Династия Цзинь (1115—1234)
 История Китая
| |||
| Доисторическая эпоха | |||
| 3 властителя 5 императоров | |||
| Династия Ся | |||
| Династия Шан | |||
| Чжоу | |||
| Восточная Чжоу | Вёсны и Осени | ||
| Сражающиеся царства | |||
| Империя Цинь | |||
| (Династия Чу) — смутное время | |||
| Хань | Западная Хань | ||
| Синь: Ван Ман | |||
| Восточная Хань | |||
| Троецарствие: | Вэй, Шу, У | ||
| Западная Цзинь | |||
| 16 варварских государств | Восточная Цзинь | ||
| Южные и Северные Династии | |||
| Династия Суй | |||
| Династия Тан | |||
| Цзинь
| |||
Династия Цзинь (кит. упр. 金朝, пиньинь: Jīn Cháo, букв. Золотая) — правящая чжурчжэньская династия империи Цзинь (по другому прочтению — Кинь[1]).
Основателем династии Цзинь был Агуда (阿骨打) из клана Ваньянь (完颜), территория влияния которого изначально ограничивалась бассейном реки Амур.
Содержание
Война с Ляо (1114—1125)
Племя Ваньянь набирало силу, подчиняя прочие чжурчжэньские племена. Это вызвало тревогу у киданей, которые всеми силами препятствовали объединению чжурчжэней. В пограничном киданьском городе Нинцзянчжоу обычной практикой было избиение и грабёж чжурчжэньских торговцев. Это так и называлось «бить чжурчжэней». Участники таких акций не наказывались. Вмешательство Ляо в чжурчжэньские дела привело к тому, что Агуда стал замышлять войну против киданьского государства. Но главным стимулом для выступления чжурчжэней против киданей стал длительный и систематический произвол в Нинцзянчжоу. На празднике Первой Рыбы Агуда отказался танцевать перед киданьским императором и бросил ему вызов. В 1115 году Агуда принял титул императора и дал своей династии название Цзинь («Золото»). По летописи, Агуда сказал:
«Железо (Ляо) крепко, но ржавеет и крошится. А золото не ржавеет. К тому же цвет Ваньянь — белый».
Мобильная чжурчжэньская конница взяла верх над огромным, но слабо подготовленным киданьским войском. В 1122 году Сун и Цзинь заключили стратегический союз против Ляо. Империя Сун пыталась вести наступательные действия против Ляо, но безуспешно. В 1123 году в войну вмешалось тангутское государство Западное Ся на стороне Ляо. Конное войско тангутов разбило несколько мелких отрядов цзиньцев, но в решающем сражении чжурчжэни нанесли ему сокрушительное поражение. Ослабевшая империя киданей была окончательно разгромлена в 1125 цзиньскими войсками. Последний император киданей был захвачен в плен чжурчжэнями.
Однако сразу после окончания войны между бывшими союзниками начались разногласия. Империя Сун не собиралась выполнять условия договоров[каких?], что привело к началу новой войны. Материальные и людские ресурсы Сун были несопоставимы с чжурчжэньскими, поэтому империя Цзинь могла рассчитывать только на быструю войну.
Войны между империями Сун и Цзинь
В 1125 году две чжурчжэньские армии начали наступление на империю Сун. Китайские армии были огромны, но состояли в основном из пехоты, которая не могла воевать на равных с чжурчжэньской конницей.
В 1127 году чжурчжэни захватили Кайфэн, включив в своё государство север Китая. Бывший император Сун Хуэйцзун (поспешно отрёкшийся от престола) с сыновьями, гаремом и челядью были угнаны в плен, а на захваченной территории чжурчжэнями было создано марионеточное государство Чу. Однако правитель Чу передал власть представителю Династии Сун, и чжурчжэням пришлось создавать новое вассальное государство — Ци, некоторое время воевавшее вместе с ними против империи Сун. Сунский полководец Юэ Фэй продолжал сражения с чжурчжэнями вплоть до своей гибели и подписания Шаосинского договора в 1142 году, согласно которому Цзинь получала территории к северу от реки Хуайхэ.
В 1151 году столица Цзинь была перенесена из Хуэйнинфу в Чжунду (современный Пекин).
В 1191 году был официально снят запрет на браки между китайскими и чжурчжэньскими семьями, это существенно ускорило процесс китаизации последних.
Завоевание Цзинь монголами
В начале XIII века империя Цзинь оказывается под давлением со стороны своих северных соседей — монголов. В 1211 году около 50 000 конных монгольских воинов вторгаются в Цзинь и, после серии побед, осаждают столицу в 1213 году. Император Сюаньцзун (Xuānzōng, 宣宗) заключает унизительный договор, спасающий Чжунду от грабежа, но двор переезжает в «Южную столицу» — Кайфэн.
Она была захвачена в 1233 году Угэдэй-ханом, при содействии китайцев Сун. В 1234 году Айцзун (Āizōng, 哀宗), последний император Цзинь, совершил самоубийство, чтобы избежать пленения.
Поздняя Цзинь
В 1590-х годах чжурчжэньский лидер Нурхаци (努爾哈赤) начал объединять племена чжурчжэней и в 1616 году провозгласил новую династию (Поздняя Цзинь, 1616—1636)[2]. В 1635 году этнос получил имя «маньчжуров». В 1636 году династия была переименована в Цин.
Правители Цзинь
| Храмовое имя (廟號 miàohào) |
Посмертное имя (諡號 shìhào) |
Личное имя (姓名 xìngmíng) |
Годы правления |
Эра летоисчисления (年號 niánhào) и годы эры |
|---|---|---|---|---|
| Исторически наиболее употребительная форма: «Цзинь» + храмовое имя или посмертное имя | ||||
| Тай-цзу 太祖 Tàizǔ |
слишком сложно, не употребляется |
чжурчжэньское имя: Ваньянь Агуда 完顏阿骨打 Wányán Āgǔdǎ или китайское имя Ваньянь Минь 完顏旻 |
1115—1123 | |
| Тай-цзун 太宗 Tàizōng |
слишком сложно, не употребляется |
чжурчжэньское имя: Ваньянь Уцимай 完顏吳乞買 Wányán Wúqǐmǎi или китайское имя |
1123—1134 | |
| Си-цзун 熙宗 Xīzōng |
слишком сложно, не употребляется |
чжурчжэньское имя: Ваньянь Хэла 完顏合剌 Wányán Hélá или китайское имя |
1135—1149 | |
| отсутствует | Хайлин-ван 海陵王 Hǎilíngwáng |
чжурчжэньское имя: Ваньянь Дигунай 完顏迪古乃 Wányán Dígǔnǎi или китайское имя Ваньянь Лян 完顏亮 Wányán Liàng |
1149—1161 | |
| Ши-цзун 世宗 Shìzōng |
слишком сложно, не употребляется |
чжурчжэньское имя: Ваньянь Улу 完颜烏祿 Wányán Wūlù или китайское имя Ваньянь Юн 完顏雍 Wányán Yōng |
1161—1189 | |
| Чжан-цзун 章宗 Zhāngzōng |
слишком сложно, не употребляется |
Ваньянь Цзин 完顏璟 Wányán Jǐng |
1190—1208 | |
| отсутствует | Вэйшао-ван 衛紹王 Wèishàowáng или |
Ваньянь Юнцзи 完顏永濟 Wányán Yǒngjì |
1209—1213 | |
| Сюань-цзун 宣宗 Xuānzōng |
слишком сложно, не употребляется |
Ваньянь Сюнь 完顏珣 Wányán Xún |
1213—1223 | |
| Ай-цзун 哀宗 Āizōng |
слишком сложно, не употребляется |
Ваньянь Шоусюй 完顏守緒 Wányán Shǒuxù |
1224—1234 | |
| отсутствует | Мо-ди 末帝 Mòdì |
Ваньянь Чэнлинь 完顏承麟 Wányán Chénglín |
1234 | отсутствует |
Памятники цзиньской эпохи
- Khabarovsk stone tortoise.JPG
Стела-памятник князю Эсыкую (Дигунаю) — полководцу чжурчжэней, из-под Уссурийска. Сейчас в Хабаровске
- Ussuriysk-Stone-Tortoise-3815.jpg
Черепаха-пьедестал из-под Уссурийска. XII в.
- Yan Miao - Gui Ren Men - steles - P1050395.JPG
Стела с надписью «Яньцзы Мяо» (Храм Яньцзы, т.е. Янь Хуэя) в Цюйфу (справа). 24 г. эры Дадин (1184 г. н.э.)
- Thirteen Stele Pavilions - south row, 3rd from the east - seen from SE - P1050605.JPG
Стела на черепахе в храме Конфуция (Цюйфу). 2 г. эры Чэнъан (1197 г. н.э.)
- (Jurchen) Jin Dynasty bronze cymbals.JPG
Бронзовые цимбалы
Напишите отзыв о статье "Династия Цзинь (1115—1234)"
Ссылки
- ↑ [www.xrh.ru/e107_plugins/content/content.php?content.37.6 Л. Н. Гумилёв. Поиски вымышленного царства]
- ↑ Edward J.M. Rhoads. Manchus and Han. University of Washington Press, 2000. ISBN 0-295-97938-0 page 11.
Отрывок, характеризующий Династия Цзинь (1115—1234)
Кутузов, сопутствуемый своими адъютантами, поехал шагом за карабинерами.
Проехав с полверсты в хвосте колонны, он остановился у одинокого заброшенного дома (вероятно, бывшего трактира) подле разветвления двух дорог. Обе дороги спускались под гору, и по обеим шли войска.
Туман начинал расходиться, и неопределенно, верстах в двух расстояния, виднелись уже неприятельские войска на противоположных возвышенностях. Налево внизу стрельба становилась слышнее. Кутузов остановился, разговаривая с австрийским генералом. Князь Андрей, стоя несколько позади, вглядывался в них и, желая попросить зрительную трубу у адъютанта, обратился к нему.
– Посмотрите, посмотрите, – говорил этот адъютант, глядя не на дальнее войско, а вниз по горе перед собой. – Это французы!
Два генерала и адъютанты стали хвататься за трубу, вырывая ее один у другого. Все лица вдруг изменились, и на всех выразился ужас. Французов предполагали за две версты от нас, а они явились вдруг, неожиданно перед нами.
– Это неприятель?… Нет!… Да, смотрите, он… наверное… Что ж это? – послышались голоса.
Князь Андрей простым глазом увидал внизу направо поднимавшуюся навстречу апшеронцам густую колонну французов, не дальше пятисот шагов от того места, где стоял Кутузов.
«Вот она, наступила решительная минута! Дошло до меня дело», подумал князь Андрей, и ударив лошадь, подъехал к Кутузову. «Надо остановить апшеронцев, – закричал он, – ваше высокопревосходительство!» Но в тот же миг всё застлалось дымом, раздалась близкая стрельба, и наивно испуганный голос в двух шагах от князя Андрея закричал: «ну, братцы, шабаш!» И как будто голос этот был команда. По этому голосу всё бросилось бежать.
Смешанные, всё увеличивающиеся толпы бежали назад к тому месту, где пять минут тому назад войска проходили мимо императоров. Не только трудно было остановить эту толпу, но невозможно было самим не податься назад вместе с толпой.
Болконский только старался не отставать от нее и оглядывался, недоумевая и не в силах понять того, что делалось перед ним. Несвицкий с озлобленным видом, красный и на себя не похожий, кричал Кутузову, что ежели он не уедет сейчас, он будет взят в плен наверное. Кутузов стоял на том же месте и, не отвечая, доставал платок. Из щеки его текла кровь. Князь Андрей протеснился до него.
– Вы ранены? – спросил он, едва удерживая дрожание нижней челюсти.
– Раны не здесь, а вот где! – сказал Кутузов, прижимая платок к раненой щеке и указывая на бегущих. – Остановите их! – крикнул он и в то же время, вероятно убедясь, что невозможно было их остановить, ударил лошадь и поехал вправо.
Вновь нахлынувшая толпа бегущих захватила его с собой и повлекла назад.
Войска бежали такой густой толпой, что, раз попавши в середину толпы, трудно было из нее выбраться. Кто кричал: «Пошел! что замешкался?» Кто тут же, оборачиваясь, стрелял в воздух; кто бил лошадь, на которой ехал сам Кутузов. С величайшим усилием выбравшись из потока толпы влево, Кутузов со свитой, уменьшенной более чем вдвое, поехал на звуки близких орудийных выстрелов. Выбравшись из толпы бегущих, князь Андрей, стараясь не отставать от Кутузова, увидал на спуске горы, в дыму, еще стрелявшую русскую батарею и подбегающих к ней французов. Повыше стояла русская пехота, не двигаясь ни вперед на помощь батарее, ни назад по одному направлению с бегущими. Генерал верхом отделился от этой пехоты и подъехал к Кутузову. Из свиты Кутузова осталось только четыре человека. Все были бледны и молча переглядывались.
– Остановите этих мерзавцев! – задыхаясь, проговорил Кутузов полковому командиру, указывая на бегущих; но в то же мгновение, как будто в наказание за эти слова, как рой птичек, со свистом пролетели пули по полку и свите Кутузова.
Французы атаковали батарею и, увидав Кутузова, выстрелили по нем. С этим залпом полковой командир схватился за ногу; упало несколько солдат, и подпрапорщик, стоявший с знаменем, выпустил его из рук; знамя зашаталось и упало, задержавшись на ружьях соседних солдат.
Солдаты без команды стали стрелять.
– Ооох! – с выражением отчаяния промычал Кутузов и оглянулся. – Болконский, – прошептал он дрожащим от сознания своего старческого бессилия голосом. – Болконский, – прошептал он, указывая на расстроенный батальон и на неприятеля, – что ж это?
Но прежде чем он договорил эти слова, князь Андрей, чувствуя слезы стыда и злобы, подступавшие ему к горлу, уже соскакивал с лошади и бежал к знамени.
– Ребята, вперед! – крикнул он детски пронзительно.
«Вот оно!» думал князь Андрей, схватив древко знамени и с наслаждением слыша свист пуль, очевидно, направленных именно против него. Несколько солдат упало.
– Ура! – закричал князь Андрей, едва удерживая в руках тяжелое знамя, и побежал вперед с несомненной уверенностью, что весь батальон побежит за ним.
Действительно, он пробежал один только несколько шагов. Тронулся один, другой солдат, и весь батальон с криком «ура!» побежал вперед и обогнал его. Унтер офицер батальона, подбежав, взял колебавшееся от тяжести в руках князя Андрея знамя, но тотчас же был убит. Князь Андрей опять схватил знамя и, волоча его за древко, бежал с батальоном. Впереди себя он видел наших артиллеристов, из которых одни дрались, другие бросали пушки и бежали к нему навстречу; он видел и французских пехотных солдат, которые хватали артиллерийских лошадей и поворачивали пушки. Князь Андрей с батальоном уже был в 20 ти шагах от орудий. Он слышал над собою неперестававший свист пуль, и беспрестанно справа и слева от него охали и падали солдаты. Но он не смотрел на них; он вглядывался только в то, что происходило впереди его – на батарее. Он ясно видел уже одну фигуру рыжего артиллериста с сбитым на бок кивером, тянущего с одной стороны банник, тогда как французский солдат тянул банник к себе за другую сторону. Князь Андрей видел уже ясно растерянное и вместе озлобленное выражение лиц этих двух людей, видимо, не понимавших того, что они делали.
«Что они делают? – думал князь Андрей, глядя на них: – зачем не бежит рыжий артиллерист, когда у него нет оружия? Зачем не колет его француз? Не успеет добежать, как француз вспомнит о ружье и заколет его».
Действительно, другой француз, с ружьем на перевес подбежал к борющимся, и участь рыжего артиллериста, всё еще не понимавшего того, что ожидает его, и с торжеством выдернувшего банник, должна была решиться. Но князь Андрей не видал, чем это кончилось. Как бы со всего размаха крепкой палкой кто то из ближайших солдат, как ему показалось, ударил его в голову. Немного это больно было, а главное, неприятно, потому что боль эта развлекала его и мешала ему видеть то, на что он смотрел.
«Что это? я падаю? у меня ноги подкашиваются», подумал он и упал на спину. Он раскрыл глаза, надеясь увидать, чем кончилась борьба французов с артиллеристами, и желая знать, убит или нет рыжий артиллерист, взяты или спасены пушки. Но он ничего не видал. Над ним не было ничего уже, кроме неба – высокого неба, не ясного, но всё таки неизмеримо высокого, с тихо ползущими по нем серыми облаками. «Как тихо, спокойно и торжественно, совсем не так, как я бежал, – подумал князь Андрей, – не так, как мы бежали, кричали и дрались; совсем не так, как с озлобленными и испуганными лицами тащили друг у друга банник француз и артиллерист, – совсем не так ползут облака по этому высокому бесконечному небу. Как же я не видал прежде этого высокого неба? И как я счастлив, я, что узнал его наконец. Да! всё пустое, всё обман, кроме этого бесконечного неба. Ничего, ничего нет, кроме его. Но и того даже нет, ничего нет, кроме тишины, успокоения. И слава Богу!…»
На правом фланге у Багратиона в 9 ть часов дело еще не начиналось. Не желая согласиться на требование Долгорукова начинать дело и желая отклонить от себя ответственность, князь Багратион предложил Долгорукову послать спросить о том главнокомандующего. Багратион знал, что, по расстоянию почти 10 ти верст, отделявшему один фланг от другого, ежели не убьют того, кого пошлют (что было очень вероятно), и ежели он даже и найдет главнокомандующего, что было весьма трудно, посланный не успеет вернуться раньше вечера.
