Динамик (группа)
| Динамик | |
 Оригинальный состав «Динамика»: Юрий Чернавский, Юрий Китаев, Владимир Кузьмин, Сергей Рыжов | |
| Основная информация | |
|---|---|
| Жанр | |
| Годы |
1982—1983 (оригинальный состав) |
| Страны | |
| Откуда | |
| Состав | |
«Дина́мик» — советская рок-группа. Возникнув в 1982 году, она сразу завоевала известность, как оригинальная рок-группа «новой волны».
История
Рок-группа «Динамик»
Московская группа «Динамик» была организована в 1982 году. Основу репертуара группы составили песни Владимира Кузьмина. В июне 1982 группа была зарегистрирована под названием «Динамик» при Ташкентском государственном цирке, в первый состав которой таким образом вошли: Владимир Кузьмин (автор песен, вокал, гитара, скрипка, флейта, саксофон), Юрий Чернавский (музыкальный продюсер, аранжировщик, клавишные, саксофон), Сергей Рыжов (бас-гитара, вокал), Юрий Китаев (барабаны, перкуссия). Уже осенью 1982 г. Юрия Чернавского сменил Александр Кузьмин (клавишные).
Концертная деятельность и распад рок-группы «Динамик»
Несмотря на отсутствие поддержки со стороны «официального» радио и телевидения, концерты «Динамика» неизменно собирали полные залы. Громкий успех выпал на долю первого же магнитоальбома группы. Прогрессивной прессой «Динамик» был признан лучшим ансамблем 1983 года, а все его музыканты вошли в топ-списки. Оригинальным для стиля «Динамика» стал подчеркнутый отказ от пафоса, характеризовавшего «советский рок» эпохи застоя. «Динамик», возможно, впервые продемонстрировал, как можно петь о серьёзном без особой патетики. При этом музыкантам удалось привнести в рок-композицию и рок-исполнение профессионализм, в целом несвойственный отечественному андеграунду тех лет. При явной опоре на классический рок, музыканты активно использовали элементы регги, «новой волны» и даже джаза. Наряду с ироничными и сатирическими сюжетами большое место в репертуаре отводилось лирике. Само обращение «Динамика» к лирике (в те годы она была «не в моде»; рок обязан был иметь «социальное» лицо) можно считать еще одной специфической чертой его стиля. В исполнении группы лирика всегда неабстрактна, всегда обращена к людям, к их повседневной жизни и земным страстям. «Первый» «Динамик» просуществовал не так уж долго, но успел, тем не менее, стать крупным явлением в музыкальной жизни первой половины 80-х, — явлением, вполне достойным того, чтобы иметь продолжение…
В конце 1983 года, благодаря распространению самиздатом двух первых альбомов, рок-группа «Динамик» была названа лучшей в СССР по итогам первого в советской практике опроса экспертов, проведённого газетой «Московский комсомолец» среди примерно тридцати журналистов и рок-деятелей из Москвы, Ленинграда и Таллина. Первая десятка в категории «Ансамбли» выглядела следующим образом[1]: 1. «Динамик». 2. «Машина времени». 3. «Аквариум». 4. «Автограф». 5. «Диалог». 6. «Руя». 7. «Рок-отель». 8. «Магнетик бэнд». 9. «Круиз». 10. «Земляне».
Владимир Кузьмин и группа «Динамик» (1983—1985)
После ухода Чернавского, Китаева и Рыжова Владимир Кузьмин пригласил в группу «Динамик» новых музыкантов — своего брата Александра, Сергея Евдоченко (клавишные) и Юрия Рогожина (барабаны), и в ноябре 1983 года группа после перерыва возобновила выступления, но уже в качестве аккомпанирующего коллектива солиста Владимира Кузьмина.
Владимир Кузьмин совершенствовал своё мастерство автора-исполнителя, и его имя, как солиста-певца, стало звучать по всей стране. Он начал выступать и записывать новые альбомы под названием «Владимир Кузьмин и группа „Динамик“».
В 1985 году группой был выпущен альбом «Музыка телеграфных проводов». По неизвестным причинам альбом был запрещён в СССР, и на данный момент сохранился только в оцифровке с катушечных записей. Впрочем, несколько песен с него переиздавались на антологиях группы «Динамик» и Кузьмина.
Последующие составы (с 1987)
См. информацию в статье Кузьмин, Владимир Борисович.
Дискография
Альбомы рок-группы «Динамик» (1982)
|
|
Владимир Кузьмин и группа «Динамик» (с 1983)
См. дискографию в статье Кузьмин, Владимир Борисович.
См. также
Напишите отзыв о статье "Динамик (группа)"
Примечания
- ↑ [www.mashina-vremeni.net/rock_in_soyuz/glava_7.htm Троицкий А. Рок в Союзе: 60-е, 70-е, 80-е…]
Литература
- Клепикова Е. [www.kuzminorg.narod.ru/prs_017.htm «Динамик»] / Легенды русского рока (CD). — М.: Мороз Рекордс, 2001.
- Садчиков М. [avtograf.com.ru/press/smena.htm Звёзды-83] // Смена. — 1984.
- Троицкий А. [www.mashina-vremeni.net/rock_in_soyuz/glava_7.htm [О творчестве группы «Динамик»]] // Троицкий А. [www.mashina-vremeni.net/rock_in_soyuz/tittle-face.htm Рок в Союзе: 60-е, 70-е, 80-е…] — М.: Искусство, 1991. — С. 105—106.
- Фёдоров Е. [www.kuzminorg.narod.ru/prs_015.htm Рок-группа «Динамик» и Владимир Кузьмин — прошлое, настоящее и звёздное будущее] // Фёдоров Е. [yafanat.ru/good/35121 Рок в нескольких лицах.] — М.: Молодая гвардия, 1989. — Гл. 13. — ISBN 5-235-00106-0.
- Черненко В. [www.kuzminorg.narod.ru/prs_003.htm Простой сюжет?] // Молодой дальневосточник. — 1987. — 25 января.
Ссылки
- Официальный сайт [www.kuzminorg.narod.ru/dinamik.htm группы Динамик] (Проверено 3 марта 2010) (ссылка не работает)
- [wapn.km.ru/wapportal/campus/useful/text.aspx?idmr=4&idr=25&rubr=rock_2004&topicnumber=880&ipage=1 «Динамик»] в [wapn.km.ru/wapportal/campus/useful/index.aspx?idmr=4&idr=25&rubr=rock_2004 «Энциклопедии музыки»] на сайте [wapn.km.ru/wapportal/campus/index.aspx «Энциклопедии Кирилла и Мефодия»] (Проверено 3 марта 2010)
- [muslib.ru/band7574_biography.html «Динамик»] на портале [muslib.ru/ «Music Library»] (Проверено 3 марта 2010)
- Официальный сайт [www.vladimirkuzmin.org/ Владимира Кузьмина] (Проверено 12 декабря 2010)
- [www.kuzminorg.narod.ru/prs_044.htm «Клоунада» «Динамика»] — газетная статья за 1982 год (Проверено 3 марта 2010)
- [www.xaep.ru/vladimir-kuzmin/ Дискография] Владимира Кузьмина и группы «Динамик» на сайте Клуба поклонников, любителей и фанатов русского рока [www.xaep.ru/ «XAEP.RU»] (Проверено 3 марта 2010)
- [lib.ru/KSP/dinamik.txt Динамик] в библиотеке Максима Мошкова (Проверено 3 марта 2010)
Отрывок, характеризующий Динамик (группа)
– Ma bonne amie, [Мой добрый друг,] – сказала маленькая княгиня утром 19 го марта после завтрака, и губка ее с усиками поднялась по старой привычке; но как и во всех не только улыбках, но звуках речей, даже походках в этом доме со дня получения страшного известия была печаль, то и теперь улыбка маленькой княгини, поддавшейся общему настроению, хотя и не знавшей его причины, – была такая, что она еще более напоминала об общей печали.
– Ma bonne amie, je crains que le fruschtique (comme dit Фока – повар) de ce matin ne m'aie pas fait du mal. [Дружочек, боюсь, чтоб от нынешнего фриштика (как называет его повар Фока) мне не было дурно.]
– А что с тобой, моя душа? Ты бледна. Ах, ты очень бледна, – испуганно сказала княжна Марья, своими тяжелыми, мягкими шагами подбегая к невестке.
– Ваше сиятельство, не послать ли за Марьей Богдановной? – сказала одна из бывших тут горничных. (Марья Богдановна была акушерка из уездного города, жившая в Лысых Горах уже другую неделю.)
– И в самом деле, – подхватила княжна Марья, – может быть, точно. Я пойду. Courage, mon ange! [Не бойся, мой ангел.] Она поцеловала Лизу и хотела выйти из комнаты.
– Ах, нет, нет! – И кроме бледности, на лице маленькой княгини выразился детский страх неотвратимого физического страдания.
– Non, c'est l'estomac… dites que c'est l'estomac, dites, Marie, dites…, [Нет это желудок… скажи, Маша, что это желудок…] – и княгиня заплакала детски страдальчески, капризно и даже несколько притворно, ломая свои маленькие ручки. Княжна выбежала из комнаты за Марьей Богдановной.
– Mon Dieu! Mon Dieu! [Боже мой! Боже мой!] Oh! – слышала она сзади себя.
Потирая полные, небольшие, белые руки, ей навстречу, с значительно спокойным лицом, уже шла акушерка.
– Марья Богдановна! Кажется началось, – сказала княжна Марья, испуганно раскрытыми глазами глядя на бабушку.
– Ну и слава Богу, княжна, – не прибавляя шага, сказала Марья Богдановна. – Вам девицам про это знать не следует.
– Но как же из Москвы доктор еще не приехал? – сказала княжна. (По желанию Лизы и князя Андрея к сроку было послано в Москву за акушером, и его ждали каждую минуту.)
– Ничего, княжна, не беспокойтесь, – сказала Марья Богдановна, – и без доктора всё хорошо будет.
Через пять минут княжна из своей комнаты услыхала, что несут что то тяжелое. Она выглянула – официанты несли для чего то в спальню кожаный диван, стоявший в кабинете князя Андрея. На лицах несших людей было что то торжественное и тихое.
Княжна Марья сидела одна в своей комнате, прислушиваясь к звукам дома, изредка отворяя дверь, когда проходили мимо, и приглядываясь к тому, что происходило в коридоре. Несколько женщин тихими шагами проходили туда и оттуда, оглядывались на княжну и отворачивались от нее. Она не смела спрашивать, затворяла дверь, возвращалась к себе, и то садилась в свое кресло, то бралась за молитвенник, то становилась на колена пред киотом. К несчастию и удивлению своему, она чувствовала, что молитва не утишала ее волнения. Вдруг дверь ее комнаты тихо отворилась и на пороге ее показалась повязанная платком ее старая няня Прасковья Савишна, почти никогда, вследствие запрещения князя,не входившая к ней в комнату.
– С тобой, Машенька, пришла посидеть, – сказала няня, – да вот княжовы свечи венчальные перед угодником зажечь принесла, мой ангел, – сказала она вздохнув.
– Ах как я рада, няня.
– Бог милостив, голубка. – Няня зажгла перед киотом обвитые золотом свечи и с чулком села у двери. Княжна Марья взяла книгу и стала читать. Только когда слышались шаги или голоса, княжна испуганно, вопросительно, а няня успокоительно смотрели друг на друга. Во всех концах дома было разлито и владело всеми то же чувство, которое испытывала княжна Марья, сидя в своей комнате. По поверью, что чем меньше людей знает о страданиях родильницы, тем меньше она страдает, все старались притвориться незнающими; никто не говорил об этом, но во всех людях, кроме обычной степенности и почтительности хороших манер, царствовавших в доме князя, видна была одна какая то общая забота, смягченность сердца и сознание чего то великого, непостижимого, совершающегося в эту минуту.
В большой девичьей не слышно было смеха. В официантской все люди сидели и молчали, на готове чего то. На дворне жгли лучины и свечи и не спали. Старый князь, ступая на пятку, ходил по кабинету и послал Тихона к Марье Богдановне спросить: что? – Только скажи: князь приказал спросить что? и приди скажи, что она скажет.
– Доложи князю, что роды начались, – сказала Марья Богдановна, значительно посмотрев на посланного. Тихон пошел и доложил князю.
– Хорошо, – сказал князь, затворяя за собою дверь, и Тихон не слыхал более ни малейшего звука в кабинете. Немного погодя, Тихон вошел в кабинет, как будто для того, чтобы поправить свечи. Увидав, что князь лежал на диване, Тихон посмотрел на князя, на его расстроенное лицо, покачал головой, молча приблизился к нему и, поцеловав его в плечо, вышел, не поправив свечей и не сказав, зачем он приходил. Таинство торжественнейшее в мире продолжало совершаться. Прошел вечер, наступила ночь. И чувство ожидания и смягчения сердечного перед непостижимым не падало, а возвышалось. Никто не спал.
Была одна из тех мартовских ночей, когда зима как будто хочет взять свое и высыпает с отчаянной злобой свои последние снега и бураны. Навстречу немца доктора из Москвы, которого ждали каждую минуту и за которым была выслана подстава на большую дорогу, к повороту на проселок, были высланы верховые с фонарями, чтобы проводить его по ухабам и зажорам.
Княжна Марья уже давно оставила книгу: она сидела молча, устремив лучистые глаза на сморщенное, до малейших подробностей знакомое, лицо няни: на прядку седых волос, выбившуюся из под платка, на висящий мешочек кожи под подбородком.
Няня Савишна, с чулком в руках, тихим голосом рассказывала, сама не слыша и не понимая своих слов, сотни раз рассказанное о том, как покойница княгиня в Кишиневе рожала княжну Марью, с крестьянской бабой молдаванкой, вместо бабушки.
– Бог помилует, никогда дохтура не нужны, – говорила она. Вдруг порыв ветра налег на одну из выставленных рам комнаты (по воле князя всегда с жаворонками выставлялось по одной раме в каждой комнате) и, отбив плохо задвинутую задвижку, затрепал штофной гардиной, и пахнув холодом, снегом, задул свечу. Княжна Марья вздрогнула; няня, положив чулок, подошла к окну и высунувшись стала ловить откинутую раму. Холодный ветер трепал концами ее платка и седыми, выбившимися прядями волос.
– Княжна, матушка, едут по прешпекту кто то! – сказала она, держа раму и не затворяя ее. – С фонарями, должно, дохтур…
– Ах Боже мой! Слава Богу! – сказала княжна Марья, – надо пойти встретить его: он не знает по русски.
Княжна Марья накинула шаль и побежала навстречу ехавшим. Когда она проходила переднюю, она в окно видела, что какой то экипаж и фонари стояли у подъезда. Она вышла на лестницу. На столбике перил стояла сальная свеча и текла от ветра. Официант Филипп, с испуганным лицом и с другой свечей в руке, стоял ниже, на первой площадке лестницы. Еще пониже, за поворотом, по лестнице, слышны были подвигавшиеся шаги в теплых сапогах. И какой то знакомый, как показалось княжне Марье, голос, говорил что то.
