Дидо, Фирмен
Фирме́н Дидо́ (Firmin Didot; 14 апреля 1764 — 24 апреля 1836) — один из самых известных представителей семьи Дидо, династии типографов и бумажных фабрикантов.
Биография
В революционном 1789 году Фирмену и его старшему брату досталась книгопечатня их отца, Франсуа Амбруаза Дидо. В 1798 году книгопечатня заняла помещения бывшей «Королевской печатни» (Imprimerie Royale) в Лувре [1]. Здесь Фирмен нарезал шрифты для будущих изданий ин-фолио Вергилия, Горация, Расина и Лафонтена. Он усовершенствовал форму отцовского шрифта, которая в будущем получила название «новой антиквы». Для этих шрифтов характерна сильная контрастность линий — основные штрихи в них очень толстые, а соединительные штрихи и засечки — чрезвычайно тонкие.
Фирмен Дидо улучшил технологию стереотипа, при которой страницы книг печатаются с цельных металлических пластин, а не посредством множества отдельных литер. Стереотип значительно удешевил переиздание книг. Дидо доработал систему измерения шрифта Фурнье, которая сейчас называется системой Дидо (см. Типографский пункт). За это изобретение современники Дидо прозвали его «Дидо Миллиметровым» [1].
Фирмен Дидо был успешным драматургом. Его трагедии «Смерть Ганнибала» и «Португальская королева» ставились в театре Одеон [1].
Напишите отзыв о статье "Дидо, Фирмен"
Примечания
Ссылки
- [books.google.ru/books?id=e2BUCHevNmUC Электронная версия «Ганнибала» Фирмена Дидо (1820)] на google.books.com
- [books.google.ru/books?id=AKlDAAAAcAAJ Буколики Вергилия в переводе Фирмена Дидо (1806)] на google.books.com
- [www.prbm.com/bookpics/r/racine_801_1l.jpg Титульный лист сочинений Расина] из «луврской серии» Дидо
| ||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Дидо, Фирмен
– Да, из Ольмюца, – отвечает он со вздохом.От ужина Пьер повел свою даму за другими в гостиную. Гости стали разъезжаться и некоторые уезжали, не простившись с Элен. Как будто не желая отрывать ее от ее серьезного занятия, некоторые подходили на минуту и скорее отходили, запрещая ей провожать себя. Дипломат грустно молчал, выходя из гостиной. Ему представлялась вся тщета его дипломатической карьеры в сравнении с счастьем Пьера. Старый генерал сердито проворчал на свою жену, когда она спросила его о состоянии его ноги. «Эка, старая дура, – подумал он. – Вот Елена Васильевна так та и в 50 лет красавица будет».
– Кажется, что я могу вас поздравить, – прошептала Анна Павловна княгине и крепко поцеловала ее. – Ежели бы не мигрень, я бы осталась.
Княгиня ничего не отвечала; ее мучила зависть к счастью своей дочери.
Пьер во время проводов гостей долго оставался один с Элен в маленькой гостиной, где они сели. Он часто и прежде, в последние полтора месяца, оставался один с Элен, но никогда не говорил ей о любви. Теперь он чувствовал, что это было необходимо, но он никак не мог решиться на этот последний шаг. Ему было стыдно; ему казалось, что тут, подле Элен, он занимает чье то чужое место. Не для тебя это счастье, – говорил ему какой то внутренний голос. – Это счастье для тех, у кого нет того, что есть у тебя. Но надо было сказать что нибудь, и он заговорил. Он спросил у нее, довольна ли она нынешним вечером? Она, как и всегда, с простотой своей отвечала, что нынешние именины были для нее одними из самых приятных.
Кое кто из ближайших родных еще оставались. Они сидели в большой гостиной. Князь Василий ленивыми шагами подошел к Пьеру. Пьер встал и сказал, что уже поздно. Князь Василий строго вопросительно посмотрел на него, как будто то, что он сказал, было так странно, что нельзя было и расслышать. Но вслед за тем выражение строгости изменилось, и князь Василий дернул Пьера вниз за руку, посадил его и ласково улыбнулся.
