Дикке, Роберт

Ро́берт Ге́нри Ди́кке
Robert Henry Dicke
Дата рождения:	6 мая 1916(1916-05-06)
Место рождения:	Сент-Луис, США
Дата смерти:	4 марта 1997(1997-03-04) (80 лет)
Место смерти:	Принстон, США
Страна:	США
Научная сфера:	физика
Учёная степень:	доктор философии (PhD) по ядерной физике (1939)
Альма-матер:	Университет Рочестера
Научный руководитель:	Виктор Вайскопф
Награды и премии:	Премия памяти Рихтмайера (1967) Премия Румфорда (1967) Лекция Карла Янского (1970) Национальная научная медаль США (1970) Премия Комстока (1973) Медаль Эллиота Крессона (1974) Премия Беатрис Тинслей (1992)

Ро́берт Ге́нри Ди́кке (6 мая 1916 — 4 марта 1997) — американский физик, член Национальной академии наук США с 1967 года, известный своими работами в области астрофизики, атомной физики, космологии и гравитации. Один из первых разработчиков теории электрических цепей с распределёнными параметрами.

Биография

Дикке окончил Принстонский университет и получил степень доктора философии (PhD) по ядерной физике в 1939 в университете Рочестера. Во время Второй мировой войны он работал в МТИ в Лаборатории излучений, где участвовал в разработке радаров и изобрёл радиометр Дикке — приёмник микроволн. С его помощью при измерениях с крыши Лаборатории излучений Дикке впервые нашёл верхний предел уровня электромагнитных шумов в этом диапазоне: менее 20 Кельвин эффективной температуры.

В 1946 году Дикке возвращается в Принстон, где будет работать до конца своей карьеры. Сначала Дикке работал в области атомной физики, в частности, в 1953 году изучал оптическую накачку параллельно и независимо от А. Кастлера. В 1954 году Дикке предсказал явление сверхизлучения в системе сильно связанных возбуждённых дипольных излучателей. В 1958 году независимо от А. М. Прохорова и А. Шавлова предложил открытый резонатор для получения лазерного эффекта. Измерил гиромагнитное отношение электрона с большой точностью. Важным вкладом Дикке в спектроскопию и метрологию является предсказание существования сужения Дикке: когда длина свободного пробега атома становится много меньше длины волны излучения, в процессе испускания или поглощения фотона атом меняет скорость и направление движения много раз, что приводит к усреднению доплеровского сдвига и уменьшает доплеровское уширение спектральной линии аналогично эффекту Мёссбауэра для гамма-излучения. В области миллиметровых и микрометровых волн сужение Дикке происходит при относительно низких давлениях газа, что позволяет использовать эффект для повышения точности атомных часов.

Затем Дикке посвятил себя области прецизионных тестов общей теории относительности (ОТО) и особенно принципа эквивалентности. Совместно с Карлом Брансом он разработал теорию Бранса — Дикке — модификацию ОТО с нарушением принципа эквивалентности, вдохновлявшуюся гипотезой больших чисел Дирака и принципом Маха и базировавшуюся на более ранних работах П. Йордана. Эксперимент Ролла, Кроткова и Дикке (1964) поставил верхний предел отклонений от принципа эквивалентности, более чем в 100 раз более точный, чем предшествующие работы Л. фон Этвёша. Также Дикке занимался проблемой квадрупольного момента Солнца, важного для сравнения результатов измерений прецессии перигелия Меркурия с предсказаниями ОТО, и опубликовал работу, в которой утверждалось об обнаружении эллиптичности формы Солнца. Это вызвало всплеск интереса с данной проблематике, что закончилось опровержением результатов Дикке, но поставило новый предел на эллиптичность формы солнечного диска и соответственно на квадрупольный момента Солнца, подтвердив релятивистскую природу аномальной прецессии перигелия Меркурия.

Дирак отметил, что гравитационная постоянная G примерно равна обратному возрасту Вселенной, выраженному в некоторых естественных единицах, и предположил, что такое соответствие не случайно, а фундаментально и выполняется на всех стадиях развития Вселенной, то есть что G меняется так, чтобы такое соотношение было верно всегда. Дикке показал, что такое соотношение может быть эффектом выборки: G определяет время жизни звёзд главной последовательности, таких как Солнце, а именно эти звёзды формируют химические элементы, необходимые для развития жизни, а также дают жизни свет и тепло. В другие эпохи, когда соотношение Дирака сильно нарушено, просто не будет существовать разумной жизни, чтобы это отметить. Это было первым современным приложением того, что сейчас называется слабым антропным принципом.

В начале 1960-х годов работы над теорией Бранса — Дикке привели Дикке к разработке проблемы физического состояния ранней Вселенной, и вместе с Джимом Пиблсом он предсказал существование реликтового излучения (1964) (одновременно с Дорошкевичем и Новиковым (1964) и забыв, по его собственным словам, об аналогичном предсказании Георгия Гамова с соавторами (1948)). Приступив совместно с Д. Вилкинсоном и Питером Роллом к конструированию радиометра для проверки предсказания, группа Дикке с удивлением узнала, что их случайно опередили Арно Пензиас и Роберт Вильсон, занимавшиеся проблемой уровня шумов нового радиометра в Bell Labs буквально в нескольких милях от Принстона. Тем не менее, группа Дикке провела независимые измерения и подтвердила существование фона, а также дала теоретическое объяснение результата Пензиаса и Вильсона, переведя физику ранней Вселенной из разряда спекуляций в экспериментальную науку.

Дикке в 1970 году принадлежит интересный аргумент о том, что плотность материи во Вселенной должна быть очень близка к критической. Обычные космологические модели проходят последовательно через стадии доминирования излучения, материи, кривизны и т. д. Переходы между стадиями — это выделенные интервалы времени, которые a priori должны занимать много меньше времени, чем сами стадии. Так как мы видим, что во Вселенной присутствует существенное количество материи, то мы либо живём в переходной стадии из или к стадии доминирования вещества, либо в середине такой стадии; последняя возможность более вероятна согласно принципа Коперника. Это предположение требует малой пространственной кривизны Вселенной, поэтому плотность Вселенной должна быть близка к критической. Этот аргумент носит название «совпадение Дикке». На самом деле он неверен, по причинам, близким к аргументации Дикке о соотношении Дирака, так как сейчас показано, что мы действительно живём в эпоху перехода от стадии доминирования вещества к доминированию тёмной энергии. Объяснение совпадения Дикке с точки зрения антропного принципа было дано Вайнбергом в 1987 году.

В области электроники Роберт Дикке известен изобретением синхронного усилителя, широко применяемого ныне, а также разработкой теории цепей с распределёнными параметрами для высокочастотной электроники.

В 1970 году Дикке был награждён Национальной научной медалью США, в 1973 году — Премией Комстока Национальной академии наук США, а в 1992 — Премией Беатрис Тинслей Американского астрономического общества.

Семья

Дикке женился на Анни Кюрри (Annie Currie) в 1942 году. Шотландка Анни родилась в Барроу-ин-Фернесс в Англии в 1920 году и в юном возрасте иммигрировала в Рочестер, штат Нью-Йорк, через Австралию и Новую Зеландию, о которых у неё остались самые приятные воспоминания. Вплоть до последних дней Анни утверждала, что Австралия — приятное место, но вот Новая Зеландия — это просто рай.

В начале Второй мировой войны Роберта попросили участвовать в разработке радаров в МТИ. Именно там и началась их семейная жизнь. Там Анни подружилась со многими жёнами других научных работников, работавших над похожими проектами. Однако из-за секретности никто из них не знал, чем конкретно занимаются их мужья, и они не обсуждали этого.

В конце войны Роберт и Анни переехали в Принстон, штат Нью-Джерси, где Роберт работал в университете. Роберт умер там 4 марта 1997 года. Анни жила в Принстоне до 2002 года, а затем переехала в Хайтстаун (Hightstown), штат Нью-Джерси, где и проживала в Meadow Lakes Retirement Community до своей кончины в 2005 году.

Роберт и Анни имели одну дочь, Нэнси, родившуюся в 1945 году, и двух сыновей, Джона — 1946, и Джеймса — 1953 года рождения. К моменту смерти Роберта его семья насчитывала шесть внуков и двух правнуков.

Основные труды

• Kuhn J. R., Libbrecht K. G., Dicke R. H. (1988). «The surface temperature of the sun and changes in the solar constant». Science 242. DOI:10.1126/science.242.4880.908. .
• Williams J. G., Dicke R. H., Bender P. L., Alley C. O., Currie D. G., Carter W. E., Eckhardt D. H., Faller J. E., Kaula W. M. et al. (1976). «New test of the equivalence principle from lunar laser ranging». Phys. Rev. Lett. 36. DOI:10.1103/PhysRevLett.36.551. .
• Peebles P. J. E., Dicke R. H. (1968). «Origin of the Globular Star Clusters». Astrophys. J. 154. DOI:10.1086/149811. .
• Dicke R. H. (1962). «Mach's Principle And Invariance Under Transformation Of Units». Phys. Rev. 125. DOI:10.1103/PhysRev.125.2163. .
• Dicke (1981 Apr). «Seismology and geodesy of the sun: Low-frequency oscillations». Proc. Natl. Acad. Sci. U.S.A. 78 (4): 1989–1993. DOI:10.1073/pnas.78.4.1989. PMID 16592998. .
• Dicke (1981 Mar). «[www.ncbi.nlm.nih.gov/pubmed/16592985 Seismology and geodesy of the sun: Solar geodesy]». Proc. Natl. Acad. Sci. U.S.A. 78 (3): 1309–1312. DOI:10.1073/pnas.78.3.1309. PMID 16592985. .
• Dicke (1974-04-26). «The Oblateness of the Sun and Relativity». Science 184 (4135): 419–429. DOI:10.1126/science.184.4135.419. PMID 17736508. .
• Dicke (1967-08-25). «Solar Models». Science 157 (3791): 960. DOI:10.1126/science.157.3791.960. PMID 17792834. .
• Dicke (1962-11-09). «The Earth and Cosmology: The earth may be affected by the distant matter of the universe through a long-range interaction». Science 138 (3541): 653–664. DOI:10.1126/science.138.3541.653. PMID 17829699. .
• Dicke (1959-03-06). «New Research on Old Gravitation: Are the observed physical constants independent of the position, epoch, and velocity of the laboratory?». Science 129 (3349): 621–624. DOI:10.1126/science.129.3349.621. PMID 17735811. .

Книги

1. Principles of Microwave Circuits (1948, with C. G. Montgomery and E. M. Purcell)
2. Introduction to Quantum Mechanics (1960, with James Wittke)
3. The Theoretical Significance of Experimental Relativity (1964)
4. Theoretical Significance of Experimental Relativity (1965)
5. Gravitation and the Universe (1970), русский перевод: Гравитация и Вселенная (1972)

Ссылки

• Храмов Ю. А. Дикке Роберт Генри (Dicke Robert Henry) // Физики: Биографический справочник / Под ред. А. И. Ахиезера. — Изд. 2-е, испр. и дополн. — М.: Наука, 1983. — С. 105. — 400 с. — 200 000 экз. (в пер.)
• [www.nap.edu/readingroom/books/biomems/rdicke.html National Academy of Sciences biography]
• [adsabs.harvard.edu/cgi-bin/nph-bib_query?bibcode=1997BAAS...29.1469P BAAS 29 (1997) 1469], obituary
• [arxiv.org/abs/0708.3518 A Look at the Abandoned Contributions to Cosmology of Dirac, Sciama and Dicke (arxiv:0708.3518)]
• [www.aip.org/history/ohilist/4571.html Oral History interview transcript with Robert Dicke 2 May 1983, American Institute of Physics, Niels Bohr Library and Archives]
• [www.aip.org/history/ohilist/4572.html Oral History interview transcript with Robert Dicke 18 June 1985, American Institute of Physics, Niels Bohr Library and Archives]

Отрывок, характеризующий Дикке, Роберт

– Вот увидишь сестру, княжну Марью. С ней вы сойдетесь, – сказал он. – Может быть, ты прав для себя, – продолжал он, помолчав немного; – но каждый живет по своему: ты жил для себя и говоришь, что этим чуть не погубил свою жизнь, а узнал счастие только тогда, когда стал жить для других. А я испытал противуположное. Я жил для славы. (Ведь что же слава? та же любовь к другим, желание сделать для них что нибудь, желание их похвалы.) Так я жил для других, и не почти, а совсем погубил свою жизнь. И с тех пор стал спокойнее, как живу для одного себя.
– Да как же жить для одного себя? – разгорячаясь спросил Пьер. – А сын, а сестра, а отец?
– Да это всё тот же я, это не другие, – сказал князь Андрей, а другие, ближние, le prochain, как вы с княжной Марьей называете, это главный источник заблуждения и зла. Le prochаin [Ближний] это те, твои киевские мужики, которым ты хочешь сделать добро.
И он посмотрел на Пьера насмешливо вызывающим взглядом. Он, видимо, вызывал Пьера.
– Вы шутите, – всё более и более оживляясь говорил Пьер. Какое же может быть заблуждение и зло в том, что я желал (очень мало и дурно исполнил), но желал сделать добро, да и сделал хотя кое что? Какое же может быть зло, что несчастные люди, наши мужики, люди такие же, как и мы, выростающие и умирающие без другого понятия о Боге и правде, как обряд и бессмысленная молитва, будут поучаться в утешительных верованиях будущей жизни, возмездия, награды, утешения? Какое же зло и заблуждение в том, что люди умирают от болезни, без помощи, когда так легко материально помочь им, и я им дам лекаря, и больницу, и приют старику? И разве не ощутительное, не несомненное благо то, что мужик, баба с ребенком не имеют дня и ночи покоя, а я дам им отдых и досуг?… – говорил Пьер, торопясь и шепелявя. – И я это сделал, хоть плохо, хоть немного, но сделал кое что для этого, и вы не только меня не разуверите в том, что то, что я сделал хорошо, но и не разуверите, чтоб вы сами этого не думали. А главное, – продолжал Пьер, – я вот что знаю и знаю верно, что наслаждение делать это добро есть единственное верное счастие жизни.
– Да, ежели так поставить вопрос, то это другое дело, сказал князь Андрей. – Я строю дом, развожу сад, а ты больницы. И то, и другое может служить препровождением времени. А что справедливо, что добро – предоставь судить тому, кто всё знает, а не нам. Ну ты хочешь спорить, – прибавил он, – ну давай. – Они вышли из за стола и сели на крыльцо, заменявшее балкон.
– Ну давай спорить, – сказал князь Андрей. – Ты говоришь школы, – продолжал он, загибая палец, – поучения и так далее, то есть ты хочешь вывести его, – сказал он, указывая на мужика, снявшего шапку и проходившего мимо их, – из его животного состояния и дать ему нравственных потребностей, а мне кажется, что единственно возможное счастье – есть счастье животное, а ты его то хочешь лишить его. Я завидую ему, а ты хочешь его сделать мною, но не дав ему моих средств. Другое ты говоришь: облегчить его работу. А по моему, труд физический для него есть такая же необходимость, такое же условие его существования, как для меня и для тебя труд умственный. Ты не можешь не думать. Я ложусь спать в 3 м часу, мне приходят мысли, и я не могу заснуть, ворочаюсь, не сплю до утра оттого, что я думаю и не могу не думать, как он не может не пахать, не косить; иначе он пойдет в кабак, или сделается болен. Как я не перенесу его страшного физического труда, а умру через неделю, так он не перенесет моей физической праздности, он растолстеет и умрет. Третье, – что бишь еще ты сказал? – Князь Андрей загнул третий палец.
– Ах, да, больницы, лекарства. У него удар, он умирает, а ты пустил ему кровь, вылечил. Он калекой будет ходить 10 ть лет, всем в тягость. Гораздо покойнее и проще ему умереть. Другие родятся, и так их много. Ежели бы ты жалел, что у тебя лишний работник пропал – как я смотрю на него, а то ты из любви же к нему его хочешь лечить. А ему этого не нужно. Да и потом,что за воображенье, что медицина кого нибудь и когда нибудь вылечивала! Убивать так! – сказал он, злобно нахмурившись и отвернувшись от Пьера. Князь Андрей высказывал свои мысли так ясно и отчетливо, что видно было, он не раз думал об этом, и он говорил охотно и быстро, как человек, долго не говоривший. Взгляд его оживлялся тем больше, чем безнадежнее были его суждения.
– Ах это ужасно, ужасно! – сказал Пьер. – Я не понимаю только – как можно жить с такими мыслями. На меня находили такие же минуты, это недавно было, в Москве и дорогой, но тогда я опускаюсь до такой степени, что я не живу, всё мне гадко… главное, я сам. Тогда я не ем, не умываюсь… ну, как же вы?…
– Отчего же не умываться, это не чисто, – сказал князь Андрей; – напротив, надо стараться сделать свою жизнь как можно более приятной. Я живу и в этом не виноват, стало быть надо как нибудь получше, никому не мешая, дожить до смерти.
– Но что же вас побуждает жить с такими мыслями? Будешь сидеть не двигаясь, ничего не предпринимая…
– Жизнь и так не оставляет в покое. Я бы рад ничего не делать, а вот, с одной стороны, дворянство здешнее удостоило меня чести избрания в предводители: я насилу отделался. Они не могли понять, что во мне нет того, что нужно, нет этой известной добродушной и озабоченной пошлости, которая нужна для этого. Потом вот этот дом, который надо было построить, чтобы иметь свой угол, где можно быть спокойным. Теперь ополчение.
– Отчего вы не служите в армии?
– После Аустерлица! – мрачно сказал князь Андрей. – Нет; покорно благодарю, я дал себе слово, что служить в действующей русской армии я не буду. И не буду, ежели бы Бонапарте стоял тут, у Смоленска, угрожая Лысым Горам, и тогда бы я не стал служить в русской армии. Ну, так я тебе говорил, – успокоиваясь продолжал князь Андрей. – Теперь ополченье, отец главнокомандующим 3 го округа, и единственное средство мне избавиться от службы – быть при нем.
– Стало быть вы служите?
– Служу. – Он помолчал немного.
– Так зачем же вы служите?
– А вот зачем. Отец мой один из замечательнейших людей своего века. Но он становится стар, и он не то что жесток, но он слишком деятельного характера. Он страшен своей привычкой к неограниченной власти, и теперь этой властью, данной Государем главнокомандующим над ополчением. Ежели бы я два часа опоздал две недели тому назад, он бы повесил протоколиста в Юхнове, – сказал князь Андрей с улыбкой; – так я служу потому, что кроме меня никто не имеет влияния на отца, и я кое где спасу его от поступка, от которого бы он после мучился.
– А, ну так вот видите!
– Да, mais ce n'est pas comme vous l'entendez, [но это не так, как вы это понимаете,] – продолжал князь Андрей. – Я ни малейшего добра не желал и не желаю этому мерзавцу протоколисту, который украл какие то сапоги у ополченцев; я даже очень был бы доволен видеть его повешенным, но мне жалко отца, то есть опять себя же.
Князь Андрей всё более и более оживлялся. Глаза его лихорадочно блестели в то время, как он старался доказать Пьеру, что никогда в его поступке не было желания добра ближнему.
– Ну, вот ты хочешь освободить крестьян, – продолжал он. – Это очень хорошо; но не для тебя (ты, я думаю, никого не засекал и не посылал в Сибирь), и еще меньше для крестьян. Ежели их бьют, секут, посылают в Сибирь, то я думаю, что им от этого нисколько не хуже. В Сибири ведет он ту же свою скотскую жизнь, а рубцы на теле заживут, и он так же счастлив, как и был прежде. А нужно это для тех людей, которые гибнут нравственно, наживают себе раскаяние, подавляют это раскаяние и грубеют от того, что у них есть возможность казнить право и неправо. Вот кого мне жалко, и для кого бы я желал освободить крестьян. Ты, может быть, не видал, а я видел, как хорошие люди, воспитанные в этих преданиях неограниченной власти, с годами, когда они делаются раздражительнее, делаются жестоки, грубы, знают это, не могут удержаться и всё делаются несчастнее и несчастнее. – Князь Андрей говорил это с таким увлечением, что Пьер невольно подумал о том, что мысли эти наведены были Андрею его отцом. Он ничего не отвечал ему.
– Так вот кого мне жалко – человеческого достоинства, спокойствия совести, чистоты, а не их спин и лбов, которые, сколько ни секи, сколько ни брей, всё останутся такими же спинами и лбами.
– Нет, нет и тысячу раз нет, я никогда не соглашусь с вами, – сказал Пьер.


Вечером князь Андрей и Пьер сели в коляску и поехали в Лысые Горы. Князь Андрей, поглядывая на Пьера, прерывал изредка молчание речами, доказывавшими, что он находился в хорошем расположении духа.
Он говорил ему, указывая на поля, о своих хозяйственных усовершенствованиях.
Пьер мрачно молчал, отвечая односложно, и казался погруженным в свои мысли.
Пьер думал о том, что князь Андрей несчастлив, что он заблуждается, что он не знает истинного света и что Пьер должен притти на помощь ему, просветить и поднять его. Но как только Пьер придумывал, как и что он станет говорить, он предчувствовал, что князь Андрей одним словом, одним аргументом уронит всё в его ученьи, и он боялся начать, боялся выставить на возможность осмеяния свою любимую святыню.
– Нет, отчего же вы думаете, – вдруг начал Пьер, опуская голову и принимая вид бодающегося быка, отчего вы так думаете? Вы не должны так думать.
– Про что я думаю? – спросил князь Андрей с удивлением.
– Про жизнь, про назначение человека. Это не может быть. Я так же думал, и меня спасло, вы знаете что? масонство. Нет, вы не улыбайтесь. Масонство – это не религиозная, не обрядная секта, как и я думал, а масонство есть лучшее, единственное выражение лучших, вечных сторон человечества. – И он начал излагать князю Андрею масонство, как он понимал его.
Он говорил, что масонство есть учение христианства, освободившегося от государственных и религиозных оков; учение равенства, братства и любви.
– Только наше святое братство имеет действительный смысл в жизни; всё остальное есть сон, – говорил Пьер. – Вы поймите, мой друг, что вне этого союза всё исполнено лжи и неправды, и я согласен с вами, что умному и доброму человеку ничего не остается, как только, как вы, доживать свою жизнь, стараясь только не мешать другим. Но усвойте себе наши основные убеждения, вступите в наше братство, дайте нам себя, позвольте руководить собой, и вы сейчас почувствуете себя, как и я почувствовал частью этой огромной, невидимой цепи, которой начало скрывается в небесах, – говорил Пьер.
Князь Андрей, молча, глядя перед собой, слушал речь Пьера. Несколько раз он, не расслышав от шума коляски, переспрашивал у Пьера нерасслышанные слова. По особенному блеску, загоревшемуся в глазах князя Андрея, и по его молчанию Пьер видел, что слова его не напрасны, что князь Андрей не перебьет его и не будет смеяться над его словами.
Они подъехали к разлившейся реке, которую им надо было переезжать на пароме. Пока устанавливали коляску и лошадей, они прошли на паром.
Князь Андрей, облокотившись о перила, молча смотрел вдоль по блестящему от заходящего солнца разливу.
– Ну, что же вы думаете об этом? – спросил Пьер, – что же вы молчите?
– Что я думаю? я слушал тебя. Всё это так, – сказал князь Андрей. – Но ты говоришь: вступи в наше братство, и мы тебе укажем цель жизни и назначение человека, и законы, управляющие миром. Да кто же мы – люди? Отчего же вы всё знаете? Отчего я один не вижу того, что вы видите? Вы видите на земле царство добра и правды, а я его не вижу.
Пьер перебил его. – Верите вы в будущую жизнь? – спросил он.
– В будущую жизнь? – повторил князь Андрей, но Пьер не дал ему времени ответить и принял это повторение за отрицание, тем более, что он знал прежние атеистические убеждения князя Андрея.
– Вы говорите, что не можете видеть царства добра и правды на земле. И я не видал его и его нельзя видеть, ежели смотреть на нашу жизнь как на конец всего. На земле, именно на этой земле (Пьер указал в поле), нет правды – всё ложь и зло; но в мире, во всем мире есть царство правды, и мы теперь дети земли, а вечно дети всего мира. Разве я не чувствую в своей душе, что я составляю часть этого огромного, гармонического целого. Разве я не чувствую, что я в этом огромном бесчисленном количестве существ, в которых проявляется Божество, – высшая сила, как хотите, – что я составляю одно звено, одну ступень от низших существ к высшим. Ежели я вижу, ясно вижу эту лестницу, которая ведет от растения к человеку, то отчего же я предположу, что эта лестница прерывается со мною, а не ведет дальше и дальше. Я чувствую, что я не только не могу исчезнуть, как ничто не исчезает в мире, но что я всегда буду и всегда был. Я чувствую, что кроме меня надо мной живут духи и что в этом мире есть правда.
– Да, это учение Гердера, – сказал князь Андрей, – но не то, душа моя, убедит меня, а жизнь и смерть, вот что убеждает. Убеждает то, что видишь дорогое тебе существо, которое связано с тобой, перед которым ты был виноват и надеялся оправдаться (князь Андрей дрогнул голосом и отвернулся) и вдруг это существо страдает, мучается и перестает быть… Зачем? Не может быть, чтоб не было ответа! И я верю, что он есть…. Вот что убеждает, вот что убедило меня, – сказал князь Андрей.
– Ну да, ну да, – говорил Пьер, – разве не то же самое и я говорю!
– Нет. Я говорю только, что убеждают в необходимости будущей жизни не доводы, а то, когда идешь в жизни рука об руку с человеком, и вдруг человек этот исчезнет там в нигде, и ты сам останавливаешься перед этой пропастью и заглядываешь туда. И, я заглянул…
– Ну так что ж! вы знаете, что есть там и что есть кто то? Там есть – будущая жизнь. Кто то есть – Бог.
Князь Андрей не отвечал. Коляска и лошади уже давно были выведены на другой берег и уже заложены, и уж солнце скрылось до половины, и вечерний мороз покрывал звездами лужи у перевоза, а Пьер и Андрей, к удивлению лакеев, кучеров и перевозчиков, еще стояли на пароме и говорили.