Династия Хонг-банг
Династия Хонг-банг (вьетн. Hồng Bàng, тьы-ном 鴻龐) или Династия королей Хунгов (хунгвыонгов), также известная под названием «династия Лак» (Nhà Lạc, ня лак), — единственная известная полумифическая династия, правившая, по некоторым источникам, с 2879 по 258 годы до н. э. легендарным южным царством Ситькуи и созданными затем на его землях царством Вьеттхыонг и лаквьетским государством Ванланг. Историю династии принято вести от мифического Киньзыонг-выонга (Kinh Dương Vương, 涇陽王, «король Кинь Зыонг»), известного также как Хунг Зыонг, личное имя — Лок Тук (Lộc Tục, 祿續).
Во время правления династии Хонг-банг появился титул «хунгвыонг». В мифологии современных вьетов принято вести свою родословную от второго хунгвыонга — Хунг Хьена (мифического Лак Лонг Куана — сына Хунг Зыонга и «отца всех вьетов»). Всего принято насчитывать 18 поколений (или, возможно, династий) хунгвыонгов. Хунгвыонги были абсолютными монархами и, по крайней мере, теоретически, полностью контролировали все земли и запасы. Династию хунгвыонгов окружает множество легенд, но исторического материала по времени её правления очень мало.
Словосочетание «хонг-банг» означает «огромный, основательный»; в обратном порядке слов «банг-хонг» имеет значение «широкий, бескрайний, хаотический», что синонимично китайскому понятию хаоса[1].
Содержание
Додинастическое время
До появления династии Хонг-банг у рек Ма и Хонгха находились автономные деревни, не имевшие управленцев. Племена жили в дуплах больших деревьев и пещерах, подтверждением чему являются наскальные рисунки. Вьетское общество было матриархальным, как и большинство обществ Юго-Восточной Азии и островов Тихого океана.
Провозглашение династии королей Хунгов (хунгвыонгов)
Согласно «Полному собранию исторических записок Дайвьета» Нго Ши Льена, более чем через тысячу лет после прихода доисторических вьетов (поздний каменный век) кочевое население увеличилось и распространилось в будущих границах страны. У рек Хонгха, Ка и Ма жили 15 из ста вьетских племён[2]. Их земли простирались от подножия горы Ба до подножия горы Тамбао. Один из ранних вождей около 2524 года до н. э. (по другим источникам, это было в VII в. до н. э.[3][4]) сумел объединить 15 племён, провозгласил себя королём (Vương) и взял имя Хунг Лан и титул «хунгвыонг» (Hùng Vương), провозгласив династию хунгвыонгов Хонг Банг, ведущую родословную от мифического Хунг Зыонга — правителя легендарного южного царства Ситькуи, а себя Хунг Лан объявил третьим хунгвыонгом. Свои земли третий хунгвыонг назвал Ванланг (Văn Lang), а столицей сделал Фонгтяу (Вьетчи, провинция Футхо), город на пересечении трёх рек, где начинается долина Хонгхи[en].
Династию продолжили наследники третьего хунгвыонга, однако на 18-м поколении она прервалась, когда Ан Зыонг-выонг завоевал Ванланг. В правление последних королей Хонг-банг прошло множество войн.
Имеются записи о 18 правителях (или поколениях)[5][6]:
- Хунг Зыонг (Hùng Dương), Лок Тук
- Хунг Хьен (Hùng Hiền), Лак Лонг Куан
- Хунг Лан (Hùng Lân)
- Хунг Вьеп (Hùng Việp)
- Хунг Хи (Hùng Hy)
- Хунг Хюи (Hùng Huy)
- Хунг Тьеу (Hùng Chiêu)
- Хунг Ви (Hùng Vỹ)
- Хунг Динь (Hùng Định)
- Хунг Хи (Hùng Hy)
- Хунг Чинь (Hùng Trinh)
- Хунг Во (Hùng Võ)
- Хунг Вьет (Hùng Việt)
- Хунг Ань (Hùng Anh)
- Хунг Чьеу (Hùng Triều)
- Хунг Тао (Hùng Tạo)
- Хунг Нги (Hùng Nghị)
- Хунг Зуэ (Hùng Duệ)
Организация
Хунг Лан основал вьетское государство в ответ на нужду в сотрудничестве при создании гидравлических сооружений и противостоянии врагам. Ванланг был примитивным суверенным государством, где хунгвыонгу прислуживали придворные советники — лакхау (Lạc Hầu). Страну поделили на 15 «бо» (Bộ), каждым из которых правил лактыонг (Lạc Tướng), обычно принадлежавший королевской семье. В бо влились традиционные матриархальные деревни и сельскохозяйственные угодья, каждым бо управлял «ботинь» (Bộ Chính), обычно — старейшина племени.
Экономика
Экономика была основана на поливном рисоводстве, ремёслах, охоте, собирательсте, рыболовстве. Хорошо была налажено литьё бронзы и рыбалка. Знаменитые донгшонские барабаны[en] из бронзы, на которых изображали дома, одежду, традиционные занятия, появились около 600 года до н. э. Хунгвыонги правили с помощью советников, которые контролировали поселение вокруг каждого орошаемого поля, организовывали постройку и ремонт канав, регулировали подачу воды.
Кроме культивирования риса люди Ванланга выращивали бобы, горох, батат и зерно, бананы, апельсины, мандарины, личи, кокосы; овощи и бахчевые культуры: капусту, баклажаны, арбузы[7]. Держали скот, в основном, буйволов, куриц и свиней. Искусства горшечного дела и плетения из бамбука, работа с кожей и ткачества из пеньки, джута и шёлка находились на высоком уровне. Уже в правление династии Хонг-банг вьеты умели готовить рыбный соус и баньтьынги, а также чернили зубы.
Транспортными средствами служили долблёные челны, на которых ходили по речкам и каналам.
Донгшонская культура
К 2000 году до нашей эры развитие рисоводства и бронзового литья создали предпосылки для появления донгшонской культуры, известной своими богато украшенными бронзовыми барабанами. В Малайзии и Индонезии в барабанах прослеживается донгшонское влияние, что может означать автохтонность технологий бронзового литья[8]. На севере страны найдено множество небольших медных шахт.
Конец династии
Последний хунгвыонг Ванланга был побеждён в 258 году до н. э. Тхук Фаном (Thục Phán, 蜀泮) — правителем аувьетов. Тхук Фан завоевал Ванланг и, взяв имя Ан Зыонг-выонг («король Ан Зыонг»), объединил лаквьетов и аувьетов, создав Аулак. Столицей стала крепость Колоа[en], расположенная в 35 километрах от Ханоя.
Напишите отзыв о статье "Династия Хонг-банг"
Примечания
- ↑ Ханьда. Ханьюй да цыдянь (Большой словарь китайского языка). — Шанхай, 1997.
- ↑ Мхитарян С. А. История Вьетнама. — М.: Наука, 1983. — С. 26. — 302 с. — 5000 экз.
- ↑ [slovari.yandex.ru/~%D0%BA%D0%BD%D0%B8%D0%B3%D0%B8/%D0%9C%D0%BE%D0%BD%D0%B0%D1%80%D1%85%D0%B8.%20%D0%94%D1%80%D0%B5%D0%B2%D0%BD%D0%B8%D0%B9%20%D0%92%D0%BE%D1%81%D1%82%D0%BE%D0%BA/%D0%92%D0%B0%D0%BD%D0%BB%D0%B0%D0%BD%D0%B3%D0%B0%20%D1%86%D0%B0%D1%80%D0%B8/ Ванланга цари — Монархи. Древний Восток — Яндекс. Словари](недоступная ссылка с 14-06-2016 (2871 день))
- ↑ [pravitelimira.ru/land/landwe/vetnam.php Вьетнам]
- ↑ Нгок фа хунг выонг (вьетн. Ngọc phả Hùng Vương, тьы-ном 雄王玉谱) [Imperial Genealogy of Hùng Kings], рукопись 1470 года. Хранится в Храмах правителей Хунгов
- ↑ Thiên Nam bảo lục diễn ca
- ↑ Мхитарян С. А. История Вьетнама. — М.: Наука, 1983. — С. 27. — 302 с. — 5000 экз.
- ↑ Мхитарян С. А. История Вьетнама. — М.: Наука, 1983. — С. 30. — 302 с. — 5000 экз.
См. также
Ссылки
- [vnexpress.net/Vietnam/Xa-hoi/2004/04/3B9D2140/ Giỗ tổ] năm 2004 trên VnExpress
- [www.binhthuan.gov.vn/khtt/vanhoa/0005/0001/DTDH1.htm Danh sách 100 người con]
- [thuvienkhoahoc.com/tusach/Đồ_đồng_cổ_Đông_Sơn Văn minh Đông Sơn]
Отрывок, характеризующий Династия Хонг-банг
«Ведь он знает, что значит для меня этот проигрыш. Не может же он желать моей погибели? Ведь он друг был мне. Ведь я его любил… Но и он не виноват; что ж ему делать, когда ему везет счастие? И я не виноват, говорил он сам себе. Я ничего не сделал дурного. Разве я убил кого нибудь, оскорбил, пожелал зла? За что же такое ужасное несчастие? И когда оно началось? Еще так недавно я подходил к этому столу с мыслью выиграть сто рублей, купить мама к именинам эту шкатулку и ехать домой. Я так был счастлив, так свободен, весел! И я не понимал тогда, как я был счастлив! Когда же это кончилось, и когда началось это новое, ужасное состояние? Чем ознаменовалась эта перемена? Я всё так же сидел на этом месте, у этого стола, и так же выбирал и выдвигал карты, и смотрел на эти ширококостые, ловкие руки. Когда же это совершилось, и что такое совершилось? Я здоров, силен и всё тот же, и всё на том же месте. Нет, это не может быть! Верно всё это ничем не кончится».Он был красен, весь в поту, несмотря на то, что в комнате не было жарко. И лицо его было страшно и жалко, особенно по бессильному желанию казаться спокойным.
Запись дошла до рокового числа сорока трех тысяч. Ростов приготовил карту, которая должна была итти углом от трех тысяч рублей, только что данных ему, когда Долохов, стукнув колодой, отложил ее и, взяв мел, начал быстро своим четким, крепким почерком, ломая мелок, подводить итог записи Ростова.
– Ужинать, ужинать пора! Вот и цыгане! – Действительно с своим цыганским акцентом уж входили с холода и говорили что то какие то черные мужчины и женщины. Николай понимал, что всё было кончено; но он равнодушным голосом сказал:
– Что же, не будешь еще? А у меня славная карточка приготовлена. – Как будто более всего его интересовало веселье самой игры.
«Всё кончено, я пропал! думал он. Теперь пуля в лоб – одно остается», и вместе с тем он сказал веселым голосом:
– Ну, еще одну карточку.
– Хорошо, – отвечал Долохов, окончив итог, – хорошо! 21 рубль идет, – сказал он, указывая на цифру 21, рознившую ровный счет 43 тысяч, и взяв колоду, приготовился метать. Ростов покорно отогнул угол и вместо приготовленных 6.000, старательно написал 21.
– Это мне всё равно, – сказал он, – мне только интересно знать, убьешь ты, или дашь мне эту десятку.
Долохов серьезно стал метать. О, как ненавидел Ростов в эту минуту эти руки, красноватые с короткими пальцами и с волосами, видневшимися из под рубашки, имевшие его в своей власти… Десятка была дана.
– За вами 43 тысячи, граф, – сказал Долохов и потягиваясь встал из за стола. – А устаешь однако так долго сидеть, – сказал он.
– Да, и я тоже устал, – сказал Ростов.
Долохов, как будто напоминая ему, что ему неприлично было шутить, перебил его: Когда прикажете получить деньги, граф?
Ростов вспыхнув, вызвал Долохова в другую комнату.
– Я не могу вдруг заплатить всё, ты возьмешь вексель, – сказал он.
– Послушай, Ростов, – сказал Долохов, ясно улыбаясь и глядя в глаза Николаю, – ты знаешь поговорку: «Счастлив в любви, несчастлив в картах». Кузина твоя влюблена в тебя. Я знаю.
«О! это ужасно чувствовать себя так во власти этого человека», – думал Ростов. Ростов понимал, какой удар он нанесет отцу, матери объявлением этого проигрыша; он понимал, какое бы было счастье избавиться от всего этого, и понимал, что Долохов знает, что может избавить его от этого стыда и горя, и теперь хочет еще играть с ним, как кошка с мышью.
– Твоя кузина… – хотел сказать Долохов; но Николай перебил его.
– Моя кузина тут ни при чем, и о ней говорить нечего! – крикнул он с бешенством.
– Так когда получить? – спросил Долохов.
– Завтра, – сказал Ростов, и вышел из комнаты.
Сказать «завтра» и выдержать тон приличия было не трудно; но приехать одному домой, увидать сестер, брата, мать, отца, признаваться и просить денег, на которые не имеешь права после данного честного слова, было ужасно.
Дома еще не спали. Молодежь дома Ростовых, воротившись из театра, поужинав, сидела у клавикорд. Как только Николай вошел в залу, его охватила та любовная, поэтическая атмосфера, которая царствовала в эту зиму в их доме и которая теперь, после предложения Долохова и бала Иогеля, казалось, еще более сгустилась, как воздух перед грозой, над Соней и Наташей. Соня и Наташа в голубых платьях, в которых они были в театре, хорошенькие и знающие это, счастливые, улыбаясь, стояли у клавикорд. Вера с Шиншиным играла в шахматы в гостиной. Старая графиня, ожидая сына и мужа, раскладывала пасьянс с старушкой дворянкой, жившей у них в доме. Денисов с блестящими глазами и взъерошенными волосами сидел, откинув ножку назад, у клавикорд, и хлопая по ним своими коротенькими пальцами, брал аккорды, и закатывая глаза, своим маленьким, хриплым, но верным голосом, пел сочиненное им стихотворение «Волшебница», к которому он пытался найти музыку.
Волшебница, скажи, какая сила
Влечет меня к покинутым струнам;
Какой огонь ты в сердце заронила,
Какой восторг разлился по перстам!
Пел он страстным голосом, блестя на испуганную и счастливую Наташу своими агатовыми, черными глазами.
– Прекрасно! отлично! – кричала Наташа. – Еще другой куплет, – говорила она, не замечая Николая.
«У них всё то же» – подумал Николай, заглядывая в гостиную, где он увидал Веру и мать с старушкой.
– А! вот и Николенька! – Наташа подбежала к нему.
– Папенька дома? – спросил он.
– Как я рада, что ты приехал! – не отвечая, сказала Наташа, – нам так весело. Василий Дмитрич остался для меня еще день, ты знаешь?
– Нет, еще не приезжал папа, – сказала Соня.
– Коко, ты приехал, поди ко мне, дружок! – сказал голос графини из гостиной. Николай подошел к матери, поцеловал ее руку и, молча подсев к ее столу, стал смотреть на ее руки, раскладывавшие карты. Из залы всё слышались смех и веселые голоса, уговаривавшие Наташу.
– Ну, хорошо, хорошо, – закричал Денисов, – теперь нечего отговариваться, за вами barcarolla, умоляю вас.
Графиня оглянулась на молчаливого сына.
– Что с тобой? – спросила мать у Николая.
– Ах, ничего, – сказал он, как будто ему уже надоел этот всё один и тот же вопрос.
– Папенька скоро приедет?
– Я думаю.
«У них всё то же. Они ничего не знают! Куда мне деваться?», подумал Николай и пошел опять в залу, где стояли клавикорды.
Соня сидела за клавикордами и играла прелюдию той баркароллы, которую особенно любил Денисов. Наташа собиралась петь. Денисов восторженными глазами смотрел на нее.
Николай стал ходить взад и вперед по комнате.
«И вот охота заставлять ее петь? – что она может петь? И ничего тут нет веселого», думал Николай.
Соня взяла первый аккорд прелюдии.
«Боже мой, я погибший, я бесчестный человек. Пулю в лоб, одно, что остается, а не петь, подумал он. Уйти? но куда же? всё равно, пускай поют!»
Николай мрачно, продолжая ходить по комнате, взглядывал на Денисова и девочек, избегая их взглядов.
