Дивизия Вандама (Первая империя)
Поделись знанием:
– Ну, что, Леля? – обратился он тотчас же к дочери с тем небрежным тоном привычной нежности, который усвоивается родителями, с детства ласкающими своих детей, но который князем Василием был только угадан посредством подражания другим родителям.
И он опять обратился к Пьеру.
– Сергей Кузьмич, со всех сторон , – проговорил он, расстегивая верхнюю пуговицу жилета.
Пьер улыбнулся, но по его улыбке видно было, что он понимал, что не анекдот Сергея Кузьмича интересовал в это время князя Василия; и князь Василий понял, что Пьер понимал это. Князь Василий вдруг пробурлил что то и вышел. Пьеру показалось, что даже князь Василий был смущен. Вид смущенья этого старого светского человека тронул Пьера; он оглянулся на Элен – и она, казалось, была смущена и взглядом говорила: «что ж, вы сами виноваты».
«Надо неизбежно перешагнуть, но не могу, я не могу», думал Пьер, и заговорил опять о постороннем, о Сергее Кузьмиче, спрашивая, в чем состоял этот анекдот, так как он его не расслышал. Элен с улыбкой отвечала, что она тоже не знает.
Когда князь Василий вошел в гостиную, княгиня тихо говорила с пожилой дамой о Пьере.
– Конечно, c'est un parti tres brillant, mais le bonheur, ma chere… – Les Marieiages se font dans les cieux, [Конечно, это очень блестящая партия, но счастье, моя милая… – Браки совершаются на небесах,] – отвечала пожилая дама.
Князь Василий, как бы не слушая дам, прошел в дальний угол и сел на диван. Он закрыл глаза и как будто дремал. Голова его было упала, и он очнулся.
– Aline, – сказал он жене, – allez voir ce qu'ils font. [Алина, посмотри, что они делают.]
Княгиня подошла к двери, прошлась мимо нее с значительным, равнодушным видом и заглянула в гостиную. Пьер и Элен так же сидели и разговаривали.
– Всё то же, – отвечала она мужу.
Князь Василий нахмурился, сморщил рот на сторону, щеки его запрыгали с свойственным ему неприятным, грубым выражением; он, встряхнувшись, встал, закинул назад голову и решительными шагами, мимо дам, прошел в маленькую гостиную. Он скорыми шагами, радостно подошел к Пьеру. Лицо князя было так необыкновенно торжественно, что Пьер испуганно встал, увидав его.
– Слава Богу! – сказал он. – Жена мне всё сказала! – Он обнял одной рукой Пьера, другой – дочь. – Друг мой Леля! Я очень, очень рад. – Голос его задрожал. – Я любил твоего отца… и она будет тебе хорошая жена… Бог да благословит вас!…
Он обнял дочь, потом опять Пьера и поцеловал его дурно пахучим ртом. Слезы, действительно, омочили его щеки.
– Княгиня, иди же сюда, – прокричал он.
Княгиня вышла и заплакала тоже. Пожилая дама тоже утиралась платком. Пьера целовали, и он несколько раз целовал руку прекрасной Элен. Через несколько времени их опять оставили одних.
«Всё это так должно было быть и не могло быть иначе, – думал Пьер, – поэтому нечего спрашивать, хорошо ли это или дурно? Хорошо, потому что определенно, и нет прежнего мучительного сомнения». Пьер молча держал руку своей невесты и смотрел на ее поднимающуюся и опускающуюся прекрасную грудь.
– Элен! – сказал он вслух и остановился.
«Что то такое особенное говорят в этих случаях», думал он, но никак не мог вспомнить, что такое именно говорят в этих случаях. Он взглянул в ее лицо. Она придвинулась к нему ближе. Лицо ее зарумянилось.
– Ах, снимите эти… как эти… – она указывала на очки.
Пьер снял очки, и глаза его сверх той общей странности глаз людей, снявших очки, глаза его смотрели испуганно вопросительно. Он хотел нагнуться над ее рукой и поцеловать ее; но она быстрым и грубым движеньем головы пeрехватила его губы и свела их с своими. Лицо ее поразило Пьера своим изменившимся, неприятно растерянным выражением.
«Теперь уж поздно, всё кончено; да и я люблю ее», подумал Пьер.
– Je vous aime! [Я вас люблю!] – сказал он, вспомнив то, что нужно было говорить в этих случаях; но слова эти прозвучали так бедно, что ему стало стыдно за себя.
Через полтора месяца он был обвенчан и поселился, как говорили, счастливым обладателем красавицы жены и миллионов, в большом петербургском заново отделанном доме графов Безухих.
Старый князь Николай Андреич Болконский в декабре 1805 года получил письмо от князя Василия, извещавшего его о своем приезде вместе с сыном. («Я еду на ревизию, и, разумеется, мне 100 верст не крюк, чтобы посетить вас, многоуважаемый благодетель, – писал он, – и Анатоль мой провожает меня и едет в армию; и я надеюсь, что вы позволите ему лично выразить вам то глубокое уважение, которое он, подражая отцу, питает к вам».)
– Вот Мари и вывозить не нужно: женихи сами к нам едут, – неосторожно сказала маленькая княгиня, услыхав про это.
Князь Николай Андреич поморщился и ничего не сказал.
Через две недели после получения письма, вечером, приехали вперед люди князя Василья, а на другой день приехал и он сам с сыном.
Старик Болконский всегда был невысокого мнения о характере князя Василья, и тем более в последнее время, когда князь Василий в новые царствования при Павле и Александре далеко пошел в чинах и почестях. Теперь же, по намекам письма и маленькой княгини, он понял, в чем дело, и невысокое мнение о князе Василье перешло в душе князя Николая Андреича в чувство недоброжелательного презрения. Он постоянно фыркал, говоря про него. В тот день, как приехать князю Василью, князь Николай Андреич был особенно недоволен и не в духе. Оттого ли он был не в духе, что приезжал князь Василий, или оттого он был особенно недоволен приездом князя Василья, что был не в духе; но он был не в духе, и Тихон еще утром отсоветывал архитектору входить с докладом к князю.
– Слышите, как ходит, – сказал Тихон, обращая внимание архитектора на звуки шагов князя. – На всю пятку ступает – уж мы знаем…
Однако, как обыкновенно, в 9 м часу князь вышел гулять в своей бархатной шубке с собольим воротником и такой же шапке. Накануне выпал снег. Дорожка, по которой хаживал князь Николай Андреич к оранжерее, была расчищена, следы метлы виднелись на разметанном снегу, и лопата была воткнута в рыхлую насыпь снега, шедшую с обеих сторон дорожки. Князь прошел по оранжереям, по дворне и постройкам, нахмуренный и молчаливый.
– А проехать в санях можно? – спросил он провожавшего его до дома почтенного, похожего лицом и манерами на хозяина, управляющего.
– Глубок снег, ваше сиятельство. Я уже по прешпекту разметать велел.
Князь наклонил голову и подошел к крыльцу. «Слава тебе, Господи, – подумал управляющий, – пронеслась туча!»
– Проехать трудно было, ваше сиятельство, – прибавил управляющий. – Как слышно было, ваше сиятельство, что министр пожалует к вашему сиятельству?
Князь повернулся к управляющему и нахмуренными глазами уставился на него.
(перенаправлено с «Дивизия Вандама (Первая Французская Империя)»)
| Пехотная дивизия Вандама | |
| фр. Division d'infanterie de Vandamme | |
 | |
| Годы существования | |
|---|---|
| Страна | |
| Входит в |
Великую Армию (1805-08) |
| Тип | |
| Включает в себя |
Полки лёгкой и линейной пехоты |
| Численность |
от 6,000 до 8,000 человек личного состава |
| Войны | |
| Участие в | |
| Командиры | |
| Известные командиры | |
Пехотная дивизия Вандама (фр. Division d'infanterie de Vandamme) — пехотная дивизия Франции периода наполеоновских войн.
Сформирована 29 августа 1803 года в лагере Сент-Омер, и входила в состав Армии Берегов Океана.
С июля 1806 года по февраль 1807 года — Пехотная дивизия Леваля (фр. Division d'infanterie de Leval).
С февраля 1807 года по июль 1809 года — Пехотная дивизия Карра-Сен-Сира (фр. Division d'infanterie de Carra-Saint-Cyr).
С июля 1809 года по марта 1810 года — Пехотная дивизия Дессе (фр. Division d'infanterie de Dessaix).
Расформирована Императором 2 марта 1810 года[1].
Содержание
Организация дивизии
На 25 сентября 1805 года:
- 1-я бригада (командир – бригадный генерал Жозеф Шине)
- 24-й полк лёгкой пехоты (командир – полковник Бернар Пурайи)
- 2-я бригада (командир – бригадный генерал Клод Фере)
- 4-й полк линейной пехоты (командир – майор Огюст Бигарре)
- 28-й полк линейной пехоты (командир – полковник Жан Эдигоффан)
- 3-я бригада (командир – бригадный генерал Жак Саветье де Кандра)
- 46-й полк линейной пехоты (командир – полковник Гийом Латрий де Лорансе)
- 57-й полк линейной пехоты (командир – полковник Жан-Пьер Ре)
- Всего: 10 батальонов, 8710 человек
На 1 октября 1806 года:
- 1-я бригада (командир – бригадный генерал Жозеф Шине)
- 24-й полк лёгкой пехоты (командир – полковник Бернар Пурайи)
- 2-я бригада (командир – бригадный генерал Клод Фере)
- 4-й полк линейной пехоты (командир – полковник Луи Буальдьё)
- 28-й полк линейной пехоты (командир – полковник Жан Эдигоффан)
- 3-я бригада (командир – бригадный генерал Гийом Вивье)
- 46-й полк линейной пехоты (командир – полковник Гийом Латрий де Лорансе)
- 57-й полк линейной пехоты (командир – полковник Жан-Пьер Ре)
- Всего: 10 батальонов, 10 176 человек, 10 орудий
На 1 апреля 1807 года:
- 1-я бригада (командир – бригадный генерал Гийом Вивье)
- 24-й полк лёгкой пехоты (командир – полковник Бернар Пурайи)
- 2-я бригада (командир – бригадный генерал Франсуа Аме)
- 4-й полк линейной пехоты (командир – полковник Луи Буальдьё)
- 28-й полк линейной пехоты (командир – полковник Жан-Франсуа Туссен)
- 3-я бригада (командир – бригадный генерал Клод Фере)
- 46-й полк линейной пехоты (командир – полковник Жозеф Ришар)
- 57-й полк линейной пехоты (командир – полковник Жан-Пьер Ре)
- Всего: 10 батальонов, 8860 человек
На 5 июля 1809 года:
- 1-я бригада (командир – бригадный генерал Антуан Коссон)
- 24-й полк лёгкой пехоты (командир – полковник Бернар Пурайи)
- 2-я бригада (командир – бригадный генерал Жан-Батист Далем)
- 4-й полк линейной пехоты (командир – полковник Луи Буальдьё)
- 46-й полк линейной пехоты (командир – полковник Иньяс Бодино)
- 3-я гессенская бригада (командиры – бригадный генерал Жозеф Шине и генерал-майор фон Нагель)
- Всего: 14 батальонов, 8411 человек, 20 орудий
Подчинение и номер дивизии
- 2-я пехотная дивизия в лагере Сент-Омер Армии Берегов Океана (29 августа 1803 года);
- 2-я пехотная дивизия 4-го армейского корпуса Великой Армии (29 августа 1805 года);
- пехотная дивизия на территории Германии (15 октября 1808 года);
- 2-я пехотная дивизия 4-го армейского корпуса Армии Германии (1 апреля 1809 года);
- 1-я пехотная дивизия Армии Брабанта (7 февраля 1810 года).
Командование дивизии
Командиры дивизии
- дивизионный генерал Доминик Вандам (30 августа 1803 – 16 июля 1806)
- дивизионный генерал Жан Леваль (16 июля 1806 – 24 февраля 1807)
- дивизионный генерал Клод Карра-Сен-Сир (24 февраля 1807 – 30 июля 1809)
- дивизионный генерал Жозеф Дессе (30 июля 1809 – 2 марта 1810)
Начальники штаба дивизии
- полковник штаба Луи Мерьяж (30 августа 1803 – 14 марта 1806)
- полковник штаба Жозеф Мишель (17 августа 1806 – 8 февраля 1807)
- полковник штаба Жан Бёрманн (8 февраля 1807 – 18 февраля 1809)
- полковник штаба Жак Кутюр (11 мая 1809 – 2 марта 1810)
Награждённые
Знак Большого Орла ордена Почётного легиона
- Доминик Вандам, 26 декабря 1805 – дивизионный генерал, командир дивизии
Великие офицеры ордена Почётного легиона
- Доминик Вандам, 14 июня 1804 – дивизионный генерал, командир дивизии
- Клод Карра-Сен-Сир, 11 июля 1807 – дивизионный генерал, командир дивизии
Комманданы ордена Почётного легиона
- Гийом Латрий де Лорансе, 25 декабря 1805 – полковник, командир 46-го линейного
- Жан-Пьер Ре, 25 декабря 1805 – полковник, командир 57-го линейного
- Жан Эдигоффан, 25 декабря 1805 – полковник, командир 28-го линейного
Офицеры ордена Почётного легиона
- Огюст Бигарре, 25 декабря 1805 – майор 4-го линейного
Напишите отзыв о статье "Дивизия Вандама (Первая империя)"
Примечания
- ↑ [www.histoire-empire.org/correspondance_de_napoleon/1810/mars_01.htm Корреспонденция Наполеона от 2 марта 1810 года]
Литература
- Соколов О. В. Армия Наполеона. — СПб., 1999.
- Соколов О. В. Аустерлиц. Наполеон, Россия и Европа. 1799—1805 гг. — Т. 1-2. — М., 2006.
- Васильев И. Н. Несостоявшийся реванш: Россия и Франция 1806—1807 гг.. — Т. 1-3. — М., 2010.
Ссылки
- [www.ancestramil.fr/darnault/militaires/armees_napo/armee_napoleon.php Армии Франции. 1800-15 гг.]
- [www.genstab.ru/voin/oob1807.htm Осипов В., Попов А. Расписание Великой армии на 1 апреля 1807 г. Публикация в журнале «Воин»]
- [www.napolun.com/mirror/napoleonistyka.atspace.com/Battle_of_Wagram_1809.htm#battleofwagram7f Состав французской армии при Ваграме]
Отрывок, характеризующий Дивизия Вандама (Первая империя)
Кое кто из ближайших родных еще оставались. Они сидели в большой гостиной. Князь Василий ленивыми шагами подошел к Пьеру. Пьер встал и сказал, что уже поздно. Князь Василий строго вопросительно посмотрел на него, как будто то, что он сказал, было так странно, что нельзя было и расслышать. Но вслед за тем выражение строгости изменилось, и князь Василий дернул Пьера вниз за руку, посадил его и ласково улыбнулся.– Ну, что, Леля? – обратился он тотчас же к дочери с тем небрежным тоном привычной нежности, который усвоивается родителями, с детства ласкающими своих детей, но который князем Василием был только угадан посредством подражания другим родителям.
И он опять обратился к Пьеру.
– Сергей Кузьмич, со всех сторон , – проговорил он, расстегивая верхнюю пуговицу жилета.
Пьер улыбнулся, но по его улыбке видно было, что он понимал, что не анекдот Сергея Кузьмича интересовал в это время князя Василия; и князь Василий понял, что Пьер понимал это. Князь Василий вдруг пробурлил что то и вышел. Пьеру показалось, что даже князь Василий был смущен. Вид смущенья этого старого светского человека тронул Пьера; он оглянулся на Элен – и она, казалось, была смущена и взглядом говорила: «что ж, вы сами виноваты».
«Надо неизбежно перешагнуть, но не могу, я не могу», думал Пьер, и заговорил опять о постороннем, о Сергее Кузьмиче, спрашивая, в чем состоял этот анекдот, так как он его не расслышал. Элен с улыбкой отвечала, что она тоже не знает.
Когда князь Василий вошел в гостиную, княгиня тихо говорила с пожилой дамой о Пьере.
– Конечно, c'est un parti tres brillant, mais le bonheur, ma chere… – Les Marieiages se font dans les cieux, [Конечно, это очень блестящая партия, но счастье, моя милая… – Браки совершаются на небесах,] – отвечала пожилая дама.
Князь Василий, как бы не слушая дам, прошел в дальний угол и сел на диван. Он закрыл глаза и как будто дремал. Голова его было упала, и он очнулся.
– Aline, – сказал он жене, – allez voir ce qu'ils font. [Алина, посмотри, что они делают.]
Княгиня подошла к двери, прошлась мимо нее с значительным, равнодушным видом и заглянула в гостиную. Пьер и Элен так же сидели и разговаривали.
– Всё то же, – отвечала она мужу.
Князь Василий нахмурился, сморщил рот на сторону, щеки его запрыгали с свойственным ему неприятным, грубым выражением; он, встряхнувшись, встал, закинул назад голову и решительными шагами, мимо дам, прошел в маленькую гостиную. Он скорыми шагами, радостно подошел к Пьеру. Лицо князя было так необыкновенно торжественно, что Пьер испуганно встал, увидав его.
– Слава Богу! – сказал он. – Жена мне всё сказала! – Он обнял одной рукой Пьера, другой – дочь. – Друг мой Леля! Я очень, очень рад. – Голос его задрожал. – Я любил твоего отца… и она будет тебе хорошая жена… Бог да благословит вас!…
Он обнял дочь, потом опять Пьера и поцеловал его дурно пахучим ртом. Слезы, действительно, омочили его щеки.
– Княгиня, иди же сюда, – прокричал он.
Княгиня вышла и заплакала тоже. Пожилая дама тоже утиралась платком. Пьера целовали, и он несколько раз целовал руку прекрасной Элен. Через несколько времени их опять оставили одних.
«Всё это так должно было быть и не могло быть иначе, – думал Пьер, – поэтому нечего спрашивать, хорошо ли это или дурно? Хорошо, потому что определенно, и нет прежнего мучительного сомнения». Пьер молча держал руку своей невесты и смотрел на ее поднимающуюся и опускающуюся прекрасную грудь.
– Элен! – сказал он вслух и остановился.
«Что то такое особенное говорят в этих случаях», думал он, но никак не мог вспомнить, что такое именно говорят в этих случаях. Он взглянул в ее лицо. Она придвинулась к нему ближе. Лицо ее зарумянилось.
– Ах, снимите эти… как эти… – она указывала на очки.
Пьер снял очки, и глаза его сверх той общей странности глаз людей, снявших очки, глаза его смотрели испуганно вопросительно. Он хотел нагнуться над ее рукой и поцеловать ее; но она быстрым и грубым движеньем головы пeрехватила его губы и свела их с своими. Лицо ее поразило Пьера своим изменившимся, неприятно растерянным выражением.
«Теперь уж поздно, всё кончено; да и я люблю ее», подумал Пьер.
– Je vous aime! [Я вас люблю!] – сказал он, вспомнив то, что нужно было говорить в этих случаях; но слова эти прозвучали так бедно, что ему стало стыдно за себя.
Через полтора месяца он был обвенчан и поселился, как говорили, счастливым обладателем красавицы жены и миллионов, в большом петербургском заново отделанном доме графов Безухих.
Старый князь Николай Андреич Болконский в декабре 1805 года получил письмо от князя Василия, извещавшего его о своем приезде вместе с сыном. («Я еду на ревизию, и, разумеется, мне 100 верст не крюк, чтобы посетить вас, многоуважаемый благодетель, – писал он, – и Анатоль мой провожает меня и едет в армию; и я надеюсь, что вы позволите ему лично выразить вам то глубокое уважение, которое он, подражая отцу, питает к вам».)
– Вот Мари и вывозить не нужно: женихи сами к нам едут, – неосторожно сказала маленькая княгиня, услыхав про это.
Князь Николай Андреич поморщился и ничего не сказал.
Через две недели после получения письма, вечером, приехали вперед люди князя Василья, а на другой день приехал и он сам с сыном.
Старик Болконский всегда был невысокого мнения о характере князя Василья, и тем более в последнее время, когда князь Василий в новые царствования при Павле и Александре далеко пошел в чинах и почестях. Теперь же, по намекам письма и маленькой княгини, он понял, в чем дело, и невысокое мнение о князе Василье перешло в душе князя Николая Андреича в чувство недоброжелательного презрения. Он постоянно фыркал, говоря про него. В тот день, как приехать князю Василью, князь Николай Андреич был особенно недоволен и не в духе. Оттого ли он был не в духе, что приезжал князь Василий, или оттого он был особенно недоволен приездом князя Василья, что был не в духе; но он был не в духе, и Тихон еще утром отсоветывал архитектору входить с докладом к князю.
– Слышите, как ходит, – сказал Тихон, обращая внимание архитектора на звуки шагов князя. – На всю пятку ступает – уж мы знаем…
Однако, как обыкновенно, в 9 м часу князь вышел гулять в своей бархатной шубке с собольим воротником и такой же шапке. Накануне выпал снег. Дорожка, по которой хаживал князь Николай Андреич к оранжерее, была расчищена, следы метлы виднелись на разметанном снегу, и лопата была воткнута в рыхлую насыпь снега, шедшую с обеих сторон дорожки. Князь прошел по оранжереям, по дворне и постройкам, нахмуренный и молчаливый.
– А проехать в санях можно? – спросил он провожавшего его до дома почтенного, похожего лицом и манерами на хозяина, управляющего.
– Глубок снег, ваше сиятельство. Я уже по прешпекту разметать велел.
Князь наклонил голову и подошел к крыльцу. «Слава тебе, Господи, – подумал управляющий, – пронеслась туча!»
– Проехать трудно было, ваше сиятельство, – прибавил управляющий. – Как слышно было, ваше сиятельство, что министр пожалует к вашему сиятельству?
Князь повернулся к управляющему и нахмуренными глазами уставился на него.
