай смеясь. – Ну, ну!…
В это время неслышными шагами, с деловым, озабоченным и вместе христиански кротким видом, никогда не покидавшим ее, вошла в комнату Анна Михайловна. Несмотря на то, что каждый день Анна Михайловна заставала графа в халате, всякий раз он конфузился при ней и просил извинения за свой костюм.
– Ничего, граф, голубчик, – сказала она, кротко закрывая глаза. – А к Безухому я съезжу, – сказала она. – Пьер приехал, и теперь мы всё достанем, граф, из его оранжерей. Мне и нужно было видеть его. Он мне прислал письмо от Бориса. Слава Богу, Боря теперь при штабе.
Граф обрадовался, что Анна Михайловна брала одну часть его поручений, и велел ей заложить маленькую карету.
– Вы Безухову скажите, чтоб он приезжал. Я его запишу. Что он с женой? – спросил он.
Анна Михайловна завела глаза, и на лице ее выразилась глубокая скорбь…
– Ах, мой друг, он очень несчастлив, – сказала она. – Ежели правда, что мы слышали, это ужасно. И думали ли мы, когда так радовались его счастию! И такая высокая, небесная душа, этот молодой Безухов! Да, я от души жалею его и постараюсь дать ему утешение, которое от меня будет зависеть.
– Да что ж такое? – спросили оба Ростова, старший и младший.
Анна Михайловна глубоко вздохнула: – Долохов, Марьи Ивановны сын, – сказала она таинственным шопотом, – говорят, совсем компрометировал ее. Он его вывел, пригласил к себе в дом в Петербурге, и вот… Она сюда приехала, и этот сорви голова за ней, – сказала Анна Михайловна, желая выразить свое сочувствие Пьеру, но в невольных интонациях и полуулыбкою выказывая сочувствие сорви голове, как она назвала Долохова. – Говорят, сам Пьер совсем убит своим горем.
– Ну, всё таки скажите ему, чтоб он приезжал в клуб, – всё рассеется. Пир горой будет.
На другой день, 3 го марта, во 2 м часу по полудни, 250 человек членов Английского клуба и 50 человек гостей ожидали к обеду дорогого гостя и героя Австрийского похода, князя Багратиона. В первое время по получении известия об Аустерлицком сражении Москва пришла в недоумение. В то время русские так привыкли к победам, что, получив известие о поражении, одни просто не верили, другие искали объяснений такому странному событию в каких нибудь необыкновенных причинах. В Английском клубе, где собиралось всё, что было знатного, имеющего верные сведения и вес, в декабре месяце, когда стали приходить известия, ничего не говорили про войну и про последнее сражение, как будто все сговорились молчать о нем. Люди, дававшие направление разговорам, как то: граф Ростопчин, князь Юрий Владимирович Долгорукий, Валуев, гр. Марков, кн. Вяземский, не показывались в клубе, а собирались по домам, в своих интимных кружках, и москвичи, говорившие с чужих голосов (к которым принадлежал и Илья Андреич Ростов), оставались на короткое время без определенного суждения о деле войны и без руководителей. Москвичи чувствовали, что что то нехорошо и что обсуждать эти дурные вести трудно, и потому лучше молчать. Но через несколько времени, как присяжные выходят из совещательной комнаты, появились и тузы, дававшие мнение в клубе, и всё заговорило ясно и определенно. Были найдены причины тому неимоверному, неслыханному и невозможному событию, что русские были побиты, и все стало ясно, и во всех углах Москвы заговорили одно и то же. Причины эти были: измена австрийцев, дурное продовольствие войска, измена поляка Пшебышевского и француза Ланжерона, неспособность Кутузова, и (потихоньку говорили) молодость и неопытность государя, вверившегося дурным и ничтожным людям. Но войска, русские войска, говорили все, были необыкновенны и делали чудеса храбрости. Солдаты, офицеры, генералы – были герои. Но героем из героев был князь Багратион, прославившийся своим Шенграбенским делом и отступлением от Аустерлица, где он один провел свою колонну нерасстроенною и целый день отбивал вдвое сильнейшего неприятеля. Тому, что Багратион выбран был героем в Москве, содействовало и то, что он не имел связей в Москве, и был чужой. В лице его отдавалась должная честь боевому, простому, без связей и интриг, русскому солдату, еще связанному воспоминаниями Итальянского похода с именем Суворова. Кроме того в воздаянии ему таких почестей лучше всего показывалось нерасположение и неодобрение Кутузову.
