Динамо (клуб по хоккею с мячом, Ленинград)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Динамо (Ленинград)
Страна: СССР
Город: г.Ленинград
Основан: 1924
Прежние названия:
Стадион:
Цвета:
Соревнование:
Главный тренер:

Динамо (Ленинград) — клуб по хоккею с мячом, существовавший в 1924—1965 годах.





История

Команда была создана в 1924 году. Основой команды послужила команда войск ОГПУ. Инициатором создания команды был Л.Ф. Дмитриев. Команда дебютировала в группе «Б» чемпионата города, но уже в 1928 году стала выступать в первой группе.

Значительную роль в становлении команды сыграли спортсмены, пришедшие из старейшего клуба города «Спорт». Среди них был и Павел Батырев. В первом чемпионате СССР в 1936 году команда завоевала бронзовые награды.

Когда в 1948 году было принято решение о развитии канадского хоккея команда «русачей» пришла в упадок. Большинство игроков перешли в хоккей с шайбой и в 1952 году команда по русскому хоккею была расформирована.

В 1962 году команду восстановили, и она в 1962-1965 годах играла в высшей лиге. В 1965 году команда снялась с чемпионата. Игроки разъехались по другим клубам. Большинство переехало в Мончегорск, где была создана команда «Североникель». И по сей день любители хоккея с мячом из Санкт-Петербурга болеют за команду Мончегорска. А команда «Динамо» стала выступать лишь на Кубке города.

Достижения

  • Бронзовый призёр чемпионата СССР - 1936
  • Финалист Кубка СССР - 1947
  • Чемпион Ленинграда - 1935, 1936, 1938, 1939, 1941, 1945, 1946, 1947

Ведущие игроки

Тренеры

Напишите отзыв о статье "Динамо (клуб по хоккею с мячом, Ленинград)"

Ссылки

  • Соснин В.И., Щеглов М.И., Юрин В.Л. Хоккей с мячом: Энциклопедия. — М: Новые технологии, 2009. — 808 с. — ISBN 978-5-86541-025-6.

Отрывок, характеризующий Динамо (клуб по хоккею с мячом, Ленинград)

– Как здоровье…
Он замялся, не зная, прилично ли назвать умирающего графом; назвать же отцом ему было совестно.
– Il a eu encore un coup, il y a une demi heure. Еще был удар. Courage, mon аmi… [Полчаса назад у него был еще удар. Не унывать, мой друг…]
Пьер был в таком состоянии неясности мысли, что при слове «удар» ему представился удар какого нибудь тела. Он, недоумевая, посмотрел на князя Василия и уже потом сообразил, что ударом называется болезнь. Князь Василий на ходу сказал несколько слов Лоррену и прошел в дверь на цыпочках. Он не умел ходить на цыпочках и неловко подпрыгивал всем телом. Вслед за ним прошла старшая княжна, потом прошли духовные лица и причетники, люди (прислуга) тоже прошли в дверь. За этою дверью послышалось передвиженье, и наконец, всё с тем же бледным, но твердым в исполнении долга лицом, выбежала Анна Михайловна и, дотронувшись до руки Пьера, сказала:
– La bonte divine est inepuisable. C'est la ceremonie de l'extreme onction qui va commencer. Venez. [Милосердие Божие неисчерпаемо. Соборование сейчас начнется. Пойдемте.]
Пьер прошел в дверь, ступая по мягкому ковру, и заметил, что и адъютант, и незнакомая дама, и еще кто то из прислуги – все прошли за ним, как будто теперь уж не надо было спрашивать разрешения входить в эту комнату.


Пьер хорошо знал эту большую, разделенную колоннами и аркой комнату, всю обитую персидскими коврами. Часть комнаты за колоннами, где с одной стороны стояла высокая красного дерева кровать, под шелковыми занавесами, а с другой – огромный киот с образами, была красно и ярко освещена, как бывают освещены церкви во время вечерней службы. Под освещенными ризами киота стояло длинное вольтеровское кресло, и на кресле, обложенном вверху снежно белыми, не смятыми, видимо, только – что перемененными подушками, укрытая до пояса ярко зеленым одеялом, лежала знакомая Пьеру величественная фигура его отца, графа Безухого, с тою же седою гривой волос, напоминавших льва, над широким лбом и с теми же характерно благородными крупными морщинами на красивом красно желтом лице. Он лежал прямо под образами; обе толстые, большие руки его были выпростаны из под одеяла и лежали на нем. В правую руку, лежавшую ладонью книзу, между большим и указательным пальцами вставлена была восковая свеча, которую, нагибаясь из за кресла, придерживал в ней старый слуга. Над креслом стояли духовные лица в своих величественных блестящих одеждах, с выпростанными на них длинными волосами, с зажженными свечами в руках, и медленно торжественно служили. Немного позади их стояли две младшие княжны, с платком в руках и у глаз, и впереди их старшая, Катишь, с злобным и решительным видом, ни на мгновение не спуская глаз с икон, как будто говорила всем, что не отвечает за себя, если оглянется. Анна Михайловна, с кроткою печалью и всепрощением на лице, и неизвестная дама стояли у двери. Князь Василий стоял с другой стороны двери, близко к креслу, за резным бархатным стулом, который он поворотил к себе спинкой, и, облокотив на нее левую руку со свечой, крестился правою, каждый раз поднимая глаза кверху, когда приставлял персты ко лбу. Лицо его выражало спокойную набожность и преданность воле Божией. «Ежели вы не понимаете этих чувств, то тем хуже для вас», казалось, говорило его лицо.